Pull Me Under

Всю двадцатиминутную поездку к кафе, где работает Гарри, за Луи следует черный Форд Фокус – машина, которая не должна вызывать никаких подозрений. В очередной раз замечая, как этот Форд замедляется вместе с ним, Луи недовольно хмурится. Но, с другой стороны, это ведь его план – быть замеченным. Когда Луи паркуется у входа в Costa Coffee, Гарри уже ждет его, облокотившись на перила, что ограждают тротуар от дороги. Томлинсон впервые видит его одетым консервативно: черные джинсы и простая белая футболка, воротник которой открывает обзор на ключицы. И всё это украшает красный цветок за ухом. Как только Гарри замечает машину Луи, он как-то умудряется засунуть телефон в карман его невозможно узких джинс, легкой походкой направляясь к красному Порше Томлинсона, которое создано для того, чтобы привлекать к себе внимание. Луи наклоняется, чтобы открыть парню дверь. - Неплохая машина, - произносит Гарри, пытаясь удобно устроиться на пассажирском сидении. Серьезно, как он живет с такими длинными ногами? Парень поворачивается к Луи с сияющей улыбкой, но футболист может легко заметить волнение в его глазах, точную причину которого трудно разобрать. Это может быть из-за присутствия Луи или из-за их свидания, про которое вскоре напишут и расскажут где только можно. Если это так, то это действительно была хорошая идея: встретиться с Гарри здесь, а не подъехать к его дому. Но пути назад нет. Скоро вся Британия будет говорить о неком Гарри – простом студенте Манчестерского университета, которому удалось завладеть сердцем известного футболиста. - Никогда не думал, что признаю это, но я совершенно не знаю, как вести себя на свидании, - улыбаясь юноше в ответ, произносит Луи. Томлинсон протягивает руку, чтобы потрогать цветок в волосах Гарри. - За нами наблюдают. Гарри не двигается, пока Луи убирает ему волосы с лица, а потом медленно скользит пальцами по его щеке. Лицо парня ничего не выражает, только глаза бегают по лицу Томлинсона, пытаясь высмотреть что-то. - Ну… Хорошо, - бормочет Гарри. - Знаешь, ты всё еще можешь отказаться. Я не буду винить тебя, - отстраняется от парня Луи, слабо улыбаясь. - Нет, - слишком быстро и резко отвечает Гарри, качая головой. - Нет, - повторяет он, уже более спокойно, - правда, всё хорошо. Я просто не уверен, что я должен… Ну, мы держимся за руки, да? А папарацци должны застукать нас целующимися? - Я растерян так же как и ты, - уверяет парня Луи. И это как-то успокаивает Гарри, и он уже искренне улыбается, показывая прелестные ямочки. Он действительно очень красив. И Томлинсон точно не притворяется, когда смотрит на парня, будто он лучшее, что случалось с этим миром после Криштиано Рональдо. - Значит, мы просто плывем по течению? – спрашивает Гарри. - Предполагаю, что да, - кивает Луи перед тем, как вздрогнуть от гудка автомобиля. Он наконец-то понимает, что им следует двигаться, потому что его машина уже создала некую пробку позади. Футболист возобновляет движение, бросая мимолетный взгляд на тот самый Форд. - К тому же, - произносит он после минутной заминки, - из нас двоих ты определенно опытней в плане свиданий с парнями. - Ну, я никогда не был с кем-то больше пары месяцев, - просто говорит Гарри, пожимая плечами, - так что я не могу сказать, как вести себя с тем, с кем я встречаюсь примерно год. Вчера вечером на том самом балконе Лиама, попивая пиво и заедая его пиццей, они придумали историю о том, как Гарри и Луи встретились. Идея Луи, что включала в себя бар, играющего на пианино Гарри и самого Томлинсона, проливающего на Стайлса напиток, чтобы тот с ним заговорил, не была принята с энтузиазмом, который, уверен футболист, она заслуживала. - Я даже не играю на пианино, - сказал ему тогда Гарри, - мой инструмент это гитара. - Тебе следует играть на пианино, - заявил Луи, - особенно с такими пальцами, как у тебя. Томлинсон даже был готов пойти на компромисс и рассказать всем о том, что он встретил Гарри во время его уличного мини-концерта, и, вместо того, чтобы кинуть монетку, он предложил парню сходить в кино, где они не обращали внимания на фильм, потому что не могли перестать разговаривать. Но эту идею тоже отклонили из-за того что это не было похоже на правду. Так что, Гарри и Луи встретились на вечеринке у общих друзей, вскоре начали встречаться, а их отношения, по очевидным причинам, остались секретом для всех, кроме самых близких друзей. Пф, проще простого. Также безумно скучно, но Луи признает, что они не гонятся за очками за креативность. В любом случае. Значит, Гарри не был ни с кем больше пары месяцев? Это подтверждает подозрения Луи о том, что Гарри тот, который легко знакомится с новыми парнями, встречается с ними, наслаждается свободой, предлагаемой расцветающим гей-сообществом в Манчестере. Но Томлинсон не может винить его. Ведь если бы он был на месте Гарри, с такой же невероятной внешностью и харизмой, которая магнитом притягивает к себе людей, он жил бы настолько свободно, насколько ему позволяли бы законы. К сожалению, он совсем не на месте Гарри. Возможно, когда это всё закончится, когда интерес к его персоне поутихнет, может быть тогда, наконец-таки, он сможет начать жить. Сможет набраться настоящего опыта. Под опытом он имеет в виду что-то настоящее, а не свою руку. Останавливаясь на светофоре, Луи поворачивает голову к Гарри, изучая его долгим взглядом, рассматривая его профиль, пухлые губы, линию плеч. Опуская взгляд ниже, парень замечает яркий браслет на руке Стайлса, на котором большими буквами написано Leeds Festival. - Ну, - медленно произносит Луи, - думаю, нам всё же придется плыть по течению, пытаясь, не думать, что будет потом. Проверить, что нас обоих устраивает больше всего. Широкая улыбка появляется на лице Гарри: - Звучит круто. Звучит, как точный алгоритм огромной катастрофы, но Луи не говорит это вслух. Футболист откидывается на спинку сидения, наблюдая за всё еще красным цветом светофора. - Итак. Что за цветок? - Что? – открыв бардачок, переспрашивает Стайлс. Он начинает просматривать кучу компакт-дисков, завалявшихся там. И если обычно такое вторжение в личную жизнь невероятно бесит Луи, то сейчас он даже ничего не говорит, так как Гарри роется в его бардачке с таким бесцельным любопытством, что его действия никак не могут расцениваться как шпионство или сталкерство. Кроме того, в данных обстоятельствах, Томлинсон не думает, что парни должны помнить, что