Другая сторона мечты

      — Не поняла, — хмурюсь я.       — Не ты одна. Сначала он попросил позвать какую-то… Лю… Люд-ми-лу, — Клара морщит нос, пытаясь впервые выговорить незнакомое слово, — а Дин объяснил, что это — ты.       Хватаю трубку и прижимаю её к уху:       — Моши-моши…[1] тьфу, алло?       — Здравствуй, Людмила, — воркует вкрадчивый голос на том конце. — Винчестер рядом? Я хочу поговорить с вами обоими.       — Э-э-э, мы знакомы? — озадаченно спрашиваю я, заходя в дом. Включаю громкую связь и машу Дину, мол, это и тебя касается.       — Полагаю, что нет.       — Что случилось? — Винчестер подходит ближе.       — Дин Винчестер… — тут же мурлычет Чарли, и я почти представляю его хищную ухмылку, пусть самого парня никогда не видела. — Сколько лет, сколько зим прошло с тех пор, как ты улизнул из Ада со своим ангелочком!       Мои брови тут же взлетают вверх: это явно не брат Клары. Лицо Дина сохраняет выражение понимания и серьёзности происходящего, в отличие от меня он не поддаётся потрясению. Даже учитывая, что это может быть один из тех, кто пытал его в Аду.       — Чего тебе надо? — буквально рычит охотник.       — Крошка Эбби шлёт тебе привет и надеется на ско-орую встречу.       — Крошка Эбби? — переспрашиваю я.       — Бэла. Тэлбот, — коротко поясняет Винчестер, и я киваю, мол, да, знаю её. — Ты только привет передать хотел, или ещё что есть? — обращается он к демону.       — Мой босс прослышал, что малыш Сэмми приболел, и подумал: неплохо было бы передать ему пожелание скорейшего выздоровления, — в голосе демона слышится издёвка. — Ну, знаешь, как делается у людей: все эти глупые открыточки, букетики, апельсинчики всякие… может быть, какой-нибудь кинжальчик заваляется, а то негоже охотнику в палате без оружия лежать. Правда, как бы он на него ненароком не напоролся…       — Блеф! — восклицаю я, сообразив, к чему он ведёт. — Сосуд Люциферу нужен целым и невредимым, так что если ты убьёшь Сэма, тебя твой босс самого сотрёт в порошок.       — А кто тебе сказал, что моему боссу нужен сосуд Люцифера?       На мгновение мне кажется, будто я что-то упускаю в ситуации: демоны ведь работают на Люцифера, и у всех них есть особый приказ не убивать Сэма… и идти наперекор Люциферу — это чистой воды самоубийство. Никто из демонов не осмелился бы вставлять палки в колёса Сатане, поэтому либо черноглазый сейчас блефует, пытаясь сыграть на семейной привязанности обоих Винчестеров, либо…       …либо пресловутый босс — не Люцифер, а Кроули. Который тоже не против урвать свой кусок власти. И с которого станется оставить парочку своих шпионов в том городе, где Винчестеров видят чаще всего.       Похоже, Дин понимает то же самое, потому что он резко меняется в лице и рычит:       — Только посмей тронуть Сэма, и Ад будет для тебя с твоим боссом невинной детской забавой!       — Охотно в это верю, ученик Аластора, — похоже, демон ничуть не смущён, даже наоборот приободряется: — Тогда предлагаю обмен. Простой маленький обмен, от которого вы точно выиграете больше, чем проиграете. Я не трогаю твоего брата, Дин, и отдаю тушку этого несчастного мальчишки — его постоянные попытки говорить в моей голове на латыни реально бесят.       — А что взамен?       — Взамен вы отдаёте одну маленькую умненькую девочку, которая кое-что смекает в будущем.       Я застываю, не смея пошевелиться, словно любое движение с моей стороны может обернуться плачевно. Постепенно, неумолимо меня сковывает самый настоящий ужас.       И вот он, момент, которого все так долго ждали: Дина ставят перед выбором. Брат, или источник ценной информации, который, однако, в конечном итоге принёс пользы меньше, чем обещал. А ещё Чарли, который ни за что пострадал…       — И скажите своему архангелу, пусть не надеется попасть в больницу. Часы приёма для него окончены, — на этих словах Гейб, сейчас на редкость безмолвный, спешно исчезает, оставляя нас с Дином разбираться в ситуации самим.       