Family matters

Джиен не знает, что ему делать. Он уже несколько часов бродит кругами вокруг дома Сынхена и никак не решается приблизиться. У него до сих пор по спине мурашки ползут, когда он вспоминает тот холод, который промелькнул в единственном брошенном в его сторону взгляде Чхве. Джиен представлял их встречу совсем не так. Он думал, они поговорят, расставят все точки над “и” и …. Черт! Квон ерошит волосы и решается. В конце-концов он не для того перенес тяжелую дорогу, ворвался в зал суда, вытерпел казавшийся бесконечным допрос в полиции и даже отвязался от Сынри, чтобы сейчас, в самом конце, сдаться. Когда он стучит в одно из окон первого этажа, он молится всем богам, чтобы Дэсон не переехал, не уволился и никуда не делся. Уже поздно, ему приходится постучать еще два раза перед тем, как окно открывается. - Какого…? - в проеме появляется заспанное лицо Кана, и Джиен с облегчением улыбается. - Это я, - шепчет он. Дэсон просыпается моментально, перевешивается через подоконник и шокированно смотрит на сидящего на корточках парня. - Джиен? - быстрый взгляд по сторонам. - Иди сюда. Кан помогает Квону забраться в комнату и закрывает окно. - Дэсон-а, - Джиен обнимает парня. - Я по тебе скучал. - Я тоже, - Кан похлопывает его по плечу. - Слышал о том, что произошло на суде. Джиен вздыхает и отходит от парня. - Спасибо, что приехал, - благодарит его Дэсон. - Ты что, - вскидывается тот, - как я мог не приехать? Я узнал обо всем случайно - поэтому так поздно добрался, - Квон расстегивает куртку и оглядывается в поисках места, куда можно присесть. - Джиен, тебе нельзя здесь оставаться, Сынхен просто в бешенстве, никогда его таким не видел, я не знаю, что он сделает, если увидит тебя. Квон тяжело опускается в кресло. - Я знаю. Я слишком сильно его задел, когда сбежал. И этот суд… Я все испортил. - Задел - это не то слово, - Кан присаживается напротив Джиена. - Ты сделал ему ужасно больно. Когда ты пропал, он весь город на уши поставил. Наверно, таких крупномасштабных операций по поиску одного человека никогда не проводили. А потом, когда на твой след так и не напали, Сынхен правда поверил, что ты мертв. Видел бы ты его в те дни, - Дэсон поводит плечами, как будто само воспоминание его пугает. - Он даже не оправдывался, когда его обвинили. А сегодня ты появился. Целый и невредимый. Я действительно не хочу знать, что сейчас чувствует Сынхен. Джиен часто-часто моргает, но слезы все равно переливаются через веки. Он быстро вытирает щеки ладонями. - Я хочу с ним поговорить, - при этом парень выглядит настолько решительно, что Дэсон встает со своего места и становится перед Квоном, чтобы не дать ему рвануть из комнаты, в случае чего. - Не надо, Джиен. Не сейчас, - уговаривает он. - Правда, не лучший момент. Вы оба на взводе и можете наговорить друг другу слишком много плохого. А Сынхен… боюсь, он даже не ограничится одними разговорами. Джиен сникает еще больше. - Просто нужно немного переждать. - Я не могу ждать. Ты сам говоришь, что здесь я остаться не могу, а больше мне некуда идти. Остается снова, как и тогда, ехать в другой город и начинать все с нуля. Но сейчас я не смогу. Не поговорив с Сынхеном, я просто не смогу уехать. Дэсон задумчиво кусает губу и прокручивает в голове варианты решения проблемы. - А знаешь, - говорит он. - У меня есть идея. *** “Идея - это хорошо, - думает Джиен, медленно, будто бы нехотя вводит цифры кода, открывающего дверь. - Идея - это просто отлично”, - замок издает тихий электронный писк, дверь со щелчком приоткрывается. Дом встречает Квона холодной нежилой затхлостью и темнотой. Джиен заходит внутрь и морщится от вспыхнувшего в прихожей света, закрывает за собой дверь и, разувшись, не оглядываясь по сторонам, идет на второй этаж. Загородный дом Сынхена совсем маленький, в сравнении с городским особняком. Двухэтажное здание с кухней, гостиной и всего двумя спальнями, окруженное маленьким садом. Летом Джиен с Чхве провели здесь несколько недель, а теперь Квон будет здесь один, выжидая момент, когда можно будет поговорить с Сынхеном. - Дом пустует. Раз в неделю туда приходит женщина, чтобы немного прибраться и проветрить помещение, я свяжусь с ней и попрошу привезти продукты, - говорил Дэсон. - А пока в погребе есть консервы и мясо в морозильной камере. Езжай туда, а я подумаю, как можно попросить Сынхена встретиться с тобой. Джиен не думая, на инстинктах выбирает гостевую спальню, потому что в комнату, где они делили постель с Сынхеном, он войти просто не в состоянии. Уставший замерзший организм настойчиво напоминает о том, что Квон не спал уже часов пятьдесят. Парень стаскивает куртку и свитер, снимает штаны и забирается в холодную постель, заворачивается в одеяло и, наконец, закрывает глаза. Засыпает он как раз, когда всходит позднее зимнее солнце. Джиен спит до самого вечера и просыпается совершенно разбитым и не отдохнувшим, а главное - так и не согревшимся. Он ходит по дому, завернувшись в одеяло, включает отопление, о котором забыл утром, и звонит Сынри. Выслушивает порцию причитаний, клянется, что жив-здоров и не валяется в