такое личное пространство. - Цветок, - повторяет Луи. - О, - улыбается Гарри, от чего на щеках у него появляются ямочки, - друг принес в наше кафе из теплицы. Он там на практике или что-то типа того. Это гибискус. Когда светофор наконец-таки меняет цвет, Луи возобновляет движение, кидая быстрый взгляд в боковое зеркало. От черного Форда их отделяют две машины. - Это очень мило с его стороны. - Да, его зовут Джейми, кстати, - Гарри пристально изучает диск Two Door Cinema Club, а потом бережно кладет его обратно в бардачок, словно сокровище, - он один из тех двоих моих друзей. Он и Эд. Ну, мои друзья, которые знают правду о нас, понимаешь? Помимо Зейна и Лиама, конечно. Джейми и Эд, точно. Эти двое и семья Гарри, которая включает его маму, сестру и отчима, потому что Стайлс сразу же дал понять Луи, что сама идея лгать своей семье для него полный абсурд. Томлинсон даже не пытался спорить: если бы его сестры были чуточку старше, он рассказал бы им всё о себе. Но пока знает только его мама, старшая сестра Шарлотта и его отчим. Два ребенка от разведенных родителей играют в любовников. Как мило. - Ну, теперь я буду ждать от Джейми цветок при встрече, - ухмыляется Луи, - ты сообщишь ему о моих надеждах и ожиданиях, правда? Гарри как-то слишком быстро кивает и откидывается на спинку сиденья, меняя тему разговора: - Мы едем в какое-то шикарное место, да? Трудно сказать, надеется ли студент на это, надеется ли он на меню с изысканными французскими блюдами, которые подают официанты, одетые в строгие костюмы. Луи ненавидит такие заведения, он даже и не думал везти Гарри в одно из них, потому что Стайлс не из тех людей, которые наслаждаются снобистскими местами, но… Может, он как раз таки такой? - Нет, - осторожно отвечает Луи, - всего лишь в Россо. Еда там чудесная, итальянская, если ты не знал. Это не первоклассное заведение, но очень уютное и тихое, особенно в обед. Неофициальное, я бы сказал. Но если ты хочешь…? Я мог бы поискать, есть ли еще свободные столики в Aubaine или Second Floor. Он должен был спросить. Это было бы опрометчиво с его стороны, если бы он не сделал этого. - Нет, - быстро качает головой Гарри, от чего Луи накрывает волной облегчения, - нет, правда. Всё в порядке. Просто стало интересно, одет ли я правильно. И можно ли оставить мне цветок. Поворачивая на Шарлотт Стрит, Луи замедляет движение своего Порше, замечая строительные работы впереди. Черный Форд всё еще семенит за ними, уже даже не пытаясь скрываться. Это безумно оскорбительно, потому что самое малое, что папарацци могут сделать – притвориться, что они оставили его в покое. - Неа, оставь цветок, мне нравится, - Томлинсон протягивает руку, чтобы погладить Гарри по щеке, как раз так, чтобы это было четко видно сзади, - он подходит машине. Гарри не отстраняется, как Луи предполагал, а только льнет к ладони футболиста. - За нами всё еще наблюдают? – спрашивает он. Томлинсон кивает, возвращая руку на руль, когда он замечает свободное парковочное место. - Черный Форд позади. Он преследует меня с тех пор, как я выехал из дома. Гарри тяжело вздыхает, бросая мимолетный взгляд в боковое зеркало. - Итак, соответствующие цвета. Всегда выглядит красиво. Луи так благодарен за то, что Гарри даже и не думает обсуждать этих «акул», преследующих их. Как только они войдут в Россо, папарацци станет больше, но так и должно быть. Ведь это свидание на публику, Луи не должен стремиться уединиться с ним. Наслаждаться обществом друг друга не обязательное условие в этой сделке. - В точку, - паркуясь, Луи с удовольствием замечает, что по близости нет никаких папарацци, - ненастоящий парень, который подходит твоей машине это последний тренд, ты не знал? Несмотря на столь короткую поездку, Луи поражен тишине, которая наступает, когда он вынимает ключ из зажигания. До этого он мог винить низкий гул на гудение двигателя, но теперь ему приходится признать, что это его собственные нервы, которые словно натянутая струна сейчас. Господи, он не готов. В ближайшие миллион лет точно. Парень пытается успокоиться, посчитать вдохи и выдохи, как он всегда делает, ожидая финального свистка на важных матчах. Луи следует обращать всё свое внимание на Гарри, ведь он не знает, что может случиться в момент, когда они выйдут из машины, но ему даже сложно открыть дверь. Он боится покинуть это благословенное на данный момент место. Еще и летняя жара вокруг, словно кирпичная стена, которая безумно давит на него. Он поворачивается к Гарри как раз тогда, когда тот, выгибая спину, вылезает из машины. Может, Луи следовало бы открыть ему дверь, но Гарри ведь не девушка, не так ли? Определенно не девушка. - А если быть более вежливым, - поправляя футболку, да так, что она на мгновение показывает его плоский живот, произносит Гарри, - выбирай машину, чтобы соответствовать своему парню. У Луи забирает пару мгновений понять, к чему это было сказано. Но точно. Они говорили про цвета. Развернув Порше, Луи присоединяется к ожидающему его на тротуаре Гарри, улыбаясь и опуская очки на нос. - Хорошо. Теперь я буду проверять, во что ты одет перед тем, как выбрать машину. Гарри издает какой-то нечленораздельный звук, поправляя джинсы, которые сидят на нем, будто нарисованные. Луи с каким-то странным энтузиазмом и взволнованностью замечает, что ему приходится поднимать голову, дабы посмотреть на Стайлса. Это что-то новое. Они проходят мимо какого-то бизнесмена, и Томлинсон делает вид, что не замечает странного взгляда в их сторону. - Сколько у тебя машин? – спрашивает Гарри после небольшой паузы, но тон его голоса звучит так, будто он не уверен, хочет ли знать ответ. Ну да. Если он студент, то чаще всего пользуется общественным транспортом. - Пять. Да, это слишком странно, и слишком много для одного человека. Может, Луи мог бы вознаградить Гарри за помощь, отдавая ему одну из своих машин? Хотя, это отобрало бы у парня слишком много времени, чтобы решить, какую именно из своих малышек он может отдать. Он мог бы просто купить новую. - Пять, - медленно повторяет Гарри, сглатывая. Луи хочет пожать плечами и сказать ему, что это не так уж и важно, но отвлекается, засматриваясь на то, как Гарри закусывает нижнюю губу, смотря на Луи, и представляя, как студент делает это совсем в других обстоятельствах. Кажется, Томлинсону потребуется слишком много убеждений, чтобы напомнить самому себе, что он не должен даже думать о таком.