Дин смотрит на меня долгим взглядом, словно что-то взвешивает, решает для себя, и на какой-то миг мне кажется, что он готов пойти на сделку с демоном, лишь бы спасти брата. Что он готов отдать меня в лапы врага, хотя в любой другой ситуации никогда бы так не сделал. Я никогда не сомневалась в Винчестере, но сейчас выбор очевиден. Потому что альтернатив не остаётся.       Не знаю, что он видит в моём лице — испуг, мольбу или готовность — но он вздыхает, с силой кусает нижнюю губу, переведя взгляд на телефон, судорожно сжатый моими дрожащими руками, и чеканит в трубку безэмоциональным голосом:       — Обмена не будет, — и кивает мне. Я тыкаю на кнопку завершения звонка. Выдыхаю:       — Дин…       — Замолчи, — холодно произносит он, закрывая глаза. — Просто замолчи и дай мне минуту.       — Дин… даже если они убьют Сэма, ангелы, в конце концов, оживят его, им нужен сосуд Люцифера, — лепечу я умоляюще. — Была одна серия… «Обратная сторона Луны»… вас с Сэмом там убили, вы попали в Рай и…       — То есть ты сейчас предлагаешь мне ничего не делать и позволить им убить моего брата? — перебивает меня Винчестер, на сей раз прошивая гневным взглядом. — Только потому, что, как ты утверждаешь, без него Апокалипсис — не Апокалипсис, и пернатые зады обязательно подсуетятся? Это твой способ меня успокоить?       И он прав, чёрт возьми, он прав!       — Т-ты же не отдашь меня им? — шепчу я, силясь унять дрожь в голосе. Мне страшно, мне вообще почти всегда страшно в этом мире, полном нечисти, пытающейся убить меня, братьев, или ещё кого-либо, но сейчас не остаётся толики даже самой-самой глупой надежды. Как тогда, с Джо. В день, когда я раз и навсегда осознала, что люди на самом деле смертны. В день, когда я видела Смерть собственными глазами и поняла, что больше не хочу встречаться с ним.       Винчестер подходит ко мне и нежно, почти неощутимо касается тыльной стороной ладони моей щеки. Его руки неожиданно холодны, хотя обычно они мёрзнут у него гораздо реже, чем у кого-либо; помню, я даже поддразнивала его несколько раз по этому поводу.       Рискую поднять взгляд, посмотреть ему в глаза — и вижу там борьбу, смешанную с болью. Что бы ни случилось, он обязан защищать брата. Но он не может сделать это ценой жизни друга, потому что это… это превратит его в эгоистичное бессердечное чудовище. Да, Дин всегда был в достаточной мере эгоистичным, но он бы никогда не пал так низко.       Словно повинуясь какому-то порыву, он сгребает меня в свои крепкие, буквально медвежьи объятия (хотя сей эпитет навеки принадлежит обнимашкам Сэма). Я прижимаюсь щекой к его груди и зажмуриваюсь, из последних сил пытаясь сохранить самообладание.       — Пожалуйста… не отдавай меня им, — шепчу, потому что на большее сил не хватает. — Я не хочу умирать. Не хочу умирать в мучениях.       — Я обещал, что с тобой ничего не случится, — отвечает Дин жёстким голосом. — Только не вздумай реветь.       Я лишь шмыгаю носом и обхватываю охотника руками изо всех сил, словно он — моя последняя опора на самом краю пропасти.       — Вы ещё поцелуйтесь и поклянитесь друг другу в вечной любви, — язвит знакомый голос совсем рядом. Обернувшись, вижу Габриэля, и что мы находимся в каком-то переулке. — Мы в трёх кварталах от больницы, — поясняет архангел. — Они оградили здание противоангельскими знаками в несколько слоёв, при любой попытке попасть прямо в палату меня отбрасывает сюда. Возможно, я смогу подойти к самой больнице, но в остальном мне нужна ваша человеческая помощь.       — Гейб, — каркаю я хрипло и тут же прокашливаюсь, будто поперхнулась, чтобы архангел не заметил дрожи в моём голосе. Если Дин позволяет плакаться в свою жилетку почти всегда, без какого-либо упрёка или шпилек, то при Габриэле слабость показывать не хочется. — Может, будет лучше, если ты всё-таки отправишь меня…       — …домой? — в его взгляде читается насмешка, на мгновение он становится почти похож на экранного Габриэля — проказника, всегда довольного своей остроумной шуткой. Да вот только сейчас в его глазах не веселье, а что-то другое. Как вызов или издёвка, смешанное с ощутимым волнением. — Храбрая девочка Люси решила спрятать голову в песок?       — Не будь здесь меня, вы бы сейчас в такой заднице не оказались, — огрызаюсь я с прежней уверенностью. — Может, тогда демоны отступят, и ваше противостояние вернётся на круги своя: Люцифер будет продолжать уговаривать Сэма, ангелы — Дина, а Винчестеры — искать альтернативное решение и пытаться не попасть на кладбище Сталл.       — Давай поговорим об этом позже?       — Ты слышал, что я говорила тебе мысленно?       — Слышал, — коротко отвечает он и, не вдаваясь в подробности, идёт вперёд. Очевидно, голова у меня болела не из-за того, что я плохой телепат.       — Так какого чёрта?! — свирепею я. — Какого чёрта я не могу с тобой поговорить?! Какого чёрта я всё ещё здесь?! Гейб, или ты признаёшься, что происходит на самом деле, или я сейчас из тебя… — поток угроз прерывает щелчок пальцев, снова отключающий мои голосовые связки.       Но отсутствие голоса — это у них, пернатых, фишка такая, что ли? — не мешает мне быть настойчивой. Поэтому я молча, но вполне уверенно, лезу к Габриэлю с кулаками.       Ситуацию спасает Дин, который снова оттаскивает меня от архангела, предостерегая от каких бы то ни было неприятностей.       — Так, ну-ка успокоились, оба! — прикрикивает он.       — Ей скажи, — флегматично отзывается Гейб и, ступая дальше как ни в чём не бывало, достаёт из кармана шоколадный батончик. Иногда меня искренне поражает его легкомысленность, даже если она напускная. — Есть идея, — бросает он, не оборачиваясь. — Выманим демонов из больницы, дав им то, что они требуют.       — Ты знаешь, что это плохой вариант, — сурово отзывается Дин.       — Дослушай сначала, дубина, а потом в критики записывайся, — отмахивается архангел, взглядом изучая переулок. — Никто не собирается посылать именно её. Ну, то есть на встрече она будет присутствовать, но только будет это не она. Смекаешь?       Я озадаченно смотрю на Дина, который, кажется, понял идею Габриэля. Нахмурившись, он кивает:       — Это позволит выманить на улицу часть из них. С твоими силами получится неплохой эффект неожиданности.       — Вот и чудненько, — передразнивает Гейб Винчестера и снова щёлкает пальцами. Мне остаётся лишь с открытым ртом наблюдать за тем, как волосы Трикстера становятся чуть длиннее и меняют свой карамельно-русый цвет на выцветший красный, карие с янтарным огоньком глаза приобретают серо-зелёный оттенок, черты лица мягчеют и утончаются, а фигура становится… женской. Не более женственной, а именно женской и обряженной в запылённые джинсы, растянутую домашнюю водолазку и пиджак, выпачканный в крови.       Почему-то я думаю, что мой курносый нос выглядит мило. Интересно, Дин назвал меня красивой из-за него, или же ему нравится во мне что-то другое?.. Похоже, меня снова заносит.       И первым же срывается с моего языка:       — Неужели так я выгляжу со стороны?       — Нравится? — отзывается Габриэль моим голосом и крутится вокруг себя, словно хочет убедиться, что ничего не пропустил при копировании.       Я вздрагиваю и едва выдавливаю:       — Не могу сказать… о чём я сейчас думаю…       — Значит, посекретничаем позже, — деловито произносит архангел и торжественным шагом идёт вперёд. Я вновь смотрю на теперь уже немного ошеломлённого Дина, но тот лишь выдаёт тихое «м-да» и следует за Гейбом.       Трясу головой, пытаясь привести мысли в порядок и как следует оценить сложившуюся ситуацию: демоны грозятся убить Сэма, если Дин не отдаст им меня. Гейб превратился в меня, чтобы попытаться выманить их и уничтожить, только тогда под удар может попасть персонал больницы, в который вселились демоны, и брат Клары, которого я в глаза ни разу не видела, но за которого несу перед ней ответственность. Всё снова случилось из-за меня, из-за моего присутствия здесь.       