Приключения после конца света

Бикон-Хиллз встретил его неожиданно пустынными улицами. В вечернем городе оглушительно пели птицы, по дороге перед машиной проскочил ёж, чуть не заставив парня съехать в канаву от неожиданности, но животные были единственными существами, которых он встретил за полчаса езды по городу. Доехав до первого же места, в котором он прятал припасы, о котором, на своё счастье, забыл во время отъезда, Стайлз загнал машину за дома, прикрыв её старыми листами шифера, а потом склонился над асфальтом, сунув два пальца в рот. Бесспорно, Свитс и Дерек успокоили его тем, что противоядие будет действовать около двух суток и ему ничего не грозило, но рисковать ещё больше Стайлз не мог. После очищения желудка Стайлз с удовольствием разморозил полуфабрикаты, переоделся и сел в другую машину, которая имела не только полный бак бензина и целые стёкла, но и аптечку с неизменной битой в придачу. Обстановка откровенно беспокоила Стайлза, и он, решив управиться до темноты, завёл двигатель с целью выяснить, почему вымер его ещё две недели назад образцово кишащий зомби город. Его дорога лежала на кладбище – зомби, как бы прозаично это ни звучало, любили те места, в которых они были мёртвыми. Так как выковыриваться они начали именно из-под земли, нарушая все законы ужастиков про вирус, бешеных обезьян и прочее непонятное и туманное дерьмо, на старом кладбище Бикон-Хиллз всегда можно было встретить пару-тройку ходячих, которые медленно бродили мимо могил, не отдаляясь от своих дальше, чем на двести метров. Но, как бы Стайлз ни напрягал зрение, припарковав машину у снесённых с петель ворот, ни одного движущегося субъекта он не заметил. Именно поэтому, чертыхаясь и закусывая губу от боли, он взял в правую руку биту и, оставив дверь в машину открытой, а мотор заведённым, вылез из неё и медленно побрёл по заваленным прошлогодней листвой дорожкам. Помнится, около двух лет назад он со скуки подмёл всё кладбище после того, как сошёл снег. В конце концов, ему тоже было к кому приходить сюда. Спустя десять минут безрезультатных поисков и заглядываний в чужие могилы Стайлз плюнул на всё и свернул у знакомой ели вправо, прошел три заросших травой холмика и остановился у ухоженной плиты, на которой была изображена молодая женщина. Положив биту на землю, он аккуратно сел, лелея пострадавшую руку, и скупо улыбнулся, чувствуя, как щиплет в носу. – Привет, мам. Он произносил это крайне редко, как, наверное, ни одно из слов в своём лексиконе. Оно всегда было своеобразным табу для всех: для отца, который посвятил всего себя работе, для друзей, которых не было, для учителей, которым было плевать. На самом деле Стайлз всегда разговаривал с ней – даже после смерти он прекрасно помнил, куда нужно сворачивать после ели, а это значило многое. Но, в отличие от отца, с которым он не мог заставить себя говорить молча, с мамой он беседовал только мысленно. Словно было кощунством произносить слова вслух. Он сидел на земле долго. Так долго, что почти успело стемнеть. Потом встал, на прощание погладив камень, и ушёл, подобрав биту. Там, на сырой холодной земле, в воздухе, который пах сиренью, он оставил свои переживания и страхи, на которые никто не ответил. Но Стайлз знал, что его не только услышали, но и поняли, поэтому путь до участка он проделал, находясь в довольно сносном настроении. *** Город не слишком сильно изменился с того момента, как они в спешке покидали его. Раньше Стайлз воспринимал только один конец света – выжженная планета, медленно превращающаяся в пустыню, как последствие атомного взрыва. До апокалипсиса он смотрел множество фильмов про зомби, но никогда не подозревал, что всё кончится именно так. В фильмах, книгах и компьютерных играх разработчики угадали со многим – здания постепенно разрушались, зелень буйствовала, повсюду валялись кучи мусора, которые теперь некому было убирать, люди умирали десятками тысяч, а кровь лилась рекой. Но все они даже не подозревали о том, каково будет