***
Девочкам нужно в школу в понедельник, поэтому они уезжают после завтрака (что можно было считать ланчем). Луи только заходит в дом, после прощания с семьей, как чувствует вибрацию телефона в кармане джинс. Это сообщение от Шарлотты и… Ха. Луи даже и не заметил, что она сфотографировала его и Гарри вчера в VIP-комнате, пока они шептались. Со стороны кажется, будто они действительно увлечены друг другом, что очень мило. Не учитывая того, что Гарри не является парнем Луи. Об этом становится легче забывать. В этом и проблема. Луи всё равно решает детально изучить фото. То, как близко они сидят, как Гарри улыбается ему, прикрыв глаза, как лицо Луи наполовину спрятано за Гарри. Фотография немного размытая, странная, но в тоже время и сокровенная, напоминает о снимке Лиама и Зейна, который когда-то убедил Луи нанять Пейна на работу. И да, да, конечно он помнит, что у Зейна и Лиама совершенно иная история. Конечно. «Не хочу этого признавать, но вы очень милая пара» - пишет Шарлотта под фотографией. Луи сохраняет снимок в свою персональную папку и не отвечает.***
- Скажи мне, что ты шутишь. - Твое недоверие огорчает меня, - ухмыляясь, Луи присматривает парковочное место на Кинг Стрит. Так как, сегодня воскресенье, то улицы не так уж и заполнены, что просто чудесно. Ему всегда нужно заниматься шопингом по воскресеньям. Всегда заниматься шопингом для Гарри по воскресеньям. - Я похож на Джулию Робертс? – Гарри поправляет свою прическу, только еще больше взъерошивая кудри. - Ты что, только что сравнил себя с единственной и неповторимой Красоткой? – наигранно возмущается Луи. – Без обид, но у тебя нет одной ее главной черты. Заглушая двигатель, Луи протягивает руку к Гарри и слегка ударяет один из его сосков. Потом он понимает, что сделал и что это определенно не в их стиле и черт, он ведь может спихнуть всё на похмелье, правда? К тому времени, когда Луи уже хочет извиниться, Гарри вовсю смеется, откинув голову назад. - Что ж, - хрипло произносит он, - ты должен признать, что открытие магазина в воскресенье исключительно для меня это немного… слишком. Это верно. Но Луи не видит причин не баловать Гарри, и что-то в глазах Стайлса говорит ему, что он тоже не так уж и против этого. Что он даже может быть польщен таким жестом, и это заставляет Луи краснеть с головы до пят. - Лиам проделал большую часть работы, - говорит он. – То есть, позвонил нужным людям. Так что я даже ничего и не делал, разве что просто подал идею. И, кстати, ты не имеешь права возмущаться, так как это часть нашей сделки. - Я помню, - кивает Гарри, опуская взгляд. – Ты одеваешь меня на всякие мероприятия. Да, хорошо. «Хорошо», - повторяет у себя в мыслях Луи. Гарри явно что-то недоговаривает, но Томлинсон не может понять что именно. Выпрыгивая из машины, он торопится перебежать на другую сторону, чтобы открыть дверцу Гарри, но опаздывает буквально на шаг, так как тот выходит сам. Ну, значит в следующий раз.***
Гарри кружится. Он действительно кружится, чтобы Луи получше рассмотрел его в штанах, которые невероятно ему подходят, обтягивая его небольшую, но упругую задницу, бедра, свободно спускаясь к лодыжкам, и… и, по какой-то причине, на парне нет рубашки. Видимо, это как-то способствует более объективной оценке брюк на нем. Или что-то вроде этого. Луи хочется убить себя. Но в первую очередь Лиама. Потому что как раз таки он затеял всю эту кутерьму. - Ты только что покрутился? – с легкой насмешкой спрашивает Луи. Помощник менеджера издает короткий смешок, пытаясь превратить его в кашель. - Не знаю. Я правда сделал это? Гарри немного спускает брюки, и те садятся неприлично хорошо на изгибе его талии. Луи готов отдать очень многое, чтобы коснуться его прямо здесь и сейчас, провести рукой по его обнаженному животу. Он вполне безнаказанно может это сделать, но это было бы злоупотреблением тем, что они не одни. - Думаю, да. Ты правда сделал это. – Лениво произносит Луи, потягивая чай. - Ты можешь это доказать? – спрашивает Гарри. Он стоит между бедрами Луи, буквально возвышаясь над ним, улыбаясь, совсем не заботясь о своем полуодетом состоянии. Точнее полураздетом. - Я вполне уверен что смог бы, - усмехается Томлинсон. – Вызвал бы несколько свидетелей, эксперта и психолога… Однако, это было бы очень кропотливое и долгое расследование. Отставляя слишком элегантную фарфоровую чашку в сторону, Луи поднимается с кресла и, так как Гарри всё ещё настолько непозволительно близко, что такое ощущение, будто Томлинсон подстраивается под стать его тела, словно складывая пазлы. Начиная c “Might as well…” на пояснице Гарри, вдоль его торса, крохотных родинок, которые Стайлс называет «запасными сосками», очертаний слегка виднеющихся ребер, заканчивая ласточками, вытатуированных у него на груди. Луи застывает на расстоянии дыхания от подбородка Гарри, слегка касаясь его носом, пытаясь не думать, что его рот слишком близко к ямочке между ключицами юноши. Гарри опускает голову, наблюдая за Луи так, будто он ждет чего-то, чего угодно, и Томлинсон не знает, что именно заставляет зрачки парня расширяться: опасение или предвкушение. Делай так, как считаешь нужным, если чувствуешь, что это подходящий момент. Так звучит их договоренность. И Луи чувствует, что поцеловать Гарри прямо здесь и сейчас было бы очень уместно… Только это было бы по совсем несоответствующим причинам. Это случилось бы, потому что Луи очень этого хочет, потому что у него всё размыто перед глазами, потому что он уже не может отличать реальность от выдумки. Он нуждается в Гарри. Больше, чем ему хочется признать, настолько, что ему не хочется подвергнуться риску потерять его из-за одного опрометчивого решения. Луи тяжело вздыхает и, легонько проводя костяшками пальцев по талии Гарри, отходит. Слаб, он так слаб, никакой силы воли. - Тебе следует надеть эти брюки на сегодняшний ужин, - произносит он будто не своим голосом. – Те, которые ты мерил перед этим, и джинсы мы возьмем тоже, мало ли что. Ещё белая рубашка, которую ты тоже наденешь сегодня. О, и еще черная, потому что… Просто так. - Я думал, мы ищем только один наряд. Только на сегодняшний ужин? – почти шепотом произносит Гарри после секундной заминки. - Почему мы должны останавливаться только на одном? – спрашивает Луи. Его будто обливают ведром холодной воды, когда он осознает, что они не одни, что помощник менеджера буквально в шаге от них, создавая только иллюзию уединенности. И его присутствие только ограничивает возможность переубедить Гарри в том, что ему нужна вся эта одежда, и понятно что, также ему нужно позволить Луи всё это оплатить. Гарри бросает взгляд на помощника менеджера, потом возвращает его к Луи. - Одного костюма на сегодня будет достаточно. - Но. – Луи снова подходит к Гарри очень близко, кладя ладонь ему на торс, чувствуя, как под ней перекатываются мышцы. Он теряет равновесие, но Стайлс сразу же это замечает, поэтому обхватывает талию Луи одной рукой, придерживая его. Большой палец Гарри идеально подходит под впадину Луи под ребрами, а его пальцы каким-то образом достают до его позвоночника, и, черт, это не то, о чем Томлинсон должен думать, не о Гарри, который водит своими руками по его голому телу и… Это правда не то, о чем Луи должен думать сейчас. - Но? – тихо переспрашивает Гарри. Луи собирался использовать их близость для того, чтобы сказать ему… что-то. Что-то, что предназначается только для ушей Гарри, что-то… А, о их договоренности, вот что. - Но, - Луи поднимается на цыпочки, чтобы прижаться губами к щеке Гарри и прошептать: - Нас ждёт еще много таких банкетов. Эти милые люди открыли магазин специально для тебя, так почему не воспользоваться этой возможностью? Тогда нам не придется делать это снова, так как ты будешь готов к любым ситуациям. Это разумно, ведь так? Прагматично. Два слова, которыми никак нельзя охарактеризовать Луи, не тогда, когда он борется с действительно непреодолимым желанием придвинуться к Гарри еще ближе, положить голову ему на плечо, забыть обо всех ужинах и обязательствах, игнорировать всё, что не связано с теплотой кожи Стайлса, его запаха: пряного и свежего. Да, у Луи определенно есть проблемы. Он снова отстраняется, пытаясь не обращать слишком много внимания на то, как Гарри сразу же выпускает его с рук, замирая в странной позе, будто их близость и уязвимое состояние Луи заставило чувствовать его некомфортно. Однако это невозможно. Луи не настолько очевиден. Отступая на шаг, он замечает, что помощник менеджера специально пытается не смотреть на них, слишком пристально уставившись на стену. Удачи с этим. - Итак, что скажешь? – спрашивает Луи нарочито громко. – Мы договорились? Гарри поджимает губы, хмурясь, будто съел что-то горькое: - Да, договорились. Конечно. Ха. Удивительно, но договориться оказалось проще простого, хоть и Луи чувствует себя так, будто что-то забыл, что-то упустил.***