Остаётся лишь одна проблема, о которой стоит позаботиться.       — Дин, — я легко дёргаю его за рукав, привлекая внимание, — если нужно будет… стреляй, хорошо?       — Ты же знаешь, что обычные пули не убивают демонов.       — Зато они убивают людей.       — Ты сейчас о чём? — охотник буравит меня непонимающим, но строгим взглядом.       — Если… — я судорожно вздыхаю, со страхом осознавая, что сейчас добровольно подписываюсь на собственное убийство. — Если дело действительно запахнет жареным… лучше пристрели меня, но не отдавай этим тварям.       — А как же «верните меня домой»? — стиснув зубы, бросает он. — Ты хоть понимаешь, что сейчас предлагаешь убить тебя, после того, как несколько минут назад умоляла, что не хочешь умирать?       — Лучше быстро умереть от твоей руки, чем откинуть коньки после пыток, ты так не думаешь? — парирую я.       — Не думаю. И убивать тебя я тоже не собираюсь.       — Даже если от этого будет зависеть спасение человечества? — остановившись, пристально смотрю ему в глаза.       — Даже если от этого будет зависеть жизнь Сэма или моя собственная, — отрезает Винчестер категорично и лёгким движением подпихивает меня вперёд, чтобы шла дальше. — Если ты сейчас скажешь ещё хоть слово об этом, мы с Гейбом запрём тебя в бункере.       Размечтался.       «Не дрейфь, прорвёмся, — усмехается Габриэль в моих мыслях. — Куда им с архангелом тягаться.»       И я действительно чувствую себя гораздо спокойнее, словно слова Гейба имеют какой-то неожиданный магический эффект. До такой степени магический, что вся предстоящая… операция — если её можно так назвать — действительно кажется мне чем-то незначительным. Чем-то, с чем мы втроём, имея лишь курдский антидемонский кинжал и два ангельских клинка, способны справиться без особых проблем…       «Ещё раз это сделаешь — оболью елеем и подожгу», — раздражённо думаю я, мысленно сбрасывая с себя чары, наложенные наглым архангелом для успокоения моих душевных метаний. На что тот отвечает лишь тем же телепатическим смехом. Засранец.       — Мы на месте, — бормочет Габриэль, когда мы тихонько пробираемся через двор живущей напротив больницы семьи и выглядываем из-за их кустов. Не знаю, сколько сейчас времени, но ночь определённо ещё не думает кончаться, а город всё также пуст, причём пуст совсем. Невольно вспоминается старый добрый «Дом восковых фигур»[2], который оказался совсем не страшным ужастиком… в отличие от отдалённо похожей на него реальности.       — Мы прикроем, — отвечает Дин и вытаскивает из внутреннего кармана куртки ангельский клинок, а мне отдаёт кинжал, который и легче, и удобнее для моей руки. Лучше бы пистолет дал, потому что с ножами я хуже управляюсь, но пистолет сейчас будет чуть более, чем бесполезен.       А ещё при мысли о пистолете у меня снова начинают трястись руки. Неужели так сложно смириться с тем, недавно я убила одну злобную когтистую тварь, досаждавшую местной ферме со своей подружкой?!       — Стой, — шепчу я. На мгновение у меня закрадывается подозрение, будто я сошла с ума — горькая правда в том, что если я и могу сойти с ума, то сделала это уже давно — ибо в мою безнадёжно отбитую головушку приходит безумная идея, которую я тут же озвучиваю: — Пойду я.       — Пять минут назад ты, кажется, была настроена по-другому, — ехидно замечает Габриэль.       — Пять минут назад я не пыталась позаботиться о твоей заднице, — в тон ему отзываюсь я.       — И в чём же твой гениальный план?       Я шумно выдыхаю, до сих пор не веря, что добровольно подписываюсь на это.       — Увидишь. Нет времени объяснять.       Выйти из укрытия и пересечь улицу, чтобы оказаться на лужайке перед входом в госпиталь, оказывается гораздо проще, чем я думала. Шок ли это, либо мой помутнённый от страха рассудок попросту ничего уже не соображает, я не знаю и копать глубже в поисках истины не решаюсь — опасаюсь спугнуть настрой. Пока ничего не мешает мне, сжав руки в кулаки и впиваясь ногтями в ладони, чётким и уверенным шагом пройти необходимые метры, чтобы предстать перед демонической кодлой, спрятавшейся в здании за противоангельскими письменами, во всей красе.       