Приключения после конца света

Для Стайлза, который видел подобные вещи только в школе или в фильмах, но неизменно вчуже, это было настолько в новинку, что он чуть не пролил чай мимо чашки, заслушавшись оборотня. Когда в дверь позвонили, а Маккол пошёл открывать, Стайлза захлестнула неожиданная надежда – возможно, это Дерек, который таки спустился с небес на землю и решил узнать, как у подопечного дела на новом месте. Но его ожидания не оправдались – в дверях мялся ещё один оборотень с пропускного пункта, кудрявый высокий парень с красивыми голубыми глазами. Его звали Айзек, и он отнёсся к Стайлзу на порядок подозрительнее, чем Скотт. В отличие от своего друга, который сразу стал общаться с зомби на равных, словно тот ничем не отличался от него, Лейхи вначале как следует обнюхал Стилински, заглянул ему в глаза, расспросил о предпочтениях в еде и только после этого пожал протянутую руку. Разговор закрутился с новой силой, и через пару часов Стайлз обнаружил себя перед телевизором, смотрящим какой-то боевик, уворачиваясь при этом от попкорна и подушек, летевших в него после каждого спойлера. Оборотни по достоинству оценили весь кино-багаж зомби, попросив экспертной оценки своей фильмотеки, а потом, кажется, назло выбрали самый отстойный диск и потащились смотреть его. Но именно в их компании до этого скучная и банальная картина стала казаться Стайлзу увлекательной, даже несмотря на то, что он помнил её почти наизусть. Кажется, он смотрел её раз пять. К концу фильма Айзек засобирался на службу, тепло попрощавшись с обоими парнями, и зомби всё-таки переборол себя, задав Скотту вопрос, который волновал его весь вечер: – Чувак, что ты можешь рассказать мне про Дерека? Скотт удивлённо поднял бровь, булькнув чаем, потом поставил обколотую с нескольких сторон чашку на стол, явно не желая, чтобы она повторила судьбу стакана, и задумчиво просмотрел в решётчатое, но не забитое окно первого этажа. – Он странный. Когда я приехал в город, я не был оборотнем. Апокалипсису на тот момент был уже год, и мне сразу предложили варианты – либо становиться оборотнем, либо идти на стройку стены. В то время она была значительно меньше, но всё же успешно сдерживала поток ходячих. С неё было так классно шмалять по ним. Без обид, чувак. Стайлз пространно махнул рукой, прося продолжать, и спрятал улыбку за собственной чашкой. Он не думал, что Скотта действительно будут заботить его мертвяцкие чувства. – Дерек уже тогда был альфой, собирался лично укусить меня, но в итоге обратил меня именно Питер. Все остальные из нашей команды, даже Джексон, которого ты, я надеюсь, встретишь не скоро, обращены Дереком. Питер всегда плетёт какие-то интриги за спиной у Дерека, и того это дико бесит. Я знаю, что ты приехал с ним и, скажу тебе честно, то, что с тобой был именно Дерек Хейл, а не его дядя, спасло твою не-жизнь. Глава хоть и гуманный, точнее, хочет таковым казаться, но убивает он без жалости. Уверен, ты уже слышал про секретаршу. Так вот, он оторвал ей голову голыми руками. Не поленился полностью изгваздаться в кровище, чтобы сделать это. Понимаешь, к чему я клоню? Будь ты хоть двадцать раз разумным, но если бы тебя нашёл Питер, он бы провёл на тебе быстрые испытания и либо взял в город только кусок тебя, либо содержал не в таких шикарных условиях. Стайлз мрачно кивнул, понимая, что ответа на желаемый вопрос он так и не получил, зато смог узнать нечто очень важное. Ответ Скотта подтвердил его собственные подозрения. С одной стороны, это было хорошо, но с другой… Ему стоило начать опасаться за свою черепушку в два раза сильнее. – Значит, Дерек находится полностью под его контролем? Скотт задумчиво поскреб голову когтями, и лицо его в этот момент до ужаса напомнило Стайлзу