вариться во всём этом простым людям. Не качкам с пушками наперевес, не истеричным дамочкам, а простым законопослушным гражданам, таким, как Стайлз, к примеру. До апокалипсиса он и не подозревал о том, насколько сильно будет скучать по смс, яичнице и фильмам в кинотеатре. По интернету, где остались его единственные друзья. Конец всему положил начало множеству вещей, которым только нужно было научиться. И Стайлз действительно не хотел думать о том, каково было другим людям – тем, кому не повезло остаться в городе с налаженными коммуникациями. В здании полиции царила неуютная темнота, но Стайлз не придал этому особого значения – если в городе и были ходячие, сейчас он всё равно был сильнее их. Он прошёл абсолютно пустой холл, с удивлением увидев обглоданный до костей скелет на полу, которого не помнил, и, насторожившись, направился внутрь здания. С наступлением темноты зомби любили лежать, не двигаясь, и Стайлз уже собирался включить фонарик, чтобы в случае чего знать, в какую сторону замахиваться, как вдруг из темноты дверного проёма послышался низкий, леденящий душу вой, заставивший его сердце сделать кульбит и вновь забиться с ужасающей скоростью. Он узнал этот звук. Ходячие не любили ночь. Это было время Пустых. Стайлз осторожно перехватил биту покрепче и начал пятиться назад, когда услышал позади себя ещё несколько голодных голосов. Не позволяя себе оборачиваться, он прислонился к ближайшей стене и направил во тьму фонарик, зажав единственное имеющееся у него оружие между ног. Темнота бликовала тремя белыми оскалами, и Стайлз понял, что его дела черезвычайно плохи. Из покалеченной руки начала течь кровь и, недолго думая, он измазал в ней фонарик, замахнулся и кинул его во тьму участка. Один из Пустых дёрнулся, быстро уходя в ту сторону, но два оставшихся не сдвинулись с места. Они медленно приближались, точно зная, что их жертва загнана в угол. Стайлз тихо выругался, пытаясь справиться с головокружением, и начал судорожно думать о том, как спасти свою никчёмную тушку – он мог сделать это, только добежав до машины, которая стояла прямо напротив входа в участок. Для этого нужно было пробежать приёмную, стёкла в которой были выбиты, и выбежать на саму улицу. Один из Пустых вновь зарычал, кидаясь на парня первым, и Стайлз замахнулся битой, целясь существу в голову, одновременно быстро сдвигаясь в сторону дверного проёма. Но Пустые потому и были намного опаснее ходячих – удар, который навсегда бы покончил с зомби, только раззадорил тварь, и Стайлзу пришлось сделать ещё несколько, лишь бы получить трехсекундную фору. Именно в тот момент, когда он бросился бежать в сторону машины, вернулся третий Пустой. До спасения оставался всего метр, когда противник с рёвом набросился на Стайлза сзади, отшвыривая на асфальт. От удара о твёрдую поверхность в глазах заплясали звёзды, фиолетовое небо закружилось, и он на секунду зажмурился, чувствуя, как намокает толстовка на груди. Потом вернулась боль, ужасная, разная и оглушающе сильная, и он заорал, пытаясь дотянуться до своего оружия. Двое других Пустых склонились над ним и уже сделали по укусу, когда Стайлз смог взять биту. Брыкаясь, словно сумасшедший, он наносил удары по всему, до чего дотягивался, но вскоре одна из тварей придавила его правую руку коленом, склоняясь над шеей. От Пустых воняло гнилью и его, Стайлза, кровью, и всё, что он мог сделать – продолжать брыкаться, стараясь оказаться хотя бы не самой лёгкой добычей. Он уже почти заплакал от боли и разочарования, когда деревья рядом с участком внезапно осветили жёлтые фары, рычание хищников прорезал звук работающего мотора, но когда прозвучал первый выстрел, отшвыривающий грызущего плечо Пустого в сторону, Стайлзу было уже абсолютно плевать, кто приехал за ним – Питер, Дерек или сам Папа Римский. Ему было настолько больно, что единственное, о чем он мечтал – чтобы всё закончилось. От двух других выстрелов начало звенеть в левом ухе, и Стайлз выдавил улыбку. Он не думал, что его