Прочистив горло, я ору, что есть мочи:       — Эй, zasrancy, выходите! Я пришла, как договаривались.       Однако собранных крох самообладания не хватает для спокойной реакции на поднявшиеся вверх жаркие языки пламени, не дающие сделать и шага в сторону. Вполне ожидаемый исход, однако сдержать испуганный визг не удаётся — девчонка она и есть девчонка, как обязательно прокомментировал бы Дин.       Едва пламя опускается, а яркие пятна перед глазами исчезают настолько, что мир вокруг снова приобретает размытые ночной тьмой очертания, мне удаётся разглядеть прямо перед собой парнишку не старше моего. Рыжие волосы и щедрая россыпь веснушек на щеках, а также большое сходство с Кларой, несмотря на отдалённость родственных уз, не оставляют сомнений по поводу личности прибывшего.       — Ч-Чарли? — запинаясь, выдыхаю я. Немного непривычно обращаться так к нему, а не Владе.       Озорные зелёные глаза тут же скрывает угольно-чёрная пелена, а губы искривляются в подобии оскала:       — Почти, — произносит он на чистейшем русском. Я вздрагиваю от неожиданности.       — Я пришла, — повторяю тоже на русском. — Как требовал твой босс. Отпусти Сэма и Чарли.       — Сначала докажи, что это ты, а не притворившийся девчонкой архангел.       Я, молча, делаю шаг вперёд, прочь из круга, на что демон довольно кивает — Гейба пламя сожгло бы. Краем глаза замечаю, как вокруг движутся тени: очевидно, демоны устроили засаду на случай, если кто-нибудь попытается прокрасться сзади.       — Где Винчестер и ваша пернатая сиделка?       — Я пришла одна, — лгу, не моргнув и глазом. — Архангел сбежал, а Винчестер не хотел меня отпускать, поэтому пришлось… пришлось нейтрализовать его. Я выполнила свою часть сделки и даже облегчила вам отступление, теперь твоя очередь.       Демон как-то нехорошо ухмыляется:       — Сделки? Возможно, ты огорчишься, но никакой сделки не было. Я говорил об обмене.       — А разве это не одно и то же?       — Демонический ликбез: от сделки демон улизнуть не может, а обмен можно в любой момент отменить.       — Отлично, отменяем и расходимся, — парирую я и уже собираюсь демонстративно развернуться, чтобы, пользуясь, возможно, замешательством от продемонстрированной наглости, уйти восвояси, но не выходит. Черноглазый крепко хватает меня за руку, вынуждая остаться на месте.       — И снова ошибаешься, Людмила.       — Нет, это ты ошибаешься, — выплёвываю я и резким движением выхватываю из-за пояса спрятанный под полой пиджака антидемонский кинжал, намереваясь ранить им проклятого демона так, чтобы не нанести Чарли смертельного ранения, а лишь припугнуть неприятеля и вынудить его бежать.       Но реакция демона, да ещё находящегося в теле охотника, оказывается быстрее моей, поэтому он ловким движением перехватывает мою руку и скручивает так, что я не могу пошевелиться, не напоровшись на собственный нож, зажатый теперь в его руке.       — Давай, — шиплю. — Убей меня, и твой босс сотрёт тебя в порошок.       — Кроули всё равно, будешь ли ты живой или мёртвой, — отзывается черноглазый. — Живой ты ему, конечно… — он не успевает договорить, потому что в следующий момент пронзительно кричит, и нас окутывает дым с запахом серы.       Припоминая уроки Дина, я не теряю времени и выворачиваюсь из ослабевшей хватки, пока нож случайно не оказался где-нибудь в моём горле. Обернувшись, вижу, что моя «группа поддержки» пробралась позади демонов, воспользовавшись «милой» беседой с Чарли. И теперь Габриэль облил его святой водой, в то время как Дин отправился штурмовать здание.       Едва карающая длань архангела по привычке тянется к голове парня, чтобы выжечь демона, я бросаюсь на Чарли и толкаю его на землю. Я должна вернуть Кларе брата целым и невредимым. На крайний случай, просто живым.       