Если Гарри и действительно чувствует тревогу перед первым официальным появлением на людях в качестве пары Луи, то он этого не показывает. Он ведет себя тихо с тех пор, как они покинули Слэйтерс, раскинувшись на пассажирском сидении возле футболиста. Стайлс отвечает на все попытки Луи завязать разговоры кратко и без интереса, поэтому тот решает оставить его в покое, хоть и ненадолго. Они проезжают автобусную остановку и Луи сворачивает на маленькую дорогу, ведущую к Манчестерскому клубу по гольфу. Только тогда Гарри выпрямляется, взволнованно выдыхая. - Ужин в гольф клубе? Это такое клише. Он определенно в плохом настроении, ну ладно. Луи замедляется, бросая взгляд на Гарри, который разглядывает поле вокруг них. Они не могут вот так вот заявиться на ужин. Это может привести к катастрофе. К тому же, Луи не хочет провести следующие пару часов, не переставая волноваться о том, что думает Гарри, не переставая чувствовать сердце, отскакивающее от ребер. - Прости, - говорит он. Это слово тягостно повисает в воздухе. Или секунду, или пять, или час Гарри вообще не реагирует на Луи. Потом он вздыхает, расслабляя до этого слишком напряженные плечи. - Ты хотя бы знаешь, за что извиняешься? Вроде бы? Скорее всего да. Внезапно поле превращается в деревья, которые нависают над ними. Луи пожимает плечами, стараясь не смотреть на Гарри. - В следующий раз, когда я снова буду вести себя как напористый идиот, просто… ущипни меня или что, я не знаю. Я не хотел чтобы ты чувствовал себя некомфортно. Гарри снова некоторое время не отвечает. - Всё хорошо. Ты ничего не сделал. – Он снова выдерживает паузу, пока они подъезжают к воротам, но потом продолжает с крохотной ухмылкой на устах: - Я просто… Я плохо спал и сорвался на тебе. Это не кажется убедительным. Луи интересует, соврал бы ему Гарри чтобы утешить его, чисто ради альтруистских целей, просто чтобы Томлинсон почувствовал себя лучше. Это похоже на правду, Гарри мог бы такое сделать, мог бы соврать чисто с благородными помыслами. Луи нужно быть более осторожным. Он может постараться. Он может отдать инициативу в руки Гарри, ждать пока тот сделает первый шаг. - Ладно, - медленно проговаривает Луи. – Мы можем не задерживаться сегодня. Если ты устал. Может, мы даже сможем незаметно уйти между подачей основного блюда и десерта. Тогда я смогу отвезти домой пораньше. - Кто пропускает десерт? – шутливо спрашивает Гарри, пытаясь разрядить обстановку. Наконец-таки ворота открываются, и они въезжают на парковку, где уже припарковано довольно таки много машин. Машину Найла можно заметить сразу же, так как это зеленый Бентли. То, что Хоран здесь это очень хорошо. Это значит, что Гарри не придется постоянно находиться рядом с Луи так как больше никого он не знает. - Найл был бы возмущен, - соглашается Луи. Он заглушает машину и откидывается на спинку сидения, всё это время изучая взглядом Гарри. – Время приключений. Готов? В глазах Гарри читается спокойствие: - Разве не я должен у тебя это спрашивать? Это может привести к очередному спору за считанные секунды, поэтому Луи просто качает головой, ничего не говоря, но продолжая смотреть на Гарри. Тот неловко ёрзает на сидении от столь пристального взгляда, поправляя волосы и одергивая рубашку. Простая белая рубашка отлично сидит на нем, а слегка подкатанные рукава открывают вид на несколько татуировок Стайлса. Слишком засмотревшись, Луи буквально в последнюю секунду останавливает себя от того, чтобы поправить Гарри воротник. Гарри великолепен, поразителен, и Луи не имеет малейшего понятия, как сейчас справлялся бы в одиночку. Если хоть кто-нибудь посмеет неправильно моргнуть в сторону Гарри, им лучше надеяться, что Луи от них на расстоянии пушечного выстрела. Он выходит из машины и обходит её, чтобы открыть Гарри дверь. В этот раз он успевает это сделать, с широкой улыбкой и поклоном. Гарри качает головой, и Луи почти что взъерошивает ему кудри, в последний момент одергивая себя. - Знаешь, для миллионера ты… - Мультимиллионера, - исправляет Томлинсон. - Да, да, конечно. Так вот, ты слишком идиот, - усмехается Гарри. - Я возражаю, - наигранно хмурится Луи. – Дико возражаю. Смеясь, Гарри протягивает ему руку, чтобы переплести их пальцы, и сердце Луи замирает, чтобы через секунду начать бешено биться.***
Банкет начинается с напитков и речи. Луи слышал её раньше и услышит еще не раз, так что он даже не пытается прислушиваться. Одной рукой обнимая Гарри за талию, который внимательно слушает всё, что говорят, Луи оглядывает собравшеюся толпу. Похоже на то, что он не один сегодня рассеянный. Легонько толкая Гарри, Луи приближается к нему как можно ближе, чтобы не побеспокоить никого вокруг: - Посмотри на Найла. Он сам за подбородок поворачивает голову Гарри в нужном направлении и тот издает смешок, поворачиваясь к Луи и шепча: - Он действительно думает, что это незаметно? Кто она? - Это Элеонор Колдер. Она дочь следящего за нашим стадионом. Учится на врача, так что иногда работает с нашей командой врачей. Выглядывая из-за плеча Гарри, Луи видит Сержа, наблюдающего за ними с пустым выражением лица. По крайней мере, это лучше, чем свирепый взгляд Макса, которым он одарил Луи и Гарри, когда они только-только вошли. Потом Смеллинг притянул свою девушку для страстного, но безумно показного поцелуя, будто пытаясь доказать, что гомосексуальность не заразна. Или чтобы просто похвастаться. Кто знает. Луи не умеет разговаривать на пиздюковом языке. - И что, Найл пытался как-нибудь… - Гарри замолкает, наклоняя голову, смотря на Луи выразительным взглядом. Луи тихо смеется, прижимаясь к Гарри, забывая о своем решении не делать первых шагов, которое он принял, когда... полчаса назад? Примерно. Умственные способности он, скорее всего, унаследовал от золотой рыбки. - Нет, он ничего не предпринимал. Сложно поверить, но Найл, за всё время его знакомства с Элеонор, сказал ей всего пару слов. - Найл? – Гарри вскидывает брови в удивлении. – Мы говорим о об одном и том же человеке? - Боюсь, что да. - Ну, тогда нам необходимо что-то с этим сделать, - решительно произносит Гарри, забыв, что пару мгновений назад его внимание было сконцентрировано на поздравительной речи. – Можно запереть их в шкафу, например. - Когда я проверял в последний раз, мы не находились в романтической комедии, Хазз. Хотя, если подумать, Луи нравится идея вмешаться не в свои дела. Однако это еще спорный вопрос: его это дело или нет. Найл, в конце концов его друг. А друзья не оставляют друг друга страдать, стараясь понять как лучше привлечь внимание человека, который им не безразличен. - Но с другой стороны… - Луи постукивает пальцами по бедру Гарри, чуть выше его бедренной кости, прямо там, где расположена одна из многочисленных татуировок парня. Она спрятана под рубашкой Стайлса, никто даже не знает, что она там есть, кроме Луи. И внезапно его колени подкашиваются от этой мысли. Гарри не является его парнем, но никто в этом здании не знает его лучше, чем Томлинсон. - Но с другой стороны? – Гарри улыбается ему таинственной улыбкой. - Но с другой стороны, - повторяет Луи, - это не должно нас останавливать. Ничто не должно нас останавливать, - он задумывается, перебирая возможные варианты. – Мы можем начать с того, чтобы их места оказались за одним столом. Гарри пытается