Я так и знала...

Этот поцелуй был самым обычным. От него не кружилась голова, не хотелось раствориться в ощущениях, безусловно, приятных, но никак не более. На него откликалось тело, но не рвалось навстречу сердце, не расправляла крылья душа. Это был просто поцелуй. – И как долго ты собираешься себя обманывать? – насмешливо спросил Ло после его завершения, в тихом голосе слышались сочувствие и поддержка. Весьма неожиданные, но тем более ценные. – Пока не сдохну? – горько усмехаюсь я, отстраняясь. Дурацкая была идея, впрочем, как и все мои идеи. Было большой глупостью думать, что таким образом я смогу хотя бы забыться. – Все настолько плохо? – Все намного хуже, – пытаюсь выдавить из себя хотя бы жалкое подобие улыбки, но слезы, капающие из глаз, сводят все усилия на нет. – Ты даже не представляешь, насколько. – К моему глубочайшему сожалению, вполне представляю. Пойдем, – поднимается он, протягивая мне руку. – Поделюсь с тобой одним своим секретом. Я уже говорила, что любопытство – это бич? Так вот, повторюсь, ничто так не подстегивает мой энтузиазм, как возможность узнать чужую тайну. Быстренько утираю слезы и хватаю протянутую ладонь. Смуглые пальцы крепко сжимают мои, когда мы покидаем капитанскую каюту и идем несколько метров по пустому коридору до соседней двери. – Прошу, – Ло распахивает передо мной дверь. Мы входим в больничную палату. По крайней мере, у меня создается такое ощущение, потому что единственная кровать окружена кучей знакомых мне по фильмам моего мира приборов. Откуда они взялись здесь, в эпоху кремниевых ружей и пистолетов, меня не заботит совершенно и совсем не удивляет: здесь есть даже лазеры и искусственные дьявольские фрукты. Совсем другое дело девушка, лежащая на кровати в окружении медицинской техники. Первое, что бросается мне в глаза, – это радужные волосы. Точно такие же, как и у меня. Неуверенно подхожу ближе и замечаю некоторое сходство с собой. Однако передо мной лежит не мой двойник, а скорее моя сестра, если бы она у меня была. Перевожу глаза на склонившегося над девушкой Трафальгара и буквально застываю в полнейшем изумлении. Даже не верится, что он может быть настолько одухотворенно прекрасен. Его нежный взгляд, полный печали и мучительного ожидания. Его мягкая улыбка, что так не вяжется с образом безжалостного пирата. Его тонкие татуированные пальцы, перебирающие потускневшие радужные пряди. – Что с ней? – тихо спрашиваю я, отойдя от шока. – Она в коме, – не поворачивая головы, отвечает он. – Это ведь о ней ты тогда говорил? О девушке с радужными волосами, что украла дьявольский фрукт и вышла в море перед штормом? А потом попала в зону действия твоей способности? – О ней, – вздыхает он, все так же не отрывая от нее глаз. – И ты ее… любишь? – запнувшись, спрашиваю я, хотя и без его ответа все очевидно. – Все, как у тебя, только наоборот, – усмехается он, бросив мою сторону короткий взгляд. – Я достал ее из воды и пропал. Ты не находишь это ироничным, Ира-я? – он ласково гладит ее по бледной щеке и подходит ко мне. – Пойдем обратно, я все тебе объясню. *** – Устраивайся, разговор предстоит долгий, – широким жестом Ло обводит свою каюту, предлагая выбрать, и я, завернувшись в сдернутый с кровати плед, усаживаюсь на полу. Он садится рядом и протягивает мне очередную бутылку саке. – Мне нужно умереть, чтобы она очнулась? – пить совсем не хочется, поэтому я отставляю ее в сторону и склоняю голову на его плечо. – Да. – Тогда можешь мне объяснить? Просто, чтобы я знала. И Трафальгар рассказал. Когда он прибыл на остров, чтобы купить дьявольский фрукт, оказалось, что его украли буквально перед появлением Ло. Словно насмешкой прозвучало описание вора – та девушка, чьи радужные волосы привлекли его внимание на причале. Философски подумав, что он ничего не потерял, поскольку украли не у него, Трафальгар спокойно переждал разразившийся шторм и вышел в море. Наткнувшись на обломки лодки и едва живую девушку, он велел поднять ее на борт. Та представилась Корой, и капитан Пиратов Сердца посчитал это еще одной насмешкой судьбы. Несмотря на внешнюю мягкость и милое личико, характер у Коры оказался твердым и настойчивым, потому что чем-то иным оправдывать свой внезапно проснувшийся альтруизм Ло категорически отказывался. В итоге после до нелепости странного утверждения о том, что ее сестре нужен именно этот фрукт, название которого Кора даже не знала, и просьбы, больше похожей на требование, помочь той, когда она появится, потому