И тут же сдавленно хриплю, потому что чёртов курдский кинжал вонзается мне в правое плечо. Эта боль и близко не стоит в одном ряду с пытками в Ван Найс, но на укол иглы в палец тоже не походит.       — Экзорциамус те омнис имундус спиритус… — превозмогая боль, пытаюсь избавиться от черноглазого как можно более гуманно, своим любимым способом. Однако демон так просто отправляться обратно в Ад не собирается, поэтому прерывает заклинание тяжёлым ударом в лицо и пинком по раненному плечу, заставив взвыть от ослепляющей меня боли.       Где-то совсем рядом окно брызжет осколками стекла, выплёвывая из себя Дина, который, несмотря на грубое обращение с собой, приземляется на траву по-охотничьи мягко и тут же вскакивает на ноги, чтобы снова броситься в бой. Габриэль теряется где-то среди всё наступающей армады демонов, которые лезут из всевозможных укрытий. Кажется, здесь не только жители Лебанона — в таком маленьком городке столько не наберётся. И откуда у Кроули целая армия сторонников?       Собраться с мыслями из-за полученных травм трудно, всё же я поднимаюсь на ноги и, сжав зубы, дёргаю клинок из плеча резким движением. Нельзя так делать, ни в коем случае — лишь усугублю ранение, — только эффективное оружие мне всё же нужно. Едва удерживая равновесие, зажимаю кровоточащую рану левой рукой и бросаюсь на Чарли с ножом в правой.       Он, будто бы играючи, откидывает меня телекинезом к ближайшему твёрдому предмету: я не успеваю разобрать, обо что именно ударяюсь. Кажется, это дерево. Или клумба. Затылку и спине снова приходится несладко от очередных выпавших на их долю шишек, но каким-то чудом мне удаётся остаться в сознании. Похоже, весь предыдущий печальный опыт будет хорошим подспорьем для сегодняшнего боя.       Я не успеваю даже на колени подняться, когда демон уже оказывается рядом и снова бьёт меня по лицу так, что звёзды сыплются из глаз, а в ушах гудит. Крики, слова заклинаний и звуки ударов смешиваются в одну ужасающую какофонию, мешая сосредоточиться и позволяя противнику зачем-то обыскать меня, как будто под одеждой я могу прятать какое-нибудь оружие, которое берегу на потом, и разодрать штанину моих джинсов. С запозданием я понимаю, что он хочет устроить капут моей татуировке на лодыжке… чтобы вселиться в меня.       Пинки обеими ногами не помогают, поэтому я уже готовлюсь ощутить все «прелести» бытия одержимой, а заодно постараться сразу же перехватить контроль над своим телом, когда демона чем-то огревают по затылку. К сожалению, удар его не вырубает, но знатно оглушает, давая нежданному защитнику возможность атаковать ещё раз. После чего этот защитник выхватывает из моей руки кинжал и с силой вонзает демону в грудь. До упора, до самой рукояти, и даже поворачивает для верности, с маниакальным удовольствием наблюдая за тем, как под кожей Чарли вспыхивают искры, а он сам захлёбывается собственной отравленной кровью.       Я не могу поверить в увиденное: всё это делает Клара, ради которой я так старалась. Считай, добровольно напоролась на нож, хотя Гейб мог прикончить паренька уже с сотню раз. А она взяла и… убила своего брата, чтобы спасти меня, девчонку, которую она всего день знает. На мгновение я даже задаюсь вопросом, а не одержима ли Клара?       В любом случае, её присутствие означает ещё четверых бойцов в лице К.Л.А.Д. И наверняка в арсенале у ребят имеется нечто покруче простых кинжалов.       Крепко стиснув зубы, девушка протягивает мне руку — помочь подняться на ноги. Не переставая поражённо таращиться на неё, я отрезаю кусок разорванной штанины, чтобы зажать им рану на плече, которая болит уже не так сильно — наверняка причиной тому шок. Грубым движением Клара толкает меня вперёд, мол, иди и борись, а сама направляется в другую сторону, на ходу доставая из поясной сумки какой-то мешочек. Её губы шевелятся, словно она шёпотом читает заклинание.       