Приключения после конца света

Айзек извинился за внезапное появление, кивнул шерифу и начал что-то говорить, но, поняв, что друг не слушает его, удивлённо нахмурился. А Стайлз смотрел на него удивлённо распахнутыми глазами, чувствуя, как щиплет в носу. Лейхи одним движением головы смог вернуть ему веру в то, что всё ещё сможет быть нормально. Он поздоровался с его отцом. Так, словно тот был в добром здравии и сидел перед ними в кресле. Именно этот приветственный кивок головой показал Стайлзу, что не он один верит – отец ещё может очнуться. Наконец, оставив свои мысли, Стайлз улыбнулся Айзеку с готовностью слушать и первым вышел из палаты, про себя тихо радуясь тому, что рядом с ним был кто-то, кто закрыл дверь вместо него. Он сам бы банально не смог этого сделать. *** Видимо, судьба решила так, чтобы все важные разговоры произошли с минимальной разницей во времени. Айзек потащил Стайлза домой, успокоив, что Скотт предупреждён и в случае чего прикроет его перед Питером. Следующие два часа до сумерек прошли для зомби достаточно познавательно – он пил горячий шоколад в просторной гостиной, слушал рассказ о новом плане стаи и наслаждался великолепной игрой на пианино. Айзек обосновал своё занятие тем, что вместе с музыкой его слова услышать с дальнего расстояния намного сложнее, но сам Стайлз прекрасно понимал, что дело не совсем в этом – по лёгким, плавным и очень умелым прикосновениям к клавишам легко можно было понять, сколько часов проведено за этим инструментом. Айзек словно оглаживал пианино, а то в благодарность издавало великолепные звуки, складывающиеся в медленную мелодию, от которой захватывало дух. Когда рассказ подошёл к концу, оборотень аккуратно закрыл крышку, попросив задавать вопросы, но потом понял, что Стайлз вновь впал в задумчивость, и быстро довёз его до дома, попросив ничего не говорить Скотту. Стайлз проводил отъезжающую машину долгим взглядом и прошел на кухню, в которой горел свет, вновь натянул на лицо улыбку, вставая за плиту. Его рука дрожала, ноги подкашивались, а лёгкие начинали разрываться от недостатка кислорода каждый раз, когда он начинал дышать так, как это делал обычно – пару вздохов за десяток минут, но одно не могло не радовать – Айзек пообещал позаботиться об отце. Оборотень сказал это на полном серьёзе, специально для этого прервав игру на пианино, перед самым уходом показав специально оборудованную под мини-госпиталь комнату в подвале. Стайлз решил воздержаться от вопросов, но именно после демонстрации почувствовал, как с плеч свалился огромный груз переживаний и страха. Конечно, он понял за сегодняшний день, что его друзья настроены серьёзно, но был ужасно рад наглядному подтверждению. Стая не уставала поражать его – именно состоящие в ней оборотни, его друзья, узнав о том, что он начинает чувствовать и всё больше превращаться в человека, за несколько часов просчитали все возможные пути и предприняли несколько ходов, чтобы максимально помочь ему. Ещё никто и никогда не делал подобного для Стайлза. И за это он был ужасно благодарен им, даже несмотря на то, что некоторые их действия оказывались достаточно странными, а решения скоропалительными. Они, например, решили посвятить Скотта в свои планы только перед самым началом операции, опасаясь, что тот может случайно проболтаться Эллисон и навредить тем сторонам операции, которую стая решила оставить при себе, не посвящая в это Арджентов. Дерек постучал в кухонное окно глубокой ночью, чем порядочно насторожил Стайлза. Альфа выманил его на улицу, и он понял, что окончательно запутался, увидев рядом с Дереком Свитса. Психолог зевал в кулак, сонно моргал и выглядел немного потрёпанно, словно его несколько минут назад вытащили из кровати. Зная Дерека, скорее всего, так и произошло. Всю дорогу до дома Свитса троица заговорщически молчала, но Стайлз раскрыл рот сразу же, как за ним захлопнулась дверь: – Боже, ну что опять? Свитс весело хмыкнул, указывая ему на кухню и скрываясь в темноте дома, а Дерек мягко подтолкнул обеими руками в спину, уговаривая идти быстрее. Зомби сел на стул, закидывая ногу на ногу, и мрачно уставился на оборотня. Тот задорно улыбнулся в ответ, а потом внезапно пристально посмотрел Стайлзу прямо в глаза, что заставило подростка сделать лишний глоток кислорода и поморщиться от