что сама Кора может оказаться не в состоянии, Хирург Смерти смирился со сложившейся ситуацией и дал свое согласие. И буквально через несколько минут после этого девушка впала в кому. Поскольку Ло и так собирался встретиться с мугиварами на Тортуге и знал, на каком острове они будут до фестиваля, то направился туда, чтобы посоветоваться с Чоппером. А там ему явилась я, выуженная из моря в то самое время, обладающая силой того самого дьявольского фрукта, с такими же радужными волосами, да еще и не скрывающая, что пришла из другого мира. Поскольку я утверждала, что дьявольский фрукт в глаза не видела, то вариантов было немного: первый – я вру, второй – я каким-то образом поменялась с ним местами, третий – я в него вселилась. Немного понаблюдав за мной, он пришел к выводу, что для такого искусного вранья у меня слишком мало мозгов, а если был обмен, то способности дьявольского фрукта у меня быть не может, так что остался только один вариант. В этом случае получалось, что я умерла в своем мире и именно поэтому оказалась здесь. Но почему тогда Кора просила помочь, если сама не сможет? То есть предполагалось, что если все будет нормально, то помощь не понадобится. Исходя из того, что мое появление совпало с комой Коры, и она думала о таком варианте развития событий, то можно сделать вывод, что я в своем мире не совсем умерла, и скорее всего тоже впала в кому. Этим можно объяснить нестабильность способности и явно неслучайную зависимость наших жизненных показателей друг от друга, словно они даны нам на двоих. И когда на Тортуге я сгорала в лихорадке, на подлодке Кора почти пришла в себя. Именно тогда он принял решение, что мне нужно умереть. О, нет! Убивать меня своими руками он не имел ни малейшего желания, все же моя упоротость весьма его развлекала, и нас можно было бы назвать приятелями, однако выбор между мной и Корой был не в мою пользу. Ло устало провел рукой по лицу, словно снимая с него маску, и иронично усмехнулся: – Хоть я вполне оправдываю свое звание одного из самых опасных пиратов, но посмотри, до чего я докатился? – Да, признаться, не ожидала от тебя подобной сентиментальности. Ты ведь всегда такой хладнокровный. Но знаешь, я даже рада, – так же невесело усмехаюсь я. – Если твоя смерть может сделать счастливыми столько людей, умирать совершенно не страшно. Зоро и Робин, ты и Кора, она и… Санджи, – немного запинаюсь на имени уже не моего принца. Я ведь уже отвыкла так его называть, но, думаю, у меня больше нет права звать его как-то по-другому. Это милое «кун» пусть остается Нами, а я теперь всего лишь случайная знакомая, одна из многих. – До сих пор не могу понять, как можно отказаться от своей любви, – его тихий голос звучит действительно недоуменно. – Он все равно любит ее, как я могу его не отпустить? – Я бы не отпустил. И на твоем месте только крепче вцепился. Видишь же, как легко жертвую тобой ради себя. И не только тобой. – А если она тебя не любит? – Полюбит, – уверенно произносит он. – Я слишком эгоистичен, чтобы позволить ей уйти. – Нисколько в этом не сомневаюсь, – улыбнувшись, вздыхаю я. – И спасибо тебе за то, что объяснил, а не просто отправил умирать. И за то, что помог, тоже спасибо. А еще я забыла вручить тебе подарок. – Кора, – улыбается в ответ он. – Это другое. Может ты и знаешь, но когда фруктовик умирает, то его дьявольский фрукт возрождается в ближайшем подходящем фрукте. Именно так Дофламинго заполучил мера-мера-но-ми. Нужно всего лишь знать, что было основой: яблоко, груша, дыня, банан или что-то еще. Вот, собственно и весь подарок, извини, но больше ничего не придумалось. На некоторое время замолкаю, не в силах задать главный вопрос, но наконец, собираюсь с духом: – А что будет со мной? – Насколько я смог понять этот механизм переселения, то там в своем мире ты выйдешь из комы, так же как и Кора здесь, – откровенно отвечает Ло. – Думаю, что если там ты действительно умрешь, то, скорее всего, сможешь сюда вернуться, но сама понимаешь, это только гипотеза, гарантии никакой нет. И еще вопрос в том, захочешь ли. – Возможно, однажды и захочу, – закрываю глаза, плотнее закутываясь в плед. – Я сохраню этот дьявольский фрукт для тебя, – тепло произносит он. – Если решишься – мы будем ждать. – Спасибо, – искренне благодарю его, чувствуя, как по щекам текут слезы. – Только не говори ему ни о чем, хорошо? Я сама… – Твое право, – он приобнимает меня одной рукой. – А теперь давай спать. *** Оперативно собрав и переправив свои пожитки