***

Луи следует спросить еще раз, просто так, для справки, действительно ли Гарри хочет сделать это. Ведь это последний шанс убежать от ответственности, от грязных слухов. Но он не спрашивает. Он просит Рио поменять их столик у окна на столик в углу, который сможет подарить им хоть немного уединения. Возможно, это даже помешает папарацци получить четкие фотографии Гарри. Возможно. Скорее всего - нет. Луи перестал недооценивать находчивость журналистов. Рио легко исполняет его просьбу, заводит разговор о победах Манчестер Юнайтед в этом сезоне, провожая их к новому столику. И пока, он ничего не говорит о том, что, возможно, в его ресторане скоро взорвется бомба, мужчина даже пару раз вовлекает Гарри в разговор, пытаясь не задавать никаких вопросов. Скорее всего, это признаки хорошего хозяина. Порция креветок, где их определенно оказалось больше, чем предусмотрено в меню, кажется Луи очень щедрым жестом. - Так Рио проявляет свою любовь. Вкусной едой, - цепляя одну креветку вилкой и махая ею перед Гарри, произносит Томлинсон. - Я знал, что он мне понравится. Хорошая еда это всегда плюс. Кажется, Гарри комфортно сидеть здесь, облокотившись одним локтем на стол, изучая фотографии на стенах под мягким светом лампы над их столиком. Наблюдая за ним, краем глаза Луи ловит какое-то быстрое движение, но это оказываются всего лишь пара посетителей. - Так значит ты один из этих парней, - говорит Томлинсом перед тем, как откусить кусочек. Креветки потрясающие, даже если они и без чеснока, другая приправа, что-то похожее на чабрец, придает невероятного вкуса блюду. Чтобы там не было, пять креветок точно не будет достаточно. Луи может предвидеть битву на смерть за добавку. - Один из этих парней? – переводя взгляд от креветок на футболиста, переспрашивает Гарри. - Один из тех парней, которые могут есть всё, что угодно и оставаться в форме, - Луи показывает пальцем на грудь Гарри, - худые и подтянутые. Я презираю таких, просто чтоб ты знал. Вы просто существуете для того, чтобы издеваться над нами, неудачниками. - Погоди, что? – Гарри выглядит действительно удивленным, - тебе нужно следить за тем, что ты ешь? Да ну, не может быть. - Я в порядке, пока зарабатываю на жизнь, гоняясь за мячом, - Луи надеется, что то, что он засветился как рождественская елка, из-за комплимента Стайлса, не слишком заметно, - если бы не это, то... Гарри чуть не давится в неверии, качая головой. - В это невозможно поверить. Ты выглядишь как тот, кто не может прожить и дня без тренировки, знаешь. Не может быть. Его губы блестят от соуса к креветкам, и Луи безумно хочется перегнуться через стол, чтобы слизать его. А потом, дабы не потерять вкус, проникнуть языком в рот Гарри. Остановись прямо сейчас. Конечно, это обеспечило бы другим посетителям, которые не прекращают посылать парочке мимолетные взгляды, неплохое шоу. Но также это, скорее всего, зашло бы далеко за линию их договоренностей. - Что у тебя за браслет? – спрашивает Луи, показывая на запястье Гарри. - Ты был на фестивале в Лидс? - Да, - Гарри доедает креветку перед тем, как продолжить, - ездил с Джейми после того, как нам обоим исполнилось восемнадцать. Это было…. Его рука описывает что-то в воздухе, видимо, он всё еще не может найти слов, чтобы описать, как всё было прекрасно, но его глаза ярко излучают такое счастье, что даже не надо слов. Когда он снова начинает говорить, его речь как всегда медлительна и ленива, словно утро воскресенья. - Это было словно… попробовать свободу впервые. Это было невероятно. Гарри хочет добавить еще что-то, но вспышка прерывает их обоих. Стайлс резко поднимает голову, но, черт, как Луи мог не заметить этого огромного парня, приближающегося к ним? Он думал, что будет смотреть в оба, но, видимо, нет. На секунду будто всё вокруг замирает, и Луи понимает, что бездумно пялится прямо в объектив, чувствуя биение своего сердца даже в горле. Потом он немного отодвигается в сторону, в попытке закрыть Гарри собой, хотя бы немного, даже не думая о том, что они, собственно и выбрались в этот ресторан для того, чтобы Стайлса запечатлели с ним. Луи чувствует себя совершенно неадекватным, слишком маленьким, слишком ущербным. Гарри тихо замер, и Томлинсон хочет сказать ему, что всё будет хорошо, хочет заставить его бежать отсюда. Но вместо этого, он ничего не говорит, пока сам Рио не подходит к папарацци. Он хлопает мужчину по плечу, да так, что тот вздрагивает: то ли от боли, то ли от испуга. Луи наконец-то отворачивается, протягивает руку, чтобы успокаивающе погладить ладонь Гарри. - Эй, - тихо шепчет он. Пару раз моргнув, Стайлс фокусирует свой взгляд на Луи. У него забирает пару секунд на то, чтобы убрать выражение шока с лица. И Луи вдруг понимает, что именно случилось. Он думал, что был готов к тому, что только что произошло, но это жуткое чувство, будто все его внутренности выкручивает, как тряпку, говорит об обратном. Сглатывая, он чувствует металлический привкус во рту, будто это страх. - Эй, - наконец-таки мягко отвечает Гарри. Никто из них не наблюдает за тем, как папарацци буквально вылетает из здания. Хорошо. Дело сделано. Завтра их лица будут украшать развороты многих газет, наряду с парой строк о полузащитнике Томлинсоне, наслаждающимся компанией неизвестного молодого человека, какой тонкий намек, как трудно догадаться к чему это идет. И цветок в волосах Гарри будет главной темой для обсуждения. Дело сделано. Луи заставляет себя улыбнуться, несмотря на горькое отвращение к себе из-за его эгоистичности. Этот крест нужно было нести ему. Он не должен был втягивать в эту путаницу еще кого-то. - Я всегда хотел поехать туда. В Лидс. Румянец медленно возвращается на щеки Гарри, прогоняя бледный оттенок кожи. - И почему же не поехал? Вздыхая, Луи откидывается на спинку стула, накалывая на вилку еще одну креветку. Каким-то образом, он больше не голоден. - К тому времени, когда я был достаточно взрослым, чтобы поехать без взрослого сопровождающего, середина августа означала последнюю подготовку к началу нового сезона. В футболе намного больше работы, чем большинство людей думают. Гарри вздрагивает, будто прогоняя кошмар. - Мне жаль. В смысле, мне жаль не из-за твоей работы, а из-за того, что у тебя не получилось попасть на фестиваль. Он смотрит на последнюю креветку на тарелке, которая принадлежит ему, но, даже несмотря на то, что он чувствует невероятное облегчение в животе, поскольку они снова ведут непринужденный разговор, Луи всё равно отодвигает креветку в