заглянуть в соседний зал, где расположены длинные банкетные столы, украшены маленькими букетами цветов и свечами, вокруг них стулья позначены именами. Гостей рассадили еще пару дней назад, так что Луи уже известно, что за их столом сидит Саймон, Грег со своей девушкой, Серж, неизвестная Томлинсону замужняя пара, и, конечно же, Ник Гримшоу. Последний никак не может оказаться случайностью, так как любой член клана Гримшоу слишком важен, чтобы посадить его в дальний угол, так что Луи воспринимает это как вкрадчивый знак поддержки, так как Ник обладает именно той харизмой, которая может развеять любую неловкость. Это мило. Хотя Луи не хочется, чтобы это им пригодилось. - А места забронированы? – спрашивает Гарри. – Как в театре? Шикарно. - Добро пожаловать в премьер-лигу Баркли*, - усмехается Луи. – Которая, кстати, спонсируется Баркли. Если тебе интересно. Улыбка Гарри заставляет морщинки собираться у его глаз. Он делает глоток своего шампанского, продолжая насмешливо наблюдать за Луи. - Ты что, глумишься над своими работодателями? У тебя есть пять машин, свой собственный бассейн, я не думаю, что тебе положено издеваться над учреждением, которое оплачивает твои счета. - Они этого не делают, - возражает Луи. – Они частично спонсируют нашу лигу, но наши главные спонсоры это Аон и Найк. Ну, и еще несколько других. Это сложновато. - Ладно, - протягивает Гарри. Снова концентрируясь на речи, Луи высчитывает примерное время ее окончания. Отлично, итак, у них есть примерно пять минут. К тому же, они спрятались в самом конце толпы, ближе к банкетной комнате, пытаясь избежать излишнего внимания. Им, конечно же, не удастся уйти незамеченными, но, к счастью, фотограф ходит вокруг подиума, где выступает Джилл, а все остальные просто воспримут их уход как необходимость минутки наедине. О да, сейчас бы это не помешало. Но позже. Луи убирает руку с талии Гарри (для общей информации, Стайлс первый обхватил его за плечи, так что Томлинсон не нарушал данные себе обещания), подталкивая его бедром. - Насколько ты хорош в том, чтобы оставаться незамеченным? - Что мы делаем? – Гарри выпускает Луи из своих рук, оглядываясь, и то, как он быстро согласился заставляет Томлинсона улыбнуться. Может у юноши просто не получается отказывать людям, но искорка возбуждения в его глазах кажется искренней. - Сажаем Элеонор за наш стол, - произносит Луи, затем берет Гарри за запястье и тянет его в банкетную комнату, под аплодисменты Джиллу, когда тот упоминает какой Саймон трудолюбивый. Как только они выходят, Луи прижимается к стене, задерживая дыхание, отмечая, что Гарри делает то же самое, прикрывая ладонью рот, дабы не смеяться слишком громко. Он выглядит невероятно красиво, и это единственное о чем может думать Томлинсон. Ну, еще о том, какой быстрый у Гарри пульс под подушечками его пальцев. Спустя много ударов, Луи убирает руку с запястья юноши. В зале Джилл возобновляет речь. Значит, их опрометчивый побег не причинил никакой катастрофы. - Итак, партнер, - Луи медленно отстраняется от стены, указывая на столы. – Наш план таков: найти наш стол, потому что за ним сидит и Найл. Затем найти карточку с именем Элеонор. Поменять ее с карточкой Сержа, который тоже сидит с нами, что мне совершенно не по душе. Тыкая пальцем в грудь Гарри, он добавляет: - Сделай так, чтобы нас не заметили, я повторяю, оставайся незамеченным. Постарайся не попадаться на глаза людям из главного зала. Если придется – ползи. - Так что, ты хочешь, чтобы я опустился на четвереньки? – невинно спрашивает Гарри. Луи ненавидит его. Просто… Гарри наиболее непонятный человек, которого Томлинсон когда-либо встречал. Все эти его неясные посылы, теплые прикосновения, внезапная сдержанность, даже холодность, и это совершенно несправедливо. Потому что, как Луи должен справляться со всем этим? Он не думает, что Гарри оценит, если Луи прижмет его к стене в страстном поцелуе. Нет. Скорее всего что нет. А жаль. - Любой ценой, - серьезно произносит он. – На старт, внимание, марш! Гарри застывает на мгновение с игривой усмешкой на губах, а затем неряшливо кидается к ближайшему столу, дабы изучить имена на карточках. Не без трудностей, но Луи вспоминает, что ему нужно сделать то же самое.***
Оказывается, у Гарри слишком много общего с Ником Гримшоу. Им еще даже не успели подать закуски, как Гримшоу (точнее Ник, потому что «Гримшоу это мой отец, а я не настолько стар, ладно?») неуместно вспоминает о какой-то выставке, название которой Луи никогда не слышал до этого, но Гарри буквально подпрыгивает при одном её упоминании. В следующий момент, Томлинсон оказывается между двумя людьми, которые с огромным энтузиазмом обсуждают плюсы и минусы черно-белых фотографий, даже не пытаясь следить за их разговором, только думая о том, подозревает ли Гарри, что он разговаривает с сыном человека, который практически владеет их командой. Точнее того, кто владеет всеми акциями и является одним из их главным спонсором, но неважно. Лиам как-то пытался объяснить суть фондового рынка Луи, но всё тщетно. Пока они разговаривают, Гарри не перестает прикасаться к Луи. Ничего громкоговорящего, просто рука на плече или быстрое касание запястья кончиками пальцев, и именно потому что в этих прикосновениях нет ничего показного, Луи сложно сосредоточиться на чем-то ином, как не о мыслях о том, насколько Гарри хорошо их подает как пару. Особенно учитывая усмешку Ника, когда тот замечает все эти действия юноши. И Луи ненавидит это. По крайней мере, операция Элайл, как Гарри метко окрестил её, проходит успешно. Реакция Найла на другое имя на стуле возле него сопровождалась подозрительным взглядом в сторону Луи и неловкой тишиной, когда Элеонор присела с ними за стол, но затем они завязали разговор о восстановлении колена Хорана. Не совсем подходящая тема для флирта, но Колдер кажется действительно заинтересованной в беседе, она внимательно слушает всё, что говорит Найл, улыбаясь и постоянно поправляя свои волосы. К тому же, кто Луи такой чтобы судить флирт других? За все свои двадцать два года жизни ближе всего к отношениям он был с человеком, который притворяется его парнем. - Эй, - тихо произносит Гарри, наклоняясь к нему поближе, соприкасаясь коленом с его, что не так уж и обязательно, ведь никто не полезет под стол проверять, как близко они находятся друг к другу. – Ты в порядке? - А почему я не должен быть в порядке? – усмехается Луи, зацепляясь лодыжкой за ножку стула. - Потому что ты тыкаешь вилкой в салат так, будто пытаешься убить паука в нем. Фраза парня заставляет Луи поднять на него взгляд. Гарри наблюдает за ним обеспокоенным взглядом, опустив уголки рта, пока тени от свечей не перестают мигать на его лице. Луи не успевает проконтролировать себя и придвигается к нему ещё ближе, если такое вообще возможно, ощущая себя невероятно беспомощно. Вздохнув и вспомнив обещание данное себе, он отодвигается обратно. Гарри не смог бы отказать ему в этой ситуации, а вот почувствовать себя некомфортно вполне. Луи опускает взгляд вниз, поправляя свои столовые приборы. Это напоминает ему тот момент, когда, только усевшись за стол, Гарри с немного растерянным взглядом спросил: - Это как в «Красотке»? Начинать с того, что дальше от тарелки? - Это действительно как в «Красотке», - сказал ему Луи. – Ты самый красивый в этом здании, а я богатый придурок, который не может противостоять твоему шарму. Правда он соврет, если не признает, что после сказанного он пересмотрел все способы покончить жизнь самоубийством. Однако Гарри тогда просто открыто и счастливо засмеялся, так что всё в порядке. Наверное. Учитывая, как качественно он делает из их ненастоящих отношений подлинные, то Луи вполне основательно может считать, что это всё результат его хорошей актерской игры, так что, может, всё не так уж и в порядке. Но это был просто шутливый комплимент, Стайлсу не нужно искать в нем никакого подтекста. К черту. Каждая сторона медали отстойная, в этом Луи уверен. Гарри проводит ладонью по руке Луи в мимолетном прикосновении, которое заканчивается слишком быстро. Это возвращает Томлинсона