того, что сердце вновь ожило. Своевольный орган, отвечающий за перегонку крови в его мёртвом организме, предательски забился, и это не осталось незамеченным – Дерек оторвался от стола, на который до этого облокачивался, и подошёл к нему вплотную, наклоняясь к самому лицу. Стайлз же в этот момент молил всех богов о том, чтобы его способность краснеть по любому поводу воскресла не сегодня, и завороженно смотрел в красные глаза альфы. Когда их носы почти соединились, а Стайлз начал ощущать удушливое, пошлое тепло во всём теле, Дерек поднял бровь, вновь улыбаясь: – Твои глаза стали нормальными. Дерек сказал эту фразу абсолютно не так, как должен был. Почему именно в таких ситуациях голос оборотня, от которого Стайлз был без ума, звучал с той самой блядской хрипотцой, от которой напрочь сносило крышу? Стайлз мог винить в этом только судьбу, которая никогда не была к нему особенно благосклонна. От мгновенного выхода из ситуации через окно его спас только тот факт, что Дерек явно не играл с ним. Альфа действительно нарушал его личное пространство осознанно, и при этом прекрасно понимал, с какой подоплёкой это делал. Стайлз уже хотел что-то ответить, но Свитс появился как раз вовремя, спасая от необдуманных решений. Психолог осторожно поставил на стол несколько свечей, карту и два пузырька без этикеток. После этого он окинул всё ещё склонившегося над Стайлзом Дерека заинтересованным взглядом, одним вопросом отодвигая альфу на другой конец кухни: – Хочешь поговорить об этом? Глядя на поспешно отступающего Дерека, Стайлз сам с трудом подавил паническое желание залезть под стол или закрыть уши руками – Свитс определённо был лучшим мозгоправом, и это было не просто профессией, – скорее, стилем жизни, подкреплённым призванием. Он подмечал абсолютно всё, вытаскивая на поверхность именно то, о чём Стайлз хотел говорить меньше всего на свете. Во время их встреч, на каждую из которых зомби шёл, словно на годовой экзамен, они говорили на тысячу и одну тему, которую он бы никогда не хотел развивать. Но, как бы ни плевался Стайлз, после недели езды по его мозгам память только улучшилась, став даже лучше, чем до становления зомби, а еще внезапно появилось внутреннее спокойствие, о наличии которого он не подозревал раньше. Свитс быстро проверил заколоченные окна, зажёг свечи и подозвал их к карте. Это была очень старая карта – по меркам апокалипсиса особенно. На ней был изображён город ещё до конца света, с такими ненужными сейчас пометками «лучший магазин» и «скидки 35%». Но всё же этот клочок бумаги был полезен – на нём обведённое точным, словно снимок с вертолёта, контуром, значилось поселение, все ходы и выходы из него, жилые дома с именами жильцов, все дороги и множество цифр, половину из которых Стайлз даже не смог понять. Свитс же взял в руки непонятно откуда взявшийся карандаш и обвёл несколько зданий, одновременно пододвигая к нему пузырьки другой рукой. – Это те здания, в которых сидят люди Питера. Пожалуйста, когда начнётся основная заварушка, постарайся оказаться как можно дальше от них. Также настоятельно рекомендую тебе выпить это – Питер заказал на завтра специальную машину, в которой обычно вывозят трупы. Зная нашего главу, он попытается травануть тебя – если у тебя внезапно оторвётся голова, все насторожатся. *** Стайлз резко кивнул, залпом выпивая оба пузырька, одновременно пытаясь переварить полученную информацию. Значит, он был прав – Питер собирался избавиться от него в ближайшее время. Но намного больше этого факта его волновал Дерек, который всё это время стоял в стороне, спокойно рассматривая карту. Значит, стая недооценила свои силы по части заговоров. Или Дерек знал всё с самого начала. Альфа словно почувствовал тему его раздумий: – Всё же я альфа, Стайлз. Мне положено знать о подобных вещах. И я зол на этих идиотов за то, что они втянули в это тебя. Но они на то и моя стая, чтобы делать почти всё на высшем уровне. Так что, кроме этого, они спланировали всё просто великолепно. Я решил дать им сделать всё самостоятельно, Крис, как ни странно, верит Скотту больше, чем мне. Семейные связи, понимаешь? Дерек саркастично улыбнулся, вгрызаясь в яблоко, которое вынул буквально из пустоты. Стайлза эта возможность оборотней видеть в темноте сейчас больше раздражала, чем восторгала – он всё ещё