сторону Гарри. - Так и должно быть, - говорит Луи. - Честно говоря, я даже немного завидую. Смех Гарри заглушает джазовую музыку, играющую на фоне. Но потом он резко затихает, удивленно усмехаясь. - Что? – спрашивает Луи, потому что, ладно, ему нравится смех Гарри, и ему бы хотелось еще не раз заставить его смеяться, но... это даже не было шуткой? - Ничего, - качая головой, Гарри доедает последнюю креветку, потом продолжает: - Просто… Ведь ты это ты. Как ты можешь завидовать кому-то? Мне? Черт, он ведь не знает даже и половины всего. И Луи не собирается разрушить это стеснительно неправильное представление, которое Гарри построил о нем, так что он просто непринужденно пожимает плечами. - Ну, - произносит Стайлс после того, как они изучали друг друга через стол слишком долгое время, - если ты… Джейми и я снова собираемся в Лидс в этом году. Это что-то типа традиции. Эд тоже едет. Так что… Он тянется к стакану с водой, хватая его своими длинными пальцами, и Луи в очередной раз не может не обратить внимания на тот самый браслет. Гарри опускает взгляд, а когда снова начинает говорить, Томлинсон замечает то ли нервные, то ли неуверенные нотки в тоне его голоса. - Это середина августа, но, если ты сможешь уладить дела, то присоединяйся к нам. Почувствуешь, какого это самому устанавливать палатки, пробираться сквозь толпу в грязи, дабы найти лучший обзор сцены, пить дешевое пиво. Что-то типа этого. К концу речи, вся неуверенность исчезла и, черт, Луи так хотелось бы прочувствовать на себе весь «дух» фестиваля. Пробираться в туалет посреди ночи, проходя мимо людей, которые всё еще не спят, потом возвращаться обратно в палатку, тихо и осторожно, дабы не разбудить Гарри. Одна мысль об этом позволяет Луи свободней дышать. - Звучит замечательно. Он не упоминает, что тренировочный лагерь как раз назначен на это время. Просто… Это приятно и дает надежду, что это всё продлится еще некоторое время.

***

После Лидс они плавно переходят к обсуждению групп и певцов, которых видели вживую. Когда Луи упоминает, что как-то встречал Робби Уильямса, Гарри забывает, как жевать, давясь пастой, из-за чего Луи смеется над ним и даже встает похлопать парня по спине. - Ты такой фанатичный, - говорит он. Гарри слегка наклоняет голову назад, дабы одарить Томлинсона свирепым взглядом. Он немного покраснел, то ли от злости, то ли от смущения, но всё равно остался чрезвычайно соблазнительным. - Неправда. Просто… Ты встречал Робби Уильямса, а так обыденно об этом рассказываешь. Он ведь потрясающий. Внезапно, Луи хочется, чтобы Гарри был так поражен им, а не кем-то, кого он когда-то встречал. К счастью, это желание быстро исчезает, и вскоре Луи чуть не доводит Гарри до приступа, рассказывая о том, как пил с Робби Уильямсом сок, какой он забавный, и о том, что они разошлись, оставив у друг друга свой номер, но пока ни разу не связывались. На протяжении этого разговора, они пытаются игнорировать повышенное любопытство вокруг к их персонам. Также они стали разговаривать на тон ниже, дабы люди за соседними столиками не услышали что-то лишнее, не растрепали об этом кому попало, чтобы потом им не пришлось отвечать на неловкие вопросы от СМИ. На удивление, игнорировать всё вокруг не так уж и сложно. Или, может это не так уж и удивительно, может эта ситуация одна из тех, которые с каждым днем становятся всё серьезней и серьезней, стоит оставить без присмотра. Даже отрицать ее существование сейчас как-то легче, чем это должно быть. Но, да, возможно Луи и слышал неприятные комментарии в свою сторону на вчерашней тренировке, а имя Гарри может звучать во всех средствах массовой информации уже завтра. Прямо сейчас Луи закрывает это всё на замок и ставит на самую дальнюю полку своего разума и просто наслаждается едой и губами Гарри, которые порозовели еще больше, чем обычно из-за свекольного соуса в главном блюде. Когда Луи платит за них двоих сам, Гарри смотрит на его действия, но удерживается от протеста. Ха, ему лучше привыкнуть к этому. Томлинсон и так слишком много пользуется им. Бесплатный ланч ничто по сравнению с этим. Лучше было бы подбросить Гарри на своем Порше, но Луи предпочел провести Стайлса до современного здания, в котором сегодня проходит семинар студента. Они привлекают несколько заинтересованных взглядов по дороге, но Томлинсон игнорирует всё это, полностью фокусируясь на Гарри. - Ты… Это ведь не было слишком ужасно, правда? Гарри стоит с засунутыми в оба кармана джинс руками, и, серьезно, они настолько узкие, как там что-то вообще помещается?! - Ужасно? – хмурится он, от чего на его лбу появляются складки, а уголки губ опускаются вниз, - о чем ты вообще говоришь? - Ну, ты знаешь, - Луи пытается говорить всё это непринужденно, но ему не удается, так как опасение бурлит даже в его венах, - люди, которые притворяются, что не пялятся на нас вовсю, тот лысеющий мужчина, который сунул свою камеру тебе чуть ли не в лицо… - Я знал, что будет много взглядов в нашу сторону, - перебивает его Гарри, - я ничего не имею против, ясно? Что-то в его позе, взгляде говорит о том, что он немножко против, но Луи благодарен за ложь. - Спасибо, - произносит Томлинсон, касаясь талии Гарри, слишком быстро опуская руку, потому что граница их действий слишком неразборчивая, как клубок ниток. Вместо того, чтобы отклонить благодарность Луи, Стайлс улыбается, слегка склоняя голову вбок. - Не за что. Мне наверное нужно… - неопределенно показывает студент на вход в здание. - Да, да, конечно, - кивает Луи, прокашливаясь. – Не давай мне себя задерживать. То есть… Я позвоню тебе, да? - Да, - эхом повторяет за ним Гарри. Он медленно осматривается, потом улыбается Томлинсону. – Удачи на тренировке. Всё будет хорошо, я уверен. И без предупреждения, он наклоняется вперед, чтобы поцеловать Луи в щеку, оставить там невидимый след от своих сухих губ, которые футболист почувствует только тогда, когда Гарри уже отстранится. И вот Стайлс уже отходит от него к зданию, пока Луи, не в силах что-то сказать или сделать, остается на месте еще некоторое время, чувствуя себя так, будто его тело резко уменьшилось и ему стало невероятно тесно находиться в этом мире. Глубоко вздыхая, он заставляет себя развернуться и пойти по только что пройденному пути с Гарри к своей машине у всё того же ресторана. Он думает, что слышит, как кто-то зовет его, но не удосуживается даже откликнуться, проверить, хочет ли этот кто-то автограф, фото, сказать что-то, или может даже обозвать его. Жизнь продолжается.