морду Сэма, когда ему чесали бока. – Я бы не сказал. Он позволяет командовать собой во время заданий и вылазок, но в остальное время старается не подпускать к себе Питера и на пушечный выстрел. Уверен, прямо сейчас он следит за тем, чтобы твоего отца действительно устроили так хорошо, как наобещал тебе Питер, вместо того, чтобы докладывать о произошедшем. Ну, о потерянных машинах, умерших людях и прочем. Кстати, я не выпустил тебе кишки только потому, что из отряда знал только Дерека – остальные ребята были наёмниками и, скажу тебе, не очень-то и хорошими, но ты всё равно поразил меня. Как тебе удалось всё это? Дерека выходил именно ты, это понятно даже мне, следовательно, ты и рулил ситуацией. Не поделишься секретом? Стайлз смущённо потер рукой шею, принимая заслуженный комплимент, и уже открыл рот, чтобы начать рассказывать, когда во входную дверь вновь постучали. В этот раз Скотт сорвался с места в два раза быстрее, чем когда пришел Айзек, и Стайлз уже собирался съехидничать по этому поводу, но, когда гостья вошла в кухню, держа его на арбалетном прицеле, подавился словами. – Эллисон! Скотт попытался остановить девушку, но та лишь раздражённо дёрнула плечом, продолжая направлять на зомби стрелу и целясь в сердце. Стилински же откровенно наслаждался ситуацией. – Целься не в сердце, а в голову. Всё по правилам. Но только, умерев, я обязательно стану мстительным духом и буду ржать над вами всё то время, пока вы будете отмывать кухню и себя от ошмётков моего разжиженного мозга. Шутка ли – проехать с Дереком пять часов в одной тачке, разговаривая почти без остановки. Тут у кого угодно серое вещество вскипит, даже у мертвецов. Девушка закатила глаза, откладывая арбалет в сторону так, чтобы в любой момент иметь возможность быстро схватить его, и начала копаться в больших карманах свободных камуфляжных штанов. Через несколько секунд она вытащила на свет несколько стеклянных колбочек и блестящих амулетов и резко сунула их прямо зомби под нос. Тот с интересом начал рассматривать побрякушки, явно сделанные из драгоценных металлов. Выждав около минуты в напряжённом молчании, Эллисон облегчённо вздохнула, закупоривая баночки и убирая все странные украшения обратно в карман, и села на самый дальний от Стайлза стул. Зомби же в этот момент с интересом рассматривал девушку своего нового знакомого, про которую тот прожужжал ему все уши, но имя сказать так и не удосужился. Стайлз лишь знал, что она Арджент. И, судя по тому, что оборотень назвал ему именно фамилию, она была из тех, чья семья сумела выжить после конца света. Эллисон же нахмурилась ещё сильнее, поймав его взгляд, и откинулась на спинку стула, скрещивая руки на груди. – Если ты сожрёшь моего парня, я вначале подожгу тебя, потом затушу, выволоку на главную площадь и заставлю смотреть на то, как умирает вначале твой отец, а потом собака. После этого я выброшу тебя за стену, и ты будешь бессмысленно слоняться по окрестностям в ожидании страдальца, который пустит пулю в твой затылок. Я понятно объясняю? Стайлз не сдержался и прыснул со смеху, весело поглядывая на опешившего Скотта. Теперь было абсолютно ясно, кто в этой паре сверху. Эллисон смотрела на него холодными карими глазами, но это ничуть не беспокоило привыкшего к подобным взглядам парня. – Леди, я вас умоляю. Стал бы я ехать в этот город только ради того, чтобы сожрать твоего парня? Да он же не аппетитный нифига. *** Скотт возмущённо засопел, словно маленький ребёнок, и Стайлз поаплодировал ему про себя. Оборотень смог разрядить напряжённую атмосферу одним глупым и совершенно неуместным поступком, и теперь Эллисон хоть и смотрела на него как заправская альфа, но стрелять при первом неловком движении явно не собиралась. – На правду