организм окажется таким слабаком. Правой рукой он чувствовал лужу, которая натекла из его выжранного бока, дышать становилось всё тяжелее, но в этом был абсолютно не виноват бледный, словно смерть, Дерек, который склонился над ним. Алые глаза альфы метались по всему телу Стайлза, словно пытаясь понять, насколько тяжелы его ранения, зомби, к своей гордости, даже смог оторвать руку от земли и слабо помахать ему. Чужие ладони, которые осторожно приподняли его голову, казались настолько холодными, что он поморщился. Взволнованный голос звучал повсюду, но Стайлз не мог понять, что Дерек говорит ему. Оборотень о чём-то спрашивал его, вновь и вновь, и это, в конце концов, стало надоедать Стайлзу. Боль становилась всё дальше, он словно падал с чёрного обрыва во тьму, но потом она вернулась – одним коротким ожогом в боку. И после этого Стайлз упал окончательно. *** Ему казалось, что он летит. Под ним лежал огромный пласт атмосферы, реки и поля, деревья, люди, до которых ему не было никакого дела. А потом он взмыл вверх, воздуха стало не хватать, и он раскрыл рот, делая первый вздох. Небо начало осыпаться, притягивая его вниз, и Стайлз открыл глаза. Окружающий мир встретил до боли знакомыми тенями на потолке. Их он видел тысячи раз, засыпая и просыпаясь в собственной кровати. Когда-то давно он всей душой хотел однажды раскрыть глаза где-то далеко отсюда и не видеть этих причудливых изломанных линий, которые, словно дороги на карте, рассекали половину потолка. В этот раз Стайлз был очень рад тому, что видел. Подождав, пока тело хоть немного начнёт слушаться, он медленно повернул голову в сторону, с которой его бок что-то подогревало. Чем-то оказался Дерек, лежащий рядом с ним. Оборотень необыкновенно резко пах кровью и усталостью и сейчас дышал размеренно и спокойно, явно уснув без задних ног. Поразившись тому, насколько чётко он видит все предметы в темноте, Стайлз замер, поражённый догадкой, а потом попытался поднять левую руку. Та послушалась, слишком резко подлетев с кровати, и от неожиданности он чуть не закричал. Его рука была точно такая же, как и правая. Только левая. С пальцами, ногтями, целой кожей и без единого шрама. Стараясь не делать особенно резких движений, чтобы не свалиться с кровати, непривычно узкой для двоих, он задрал футболку и ткнул себя в живот пальцем. Мышцы пресса тут же напряглись, реагируя на прикосновение, и Стайлз расплылся в глупой улыбке. Он был жив. Нереально, сверхъестественно и абсолютно волшебно жив. И, судя по миру, который был теперь намного резче, богаче запахами и громче, перестал быть не только зомби, но и человеком. Подавив желание растолкать ногой Дерека, Стайлз аккуратно встал, чувствуя голыми ступнями холод пола, и спустился на кухню. Она встретила его непривычным отсутствием Сэма, тишиной и запахом пыли. Весь стол был заляпан кровью, и Стайлз всего с одной попытки догадался, чьей. Проверив на прочность дверь и заколоченные окна, он включил маленькую напольную лампу, с которой ему было страшно жаль расставаться при выезде из города. Кухня тут же осветилась приятным жёлтым светом, приобретая знакомые и чёткие тени, и он закружился по ней, словно ему было семь, а папа пришёл с работы раньше и принёс мороженное. Но сейчас реальность была ещё лучше – он был жив, за ним приехал Дерек, что означало решение всех проблем с Питером как факт, а то, что оборотень спал с ним в одной кровати, наталкивало на определённые мысли. Которым Стайлз был действительно рад. Новое, тёплое чувство кружилось в его груди, словно мурлыча вместе с размеренными и такими правильными ударами сердца, и он несколько минут просто стоял, слушая свой организм. Тот откликнулся ему, заурчав пустотой в желудке, и Стайлз принюхался, с удивлением находя еду в сумке под столом, от которой пахло Дереком. *** В этот раз готовка еды отличалась от всего, что выдумывал Стайлз за всю свою жизнь и не-жизнь. Он чувствовал резкие запахи размораживающегося мяса, ароматы специй фейерверком взрывались