***

Тренировка косвенно лучше, чем вчера. Луи всё так же чувствует себя, будто только что вылез из пещеры и всего лишь один луч солнца приведет его к незамедлительной смерти. Кроме этого, большинство его товарищей по команде выглядят более расслабленно, чем вчера. Может, это из-за того, что у них был целый день на то, чтобы привыкнуть к новому Луи или из-за той вчерашней тирады Томлинсона об отсутствии интереса в них, или из-за того, что они правда поверили статье о свидании Луи, которая появилась онлайн уже через час, когда он проводил Гарри, как раз перед тренировкой. Это может быть также из-за того, что Луи чувствует себя более комфортно, чем вчера, что, в свою очередь, расслабляет других. Когда Макс одаривает его каким-то подлым комментарием о том, что Томлинсон перешел на детей цветов в последнее время, Луи не пытается его удушить, показывая свою мирную сторону. Он даже гордится этим. Вся его реакция это простое пожатие плечами и непринужденный ответ: - Виновен, признаю. Но пока это законно и это только Гарри. Грег, который как раз проходит мимо, кладет руку на плечо Луи, привлекая его внимание. - Эй, обязательно возьми его с собой на ужин со спонсорами, хорошо? Когда Томлинсон кивает, Грег улыбается и идет дальше. Ну, хорошо. Всё уже становится намного легче. Или, может, это отсрочка. Ненадолго. Может, единственная причина, почему Луи такой спокойный и сдержанный в том, что он находится в центре внимания.

***

Во вторник открываются врата ада. До этого всё было лишь пикантным слухом: известный футболист развлекается в гей-клубе и неоднозначно отвечает на вопросы журналиста. Но что теперь? Теперь, The Mirror опубликовал эксклюзивное фото Гарри, целующего Луи в щеку. И то, что упустили почтенные газетенки из-за неожиданности и неправдивости, внезапно, становится подтвержденным фактом. Лиам проводит всё утро, наматывая круги по гостиной Луи и созваниваясь с разными газетами, журналами, телевизионными программами. Он даже договорился об интервью вечером в каком-то ток-шоу, которое, по всей видимости, довольно популярное среди телезрителей. Всё равно, Луи правда было всё равно на это. Если Лиам думает, что так правильно, то Томлинсон сделает это, пока ему можно свернуться в клочок страха перед включением камер. И всё это время, Луи отчаянно уклоняется от нужды позвонить Гарри. Ему следует это сделать, ему действительно нужно, но... Но он не делает этого. Более того, он не звонит парню ни до обеда, ни после. И дело не в том, что Луи не хочет говорить с Гарри, просто… Он совершенно уверен, что как только позвонит Стайлсу, то почувствует нотку упрека в его голосе. И это было бы заслуженно. Если Луи уже еле справляется со вниманием СМИ, то Гарри, скорее всего, чувствует себя так, будто он находится в горящем котле. Пока что пресса не предоставляет полного имени Гарри, но уже известно то, что он двадцатилетний студент, то, что он активный участник ЛГБТ сообщества Манчестерского университета, которое пользуется популярностью среди его сверстников. И такие детали дают ясно понять, кто он такой. На бедного парня уже наверняка напал рой журналистов. И нет никаких сомнений, чья это вина. В конце концов, Лиам угрожает Луи отменить его подписку на Sky, если тот не позвонит. Sky Sports осветляет матчи Реал Мадрида, так что это угроза, словно удар ножом в спину. Слишком нечестно. Лиам придурок, и Луи точно отречется от их дружбы в ближайшем будущем. Но сперва, он должен позвонить Гарри. Ладно. Он сможет сделать это. Плевое дело. Мысль о том, что ему придется появиться на каком-то ток-шоу, которое смотрят миллионы телезрителей, не беспокоит его, так что он точно сможет позвонить своему ненастоящему парню, дабы извиниться за тот беспорядок, в который превратилась жизнь Гарри из-за Луи. После трех гудков включается голосовая почта. Он отбрасывает телефон в сторону и прислоняется лбом к прохладной поверхности двери, которая ведет на террасу. Луи устало выдыхает, от чего стекло двери запотевает. - Видишь, - говорит он Лиаму, бросая на него быстрый взгляд. – Он не хочет разговаривать со мной. Я же говорил, что так и будет. Я бы тоже не разговаривал с собой. Это не совсем правда. Если бы Луи был на месте Гарри, он поднял бы трубку только для того, чтобы наорать. И опять же, Стайлс не из тех людей, которые кричат на других, даже когда их разозлить. Лиам уже открывает рот, чтобы что-то сказать, как раздается звонок сотового Луи. Это наверняка беспокоящийся друг: Найл или Стэн. А если не они, то это определенно мама Луи или одна из его сестер. Кто-то из них звонит ему регулярно, почти что каждый час, дабы узнать, не спился ли он еще или не думает, как прикончить самого себя. Это даже немного обидно, если честно. Он просто новый гей для подражания. Это не делает его гребанным самоубийцей. По крайней мере, ему удалось удержать свою семью подальше от этого безумия, оправдываясь тем, что они еще в школе и слишком молоды, чтобы стать наживкой для медиа. Так же, ему совершенно не хочется предстать перед миром маменькиным сыночком, чтобы потом это благополучно использовали против него. Так как Луи не сдвинулся ни на сантиметр в сторону телефона, Лиам сам находит его между подушками в диване. - Это Гарри, - произносит он, глянув на дисплей. Луи чувствует, как его желудок сворачивается в противный узел из-за волнения. Он возле телефона спустя секунду, чтобы убедиться в том, что на экране и правда высветилось имя Гарри. По крайней мере, Стайлс не настолько расстроен, чтобы притвориться, что Томлинсон вообще никогда не существовал. Ну, это было бы сложно, учитывая тот факт, что папарацци преследуют Гарри, беспрерывно выкрикивая имя Луи, будто рой взволнованных насекомых. Насекомых, которые питаются кровью. В стиле Альфреда Хичкока. Луи поворачивается спиной к Лиаму, открывая дверь и выходя на улицу перед тем, как ответить на звонок. Деревянный пол террасы слишком сырой и холодный под босыми ногами парня, но ему сейчас совершенно не до этого. - Гарри, привет. И вот так сейчас звучит его голос? Что, правда? Этот приглушенный тоненький голосочек никак не может принадлежать ему. - Привет, Лу. Гарри