Обернувшись, вижу, что Дэн, Лиза и Алистер тоже вооружены подобными мешочками, которые, похоже, активируются только после специального заклинания и сжигают демона вместе с его «мясным костюмчиком». Невольно вспоминается Кевин Трен, который схожим способом сбежал из плена Кроули в первый раз, правда вряд ли это тот же рецепт: Кевин использовал скрижаль, а радиус действия этого оружия невелик — один мешочек максимум на двоих. Для каждого нового демона ребята достают по мешочку из предусмотрительно прихваченных сумок.       Эти юные болваны гораздо более жестокие, чем я себе представляла… или они попросту не в курсе, что одержимого демоном можно спасти простым заклинанием экзорцизма. Либо им плевать. Последнее наиболее вероятно.       Дальше в моей голове что-то перемыкает, и я, отбросив сомнения, тревоги и размышления о гуманизме, просто поддаюсь порыву и превращаюсь в подобие машины для убийств. Если я хочу пережить эту проклятую ночь, придётся потрудиться и убить десяток-другой человек, поэтому, крепко зажимая рану в плече, я режу, рублю и пронзаю каждого чёртова черноглазого, встретившегося на моём пути. С криком, с боем, с противостоянием противника, я забываю все принципы и доводы, не позволяющие убивать демонов, и вливаюсь в общую «вечеринку», которая, кажется, заканчиваться не желает.       Одно убийство влечёт за собой другие, не так ли?       Ребята из К.Л.А.Д. тем временем выбирают своей целью больницу, оборону которой держат не только ставшие черноглазыми члены персонала, но и одержимые больные. Только в единственной палате, из-за обитателя которой весь этот сыр-бор, не горит даже свет.       Габриэль, вернувший свой прежний облик, в это время то и дело перелетает с места на место, чтобы избегать внезапных ловушек. Несмотря на ангельскую сущность, ему приходится не легче остальных — письмена на здании и внутри него ослабляют его силы.       — Их слишком много! — кричит Дин, когда нас с ним окружают. — Сюда бы ещё одного бойца…       Я не отвечаю: уже тяжело удерживать вертикальное положение, не говоря о борьбе и болтовне. Ещё немного, и меня будет проще вынести отсюда вперёд ногами.       Словно услышав сетования Винчестера, поле боя содрогается. На мгновение кажется, словно судьба решила продемонстрировать на нашем примере тяжёлую долю японцев, устроив в Лебаноне мини-землетрясение и сопроводив его нарастающим ультразвуком, от которого каждый присутствующий демон истошно вопит, точно его режут по живому раскалённым добела тесаком, а некоторые, упав на землю, ещё и в судорогах бьются. Но потом до меня доходит истинная суть происходящих явлений. Дин, видимо, приходит к тому же выводу, поскольку он тут же зажимает уши и крепко зажмуривается. Гейб тем временем передаёт телепатическую команду — не только мне, но и охотникам из К.Л.А.Д., — сделать то же самое.       А на поле боя появляется ещё одна фигура. Ростом с самого Дина, в длинном бежевом плаще и с ангельским клинком в арсенале.       Небеса отправляют Кастиэля нам на помощь.

_________________________

[1] Моши-моши — японское приветствие по телефону, чаще используемое в кругу друзей и семьи, поскольку несёт неофициальный оттенок и дословно понимается как «Эй, чувак!». Может применяться не только в телефонном разговоре, однако в том же контексте — только в кругу друзей и семьи, для официальных переговоров не подходит. [2] «Дом восковых фигур» — американо-австралийский фильм ужасов режиссёра Жауме Кольет-Серры, снятый в 2005 году. Фильм является независимым ремейком одноимённой картины 1953 года и фильма «Тайна музея восковых фигур» (1933). Сюжет строится вокруг компании молодых людей, из-за неполадок одного из их автомобилей попавших в маленький заброшенный городок, главной достопримечательностью которого оказывается дом с большим количеством очень уж реалистичных восковых фигур, которые, как потом оказывается, на самом деле когда-то были людьми. В главных ролях Элиша Катберт, Чад Майкл Мюррэй, Брайан Ван Холт, Пэрис Хилтон, Джаред Падалеки и другие.