не обижаются. Я скорее бы покусился на Дерека. У него явно больше мясца, плюс я знаю, где находятся его всё ещё не зажившие раны. Я мог бы начать именно с этих мест, и ваш оборотень скопытился бы, скажем, от болевого шока. Как вам такая идея? Стайлз уже откровенно шутил, работая на публику, и та, к его радости, на это прекрасно реагировала. Эллисон, не выдержав, абсолютно немелодично фыркнула, а потом захохотала, красиво запрокидывая голову. За ней начал смеяться Скотт, делая это ужасно заразительно. – Ты точно такой, как о тебе рассказывал Дерек. Позволишь задать тебе несколько вопросов? Девушка положила руки на стол, на них – подбородок, и взглянула на парня совершенно другим взглядом – заинтересованным и открытым. Стайлз кивнул ей, в душе надеясь, что сейчас произойдёт то же, что и в его первые две попытки задать вопросы – кто-нибудь вломится или постучится в дверь, позволив уйти от ответа, если он будет уж совсем неприятным. Но на сей раз ничего подобного не случилось. – Как ты смог приручить ходячих? Зомби улыбнулся, на радостях начав ковырять в скатерти дырку. Девушка не спросила ничего ужасного – он сам бы ответил на этот вопрос получасом ранее, если бы она не прервала их своим приходом. Зато сейчас парень прекрасно видел, что они со Скоттом на самом деле стоят друг друга – их первые вопросы были абсолютно идентичными. – Грубо говоря, я почти ничего и не делал. Вначале просто шарахался среди них, привыкая к тому, что вместо человеческой речи все рычали на меня, словно я в грязных кедах по их коврам ходил. Через некоторое время у меня появился Сэм, и вопрос о том, как сохранить жизнь гиперактивной собаке, похожей на буйного телёнка, встал ребром. Я начал тыкать и бить их битами, монтировкой, демонстративно сжёг парочку засранцев, и месяца через два они привыкли к Сэму. Перестали не только кидаться на него, но и вообще обращать на него внимание, даже когда он лаял. С нападениями на мой дом все обстояло на порядок сложнее, но в итоге я разобрался. Идея о нападениях под музыку мне пришла в голову абсолютно спонтанно, и я, признаться, недели две просто тупо размышлял над тем, пытаться или нет. Потом я разбирался в технике, подбирал музыку, тычками загонял их под одну мелодию в канавы и скидывал туда же тех, кто пытался вылезти, а потом гнал на пустые улицы, как только начинала играть другая музыка. На это я убил, если мне не изменяет память, месяца три, но они у меня умницы – все схватывали буквально на лету. По-видимому, у них образовывалась некая длительная память, по типу той, что нужно шагать, жрать и бежать на громкие звуки и запах человечины. Думаю, мне помогло ещё и то, что мне не было жалко их ни секунды. Если бы я рыдал над каждой второй знакомой рожей, дело бы так и не сдвинулось, кхм, с мёртвой точки. Эллисон кивнула, полностью удовлетворённая ответом, а потом её рация невнятно зашипела, привлекая внимание Сэма, который всё это время лежал под столом без движения. Собака с громким лаем выскочила и начала носиться по кухне, и Стайлз еле успел перехватить руку девушки, которая от неожиданности метнулась к арбалету. Она отдёрнула ладонь, не позволяя зомби прикоснуться к себе, и, вновь нахмурившись, ответила на бормотание в динамике своим серийным номером. Через несколько секунд рация вновь зашипела, и Стайлз услышал сильно искажённый, но всё ещё узнаваемый голос Дерека: – Если ты пристрелила его, клянусь, ты будешь лично копать могилу. Арджент фыркнула, закатывая глаза и глядя на парней, улыбающихся, словно идиоты. Стайлз успешно разыгрывал радость, с трудом удерживаясь от того, чтобы выхватить рацию и высказать альфе всё, что о нём думает, немедленно. Он действительно не ожидал, что сможет настолько привязаться к оборотню. Что, тем