кажется усталым, даже слегка грубым, но… Но он использовал прозвище. Он назвал Луи прозвищем впервые, будто вся эта ситуация не отпугнула его, а наоборот притянула его еще ближе к Томлинсону. Луи, наверное, хочется плакать. Он присаживается на скамейку, которая отделяет балкон от маленького футбольного поля, предназначенного для тренировок. Луи не может избавиться от напряжения, но, в то же время, он чувствует невероятное, даже странное облегчение. - Ты не ненавидишь меня? - Что? Нет. Томлинсон слышит отдаленные голоса через телефон, будто Гарри сейчас на перерыве между лекциями, а не прячется дома. Эта догадка успокаивает Луи. - Почему я должен ненавидеть тебя? Луи щурится, поднимая взгляд на чистое серое небо. Тишина, которая время от времени прерывается чириканьем птички на дереве неподалеку от парня, служит потрясающим контрастом шуму на том проводе. - Как ты держишься? - тихо спрашивает он. – Всё не слишком плохо? Это не ответ на вопрос Гарри, хотя, в каком-то роде, это он и есть. Господи, ну как Луи докатился до такого? Стайлс отвечает не сразу. Слышно звук закрывающейся двери, что способствует уменьшению шума. - Это немного… безумно, - признается студент, коротко засмеявшись, - будто я нанял целую армию телохранителей, потому что люди по очереди проводят меня с места на место. А Джейми… Он резко обрывается на полуслове, и Луи чувствует некий дискомфорт в его голосе. - То есть, всё это немного… «Противно, - думает Луи, - ужасно, худшее, что когда-либо случалось. Будто ты стоишь на краю небоскреба, а толпа людей приказывает тебе прыгать». - Более напряженно, чем я думал, - заканчивает Гарри. Но потом быстро добавляет: - Но здесь нет ничего такого, чего я не смог бы выдержать. Прикрывая глаза, Луи немного съезжает вниз по лавке, упираясь затылком в деревянную поверхность. - Мне очень жаль. - Эй, - низко, даже слегка приглушенно бормочет Гарри, будто он пытается спрятать их разговор от всего мира. – Перестань извиняться. Это не… Ты делаешь это… замечательное дело, и я просто… Если я хоть как-то могу помочь, я хочу. Правда. Замечательное дело? Ха, ага, конечно. Ничто из этого даже отдаленно не чувствуется замечательным. Луи зажмуривает глаза до тех пор, пока он не видит ничего, кроме ярких пятен. - Если тебе нужно где-то остановиться, у меня есть гостевая комната. - Всё в порядке. Пока. Но спасибо тебе. Гарри глубоко вдыхает и расслаблено выдыхает и… Господи, он просто… Он просто изумительный. - Им ведь нельзя раскладывать лагерь прямо перед моей квартирой? - Собственно, говоря об этом… - Луи хочется сказать нет, но он не может. – Я не уверен. Я думаю, им нельзя делать фотографии, которые раскрывают тайну твоего места проживания, но ты живешь в людном районе, так что… Им наверняка можно пребывать там и следить за тобой. Наверное. - Прости, - добавляет Луи, все еще держа глаза закрытыми. В этот раз Гарри не отклоняет извинение, и понимание этого отдается резкой и острой болью в груди Томлинсона. У Гарри уходит некоторое время на ответ, а каждая секунда длится будто минута. - Ну, - наконец- то медленно произносит он, будто всё еще ищет правильные слова, - Я думаю… То есть… Ну, они пытаются заработать себе на жизнь этим. Луи резко открывает глаза, сразу натыкаясь взглядом на размытые тучи. - Ты только что защитил их? Ты что, пьян? Гарри замолкает, а Луи все еще слишком удивлен, чтобы что-то говорить. Спустя пару мгновений, он, качая головой, поднимается со скамейки, прогуливаясь от одних футбольных ворот к другим. - Слушай, - наконец говорит Луи, натыкаясь на мяч под ногами и легонько задевая его носком, дабы привести в движение, - Лиам договорился об интервью в ток-шоу сегодня. Если ты хочешь, я всё еще могу опровергнуть всё это. Сказать им, что это не было свиданием, представить тебя как поддерживающего друга. Рассказать им, что ты дал мне пару советов, поскольку такие обстоятельства знакомы тебе. В трубке снова наступает продолжительное молчание. Когда Гарри решает заговорить, тон его голоса звучит слишком неуверенно: - А ты хочешь, чтобы я отступил? Опуская голову, Луи снова задевает ногой мяч, уже сильнее, наблюдая за тем, как он катится от него. Догоняя его, Томлинсон чувствует мокрую колючую траву под босыми ногами и, черт, нет, он не хочет делать это в одиночку. Он эгоист, ужасный эгоист, но вчера в Россо он понял, что выносить любопытные взгляды будет проще, когда есть кто-то, с кем ты можешь поделиться переживаниями. Когда есть кто-то, с кем можно отвлечься от всей этой напряженной обстановки. Они против всего мира. Как же ему хочется быть сильней, чем он есть на самом деле. - Нет, - признается Луи, - Я очень не хочу проходить через это в одиночку. - Хорошо, - улыбка смягчает тон Гарри. – Тогда я никуда не ухожу. Вперед, ладно? Ты можешь сказать им мое имя, если хочешь. Я уверен, что папарацци уже его знают, так что… Луи садится прямо на то место, где только что стоял, прямо на мокрую траву. - Гарри. Ты точно уверен в этом? - Я уверен, - ни тона сомнения в голосе. - Правда? Правда-правда? Гарри вздыхает, но Луи всё еще чувствует его улыбку. - Если ты спросишь меня еще раз, я… Я оболью тебя холодной водой, когда мы встретимся. Падая на спину, Луи чувствует, как его футболка постепенно становится влажной, а запах мокрой земли обволакивает его. В этом он находит невероятное спокойствие, и впервые за день, с тех пор как Лиам разбудил его утром, он чувствует, что хочет улыбаться. - Обольешь меня водой? – переспрашивает Луи. – Это лучшее, что ты смог придумать? Это жалко, Гарольд. Я думаю, мне есть чему тебя научить. - Отвали, - ворчит Гарри, неловко прочищая горло после своих слов. – То есть… Я имел в виду… Я не… - О да, - перебивает парня Томлинсон, улыбаясь, теперь уже искренне и широко улыбаясь. – Ты именно это имел в виду. - Нет? – ударение превращает утвердительный ответ в вопрос и это настолько мило, что Луи позволяет себе тихо засмеяться. - И повторяю: ты имел это в виду, - он останавливается на секунду, перед тем как продолжить. – Дерзко. Мне нравится, продолжай в том же духе. - Ты странный, - произносит Гарри. Это звучит как комплимент.