в его голове, даже тарелки и ложки пахли по-особенному. Средство для мытья посуды заставило его расчихаться, и он закончил только к тому моменту, как стол перестал не только быть грязным, но и пахнуть кровью. Пока еда доходила до определённой кондиции под крышкой, он успел слазить в подвал за батарейками и вставить их в часы. Судя по рации Дерека, Стайлз пробыл в отключке около суток, и сейчас было три часа ночи. Когда секундная стрелка в круглых настенных часах задрожала и пошла, Стайлз улыбнулся и тихо поставил тарелки на стол, теперь по себе зная, насколько может быть шумным то, что людям кажется пустяком. Обострившиеся чувства позволяли ему слышать воду в трубах, дыхание Дерека на втором этаже, пение ночных птиц на деревьях вокруг дома, а также тихие, но всё же вполне различимые передвижения Пустых вокруг дома. Тварей было около двадцати, но Стайлз точно знал, что сегодня нападать они не отважатся – смерть товарищей, с которыми они были по-своему связаны, сильно подкосила их, и монстры набирались сил для завтрашней атаки, которой не будет. Уж теперь-то парень был в этом точно уверен. Перед тем, как пойти будить Дерека, Стайлз заскочил в ванную, чтобы глянуть в зеркало. Глаза, на которые он ещё не успел посмотреть в городе, теперь стопроцентно были прежними – ореховыми, тёплыми и хитрыми, по-новому проблескивающими ярко-желтым. Стайлз повертелся перед зеркалом, стараясь не думать о том, как объяснить смену цвета с логической и медицинской точек зрения, вспомнил, как чистятся зубы, и бодро вошёл в свою комнату, направляясь к кровати. Желание резко выдернуть Дерека из страны Морфея умерло уже второй раз за ночь, и вместо того, чтобы запрыгнуть на спящего альфу, Стайлз навис над ним, одной рукой переворачивая его на спину. Дерек заворочался, жмурясь, словно от слепящего солнца, громко втянул воздух и раскрыл глаза, и тут Стайлз не смог сдержаться – он коротко прикоснулся к губам оборотня своими губами, а потом взъерошил его волосы, наслаждаясь ощущениями. Дерек улыбнулся, и это заставило Стайлза улыбнуться в ответ – всё же он не был уверен ни в чем, кроме собственных чувств. Первый же вопрос, заданный альфой, убедительным бальзамом пролился на его обновленное, но все еще истерзанное сердце. – Как ты? Стайлза словно укрыли тёплым покрывалом чужой заботы, и в ответ он показал большой палец, поднимаясь с кровати. – Благодаря тебе – прекрасно. Ты явно неплохо развлекался после того, как приехал. Отдохнул, или дать тебе ещё поспать? Я приготовил пожрать, но еда может подождать. Дерек отрицательно помотал головой, садясь на постели, и Стайлз фыркнул, отворачиваясь к оборотню спиной, чтобы скрыть свою безумную улыбку – в десятом классе он мечтал о том, чтобы вот так вот разбудить какого-нибудь парня, и теперь это было реальностью. Спустя шесть лет, но всё же. Небо на востоке занялось восходом, и он вздрогнул, когда чужой холодный нос уткнулся ему в загривок, проводя дорожку до правого плеча. Дерек стоял позади него, большой и разморенный сном, и это было действительно здорово. – Я рад, что ты в порядке. Если бы ты умудрился сдохнуть после того, как я три часа зашивал тебя, словно ты моя любимая плюшевая игрушка, пожеванная Сэмом, а потом ещё два следил за твоей регенерацией, клянусь, я бы нашёл способ вновь воскресить тебя и высказать все претензии. Дерек хмыкнул, отходя вглубь комнаты. Потом его голые ноги застучали по лестнице, зашумела вода в ванной, и только после этого Стайлз позволил себе счастливо выругаться. Ранний завтрак прошёл в абсолютном молчании, которое, как ни странно, не тяготило Стайлза. После они уселись на диван, правильно близко друг к другу, и он задал правильный вопрос: – Как всё прошло? Дерек потёр лицо рукой, тяжело вздохнул и начал разговор, положив голову на спинку и закрыв глаза. – Вся заварушка, конечно, началась с тебя. Не знаю, что именно пошло тогда не так, но Питер был просто в ярости – он покрошил Джексона в винегрет. Если бы не Лидия со всем