к реальности. - Серьезно, ты в порядке? - Всё хорошо, - уверяет его Луи. Гарри совсем не выглядит убежденным, поэтому Луи выдавливает из себя улыбку, наклонив голову к нему еще ближе, чтобы их никто не слышал. – Я просто… Ты когда-нибудь чувствовал себя золотой рыбкой в аквариуме? Потому что это сейчас происходит со мной. - Не всё так плохо, - Гарри обводит взглядом комнату. – Им просто интересно? - Большинство этих людей знают меня, - произносит Луи. – Им не должно быть любопытно. Я же внезапно не отрастил рога и хвост, и то что ты здесь со мной… Это не должно менять что-либо. Гарри ничего не говорит. Затем он выпрямляется, и Луи хочет быть с ним так сильно, что он чувствует себя невероятно слабым, словно не ел пару дней. - Однако это меняет многое, - Гарри отводит взгляд. – Сейчас точно. Пользуясь тем, что официантка подает им основное блюда, Луи откидывается на спинку стула, чтобы дать ей больше пространства, но в то же время чтобы немного отойти от столь близкого контакта с Гарри. Он не может сказать, что голоден, единственное что ему хочется это показать средний палец фотографу, который как раз приблизился к их столу, но… В их сторону обращено слишком много взглядов, а Гарри уже позирует для фото, обхватив Луи за плечи, притягивая ближе к себе. Томлинсон улыбается и сам льнет к нему. Кто бы сомневался.***
К тому времени, как они заканчивают с основным блюдом, а тележки с различными видами сыра блуждают по залу, Гарри поникает, притворяясь бодрым. Луи слышит это в манере его речи, которая стала еще медленней, видит это, когда тот моргает, потому что его глаза напрочь отказываются открываться обратно. Пусть это эгоистично, но Луи рад, что ни Ник, ни Найл не могут заметить таких маленьких деталей. Ну, если быть честным, то Найл практически трясется от смеха над какой-то историей, которую ему рассказывает Элеонор, а всё внимание Ника обращено на тележку с сырами. Но главное остается главным: только Луи замечает. Подталкивая парня плечом, он зарывается носом в его волосы, пахнущие яблоком и ванилью: - Пора домой? Мы не можем допустить того, чтобы ты уснул прямо на столе, Стайлс. - Я думал, что хорошо это скрываю, - Гарри немного отстраняется, чтобы улыбнуться Луи удивленной улыбкой. - Тебе не скрыться от меня, - говорит Луи. Эта фраза делает из него сумасшедшего сталкера, но всё равно. Вопрос, почему Гарри плохо спал этой ночью так и жаждет сорваться у него с языка. Может он засиделся с Зейном допоздна после того, как Лиам отвез их домой? Или может он второй вечер подряд провел с Джейми, или уснул, разговаривая с ним по телефону? Луи точно сумасшедший сталкер. Потому что он не задавал бы такие вопросы Найлу, к примеру. Потому что ему всё равно. Как же он попал, это страшно. - Видимо нет, - улыбка Гарри не исчезает, так что, может быть, он ничего против сталкеров не имеет. Это напомнило ему историю о каком-то парне, который собрал все возможные фотографии Гарри, вырезал из них других людей и сделал себе обои в комнату. Лиам, когда рассказал ему это, подумал, что это смешно. Луи же, в свою очередь, начал думать о том, как бы засудить этого парня, а Гарри не выпускать никуда одного. - Итак, - Луи поправляет рубашку, оглядывая зал заинтересованным взглядом. Ему кажется, что они вполне могут уйти незамеченными. – Может, ты всё-таки хочешь пропустить десерт? Гарри задумывается на секунду, а потом тянется к руке Луи: - Нет-нет. Мы можем выйти на свежий воздух? Всего лишь на пару минут. Только ты и я. Чтоб никто не наблюдал за нами. Ненадолго. Вся эта атмосфера всё же влияет на него. Хоть и он так часто пытается доказать обратное. - Да, конечно. – Луи переворачивает руку ладонью к верху, чтобы переплести пальцы с Гарри, и качает головой на немое предложение официантки попробовать сыр. Ник, к счастью, разговаривает с Саймоном, а не дарит свое драгоценное внимание «счастливой гей-паре», поэтому Томлинсон даже и не думает над оправданиями, а просто встает, продолжая держать Гарри за руку, и уходит с ним через главный зал на террасу. Взгляд исподтишка на банкетный зал говорит Луи, что пару людей всё же наблюдает за ними. Ну конечно. Томлинсон гордится тем, что сдерживает презрительную усмешку в сторону Макса. Ну, немного. - Я, - он заявляет, как только яркие шикарные люстры сменяются темной летней ночью, - так чертовски устал от этого всего. Черт подери. Гарри отпускает руку Луи и прислоняется к стене. Его белая рубашка сияет от мягкого света, который проникает из зала на террасу. Луи так сильно хочет прикоснуться к его длинному извилистому телу, это уже доходит до физической боли. Он заставляет себя отвернуться. - Ты точно выдержишь подачу десерта? – спрашивает он. - Да, я просто, - отвечает Гарри, прикрывая глаза. – Я просто устал. Всё хорошо. Я возьму себе эспрессо или что-то типа этого. Всё уж точно не хорошо. Гарри не должен заставлять делать себя что-то, не должен терпеть еще час пристальных взглядов на себе, будто экспонат на какой-то выставке. Две недели, прошло только две недели, и этого всё еще недостаточно, чтобы интерес погас, да сколько можно? Луи выдыхает, затем набирает полные легкие воздуха, ощущая запах недавно скошенной и политой травы и слыша щебетание цикад. - Вот же блять, - он взъерошивает волосы и разворачивается, чтобы посмотреть на Гарри, на его устало опущенные плечи. Он не должен этого всего делать, они не должны, они не обязаны постоянно быть в центре внимания, незаметно увиливая от людей, чтобы просто подышать. Почему всё должно быть именно так? - Я серьезно не могу дождаться, когда всё это дерьмо закончится, - бормочет Луи. Ему хотелось, чтобы это звучало гордо и жестко, но вместо этого фраза получается тусклая и заношенная, как раз под стать душевному состоянию Луи. Гарри внезапно дергается, будто его ударили изо всей силы. Он открывает глаза, чтобы одарить Луи прищуренным взглядом, резко вдыхая, но ничего не говоря. - Что? – жестче, нежели хотелось бы, спрашивает Луи. Весь вечер, и та странная отдаленность, которую он почувствовал по дороге сюда… Словно Гарри уже жаждет «уйти в отставку», потому что устал от Луи, от их маленькой игры, от того что Томлинсон давит, давит и давит. Это всего лишь игра. Игра с нелепо высокими ставками. - Ничего, - после заметной задержки отвечает Гарри. Ехидный тон его голоса говорит обратное, и… Нет, блять, Луи не… Он не может. Гарри это уже чересчур. Только не Гарри. Нет. - О, да ладно тебе. – Луи подходит к парню на шаг ближе, расправляя плечи, чувствуя себя неловко от того, что ему нужно смотреть вверх, дабы встретиться с Гарри взглядом. – Не говори так со мной, Гарри. Что такое? - Просто, - он затихает, а потом продолжает, тихо, но серьезно и злостно: - Ты не можешь дождаться, когда это всё закончится? Ты? Вау, ну спасибо. Ты знаешь, что я не должен делать ничего из того, что делаю, не обязан быть здесь, и я стараюсь изо всех сил, но… - Это не… - пытается перебить его Луи, но Гарри будто и не слышит его. - Но это совсем нелегко, ладно? – он скрещивает руки на груди, выпрямляясь, и Луи чувствует себя так, будто у него вырвали что-то прямо из живота, кишечник, например, вместе с чувством равновесия, потому что ему кажется, будто он сейчас упадет. Ему нужно пару секунд, чтобы совладать с собой и своим голосом: - Я никогда не утверждал обратного. Я никогда не говорил, что будет легко. - Ну так вот, это действительно трудно, - поджимает губы Гарри. Томлинсон качает головой, и боже, он так устал, что его собственный вес сейчас придавит его к земле. - Не выставляй всё так, словно я лгал тебе. - Я не… Это не… - Гарри откидывает волосы назад двумя руками, запутывая их, и теперь намного четче видно его нахмуренные от злости брови. Самое ужасное, что даже сейчас всё, чего Луи хочет – поцеловать его. - Это… - продолжает он. – Это очень здорово, что ты уже хочешь избавиться от меня, спасибо большое. Знаешь что? Я чувствую то же самое. Луи уже открывает рот, чтобы возразить, потому что нет, нет, это совсем не то, что он имел в виду, когда сказал, что ждёт… Нет. Но затем до него доходит, что Гарри ещё