не менее, не мешало хотеть отвинтить ему голову – Хейл явно не собирался интересоваться о том, как он устроился, всё ли нормально. В то, что сейчас Дерек обустраивает его отца, Стайлз верил с трудом. Но оборотень, словно узнав о мыслях парня, быстро развеял все его сомнения: – Я закончил в больнице и сейчас заскочу к Питеру. Эл, я прикрыл твою самоволку, всё прекрасно понимаю, Стайлз действительно опасный малый, особенно когда открывает рот, но, чёрт возьми, на посту три дозорных вместо пяти. Вызволи Джексона из очередной передряги, в которую он не смог не влезть, и поставь на место. Дядя скоро пойдёт с обходом. Скотт удивлённо вскинул брови, разглядывая медленно краснеющую Эллисон, и Стайлз решил быстро ретироваться в комнату, чтобы не испортить ничего своими ехидными комментариями. К своему удивлению, он действительно не завидовал им – да, они выглядели хорошо вместе, даже не милуясь и не обвешиваясь розовыми соплями, как это любили парочки в старшей школе Бикон-Хиллз. Парень улыбнулся, рассматривая ладонь здоровой руки. Порез на пальце, которому, по правилам, нужно было заживать ещё неделю, предательски затянулся, оставив после себя только сероватую полоску на коже. Это не могло не волновать его. Когда входная дверь хлопнула, Стайлз спустился вниз, вновь заходя на кухню в поисках Сэма. Новые знакомства невероятно радовали его, но собаку нужно выгуливать по расписанию. Правда, теперь они не в своём городе, где все опасности давно изучены, поэтому парень решил обратиться за помощью к Скотту, который сидел за обеденным столом, явно приближаясь по цвету к мечтательному помидору. *** Пока новый сосед отсутствовал, Стайлз не смог отказать себе в удовольствии обшарить весь дом с чердака до подвала. В некоторых шкафах он находил чужие вещи, что говорило о том, что МакКолл жил в доме не с самого начала. Помимо небольшого запаса оружия, странных цепей в подвале, впаянных прямо в стену, дисков с порнухой ужасающего качества и полного отсутствия алкоголя дом выглядел абсолютно нормально. За десять минут до возвращения Скотта с прогулки Стайлз уже хозяйничал у плиты, старательно делая вид, что ничем криминальным не занимался. В первые несколько месяцев апокалипсиса он часто сталкивался с людьми, страдающими от происков совести. Они не грабили магазины, спасали всех, даже укушенных, старались сбиться в кучки и помочь как можно большему количеству людей, по мере сил сохраняли моральный облик. Стайлз честно старался держаться от них подальше, преспокойно разоряя магазины, собирая продовольствие и оружие, стреляя в укушенных без всякого сожаления – и никакие ночные кошмары не мучили его после этого. Как только люди начали пожирать людей, охваченные вирусом, он осознал – всем устоям пришёл конец. Отныне все были сами по себе, не рассчитывая на прикрытие армии, полиции, бога и прочих фантастических персонажей. Как бы это печально ни звучало – мораль волновала его в последнюю очередь. Вначале он пытался выжить в общей суматохе, потом прорваться к отцу, после этого – не допустить, чтобы его увезли непонятно куда, мотивируя это тем, что уж в большом городе всё уже пришло в норму и там ему смогут помочь лучше, чем в Бикон-Хиллз. Дальше всё пошло намного веселее – спустя три часа после конца света Стайлз впервые взял в руки биту и размозжил ею череп своему однокласснику. Тот капал на пол кровавой слюной и явно был не прочь перекусить шерифом в коме. После этого все убийства слились в серый поток лиц и событий, который очень скоро перестал волновать Стилински совсем. Убивать стало для него таким же обыденным делом, как грабить магазины, запирать покинутую всеми больницу и сторониться большого скопления выживших. *** С самого начала он прекрасно