ее врачебным опытом и талантом и подоспевший вовремя Айзек, Джексона бы ничто не спасло, даже наша регенерация. Видимо, ты стал пунктиком Питера – вместо того, чтобы отдавать вполне разумные и хитрые приказы, которых все ждали, он бросил на уничтожение стаи только несколько десятков наёмников, невесть как попавших на территорию, а остальные самозабвенно пытались уничтожить тебя. С теми тридцатью мы разобрались достаточно быстро – я тоже вмешался, и дело пошло как по маслу. От них не пахло зомби, понимаешь? Зато буквально воняло человеческим страхом и кровью. Таких я привык уничтожать ещё в мирное время. Кстати, я никогда не говорил тебе об этом, но, чёрт возьми, ты водишь как полоумный. Питер прирождённый стрелок, у него десять попаданий из десяти, а он не сумел прострелить тебе голову, даже не будучи за рулём. Когда ты пронёсся мимо ворот, мне на секунду показалось, что ты прямо сейчас расшибёшься в лепёшку. Но нет, ты не только заставил тачку Питера врезаться в стену, но и сам продолжил ехать дальше. К тому времени, как обезумевший Питер выкарабкался из-под обломков внедорожника, подоспели Ардженты. Крис и так был не в лучшем настроении, Питер просчитался, попытавшись убрать Скотта как самое слабое звено, а Эллисон стояла за него горой, что автоматически переводит на его сторону и всё её семейство. Так что Крис на ходу вытащил из-за спины винтовку и выстрелил в бегущего прямо на него Питера, уже полностью перекинувшегося. – Дерек помолчал, задумавшись. Стайлз, в принципе, понимал его. – Я любил своего дядюшку. Но тот, кто правил городом последний год, уже не был им. Если честно, вы ещё много не знаете. Год назад у него было милое развлечение – держать зомби-тотализатор. Тогда в городе ещё не было Арджентов, и каждое чёртово воскресенье прямо у меня под носом проходили бои зомби и людей, о которых я узнал как раз вовремя – ещё несколько подобных сеансов отдыха, и беда бы пришла к нам. Нельзя устраивать подобные вещи безнаказанно. Штыри, которые были вкопаны в землю, те самые «надёжные» крепления, которые удерживали разъяренных и голодных ходячих от толпы, напрочь прогнили, и я не хочу даже думать, к чему это могло бы привести, не накрой я их однажды вечером. Потом приехали Ардженты, у меня появилось больше свободного времени, а у дяди родилась гениальная идея, куда можно прятать зомбаков. Я два месяца удивлялся, почему трава за лабораторией не растёт. А потом увидел лопаты и меня словно перемкнуло – копал как проклятый, откопал десяток связанных ходячих с пакетами на головах. Я тогда чуть не пристукнул Питера, но он показал мне результаты тестов, вновь запудрил мозги, и я решил, что дам ему последний шанс. А потом Лидия не перекинулась после укуса, чуть не умерев в больнице, укус не зарастал, у Джексона появилось своё собственное мнение, стая собралась, и через несколько месяцев мы начали делать пробные разведывательные вылазки на машинах, слушая эфир. Мы искали еду и медикаменты и однажды случайно поймали чужую волну, на которой кто-то звал ребят, отправившихся в Бикон-Хиллз. А поскольку любая информация у нас записывается, мы подняли архив и обнаружили довольно интересную вещь – все въезжали в твой город, но никто из него не выезжал. Словно в страну чудес – хоть раз попал, навек исчез. А ведь я знал, что не стоило этого делать! Стайлз фыркнул, скрещивая руки на груди и тыкая Дерека локтем. Альфа сверкнул алыми глазами, а увидев, что это не возымело ровно никакого эффекта, повалил парня на диван. Стайлз замер под ним, возбуждённо блестя зрачками, но спокойно подвинулся в сторону, когда Дерек лёг рядом с ним, продолжая рассказ. – Когда я разделался со всей той неразберихой, что творилась в городе, вернулся Бойд на машине, которую я посылал за вами, и сообщил, что не смог догнать тебя. Они ехали без карты и не знали, куда ты мог свернуть. Знай я, что у тебя такой весёлый городок – выехал бы тут же. Но я терял время, помогая отремонтировать стену, беседуя с Крисом и навещая