сказал, и он отходит назад в неверии. В глазах у него темнеет, и он ничерта не видит, всё размыто, как в тоннеле, весь свет исчез, почему никто заново его не включит, хоть кто-нибудь… Пожалуйста? Тишина бременит их, но никто её не нарушает, тишина даже в голове Луи, она отобрала все разумные мысли. Это конец. Он не сможет выдержать всё это в одиночку, без Гарри под боком. «Пожалуйста, не надо», - единственное, что сейчас крутится у него на языке, но он не успевает заговорить. - Вот дерьмо, - слова парня тяжелые на восприятие как огромный камень, который сам залезает Луи на плечи. – Наверное, Джейми был прав. Джейми, этот тупой Джеймс, который думает, что Луи не достоин Гарри, который считает, что Стайлс не должен даже тратить на него свое время, который…. Который блять высокий блондин и друг Гарри уже целую вечность. Луи ненавидит его, а Гарри еще больше. - Ладно, хорошо. Не смею задерживать, - его голос вялый, словно ржавый гвоздь давным-давно забытый в подвале. Проходит несколько секунд, Луи считает их, слушая свое мучительное сердцебиение. Семь. Восемь. Девять. - Серьёзно? – спрашивает Гарри на выдохе. Его голос ломается, как ломается Луи. - Всё равно. – Луи отходит еще на один шаг, поджимает губы и отводит взгляд на дверь в зал. Оттуда исходит резкий свет, и такое ощущение, будто он режет Томлинсона на куски и ослепляет его. Гарри не двигается. Он вообще не шевелится, и Луи не понимает почему. Всё, что он понимает, так это то, что ему нужно, чтобы Гарри зашевелился и свалил отсюда сейчас же, потому что если он этого не сделает, Луи начнет молить его остаться. - Мне кажется, или ещё секунду назад ты горел желанием вернуться к той жизни, где я не являюсь твоим парнем? – складывать слова в предложения сейчас, словно плыть против течения. Гарри дергает головой, будто его только что резко разбудили. Тон его голоса слишком хриплый и вялый словно действительно после сна: - Да. Точно. - Ну. – Луи гордо поднимает подбородок. – Тогда чего же ты ждешь? Еще одно застывшее мгновенье. Затем Гарри отталкивается от стены и сбивает стул на своем пути, лишь бы ему не пришлось проходить рядом с Томлинсоном. - Да пошел ты нахуй, Луи, - быстро бормочет он, так, что все слова сливаются, и их трудно разобрать. В следующую секунду он спускается по небольшой лестнице, почти что спотыкаясь, затем направляется к воротам прямо по газону. Луи хочется плакать. Он хочет остановить Гарри, но ему не хватает воздуха даже для того чтобы дышать. Вместо этого, он падает на стул и концентрируется на биении своего сердца, отголоски которого невозможно громко отдаются ему в ушах.***
У Гарри нет денег. Его кошелек в чертовой машине, и, скорее всего, он не может взять такси, но он также не может дойти пешком до Манчестера от Миддлтона. Однако у него при себе мобильный, потому что Луи помнит, как подшутил над тем, как он засунул его в один из карманов брюк, которые уж точно не были созданы для того, чтобы что-то в них носить. - Ну, тогда бы здесь даже не было карманов. Я даю им назначение, понимаешь? – воспротивился тогда Стайлс. К черту Гарри и вообще его гребаное существование. Луи так устал от него. Кроме того факта, что он совершенно не устал от него. А Гарри скорее всего сейчас названивает со своего тупого телефона своему тупому Джеймсу, чтобы тот приехал за ним, потому что хоть он и мудак, но не злоупотребляет добротой Стайлса, заставляя его терпеть весь тот цирк, который устраивает пресса. Блять. У Луи болит голова. Ему хочется напиться, купить бутылку виски только для себя, а еще Гарри. Он хочет Гарри только для себя тоже. Так как он слишком устал и уже не может держать свое тело в вертикальном положении, он соскальзывает со стула прямо на пол, на деревянные, твердые и холодные доски. Миддлтон довольно далеко отсюда, и он может даже насладиться тем, как хорошо видно луну и звезды, но… Его глаза очень сильно устали и зудят от линз, которые он бы с огромным удовольствием снял, только это сделает его слепым и бесполезным. Именно так Найл и его находит: одного, замерзшего и на земле. Некоторое время он просто смотрит на него сверху вниз, пока его лицо наполовину освещает отдаленный свет из зала. Затем он опускается на пол рядом с Луи, скрещивая ноги в лодыжках. Он ничего не говорит, ждет пока Томлинсон сделает это первым. И когда тишина уже давит на них слишком сильно, разрывая Луи изнутри, тот прочищает горло и выдавливает из себя: - Время десерта? - Не совсем, - Найл придвигается ближе, коленом упираясь в ногу Луи, и тот фокусируется на этом. Это мило и приятно. Ему нравятся соприкасаться с людьми, он просто не очень любит само человечество. Однако Найл замечательный и понимающий. Как и Лиам, Стэн и Зейн. Гарри. Гарри ушел. - Он ушел, Ни, - шепчет Луи, даже не смотря на Хорана, а тем более его реакцию. Может быть, Найл уйдет тоже. - Я уже понял, - мягко произносит Найл. – Что с тобой и… - он проводит рукой в воздухе, как бы спрашивая о том, как и где сидит Луи, отчего тот давится смехом. Господи, как же он жалок. - Да уж, - Томлинсон пожимает плечами.- Думаю, это всё. Больше никакой ненастоящей романтики для меня. После этого заявления между ними снова нависает напряженная тишина. Потом Найл вздыхает: - Однако я не понимаю почему. Что случилось? Мне казалось, вы нравитесь друг другу. Ну, то есть, тебе он очень нравится, ведь так? И я думал, что ты ему… За секунду до того, как Найл сделает больно Луи столь простой фразой, тот его перебивает: - Он подумал я не… Он неправильно понял одну вещь. Вынул её из контекста, если можно так сказать. И он только сейчас позволяет себе подумать о том, как Гарри резко затих, как сначала ничего не мог сказать, как позволил Луи пройтись по себе ужасными словами, ответив только тогда, когда Томлинсон уже не мог остановиться. Луи заслуживает быть один. В конце концов, он действительно переступил грань, и Гарри уже никак не мог упустить это из виду, а тем более простить его. Может, Томлинсон правда не стоит Гарри, и Джеймс действительно был прав. Найл говорит что-то, но Луи слишком сложно вернуться к реальности. - Что? – спустя пару мгновений спрашивает он. - Я сказал, - Найл тыкает пальцем в живот Луи, - что он подумал, ты сказал? - Вроде как… - Луи уклоняется от прикосновений, обхватывая себя руками, чувствуя, как у него болят даже кости. – Будто… Он подумал, что я не ценю того, что он делает для меня. Что я хочу... избавиться от него, как он сам сказал, - сглатывая, его передергивает от одной мысли об этом, поэтому он качает головой, пытаясь прогнать всё глупые мысли из головы. – Как он вообще допустил такую мысль? Когда я мог дать повод ему думать так? - Нет, это даже не вопрос. Реальная проблема в том… - Найл придвигается еще ближе, легонько ударяя Луи по голове. – Почему ты позволил ему уйти, думая так? Серьезно, ты что, тупой? - Это за что? – Луи потирает ушибленное место. - За то, что ты ведешь себя как идиот, - говорит Хоран таким тоном, будто обсуждает погоду, словно рассказывает самую очевидную вещь на свете. – Я подумал, что было бы полезно немножко вправить тебе мозг. Это работает? Внезапно Луи разворачивается, спускается ниже и без слов кладет голову на колени Найла, всего лишь полсекунды думая над тем, не перешел ли он никакие границы. Он почти уверен, что если бы предложил Хорану минет, тот только посмеялся бы и стукнул его по плечу. Найл замечательный, правда, он самый лучший. Даже если и считает Луи идиотом. - Немножко, - Луи трется щекой о брюки Найла. Рука Хорана оказывается у него в волосах, осторожно перебирая их, и это так мило и приятно, что Луи нужно сморгнуть слезы. - Что мне нужно сделать? – его голос кажется каким-то чужим, отдаленным. - Я не знаю, - Найл разговаривает с ним как с ребенком. – Может быть, найти его? Да, точно. Луи идиот. - Не мог бы ты… - начинает он, но Хоран сразу же кивает. - Да, конечно. Я заберу ваши жакеты и придумаю, что можно сказать остальным, - он дергает ногой, приводя этим Луи в чувства. – Скажу им, что Гарри не чувствовал себя хорошо. Даже не придется лгать. Садясь, Луи делает глубокий вдох. Прошло десять или пятнадцать минут. Гарри ведь не мог уйти далеко?***