***

- Гарри, не так ли? – Томас, который ранее пытался пошутить, представляясь Томмо, наклоняется вперед, облокотившись локтями о стол. Он выглядит таким внимательным и сфокусированным, будто акула, которая, плавая, почуяла запах крови. - Слишком простое имя для секрета, который встряхнул британский футбольный мир, - улыбается он, показывая свои белоснежные зубы. Луи улыбается в ответ точно так же, не понимая, что именно происходит. В его жизни слишком много неприятных сравнений с животными, когда на самом деле, природа редко когда проявляет жестокость. Особенно, к представителям своего вида. - Теперь это не такой уж и секрет, я полагаю, - вскидывает брови Луи. – Не знаю, выпал ли вам шанс почитать утреннюю прессу. - О да, - кивает Том, смотря на Томлинсона псевдо дружелюбным взглядом, пока его глаза устрашающе блестят от света прожекторов. – Так ты говоришь, что вы вместе уже целый год? Это пахнет серьезными обязательствами. Откидываясь на спинку дивана, который слишком большой для одного человека, Луи протягивает ноги вперед, закидывая одну на другую. - Ты говоришь так, будто серьезные обязательства это большая неожиданность, - он старается придерживаться мягкого тона голоса, а улыбаться не слишком натянуто. На площадке слишком жарко, Луи чувствует, как потеет под толстым слоем макияжа. Где-то Гарри смотрит эту прямую трансляцию с Зейном и еще двумя друзьями, которые в курсе их обстоятельств. Мама Луи и Шарлотта наблюдают за ним с младшими сестрами, Лиам за кулисами, а Найл и Стэн тоже собирались посмотреть это ток-шоу. Просто… Каждый, кого Луи знает, смотрит это. О Господи. - Нет, я думаю, это не должно быть сюрпризом, - произносит Том. – Я не думаю, что ты стал бы рисковать карьерой ради кого попало. - Я скорее надеюсь на то, что в наше время, а тем более, что Робби Роджерс* уже подал нам пример в США… - Не уверен, что ты хотел бы ставить в пример США, когда речь идет о футболе, - перебивает Луи Том, - они даже называют футбол по-другому. Луи улыбается, выжидая, пока зрители в зале перестанут смеяться. - Может, в этом и весь смысл. Всем же известно, что Роджерс покинул Лидс, а теперь он часть команды США? Если у них может играть футболист-гей, то нам в Англии должно быть стыдно, что у нас еще такого нет. - Стыдно, ты прав, - говорит Том, но трудно сказать, имеет ли он это в виду. – Итак, можешь ли ты сказать, что раскрытие твоего секрета меняет много вещей? Например, возьмешь ли ты Гарри с собой, как ЖИД*, путешествуя с командой? - Ну, я думаю, это значительно меняет многое. Луи усердно пытается перебороть желание дотронуться до своего лба, дабы удостовериться, что не видно, как он вспотел. Но ему не следует привлекать лишнее внимание к себе. - Ну, для начала, прессе придется смириться с новой аббревиатурой и откинуть ЖИД. Гарри мне не девушка, а уж тем более не жена, мне кажется, это очевидно. Ну, если вы не курили того, чего не следует. Последняя реплика Луи не была смешной, но, тем не менее, до парня доносится пару смешков из зала. Кажется, их всех легко удовлетворить. - Как насчет ЖИП? – добавляет Томлинсон. - Жены и партнеры? – Том удивленно вскидывает брови, и Луи готов поспорить, что он щипает и красит их. Довольно удивительно то, что этот мужчина, по видимому, восходящая звезда на ITV. Просто это доказывает, что у этого канала нет отдела кадров. Или отдела кадров с нормальным вкусом. Луи кажется, что Том обладает такой же харизмой, как и скучный работник страховой компании на летней и зажигательной вечеринке. - Да, - говорит Томлинсон, - Но не стоит путать новую аббревиатуру с WASP*. Эта шутка так и не была оценена, может, потому что культура для футбольных фанатов что-то недосягаемое или потому что это вовсе и не было смешно. Но, эй, Луи пытается вести себя естественно, несмотря на ту дрожь, которая охватила его еще при самом входе в студию, когда, помимо простых аплодисментов, его встретили и свистом. Зато он убедился в том, что точно одарил саркастической улыбкой всех тех, кто освистал его. Будто им не всё равно. Пиздюки остаются пиздюками и всё такое. - Уж точно не стоит, - соглашается Том. Луи чувствует какое-то странное плохое предчувствие. Оно оказывается обоснованным, так как мужчина наклоняется к нему, сложив руки в замок на отполированной поверхности стола из красного дерева. Он хитро, но блаженно ухмыляется, что посылает нотки тревоги в мозг Томлинсона. - Итак, Томмо, только между нами… Кто сверху, а кто снизу? Что… Нет, серьезно? Чего? Жужжание камер становится причиной неимоверного гула в ушах Луи и, черт, это было так глупо, невероятно глупо – идти на ток-шоу, зная только имя ведущего. Ему следовало бы поискать что-то об этой программе, прежде чем слепо соглашаться на интервью. Как же глупо, черт возьми. Просто, беря во внимание всё то, что происходит с ним… Он пытается нормализировать свое сердцебиение и дыхание, игнорируя людей вокруг. Тем более что все их лица внезапно стали одним размытым пятном. Один Лиам выделяется на их фоне, выглядя так, будто готовится убить кого-то, что немного успокаивает Луи. Господи, просто говори о чем-то примитивном. - Я надеюсь, - наконец произносит он, взвешивая каждое слово, - ты понимаешь, что моим младшим сестрам ради этой трансляции разрешили лечь спать позже. Близняшкам всего девять. Прежде чем Том может вставить хоть слово, Луи слегка наклоняется вперед, и продолжает говорить, не скрывая отвращение: - Теперь… Ладно. Поздравляю, завтра все будут