на желтую субмарину, успеваю к самому началу завтрака, чтобы ошарашить мугивар новостью: – Я ухожу из команды, – и едва успеваю спрятаться за широкой спиной Ло, сопровождающего меня, от кинувшегося ко мне с возмущенным криком Луффи: – Нет! Я как твой капитан запрещаю! – Я ведь вчера уже сказала, что подчиняюсь только пока ты мой капитан, – устало отвечаю ему, высунувшись из-за Трафальгара. – Я не собираюсь оставаться в одной команде с тем, к кому не рискну повернуться спиной, – смотрю прямо на Нами. – Думаю, это достаточный повод? К тому же я для вас абсолютно бесполезна, так что невелика потеря. – Ты наша накама! – артачится Мугивара, хотя по глазам вижу, что все понимает и возражает из чистого упрямства. – Оставь, Луффи, – подает голос Зоро. – Это ее право, и повод достаточно веский. – Повод, – тихо повторяет мой уже бывший капитан. – Не причина. – Причину и так все знают, – усмехаюсь я, оглядывая собравшихся. Кока среди них нет. Тем лучше. Окончательно выбравшись из-за Ло, впиваюсь взглядом в рыжую: – Можешь подавиться оригиналом! – она отчаянно краснеет. Неужели ей стыдно за то, что украла рисунок? Или все же за то, что отняла у меня моего принца? – И запомни, если Санджи не будет счастлив, я даже с того света вернусь и с огромным удовольствием испоганю тебе оставшуюся жизнь! Спасибо за все и прощайте! Теперь осталось самое главное – Санджи. *** – Ира-тян! Это правда? – в любимом голосе волнение и искреннее непонимание. Конечно, он почему-то всегда удивительно несообразителен в подобных вещах. Мы стоим на задней палубе Санни, где-то слышатся крики готовящихся к отплытию команд. Руки Санджи теперь забинтованы по-другому: на правой большой палец больше не примотан к ладони, что позволяет хоть немного им пользоваться, а на левой вообще каждый перебинтован отдельно, так что при небольших усилиях можно даже курить. Чем беззастенчиво пользуется кок. – Да, – с печальной улыбкой киваю в ответ. – Прости, но я не настолько великодушна, чтобы от души порадоваться за вас. Я даже видеть вас вместе не могу, – отворачиваюсь в сторону и прислоняюсь в борту, глядя на мерно колыхающиеся волны. – Может быть, когда-нибудь мне даже хватит сил, чтобы вернуться. – Нет, это ты прости меня! – с болью восклицает он. – Это ведь я тебя обманул! Пусть и невольно. Я давно уже потерял надежду… – Мне не за что прощать тебя, ты ни в чем не виноват, – улыбаюсь ему сквозь слезы. – Я всегда об этом знала. Просто ты не понимаешь: тебя нельзя не любить! Рано или поздно она бы тоже поняла, я просто ускорила осознание, – у меня вырывается смешок: докатилась, уже Нами перед ним оправдываю! – Чувствую себя последней сволочью, – окурок падает в море, вновь щелкает зажигалка, и ноздри щекочет ароматный дым. Как же я к нему привыкла! – Я так ничего и не сказал Нами-сан, слишком внезапно все это обрушилось на меня. До сих пор не могу прийти в себя от шока. Ира-тян, пожалуйста, останься! Со мной. – Что бы ты ни говорил сейчас, в глубине души ты знаешь, что выбор уже сделан. Прости, но я не смогу делить твое сердце с ней. – Ира-тян! – Ты не можешь отказаться от своей мечты, – сползаю по борту на пол и прикрываю глаза. – Я ведь тоже не смогла отказаться. – Так не отказывайся! – Ты ее уже исполнил. Теперь моя очередь исполнить твою. – А если я уже не уверен, что именно это – моя мечта? Я не чувствую того счастья, что должен бы. Я так растерян! – Просто ты никак не можешь поверить своему счастью. Такое бывает, когда мечта внезапно сбывается. Мне это знакомо! – Я слишком привык любить Нами-сан и потому не в силах отказаться от нее, но в то же время я настолько очарован тобой, такой чудесной и искренней, что не могу отпустить. – Ты просто принял благодарность ко мне за что-то большее. – Нет! Это не только благодарность! И ты приняла меня со всеми моими недостатками! – Ты идеален! А твой единственный недостаток – то, что ты любишь не меня. – А если тебя тоже? – Тебе это только кажется. Ты во всем разберешься. Потом. – Мы должны разобраться вместе! Без тебя в этом нет смысла! – Как раз без меня у вас все будет замечательно! Между нами повисает молчание. С неба беззвучно падает снег, мимолетными прикосновениями обжигая кожу, словно поцелуями. Достаю из кармана куртки серебристую коробку и, не глядя, протягиваю Санджи: – Возвращаю. Я не имею права носить его. Подари той, которую действительно любишь, – поднимаюсь на ноги, не смея поднять на него глаза. – И дай мне слово, что ты будешь самым счастливым?