«Не уходи, пожалуйста ?» Ему никто не отвечает в WhatsApp, но, учитывая последнюю активность Гарри, он точно прочитал сообщение. Он наверняка уже уехал. Правда, интересно как, если он вообще без денег? Скорее всего, Гарри где-то ждет, чтобы кто-нибудь приехал и забрал его, хорошо если это Зейн или Эд, не очень хорошо если Джеймс. Если Гарри не решил добраться до Манчестера автостопом, что является не очень хорошей идеей, и от одной мысли об этом Луи начинает слишком сильно волноваться, а его внутренности скручиваются в узелок. Конечно, Гарри уже большой мальчик, но что если его подберет не тот человек и узнает в нем парня, чье лицо светится в СМИ последние две недели… Нет, этого не должно случиться. Гарри не мог иметь какого-то разумного плана, когда убежал от Луи, более того, он выглядел так, будто ему всё равно куда идти, лишь бы уйти побыстрей. Однако, он наверняка подался в направлении к главной дороге. В этом есть хоть какой-то смысл. Освещение в машине, которое автоматически включается, когда Луи открывает водительскую дверцу, ослепляет его после долгого времени проведенного в темноте ночи. Он садится за руль, давая двери захлопнуться самой, снова встречаясь с темнотой, когда свет автоматически выключается. Он заводит мотор, стараясь не думать о том, что в салоне всё еще слегка пахнет кремом после бритья Гарри. Он медленно выезжает из парковки, даже толком не останавливаясь перед воротами, так как те и так открываются слишком быстро. С включенными фарами, он вообще не видит ничего на обочинах. И если бы Гарри шел в нескольких футах от проезжей части, Луи определенно точно упустил бы его. Это безответственно и недопустимо, но он отключает фары. Это небольшая дорога, которая не ведет дальше гольф клуба, а Томлинсон при всем этом еще и едет со скоростью старика с плохим зрением. Всё, что окружает его, становится четче буквально за секунду, включая и небо чернильно-синего оттенка, нависающего над темными полями. Размытые деревья приобретают очертание, хоть и всё еще выглядят немного искаженными, будто их нарисовали маленькие дети. Но всё равно единственное движение которое он видит – это как качается от легкого ветерка листья и трава. До главной дороги осталось совсем ничего. Примерно полмили, которую можно пройти за десять минут. К тому времени, как Луи доезжает до перекрестка, единственное, что он увидел это испуганного кота, который молниеносно убежал от машины, сверкая глазами в туманном лунном свете. Его телефон на соседнем сидении так и не подал признаков жизни. Он уж точно не может ехать по главной дороге с выключенными фарами, так что он съезжает ближе к обочине, беря в руки телефон. Куда Гарри направился бы? Очевидно что в сторону Манчестера, через Миддлтон. Дорога мрачная и пустая с двух сторон, и даже с отключенными фарами мало что видно. Луи чувствует, что ему нужно смотреть направо. Скорее всего. В мессенджере статус Гарри не изменился, что хорошо, значит он переписывается с кем-то другим. «Ты еще где-то здесь?» - отправляет Луи, откидывая телефон в сторону. Чуть-чуть дальше что-то быстро и ярко мигает, так же быстро исчезая. Оу. Там… оу. Там дальше автобусная остановка, и если немного приглядеться, то можно увидеть слабое свечение, словно белая рубашка в темноте. Луи снова слепо нащупывает телефон, набирая «Гарри», отправляя, не отводя взгляда от остановки. Еще одна вспышка света. Лихорадочное возбуждение оседает в груди Луи. Он доезжает до обочины недалеко от этой же остановки, молниеносно вынимая ключ из замка зажигания и выпрыгивая на тротуар, захлопывая дверцу. Луи бежит, бежит так, будто он заметил возможность прорваться между двумя защитниками, бежит так, будто у него сейчас пик игры и больше ничего в мире не имеет значения. И вот он, Гарри, он правда здесь, сидит на скамейке, прижав колени к груди и облокотившись о стеклянную стену. - Хаз, - запыхавшимся голосом произносит Луи, до того как понимает, что больше сказать ему нечего. Похоже на то, что Гарри не горит желанием ему помочь с подбором правильных слов. Он ничего не говорит, просто смотрит на Луи своими огромными глазами, которые из-за темноты вокруг утратили свой цвет и превратились в свинцово-серые. Его мобильный лежит на скамейке, нетронутый, и после неловкой тишины, которая длится еще пару мгновений, Луи отодвигает его ближе к стопам Гарри, чтобы сесть возле него. - Что ты здесь делаешь? – спрашивает он. Если Стайлс сейчас уйдет, то ему нужно предупредить Луи заранее. Гарри только пожимает плечами и отводит взгляд в сторону. Он тянется к своему телефону, пальцами поглаживая его контуры. Это побитый временем четвертый айфон, и может, это еще одна вещь, которую Луи может купить ему, новый телефон, любой который Гарри захочет. Томлинсон может случайно уронить его, так что будет очень благородно с его стороны купить новый. Но сначала, конечно, ему нужно убедить Гарри продолжить участвовать в их небольшой авантюре. Убедить, что Луи стоит его поддержки. Он не думает, что Стайлс действительно имел в виду то, что он не может дождаться того момента, когда Луи от него уйдет, он просто сказал это в отместку Томлинсону, но… Но. - Как долго ты здесь? – снова пытается завязать разговор Луи. Это глупый вопрос, так как очевидно, что Гарри не мог быть здесь дольше, нежели пять минут. И снова Гарри только пожимает плечами, не смотря на Луи: - Почему ты ехал с отключенными фарами? - Чтобы не упустить тебя, если вдруг ты будешь идти у дороги. Гарри издает грустный смешок, а Луи наклоняется вперед, дабы изучить профиль Гарри, чувствуя, как в животе у него всё переворачивается от одного только взгляда на парня. - Хаз, - Луи выдыхает и вдыхает, качая головой. – Ты ведь понимаешь, что я… Я не думаю так, как сказал? Ты просто неправильно меня понял. - В самом деле, - голос Гарри лишен эмоций, но в то же время и сочится недоверием. - В самом деле, - пытается Луи сделать невероятный акцент на фразе. – Это правда. В самом деле. Гарри всё еще не смотрит на него, но он слегка расслабляется, перестает выглядеть таким недоступным, хотя всё еще прижимает колени к груди, словно барьер от всего мира. - Точно? Правда? – мягко спрашивает он, хотя в его голосе всё еще присутствуют нотки обиды. - Я уж точно не имел в виду, что никак не дождусь момента, когда смогу избавиться от тебя, - Луи еле сдерживает себя от прикосновения к голени Гарри. Он снова позволяет тишине окутать их, пытаясь подобрать нужные слова в голове. Обычно, он в этом хорош, его красноречие всегда вовремя проявляет себя, но Гарри выглядит сейчас необыкновенно маленьким, будто он сжимается, пытаясь слиться с темнотой вокруг их, и из-за этого необычайно трудно сосредоточиться на каких-то словах. - Я не могу дождаться, когда наконец исчезнут папарацци, - продолжает Луи, когда Гарри не сдвигается даже на миллиметр. – Папарацци, все эти пристальные взгляды, люди, которые считают своим долгом запечатлеть нас, где бы мы ни были. Было бы приятно просто… снова смешаться с толпой. Ну, настолько, насколько у меня получалось это делать до всего этого… Понимаешь, хочется, чтобы люди снова интересовались футболом, а не моей личной жизнью, и чтобы они перестали следить за каждым твоим шагом, - ему не хватает воздуха, слов, чтобы объяснить всё. – Проблема не в тебе. Никогда не смей даже думать так. Ты невероятно чудесен. Ты лучшая вещь, которая могла случиться со мной в этом беспорядке. Затем наступает тишина похожа на старую жевательную резинку: она неохотно тянется, пока резко не разорвется… Пока Гарри не садится прямо и впивается взглядом в Луи словно пытаясь найти эти же слова написанными у него на лице. - О, - наконец тихо выговаривает Гарри. Луи делает глубокий вдох, опираясь о стеклянную стену, чувствуя прохладу на спине даже через рубашку: - Да. Так что. На противоположной стороне дороги проезжает автомобиль со спущенными окнами, оставляя за собой отголоски громкой музыки доносящиеся из него. В наступившей тишине, Луи придвигается к Гарри ближе, протягивая руку, чтобы