беспокоился за свой румянец. Свитс куда-то испарился, явно понимая, что в этом диалоге ему нет места. Его неловкая поступь удалялась по лестнице на второй этаж, и отсутствие у психолога оборотнических примочек как никогда радовало сейчас Стайлза. – Противоядие проверено. Свитс достал его только благодаря тому, что Питер не нравится многим, а психолог у нас один на поселение. Так что, как только мой дядя даст тебе что-то подозрительное или заставит тебя выпить то, от чего тебе поплохеет – прикидывайся мёртвым и, чёрт возьми, не волнуйся. Иначе твоё бешеное сердцебиение сведёт все наши старания на нет. Если бы Стайлз мог возмутиться ещё сильнее, чем уже был сейчас, он бы с удовольствием сделал это. Он надулся, пытаясь придумать что-то колкое в ответ, чтобы сгладить повисшую между ними тишину, от которой у него мурашки начинали бегать по спине. – Не волноваться? Альфа вновь наклонился к нему, улыбаясь странной улыбкой, которую Стайлз видел только в момент поездки на мотоцикле, и медленно провёл носом по щеке Стайлза. Стайлз замер, даже, кажется, забывая как дышать, и заставил себя смотреть прямо в глаза оборотню. – Да, например как ты делаешь это сейчас. Шаги Свитса причудливо сплелись с бешеным стуком сердца, и когда он моргнул, всё вновь было, как несколько секунд назад – Дерек стоял на другой стороне кухни, пламя свечей отплясывало весёлый танец, который отражался на стенах вальсом теней, только вот губы Стайлза теперь хранили чужое тепло. Мимолётное, словно раскат грома, прикосновение, которое выбило у него из-под ног пол, было ошеломляюще неожиданным и прекрасным. Вновь натягивая на лицо улыбку, он думал о том, что, пожалуй, ради этого стоило умирать. А ещё его не покидало ощущение, что он опять знает меньше всех – Свитс вручил Дереку аптечку и подтолкнул в сторону выхода, поясняя по пути свои действия парню: – Сегодня на дом Скотта планируется внезапное нападение. Он, безусловно, в курсе, так как Питер слишком сильно полагается на своих людей. Или держит среди них идиотов. Ты до утра просидишь тут, а потом я доставлю тебя обратно и мы сделаем вид, что так и было, а ты гулял полночи, так как придут, как ни странно, именно за Макколом. Пожелаем же этим безумцам удачи. Стайлз на секунду замер, просчитывая в уме некоторые ходы, а потом расплылся в хитрой улыбке, шагая следом за Свитсом и Дереком. – Политика, не так ли? Вам всем нужен повод, и Питер даст его. Но он не знает, что последствия будут столь сильными. Он ожидает атаки только от стаи, так? Дерек кивнул, накидывая на себя лёгкую куртку, и перед тем, как закрыть за собой дверь, аккуратно провёл по волосам Стайлза рукой. – Будь осторожен. Свитс позади парня громко шаркнул, разворачиваясь в сторону кухни, и предложил выпить чаю. Но у Стайлза настолько болела голова от всего произошедшего, что он вежливо отказался, решив полежать несколько часов на диване в полной темноте, надеясь таким образом отделаться хотя бы от половины назойливых мыслей. Закрывая глаза, он с тоской подумал о том, что, кажется, его ждёт длинная ночь. *** Свитс разбудил его ранним утром. Когда чужая рука аккуратно начала трясти Стайлза за плечо, он настолько испугался, что чуть не свалился с дивана. Психолог удивлённо смотрел на него сверху, и восходящее солнце красило его лицо в весёлый оранжевый цвет. Стайлз решил думать именно об этом факте, а не о том, что он уснул впервые за четыре года, или о том, что его левая рука начала болеть. По-настоящему болеть. – Я думал, ты просто завис. Как давно ты начал спать? Зомби поднялся, стараясь не делать резких движений, и поморщился, когда левое предплечье обожгло болью, которая начала крохотными уколами расходиться по всей спине. – Буквально недавно. Свитс кивнул, удовлетворённый ответом, вручил парню аптечку и кивнул в сторону улицы. Так быстро Стайлз не бегал уже давно. Психолог будто летел над асфальтом, развивая неплохую для своей нескладной фигуры скорость. Улицы вокруг них были образцово пусты, словно не существовало ни ночного патруля, ни случайных прохожих, и общая картина буквально дышала искусственным спокойствием. Особенно хорошо в него вписывались выбитая дверь в их дом, пятна крови на полу и разломанный надвое кухонный стол. Сэм приветственно гавкнул из гостиной, скребя когтями по полу, и Стайлз