осознавал, что примыкать к подобным кучкам не стоит – этим людям было свойственно сходить с ума и считать себя самыми крутыми. Через пару месяцев он с горечью наблюдал за наглядным доказательством своих теорий – по улице, не обращая внимания на ходячих, бежала молодая девушка в порванной одежде, а за ней, размахивая мачете, нёсся полуголый мужик. Раньше они были членами одной из общин, Стайлз видел их вместе несколько раз, но произошедшее не шокировало его – подобного он ожидал. Когда мужик догнал и повалил девушку на асфальт, рывком раздвигая её судорожно сомкнутые ноги, парень лишь отвернулся от них и поспешил по своим делам в очередной магазин, намереваясь сегодня раздобыть не только консервы, но и немного фруктов, пока ещё была такая возможность. На обратном пути он выстрелил им обоим в головы, так как они уже не были людьми – никогда не стоит забывать, где находишься, особенно если на дворе зомби-апокалипсис. Кажется, конец света действительно прошёл для Стайлза без особых потерь. Единственный человек, за которого он боялся, частично перестал быть с ним ещё до катастрофы, и постепенно вымирающий город не навевал на парня ни отчаяния, ни тоски, ни сожаления. Он не сходил с ума от одиночества, не пытался покончить с собой, как это делали некоторые слабаки, и не строил новую утопию для себя и кучки выживших. Он продолжал существовать, всеми средствами пытаясь урвать себе кусочек получше, не привлекая при этом к своей скромной персоне излишнего внимания. Вчерашние учителя, охранники, уважаемые люди города медленно, но безвозвратно превращались в плебеев и тех типов, от которых стоило держаться подальше, если вам дорога собственная жизнь. Стайлз считал, что сумел продержаться целый год ещё и благодаря тому, что был конченым циником. Он прекрасно осознавал, что, как он проходил мимо молящих о помощи укушенных или раненых в обычных происшествиях людей, тем самым обрекая их на очевидную гибель, так они же при другом раскладе с лёгкостью прошли бы мимо него. К счастью, у него не было возможности убедиться в этом – когда смерть пришла за ним, вокруг действительно не осталось ни души. Но при взгляде на Скотта, Айзека и даже злую, как тысяча чертей, Арджент, Стайлз словно превращался в себя в десятилетнем возрасте. Они, явно терявшие дорогих людей, не погрязли в грехах и мести, сумев не только перебороть нечто внутри себя, но и найти силы жить в общине. Когда Маккол ввалился на кухню, громогласно сообщая, что собака просто прекрасно обучена и гулять с ней – одно удовольствие, Стайлз лишь улыбнулся, принимая похвалу, и поставил перед другом тарелку с едой. У него не возникло даже мысли, что, возможно, стоило начать шантажировать этого сильного, но явно ужасно наивного оборотня, попытаться вправить ему мозги или провернуть что-то в этом роде. Всё, чего ему сейчас хотелось – вновь завести увлекательную беседу и дождаться, в конце концов, Дерека. И это действительно немного удивляло его. Дерек пришёл к ним глубокой ночью. Скотт уже спал, и Стайлз, увидев в дверной глазок долгожданного альфу, тихо открыл дверь, впуская его. Дерек громко уронил сумку на пол, устало прислонясь к стене, и потёр серое от недосыпа лицо руками. Стайлз, который уже прекрасно освоился в новом доме, пригласил гостя на кухню и на скорую руку сварганил кофе и бутерброды. Только после двух чашек исходящего паром чёрного напитка Дерек раскрыл рот: – Как ты тут? Стайлз отвернулся к плите, пряча довольную улыбку, и пожал плечами, стараясь выглядеть как можно более независимым и равнодушным. Внутри же он был готов прыгать от радости из-за того, что Дерек действительно беспокоился о нём. – Нормально. Твоя команда весьма интересна. Боюсь представить, по какому принципу ты кусал их