Джексона. А потом Эрика буквально впихнула меня в машину, наказав без тебя не возвращаться. И я чуть не опоздал. Задержись я на пять минут, и укус бы тебе уже не помог. Ты очень вовремя заорал – я искал тебя у дома и только потом понял, куда ты ломанулся. Ну а потом я стрелял в этих сволочей, следил за тем, чтобы ты не склеил ласты, и, убедившись, что всё в норме, завалился спать прямо рядом с тобой. Думаю, ты был не особенно против, м? Стайлз фыркнул оборотню в ухо, подползая ещё ближе, и, наконец, поцеловал Дерека. Тот ответил, переворачиваясь удобнее, и следующие минуты исчезли из памяти Стайлза – руки оборотня были такими горячими и желанными, а тело только начало привыкать к тому, что вновь может чувствовать, поэтому задыхаться парень начал слишком скоро. Когда Дерек разорвал поцелуй, Стайлз уронил голову на диван, восторженно присвистывая. Они лежали в темноте около получаса, и всё это время Стайлз думал о том, что Дерек первый человек, с которым ему приятно не только без умолку говорить, но и молчать. А это было куда важнее бесконечных разговоров в попытке нарушить неловкое молчание. Потом какая-то безумная птица врезалась в окно второго этажа, вновь запуская замершее время, Стайлз встал, поцеловал Дерека в щёку, и пошёл на кухню. Там он на автомате вымыл посуду, выключил свет, затем набил барахлом новый рюкзак, бухнул его к двум уже стоящим у выхода, положил к куче напольную лампу, показав фак засмеявшемуся альфе, увернулся от подзатыльника, подхватил биту и распахнул дверь в утро. *** Город встретил его обманчивой тишиной и пустотой, но теперь уж Стайлз точно знал, что поджидает его в особенно тёмных подвалах, и был готов разобраться с этим, не сомневаясь, что его спину прикроют. Решение они принимали единодушно – город стоило сжечь. Всё равно всего, что плохо лежит, было уже не вынести, а с Пустыми нужно было разбираться быстро и решительно. Они быстро теряли силы и слепли от солнечного света, так что пожар днём был именно тем оружием, которое уничтожит их всех. Загрузившись в машину, оборотни для начала разорили одну из стайлзовых нычек с топливом, а потом устроили рейд по домам, которым было суждено запылать самыми первыми. Но если на словах всё это звучало достаточно просто, на деле поджечь целый город было довольно тяжело. Множество зданий сильно отсырело от недавно прошедшего дождя, и от простого поливания бензином загораться отказывалось. Постепенно теряющий терпение Стайлз долго думал над ситуацией, пока не нашёл простой, как дважды два, выход – он пересел за руль очередной машины, которую было не жалко, и свернул в сторону одного из складов, про который в бытность зомби забыл: там не было оружия или медикаментов с продовольствием. В ангаре с забитыми воротами лежало кое-что поважнее – пиротехника, петарды и прочая праздничная мишура, которая отлично горела. Именно поэтому в своё время он перетащил опасное барахло в кирпичную коробку, опасаясь пожара. Похвалив себя за забывчивость, парень бахнул о землю коробкой с «шарами желаний», вскользь отмечая, насколько сильным он стал после обращения. Сумерки окутывали город, в котором не горело ни одно окно, пока Стайлз и Дерек, весело переругиваясь, поджигали фитиль за фитилём в фейерверках. После этого Дерек сел за руль, а Стайлз с размаху закидывал горящие связки пиротехники в витрины и окна проносящихся домов. Когда на небо взошла луна, Бикон-Хиллз исправно пылал. Когда горящий город остался позади, Стайлз высунулся в окно и показал дороге позади себя фак. Бикон-Хиллз много раз пытался сломать его, но у него так и не получилось. Он был жив, счастлив и ехал в хоть и не совсем светлое, но будущее, точно зная, что справится. Конечно, в поселении он уже предвидел множество проблем – люди на улицах, которые помнили его зомби, Джексон, вечно подозрительные Ардженты и его же, Стайлза, первое правило – не находиться в толпе при зомби-апокалипсисе. Но это было особенно неважно именно потому, что за рулём сейчас сидел Дерек.