погладить по плечу и оставить ее у него на локте. - Прости, что заставил думать тебя иначе. Внезапно на лице Гарри засветилась искренняя и блестящая улыбка, перед тем как быстро погаснуть обратно. Опуская взгляд вниз, он накрывает руку Луи своей, переплетая их пальцы. - Это сложнее, чем я думал, - его тихие слова почти что неразличимы. – Иногда. Не всегда. Например, тогда, когда я не могу пойти повеселиться с другом. Крошечная и отвратительно эгоистичная часть Луи чертовски рада, что Гарри вряд ли отправится еще раз в клуб с Джейми, то есть Джеймсом, в ближайшее время. Он пытается не думать об этом, сосредоточиться на своих хороших качествах, если таковые есть. - Мне жаль, что ты не… Прости за все взгляды в твою сторону и неприятные комментарии. - Нет-нет, ужасные вещи мне говорили бы даже и без тебя, - слегка нахмурившись, Гарри расслабляется, садясь свободней, что немного успокаивает Луи. – Даже раньше, когда я ходил на свидание и целовался с парнем в общественном месте, в каком угодно, но не на Канал Стрит*, я действительно ожидал услышать хотя бы один гомофобный комментарий в свою сторону. Это ужасно, не спорю, но… - он делает паузу. – Сейчас же люди делают фотографии, наблюдают, а на следующее утро я могу прочитать в прессе тысячи бессмысленных гипотез и это… Его правая рука делает непонятное движение в воздухе, пока левая всё еще находится в руке Луи: – Они даже не пытаются сообщать людям правду. - Нет. Они стараются написать то, что люди захотят видеть и читать. А это иногда совсем далеко от правды, - освобождая свою руку, Луи обнимает Гарри за плечи, притягивая ближе к себе.- Мне так жаль. Наверное, я не… Я не достаточно тебя подготовил, хотя я и сам не был совсем готов ко всему этому. - Всё хорошо, - говорит Гарри. Ну конечно он это говорит. - Только… - Луи сжимает его плечи. – Если мы объявим о расставании, всё станет только хуже. Для нас обоих. Медиа сойдет с ума. - И я буду выглядеть как изменщик, - Гарри вздыхает и опускает голову. - Это так. Мне очень и очень жаль. - Это не твоя вина. - В своем роде. - Не в том, что заставило бы меня винить тебя. – Гарри стоит твердо при своем мнении, словно он действительно может поссориться с Луи только из-за этого, и, если честно, им и так достаточно ссор на сегодня. Так что Томлинсон ничего не отвечает на это. Он закидывает голову назад, опираясь ей о стеклянную стену, ощущая теплоту Гарри под боком. Им, вероятно, в какой-то момент придется сдвинуться с места, но вдруг Стайлс придвигается еще ближе к Луи, волосами щекоча его челюсть, и Томлинсон хочет остаться в этом положении навсегда. Или пока не взойдет солнце. - Знаешь, - медленно произносит Гарри, растягивая слова. – Я скучаю по сексу. Луи чувствует, как все у него в животе переворачивается, будто весь организм хочет вывернуться наизнанку. Он видел фильм, где такое случилось, и это выглядело неловко и болезненно, и всё это действительно подходит под описания того, как чувствует себя Луи. Его рука невольно крепче сжимает плечо Гарри, и он заставляет себя ослабить хватку. Гарри ничего не подразумевал этой фразой. Ничего. - По поцелуям тоже, - добавляет Стайлс тоскующим тоном после нескольких секунд тишины. – Просто по ощущению рта на своем и… Я не могу сейчас выйти в свет и засветиться целующимся с парнем. Что очевидно. Так что. Я мог бы поцеловать тебя. Я абсолютно точно мог бы поцеловать тебя, нам следует поцеловаться. Луи мог бы это сказать. Но ему не хочется рисковать и так расшатанным равновесием, так что он, в конце концов, произносит, чувствуя, как его желудок сжимается в кулак: - Прошло всего лишь полмесяца, Хаз. Прости, но я не думаю, что тебе есть на что жаловаться. По крайней мере, ты знаешь по чему скучаешь. - Что… - Гарри резко выпрямляется. – Что это значит? - Ты уже понял, - Луи пожимает плечом, слишком нервничая под удивленным взглядом Стайлса. - Ты никогда не… - Гарри не заканчивает предложение. Он звучит так, будто ему едва удается понять всю масштабность признания Луи, и блять, да, это стыдно, и Томлинсон никогда бы и не признался в этом, если у него не отнимало бы возможность рационально мыслить каждый раз, когда Гарри находится так близко к нему, а еще и говорит о поцелуях и о сексе. Это чертовски несправедливо. - Я целовал только нескольких девушек. И то напоказ. И одного парня, - Луи прочищает горло и убирает руку с плеч Гарри. – Но мне тогда было шестнадцать, и я был слишком смущен, так что это, скорее всего, не считается. Я не знаю. Блять. Я был в шкафу, Гарри. От меня нельзя было ожидать многого, не так ли? - Но… Но ты должен попробовать, - качая головой, Гарри продолжает изучать Луи слишком темными глазами, в которых сейчас невозможно ничего прочитать. Если Томлинсон поцеловал бы его сейчас, притянув к себе за воротник рубашки, то есть неплохой шанс, что Гарри принял бы его, ответил, взял бы инициативу в свои руки. Шанс. Луи чувствует себя пьяным, полностью потерявшим контроль. - Это, - спрашивает он, понимая, что даже не может нормально совладать со своим голосом, - предложение? - Целоваться здорово, - говорит Гарри. Это не «нет», но это и не полноценное «да». Его губы дергаются, сдерживая усмешку, и он блять наслаждается этим, чертов дьявол. - Я клянусь, - со всей серьезностью, на которую он сейчас способен, произносит Луи, - если ты начнешь смеяться надо мной, я ударю коленом тебе по яйцам со всей силы. И ни на секунду не почувствую себя виноватым. - Я не смеюсь, - Гарри качает головой. – И да, это предложение. Гарри сам предлагает ему поцеловаться. Блять. Луи не знает, почему еще не сдвинулся с места, просто… Гарри сам проявляет инициативу, но… То есть, это правда? Это шутка? Что если Луи уже повелся на это, а Гарри просто издевается над ним? - Я не совсем высокий. И совершенно не похож на блондина. Гарри хрипло смеется: - У меня нет предрассудков, правда. Ты не… Ты годишься. Это просто поцелуй, Лу. Просто поцелуй. Господи. Луи притягивает его к себе так, словно хотел сделать это еще с тех пор как Гарри начал говорить о поцелуях, или может быть раньше, когда он был топлес в раздевалке, или может быть еще раньше, тогда, когда он напялил на себя ту дурацкую фермерскую шляпу на их втором свидании. Луи притягивает его к себе одной рукой обхватив шею, а другую зарыв ему в волосы, слишком резко, Гарри, скорее всего, совсем не так себе это представлял, но он смеется прямо в рот Луи, смеется так, будто только что прыгнул в воду со скалы. Он резко затихает, когда Луи легонько прикусывает его нижнюю губу. Внезапно Гарри больше не смеется, а только кладет Томлинсону руку на плечо, прижимаясь к нему. Гарри проводит языком по зубам Луи, словно пытаясь понять их границы, и неужели они начинают прямо так: жадно и отчаянно? Или, может, это не Стайлс такой безрассудный, а Томлинсон, но боже, он без ума от этого, без ума от того, как сильно пальцы Гарри впиваются в его кожу, как он не дается под контроль Луи, как он быстро убирает язык, словно говоря Луи следовать за ним. На вкус юноша как розмарин и перец, и Томлинсон теперь еще четче может почувствовать запах его крема после бритья, который теперь ассоциируется исключительно с Гарри. На Луи, кажется, напало головокружение, так как он хочет большего, хочет всего, он примет всё, что Гарри готов ему дать. Луи слегка царапает шею Гарри, легонечко, но это заставляет его задрожать, и теперь он точно не смеется. Хорошо. Когда у Гарри резко перехватывает дыханье, Луи чувствует это, чувствует это у него в груди, так как они слишком прижаты друг к другу. Затем Гарри придвигается еще ближе, двигается с места, чтобы сесть к Луи на колени, боже, да, и… и что-то с грохотом падает на землю. Гарри резко отстраняется, словно его что-то обожгло, а Луи сначала жалко хватается за него, только потом понимая, что его нужно отпустить. Черт, вау. - Что это… - начинает Гарри, но Луи просто наклоняется за его телефоном. - Я куплю тебе новый, - Томлинсон не совсем понимает, как заставляет свой голос работать, но он это делает. Упуская тот факт, что он сейчас слишком высокий, слабый и неузнаваемый. - Не