всех. Дерек вздохнул, откидываясь на стуле, и Стайлз порадовался тому, что его тело не может уставать. Он боялся даже представить своё состояние, если бы он, как Дерек, почти сутки провёл на ногах в постоянных заботах. – Они все хороши, если присмотреться. Бойд прекрасный боец, у Айзека хороший ум и развитая тактическая жилка, Эрика видит людей насквозь и обычно ведёт переговоры, а Джексон – та самая внезапная сила, которую ты никогда не ожидаешь, а она приходит. Ещё у нас в штате есть несколько человек, к которым я обязательно свожу тебя, так как этого наверняка потребует Питер. После этого Дерек тяжело поднялся, поблагодарил за кофе и пошёл в сторону двери, похожий в этот момент на воплощение всех уставших людей на планете. Стайлз закрыл за ним дверь, раздумывая над тем, ждал ли кто-нибудь альфу в его доме, и пошёл к облюбованному видаку, собираясь смотреть новый сериал, который притащил с собой с прогулки Скотт. К тому времени, как Стайлз добрался до магазина дисков и разобрался с электричеством в Бикон-Хиллз, половина коробок была испорчена, а в особенности злой рок не пощадил стеллаж с сериалами, который рухнул самым первым, погребя под собой любимые шедевры киноиндустрии. Теперь Стайлз с восторгом слушал опенинг, качая в такт головой, и готовился к замечательному времяпрепровождению. *** Утро в поселении было совершенно другим, нежели в Бикон-Хиллз. Для начала – здесь существовало понятие времени. Половину ночи Стайлз дёргался на тиканье часов, отвыкнув от подобных звуков. Потом, около семи утра, по улицам начали ездить редкие машины, ходить прохожие, залаяла другая собака, заплакал ребёнок, и, в конце концов, отчаявшись перестать дёргаться при каждом постороннем шуме, убеждая себя при этом, что это не ходячие, а простые люди, Стайлз забрался на второй этаж, в свою комнату, и уселся напротив окна, ничем не забитого. Поддавшись непонятному порыву, он распахнул ставни, выглядывая наружу, и заворожено посмотрел на высотные дома, виднеющиеся поблизости. Они словно светились на фоне розового неба, и это было действительно красиво. В фильмах часто обращали внимание на погоду, но в угоду сюжету или настроению героев, а не для того, чтобы показать, какой она может быть. Только редкие фильмы про дикую природу, которые Стайлз засмотрел до дыр, смогли хоть как-то удовлетворить его жажду прекрасного. До апокалипсиса он редко обращал внимание на подобные вещи, а потом у него появилось множество забот и привычка смотреть скорее под ноги, чем на небо. Рассвет в месте, наполненном людьми, завораживал его. Просидев на окне около часа, он вспомнил про намерение приготовить сожителю завтрак и бодро спустился на кухню. Через несколько часов в дверь позвонил Питер, и Стайлз нехотя отправился в лабораторию. Перед его уходом Скотт пообещал зомби, что выгуляет собаку до работы, но Стайлз всё равно не мог перестать волноваться. Питер вновь попросил его сесть на стол, подготавливая инструменты, и Стайлз пообещал себе любыми способами добраться до отца в этот день. Ученый начал с повторного забора крови и кожи, после этого испытав на ноге парня несколько мазей и капель, не добившись никакой реакции, и перешёл к более тяжёлой артиллерии. Вначале Стайлза поместили в бассейн с жидкостью странного синего цвета. Поскольку он мог не дышать, Питер попросил его пролежать на дне несколько минут, и к тому моменту, когда оборотень подал знак вылезать, ему начало казаться, будто кожа ощущает влажность. После этого его, голого и смущённого, запихали в некое подобие солярия, где держали под лампами, кажется, целую вечность. *** Стайлз успел полностью высохнуть, повторить все известные ему сюжеты мелодрам и, к своему удивлению, вспомнить названия каждой, и начать беспокоиться