говорить о тебе. Ты должен быть рад тому, что тренер заставил меня пройти курсы управления гневом после того, как я получил красную карточку в матче против Милана в прошлом году. Действительно рад. Потому что если бы не это… Луи глубоко вдыхает, пытаясь не думать обо всех людях, которые наблюдают за этой сценой, боясь представить, что сейчас думает обо всем этом Гарри. - Если бы не это, ты уже лишился бы пары зубов. Надеюсь, это стоило риска. Пока поза Тома остается неизменной, такой же уверенной в себе, его пальцы нервно дергаются пару раз. - Ну, Томмо. Ты не можешь винить меня за то, что я озвучил вопрос, который сейчас наиболее обсуждаемый в барах по всей Британии. - Но я думаю, что вполне могу это делать, - Луи садится прямо, смотря прямо в глаза ведущему. – Не все вопросы следует задавать, даже если и они интересуют кого-то и где-то. Я уверен, что даже у тебя есть странные фанаты, которым хочется знать про твою половую жизнь, но я же не спрашиваю у тебя о ней. Он бросает молниеносный взгляд на кольцо на левой руке Тома. - Ну, типа, ты любишь это нежно или грубо? Твои любимые позы? Твоя жена до сих пор делает для тебя всё, что ты хочешь? Всё равно, Луи тоже может быть грубым. К черту это всё. На удивление парня, Том выглядит задумчиво, но не обиженно. После слов Луи наступает тишина, только шептания в студии прерывают ее, смешиваясь с дрожью, которая все еще бьет тело Томлинсона. - Я всё понял, - внезапно произносит Том. – То, что ты гей не дает права другим пытаться узнать, что происходит за закрытой дверью. Это может быть и враньем, игрой на публику, но Луи всё равно мягко улыбается. - Совершенно верно, спасибо. Ладно. Хорошо. Может… Может он сможет сделать это.

***

Их сопровождают через подземный коридор, что соединяет пару студийных зданий. Лиам не перестает извиняться, пока Луи не затыкает его рот своей ладонью, поворачиваясь к своему менеджеру лицом. - Заткнись, ладно? – опускает свою руку он. – Я знаю, что ты даже и не догадывался, что он спросит у меня такое. Я знаю. Всё в порядке. - Я правда не знал, - говорит Лиам, наверное, в сотый раз. – Я понятия не имел. Я видел пару его программ и подумал, что всё будет в порядке. - Это было…нормально. Наверное, это должно было случиться, - возобновляет ходьбу Луи. - Наверное, - произносит Лиам всё еще извиняющимся тоном. Если бы всё не было так, как оно есть сейчас, Луи бы воспользовался таким покладистым Пейном. Сделал бы его мальчиком на побегушках, заставил бы разобраться с множеством документов. Но если подумать, нет причин не делать этого. Мир не перестал вращаться из-за личных проблем Томлинсона, в конце концов. Они залезают в черный Мерседес, который им предоставил канал. Луи почти никогда не использует услуги водителя, но сейчас в этом есть определенный смысл – кто-то, кто отвезет их с «места преступления», пока они будут наблюдать реакцию мира на шоу. Ну ладно, реакцию Англии. Луи не настолько тщеславен, чтобы считать, что его появление на каком-то ток-шоу может вызвать глобальный интерес. Лиам достает айпад, как только машина трогается с места. Честно говоря, Луи даже рад, что у него есть Пейн, который сейчас сам прочитает всё, что касается сегодняшнего интервью Томлинсона. Наверное, пройдет не одна неделя, прежде чем футболист сможет снова читать прессу, не беспокоясь, что увидит свое имя и какую-то примитивную статью, где его поливают грязью. Ему следует научиться равнодушию. Но сейчас, он просто тяжело вздыхает, доставая телефон, где замечает кучу новых сообщений. «Люблю тебя, малыш» - пишет ему мама. Шарлотта уверяет его в том, что другим сестрам прикрыли уши, и они точно не услышали ничего из того, чего не должны. Также, внезапно, он видит сообщение от Робби Уильямса, которое гласит: «Храбрый шаг, парень. Поздравляю». Луи удивленно моргает, перечитывая сообщение. Потом он в неверии качает головой, ухмыляясь и обещая себе не забыть сказать об этом Гарри. Он наверняка невероятно обрадуется. Если он захочет после такого продолжать их аферу. Среди всех этих сообщений нет ни одного от Гарри. Или от Зейна. И да, прошло всего лишь десять минут с того времени, как Луи покинул эту злосчастную студию, и это не должно значить большим счетом ничего, но… - Слышно что-то от Зейна? – тихо спрашивает Томлинсон, дергая Лиама за руку. - Он писал мне пару раз во время шоу, - пожимает плечами Лиам. – А что? - Он смотрел с Гарри, не так ли? Попытка спросить это, не выдавая своего опасения, провалилась. Лиам улыбается ему своей снисходительной улыбкой, хлопая Луи по плечу. - Да ладно тебе, Лу. Это же Гарри. Он… Пейн кидает на водителя многозначительный взгляд, а потом продолжает: - Ты же знаешь, что он бы не бросил тебя из-за какого-то надоедливого мудака. Вы идеально подходите друг другу. Ха-ха. И они только встретились. Луи уже хочет ответить что-то парню, как его телефон вибрирует в руках, мимолетно показывая сообщение от Гарри. Открывая папку входящих сообщений, Луи в спешке чуть не роняет телефон. «Ты был изумителен. Так горжусь называть тебя своим парнем :)» - Говорил же, - самодовольно говорит Лиам Луи прямо в ухо. Луи закрывает ему обзор на свой телефон, прищуриваясь. - Это было личным. За исключением того, что это не было личным. Гарри так выразился на случай, если их телефоны взломают. Тем не менее, чувства, которые можно прочитать между строк, кажутся искренними. Луи понимает, что одобрение от Гарри позволяет ему легче дышать. Он сможет сделать это. ===