выдохнул, понимая, что его постепенно отпускает. Страх за собаку подгонял его всю дорогу до дома, и теперь волкодав на привязи был своеобразной гарантией того, что всё может быть нормально. Скотт лежал на поцарапанном чужими когтями диване, лелея сломанную ногу, рядом с ним сидела бледная Эллисон, гладя оборотня по волосам. Здороваясь с друзьями, Стайлз понял, что Свитс мистически исчез, и в доме их теперь трое, не считая собаки. Он быстро передал девушке аптечку, вскользь замечая, что в нее положен двойной объём медикаментов, и, погладив Сэма по голове, опустился на грязный пол. Взгляд он решил остановить на целой лампе на потолке, чтобы не выхватывать в розово-жёлтом рассветном свете обломки стрел, торчащих из стен, заляпанные кровью предметы мебели и, боже, куски мяса и одежды. Скотт бодро поблагодарил его за помощь, вкратце рассказал Стайлзу то, о чём он и сам уже догадался, и уточнил некоторые детали всеобщего заговора, кодовым названием которого, похоже, было «Безумие»: – Перед самым нападением ко мне «случайно» заглянул Питер. Он искал тебя, и я сказал, что Сэм убежал, а ты пошёл его искать. Для этого мне пришлось замотать твоей машине для убийства на четырёх лапах пасть и залить духами, чтобы Питер его не учуял. Ты знаешь, что всё начнётся уже через пару часов. Удачи, друг. Постарайся не вляпаться в самую гущу разборок, у Питера действительно много людей. Стайлз кивнул ему, на прощание поцеловав Сэма в нос, и вышел из дома, услышав звук подъезжающей машины. Сидя рядом с бледной Эрикой, он раздумывал над тем, насколько легче всё могло быть бы раньше, до апокалипсиса. Например, если бы сейчас он мог написать Дереку смс. Или позвонить Свитсу. Сейчас же, в мире, где работало только несколько ближних диапазонов раций, было намного сложнее подать о себе сигнал, не привлекая при этом внимания половины города. Рука ныла всё сильнее, боль перетекла со спины в голову, пульсируя тупыми короткими толчками, и Стайлз откинулся на сидение, считая от одного до двадцати. Через пару минут машина затормозила, Эрика серьёзно кивнула ему, наклеивая на лицо приветливую улыбку при виде Питера, и Стайлз прикусил губу, входя в роль не совсем наивного, но простачка. Зомби, который почти ничего не знает. *** Он чуть не засыпался в самом начале – Питер вскользь поинтересовался о Сэме, и Стайлз смог ответить только через две секунды. Вид пончиков, стоящих на столе, привлёк его внимание, и понимание ситуации выбило почву из-под его ног. Питер был чрезвычайно любезен. Словно крокодил, прекрасно знающий, что брод в его реке слишком глубокий и жертва обязательно захлебнётся. Уговаривая собственное сердце заткнуться, Стайлз по привычке подставил здоровую руку под пустой шприц для забора крови, плюнул в пробирку и вежливо согласился выпить чаю. Питер отошёл к микроскопу, делая мгновенные замеры, а Стайлз набросился на еду – он прекрасно знал, что яд, скорее всего, находится именно в чашке с чаем, которая уже дожидалась его на столе к моменту прибытия. Для того, чтобы противоядие успешно нейтрализовало яд, ему следовало не есть перед непосредственной попыткой отравления. Именно поэтому он вначале сделал пару глотков чая, а потом с чистой совестью съел два пончика. К тупой боли в голове прибавилось покалывание в желудке, сердце вновь ожило, и Стайлз довольно правдоподобно завалился в кресло, когда вдруг всё пошло не так. Питер вдруг поднялся со стола, разбивая пробирку со слюной об стену, и метнулся к креслу, в котором тот сидел, настолько быстро, что Стайлз даже не успел понять, в чём дело. А потом чужая ладонь с отросшими когтями пригвоздила его левую руку, лежащую на подлокотнике, к креслу, а оборотень навис прямо над ним, сверкая безумным золотом глаз. – В твоей слюне было противоядие. Как глупо, Стайлз. Я думал, ты будешь немножко умнее. Собирался провести меня, сопляк? Но я всё равно достану тебя, где бы ты ни был. Всем моим людям отдан приказ, чтобы они уничтожили тебя в первую очередь. Именно тебя, мой милый мёртвый мальчик. Питер улыбнулся клыкасто, продолжая вдавливать руку парня в мягкую обивку, и Стайлз почти застонал от боли. Но в последний момент сумел взять себя в руки и поступить так, как от него меньше всего ожидали – он резко вскинулся, хватая стоящую рядом чашку, выплеснул оставшийся горячий чай оборотню