о собственном теле. Оно словно медленно, капля по капле, оживало, начиная не только чувствовать, но и реагировать на различные внешние раздражители. Его глаза, к примеру, ощутимо устали от света в «солярии». Хоть он и закрывал их во время процедуры, после того, как она закончилась, парень отметил, что ему не очень удобно моргать. Неприятное ощущение прошло только к концу «пыток», когда его затмили другие. Питер подключил к его телу множество датчиков и заставил бежать несколько километров на беговой дорожке, затем отправил в контрастный душ с теми же измерителями, а сам проторчал все время за мониторами компьютеров, что-то одухотворённо туда занося и вычисляя. После ещё нескольких тестов странно кололо подушечки пальцев, болели глаза, а тело требовало дыхания. Раньше Стайлз дышал по привычке, испытывая странные ощущения от того, что его грудная клетка не поднимается и не опадает, а теперь, прекратив дышать на несколько часов по просьбе Хейла, делал каждый вдох с удовольствием. Вскоре головокружение прошло, а мир, последние десять минут рябивший чёрными точками, пришёл в норму. Питер же, забивая данные, улыбался настолько ужасающе, что Стайлзу хотелось залезть под стол, как герою мультфильмов. *** Когда высокомерная, но ужасно красивая девушка без стука вошла в лабораторию, Стайлз как раз надевал толстовку. Девушка замерла, подозрительно глядя на него, но, судя по тому, что её руки лишь крепче сжали папку, а не потянулись к скальпелям и пилам на соседнем столе, она не была оборотнем и не поняла, кто стоит перед ней. Стайлз неловко кивнул ей, здороваясь, но девушка лишь повела бровью, протягивая папку Питеру. Тот не глядя взял, погружённый в очередные таблицы на компьютере, а потом, видимо, понял, что пришел кто-то еще, и медленно повернулся, смотря на девушку так, что под его взглядом она сжалась и опустила глаза в пол. – Лидия, детка, я, кажется, просил тебя не беспокоить меня во время моих исследований. Этот молодой человек весьма важен нам, и я бы очень не хотел, чтобы ты смущала его своим присутствием. Пожалуйста, впредь не совершай подобных ошибок. Лаборантка кивнула и быстро вышла из лаборатории, а Стайлз решил взять этот случай на заметку. Глава поселения явно собирался держать его личность в секрете, что, с одной стороны, было хорошо, так как люди не будут оборачиваться ему вслед на улице, а с другой плохо – он мог однажды просто исчезнуть, и никого, кроме Дерека и, наверное, Скотта это не насторожило бы. Просидев ещё около получаса без дела, боясь привлечь внимание Хейла, Стайлз всё-таки громыхнул чем-то об пол, желая хоть так выразить свою усталость. Питер удивлённо посмотрел на него отрешенным взором безумного учёного и быстро поднялся из-за компьютера, подгоняя парня в сторону выхода. Но, вопреки всем ожиданиям Стайлза, его повезли не домой, а в небольшой дом, находящийся почти в центре поселения. Внутри он оказался больше похож на больницу, чем на дом, но ею не являлся. В этом здании жил психолог. Увидев его впервые, Стайлз подумал, что у Питера всё-таки есть чувство юмора. Доктор Свитс выглядел лет на восемнадцать, но, усевшись в мягкое кресло напротив зомби и сняв очки, он первым же вопросом сумел доказать свою компетентность: – Итак, Стайлз, полагаю, вы сильно ненавидите людей, не так ли? Стайлз удивлённо открыл рот, собираясь отпираться до последнего, но психолог смотрел на него таким проницательным всезнающим взглядом, что желание врать тут же отпало. Стайлз откинулся в кресле и утвердительно кивнул, про себя радуясь, что в комнате они сейчас находятся одни. – Это произошло потому, что вам никто не помогал в то время, когда ранили вашего отца, или потому, что они ненавидели вас из-за вашей ориентации? Тут уже Стайлз