надо, пожалуйста, - выдыхает Гарри и опирается о стекло. Больше всего на свете Луи хочет снова притянуть парня к себе, перейти от изучения рта Гарри к его шее, ключицам, легонько кусая контуры его тату. Это точно не совсем здоровые мысли. Кроме того, он кажется, слишком долго молчал, так как Стайлс мягко добавляет: - Я не хочу, чтобы ты покупал мне всякий хлам. - Что ж, это грустно, потому что я хочу покупать тебе всякий хлам. Что-то типа дома, наверное. Или тропического острова, хотя такая покупка может ударить даже по бюджету Луи. Но больше всего, он хочет никогда не переставать целовать Гарри. Гарри, вероятно, целовался с десятками парней. Луи просто один из немногих, ничего в этом нет. Точно. Всего лишь один поцелуй. Эй, он ведь даже не тип Гарри, ему нравятся высокие блондины, и это всё было просто приятной потехой, так какие-либо другие варианты отсутствуют. Джеймс высокий блондин. Тупой пиздюк. Как будто Луи нужна была еще одна причина, чтобы ненавидеть его. Страстно. - Это действительно необязательно, - говорит Гарри, но Луи готов до посинения спорить с ним, потому что неприязнь к Джеймсу кажется ему очень обязательной. Но, конечно же, Гарри не может читать мысли (спасибо всевышнему за это), и он всё еще говорит о деньгах Луи. Это скучно. - Давай останемся при своих мнениях, - предлагает Луи. – Однако я должен согласиться с тобой: целоваться это замечательно. И ты не так уж и плохо целуешься, Мистер Стайлс. - Спасибо, - у глаз Гарри собираются морщинки, а его улыбка светится в темноте. – Ты тоже не так уж и ужасен, Мистер Томлинсон, сэр. Ну, то есть, - он выдерживает преднамеренную паузу, - для первой попытки. - О, отвали, - говорит Луи и это звучит легко и небрежно. Он может сделать это. Его кожа буквально чешется от желания прикоснуться к Гарри, но он сможет сдержаться, он сможет сделать это. – Я клянусь, если расскажешь кому-нибудь об этом, я покалечу тебя во сне и разошлю твои части тела по всему городу. - О поцелуе? – Гарри подталкивает Луи плечом. - О моем… - подыскивает подходящий термин Томлинсон, - отсутствии опыта. Если кому-нибудь об этом расскажешь, тебе придется пройти через ад, расплачиваясь со мной. Просто чтобы ты знал. - Покалечишь меня во сне, - почему-то со смехом в голосе повторяет Гарри. - Эй, - Луи пихает его локтем в бок, а потом оставляет его там же, прижимаясь к его талии. – Ты не дрожишь от страха. Почему ты не дрожишь от страха? - Наверное, потому что ты не очень страшный. - Защитники всех стран боятся моих движений. - Защитники всех стран не обменивались с тобой слюной. - Ты не знаешь наверняка, - Луи свирепо смотрит на юношу, отчего тот только шире улыбается. - Вообще-то, - произносит он. – Знаю. Ты только что сам мне сказал. Он выглядит так самодовольно, так расслабленно и счастливо, что Луи не может придумать никакого остроумного ответа. Ох, черт. Это действительно превращается в огромную проблему, но он и вправду больше предпочитает этого Гарри, чем того, который убежал немного ранее этим вечером, того, которого Луи уже думал, что потерял из-за глупого недопонимания. Он предпочитает видеть Гарри счастливым и рядом с собой.***
Поездка к квартире Гарри длится недолго, но достаточно для того, чтобы тот завладел магнитофоном Луи и долгое время подпевал Something Good Can Work. Обычно это взбесило бы Томлинсона, но голос юноши прекрасно сочетается с голосом певца, он низкий, приятный и вызывает бабочки в животе у Луи. Это напоминает ему о том, что он хотел увидеть, как Гарри выступает, и когда он спрашивает у него, тот пытается скрыть свое волнение, рассказывая о выступлении, которое уже запланировано на ранний август. - Ты не обязан приходить, - быстро добавляет он. - Но ты же приходил на мои игры, - город вокруг тихий, их машина единственная в движении, когда Луи сворачивает на улицу Гарри. – Только так будет справедливо. - Я не принуждаю тебя. - Это не обязанность, Гарольд. Я хочу пойти, - Луи смеется, качая головой и убирая руку с рычага передач, чтобы ущипнуть Гарри. - Ну ладно, - тени от уличных фонарей играют на лице юноши, и можно легко увидеть, как он улыбается. Когда Луи заглушает машину, внезапная тишина слишком заметная, будто сами здания окружающие их затаили дыхание. Откинувшись в кресле, футболист заглядывается на шею Гарри перед тем, как остановить себя. - Что ж. Луи решает, что сейчас удачный момент посвятить Гарри в его планы на отпуск. Ему уже заведомо неловко. Он не хочет, чтобы ни ему, ни Гарри было неудобно. Всё, что он хочет, это провести время на солнце, наслаждаясь звуком бушующих волн в ушах и бутылкой холодного пива в руке, никаких обязательств и объективов, просто хорошо проведенное время с друзьями. Также он считает, что было бы удивительно понаблюдать за тем, как Гарри загорает, но этим он точно с ним не поделится. - Что ж? – повторяет Гарри, улыбаясь. - Что ж, может быть это и не совсем правильное время, особенно после того как мы поцеловались и всё такое, так что не воспринимай это как… - приглашение на сексуальное путешествие, или медовый месяц, или и то и другое, - будто я давлю на тебя слишком сильно, или вроде того, но. Что ты думаешь насчет того, чтобы покататься на яхте с Лиамом, Зейном и Найлом? Просто друзья и много солнца, очень надеюсь, что очень мало папарацци. Вот так вот. Ему удалось проговорить правильную версию, не выдавая желания залезть к Гарри на колени и целовать его до изнеможения, пока они не начнут задыхаться, пока глаза Гарри не станут дикими, и он не потащит Луи наверх в свою кровать. Так как Гарри не отвечает сразу же, Луи добавляет: - Лиам уже искал возможные варианты. Мы могли бы нанять хорошую лодку в Корсике. - А это не… дорого? Я не уверен что могу… - Это часть наших ненастоящих отношений, - перебивает его Луи. - То есть, хорошая часть, не так ли? Конечно же ты не обязан, если не хочешь, но… это ведь хорошее времяпровождение с друзьями, - это перечеркивают фразу о том, что это часть их «отношений», но всё равно. – В основном. Но, также это возможность сделать наши отношения еще более реальными. - Ты действительно так сильно хочешь за что-то заплатить? Это так тебя докучает? – хмурится Гарри. - Ты очень мне помогаешь. И я хочу делать милые вещи для тебя, но ты не позволяешь мне, - снова возвращается к их бесконечному спору Луи, потому что почему Гарри нужно быть таким сложным? Но с другой стороны, Луи подойдет любой Гарри. - Расслабимся на солнце, напьемся на палубе, и я могу научить тебя как управлять лодкой. Если ты захочешь. Просто… проведем время вместе. - Смотри, - говорит он, - люди ожидают от нас поездок в отпуск вместе. Но в то же время вокруг не будет так много папарацци, так что, в каком-то смысле это останется нормальным отпуском. - Беспроигрышная ситуация, да? – тихо смеется Гарри, садясь ровно и кивая. Он складывает свои большие руки в замок, а Луи совсем не должен представлять их касающимися всего его тела. Но всё же, они бы выглядели превосходно вместе. Гарри с растрепанными волосами вжимал бы Луи в матрас, от чего его мышцы на слегка потных руках заметно напрягались. Томлинсон определенно купил бы такой порнофильм. - Звучит мило, - говорит Гарри, а Луи напоминает себе, что он говорит о дружеском и платоническом отпуске. Да, точно. Дружеском и платоническом. - Так ты согласен? – улыбается Луи. - Да, - Гарри слегка колеблется перед тем как тепло и непринужденно улыбнуться в ответ. – Да. Как только я сдам все экзамены. Конечно. Почему нет? И впрямь, почему нет. Нет ничего в том, что Гарри поедет с ними кататься на яхте, совершенно ничего особенного. Тем не менее, для Луи это маленькая победа.***
На следующее утро, The Sun публикует небольшую заметку о том, как Луи открыл целый магазин для Гарри, также упоминая о том, что они раньше всех покинули официальный банкет в честь окончания сезона, предположив, что бы получить свой собственный десерт, хаха. Интересуясь, как они узнали об этом, он не может заставить себя возразить этому или повозмущаться. По крайней мере, слухи об измене Гарри с чертовым Джеймсом исчезли как по волшебству. ====