в лицо, а потом со всей силы засветил ею Питеру в глаз. Питер, явно ожидавший попытки драться ногами, а не рукой, взвыл, но сдвинулся только на полкорпуса, продолжая держать верхнюю часть покалеченной руки парня в плену своих когтей. Увернувшись от первого неловкого взмаха, Стайлз безрезультатно попытался высвободиться, почти теряя самообладание от ужаса, и, прикрыв глаза на секунду, всё же решился на отчаянный шаг. Стиснув зубы, он резко навалился на Питера, вскакивая с кресла, с замиранием сердца слушая треск ткани, и, поняв, что, наконец, смог высвободиться, бросился бежать. Он с ноги вынес дверь, бросаясь наутёк по гулким коридорам и слушая, как с низким рыком Питер вылетает вслед за ним. В этот раз судьба была благосклонна к парню – он не только успел добежать до выхода, но и не столкнулся с Джексоном, который поднимался к дверям центра. Он начал перевоплощаться, когда Стайлз вылетел из главных дверей, размахивая рукой и крича что есть мочи, и именно поэтому успел задержать Питера, пока Стайлз не тронулся с места в машине Джексона. Стайлз жал на педаль газа, мёртвой хваткой вцепившись в руль, и умолял своё сердце не биться. Оно потакало зомби, замолчав ещё в лаборатории, и это прибавляло Стайлзу шансов выжить – часть его руки осталась в кресле, и он рисковал потерять всю кровь, если орган вновь оживёт. Опасность была велика, если учитывать, что тело почти восстановилось. Спокойствия беглецу не прибавили два обитых железными листами вездехода, вынырнувшие с улочки, мимо которой он проезжал. За рулём одного из них угадывался Питер, и Стайлз приложил все усилия, чтобы маневрировать по пустынным улицам, объезжая припаркованные машины, и вписываться в повороты. Он отчаянно нуждался в помощи, которая, по законам жанра, как всегда не поспевала вовремя. На этот раз часть вины лежала на нем – атака на Питера должна была начаться сразу после того, как он закончил бы опыты, а не в самом их начале. Стая и Ардженты банально не успели занять позиции. Они вообще ещё не успели приехать к зданию. Зомби резко пригнулся, когда заднее стекло лопнуло от автоматной очереди, и резко повернул руль вправо – в той стороне были ворота, у которых прямо сейчас должны были дежурить его друзья. Надежда оставалась только на них, и они не подвели парня – за несколько секунд казавшаяся на первый взгляд безлюдной стена ожила, ощетинившись дулами автоматов, а ворота начали быстро открываться. Поняв простой, как пять копеек, план стаи, Стайлз вновь пригнулся, с тоской наблюдая, как теперь переднее стекло покрывается трещинами, но, к несчастью, не разбивается. Видимость упала почти до нуля, и он, рискуя получить пулю в голову, несколько раз высунулся из кабины, стараясь увидеть дорогу. Именно из-за этого он чуть не врезался в створку ворот, выезжая за стену. Машину повело, но Стайлз смог выровняться, сбавив скорость. Пульсация боли в голове и руке с успехом заменяла стук сердца, и он понял, что погоня продолжается, только на секунду обернувшись. Покорёженные ворота исчезали в клубах поднятого песка, а один из внедорожников упорно продолжал преследовать его. Однако удача улыбалась сегодня Стайлзу – через час гонок внедорожник захрипел, сбавляя скорость, а потом и вовсе остался за поворотом. Но это не успокоило парня. Он продолжал давить на газ, безумно боясь, что вот-вот в зеркале заднего вида появится бронированная крыша и всё начнётся по новой. Только через сотню километров он смог успокоиться до такой степени, чтобы затормозить, спрятав машину в тени большого дерева, и выждать порядка десяти минут. Окружающий мир оглушил его тишиной, и, зорко всмотревшись в горизонт, Стайлз, наконец, позволил себе сесть на землю и спрятать измазанное в пыли лицо в ладони. После здравой оценки ситуации он принял решение ехать обратно в Бикон-Хиллз. До его родного города было ближе по расстоянию, экономнее по бензину, которого хватило бы как раз впритык из-за того, что все бензоколонки, мимо которых он проезжал, были обобраны до последней капли ещё год назад, и быстрее по времени. Сев в машину и аккуратно выехав на дорогу, Стайлз с ненавистью посмотрел на солнце, которое неотвратимо клонилось к закату – теперь он был почти человеком, а этого было вполне достаточно, чтобы привлечь внимание не только Питера, но и Пустых с ходячими.