просто не смог сдержаться. Он фыркнул, вскидывая руки, и подозрительно посмотрел на доктора. Тот ответил милой улыбкой, явно совершенно не опасаясь его, и это просто поразило Стайлза. Поразительно, как какой-то пацан, который наверняка еще и младше его на пару лет, догадался о том, чего он не говорил никому? – Черт, это что, телепатия? У меня не бьётся сердце. Ты не можешь определить правду, ложь и вообще хоть что-то по этим показателям. У меня не частит пульс, не сбивается дыхание и не бегают глаза. Я не краснею, не двигаю руками и не ёрзаю. Уверен, ты не знаешь обо мне почти ничего и вряд ли говорил с Дереком, так как он занят по самую задницу. Итак, Хогвартс всё-таки существует? Свитс покачал головой, выводя на белом листке на своих коленях аккуратные круги, и поправил очки средним пальцем правой руки. – Это искусство психологии, Стайлз. Но если вкратце, все это достаточно просто понять, не прилагая особых усилий. И сейчас я говорю обо всех своих выводах. Ты ненавидишь людей по обеим причинам, это очевидно. Я хотел понаблюдать за твоей реакцией, и она убедила меня, что ты являешься абсолютно нормальным существом с восприятием мира, идентичным человеческому. Смерть никаким образом не повлияла на тебя. Твоя нелюбовь к живым существам естественна – это нормально, когда от тебя отворачиваются, предоставляя самому разбираться с проблемами. Из этого следует твоя чрезмерная опека отца и собаки – на них ты проецируешь самого себя, беря за основу, по-видимому, принцип бумеранга. Ты хочешь, чтобы хотя бы близким тебе существам помогали так, как не помогли тебе. Об ориентации догадаться проще всего – это заметно по тому, как ты держишься в новой и чужеродной для тебя среде. Снаружи ты абсолютно спокоен, чтобы не выдавать, насколько напряжён внутри. Этот навык приходит не сразу, следовательно, подобное поведение стало для тебя нормой уже давно. Это, конечно же, могло быть и следствием твоего затворничества, но тогда бы твоё поведение было абсолютно другим. По моим сведениям, ты быстро нашёл общий язык и со Скоттом, и с Айзеком, следовательно, ты общительный молодой человек. Тогда с чего бы городу ненавидеть тебя? Это либо преступление, либо проступок, за который тебя невозможно наказать буквально, но можно загнобить. Твой отец служил закону, значит, у тебя есть представление о том, насколько это непросто. Остаётся второй вариант. Ты мог крупно напакостить кому-то, но это забывается. Значит, дело в чем-то другом, не зависящем от тебя, к примеру, ориентации. Такое не забывается и всегда на слуху. К тому же именно в таких маленьких городках, как Бикон-Хиллз, были зафиксированы самые сильные вспышки гнева по отношению к людям нетрадиционной ориентации. В больших городах всем, в общем-то, плевать. Если бы Стайлз мог, он бы похлопал. Молодой человек напротив него, в очках и с довольной улыбкой, напоминал ему сейчас Шерлока Холмса. Свитс словно был хоум-версией Дауни-младшего, который всё знает и гордится этим. Но Стайлз не собирался проводить всё время своеобразного приёма просто сидя в кресле. Он тоже хотел получить ответы на свои вопросы. – Скажи-ка мне, как давно существует ваше поселение? Когда именно оборотни заняли главенствующую роль и сколько людей было против? Часто у вас тут умирают простые смертные? А рождаются? Сколько было покушений на Питера за время его руководства? Стайлз подпёр рукой подбородок, с интересом всматриваясь в лицо психолога. Он специально забросал его вопросами из разных сфер, чтобы тот понял – ему в первую очередь интересен Питер, что естественно и не слишком подозрительно, но не догадался, по какой именно причине. – Думаю, об этом мы поговорим в следующий раз. Я подумаю над твоими вопросами, Стайлз. Приятного вечера.