подворотне, пишет сообщение Дэсону. Голова болит все сильнее, хочется есть. Пока набирается вода в ванне, Джиен заглядывает в погреб и кладовую, достает немного овощей и упаковку замороженного мяса. Прикидывает, что сготовить что-то путное удастся только утром, когда продукты разморозятся. Да и, если быть честным, сейчас нет никакого желания что-то делать. Совершив набег на гардероб, Квон с удивлением находит там некоторые из своих вещей, которые остались еще с лета, и снова чувствует себя предателем. Ванна согревает, теперь в сон клонит еще больше. Джиен переодевается в чистую одежду и снова отправляется спать, заведя будильник на утро, чтобы привести ритм жизни в норму. Утром на физическом уровне он уже вполне чувствует себя человеком, спускается на кухню и варит себе кофе, ставит тушиться мясо с овощами и, пока есть время, пишет письмо госпоже Пак, в котором благодарит за все и просит прощения за свой неожиданный отъезд. - Кажется, исчезновения становятся твоей фишкой, - с грустью говорит Квон сам себе, заклеивая конверт с письмом. Немного позже приходит женщина средних лет. Она приносит пакет со свежими продуктами и причитает по поводу того, что Джиену придется одному жить в доме. Квон пожимает плечами, уединенная жизнь за городом - не самая страшная вещь. Да и кто сказал, что он здесь надолго? *** На самом деле Сынхен не был зол. То, что он чувствовал, также нельзя было назвать бешенством. Во всяком случае, далеко не только оно. После пережитого страха, когда Джиен пропал, месяцев поисков, нервотрепок и нападок со стороны общества увидеть невредимого Квона в зале суда было равноценно выпущенной в затылок разрывной пуле. Чхве мгновенно кристально ясно осознал то, что гнал от себя все время. Джиен ушел сам, сбежал, не сказав ни слова, улыбался в лицо, но всадил нож в спину. Обида, непонимание, боль, и да, все же злость, как реакция на неё, сработали тем зарядом адреналина, что перезапустил замершее сердце и заставил Сынхена вернуться к жизни. Жизни, в которой уже нет места Джиену. Своим неожиданным появлением он расставил все по местам. Желание прямо в зале суда схватить Квона за шкирку и трясти до тех пор, пока он честно не выложит все мотивы своих поступков, удалось подавить только огромным волевым усилием. Да и, если быть откровенным, Сынхен не был уверен, что ограничился бы только тряской. Чхве привязался, кажется, действительно полюбил и выложился на все сто, чтобы донести свои чувства до Джиена, но тому, как оказалось, было плевать. В его глазах Чхве так и остался чужим человеком, не заслуживающим доверия и откровенности. Что ж, Сынхен не из тех, кто будет раз за разом возвращаться к людям, уже отказавшимся от него однажды. Его гордость закалялась годами, и теперь снова станет опорой. Конечно, с политикой пришлось завязать, еще когда его только обвинили. Общественности нет дела до того, что он не преступник, людям достаточно помнить, что он был втянут в громкий скандал, а значит доверия не заслуживает. Благо, отец как раз решил развивать свой бизнес и в Азиатских странах, а кому, как не сыну, он мог доверить руководство филиалом. Сынхен с головой уходит в работу, а так же решает еще одно дело. Раз Джиена с ним больше нет, то откладывать свадьбу на несколько лет нет никакого смысла. С суда проходят всего считанные недели, а его график уже забит до отказа, а ближайшие месяцы расписаны практически по часам. Так проще, не нужно ни о чем думать, главное - вовремя сверяться с ежедневником. И, казалось бы, так даже можно жить, только временами все равно настолько тоскливо, что хоть на стену лезь, слова в документах никак не складываются в осмысленные предложения, а в голове снова, и снова, и снова всплывает образ улыбающегося Джиена. *** Сынхен застегивает молнию на кожаной куртке и на ходу надевает перчатки. - Я ненадолго, - коротко говорит он, проходя мимо Дэсона. Тот только неодобрительно хмурится и бросает взгляд на часы. Он знает, что сейчас Чхве выкатит из гаража свой байк и на максимально возможной скорости поедет за город, чтобы намотать километраж по скоростным трассам вокруг города. Скорость стала своеобразным антистрессом для мужчины. Не самый плохой вариант, сравнимо с алкоголем или наркотиками, но Кана все равно постоянно изводило беспокойство. Сынхен умело обращается с мотоциклом, и никогда особо не рискует, но случиться может всякое. Дэсон все выжидает момент, когда можно было бы заговорить с Чхве о Джиене, но какая-то часть уже не верит что это вообще станет когда-либо возможным. Не говоря уже о том, что другая его часть злорадно считает, что Квон заслужил свое изгнание. - О, - Кан вздрагивает. - Дождь же обещали на вечер. Надеюсь, Сынхен успеет вернуться. Но Сынхен не успевает. Пронизывающе холодный зимний дождь застает его еще за городом. Чхве поворачивает к городу, но понимает, что добраться до дома будет непросто. Лучшее решение - остановиться в первом же придорожном кафе и, выпив что-нибудь горячее, вызвать такси и добраться до особняка с комфортом, но проезжая один из указателей, мужчина неожиданно для себя самого сворачивает с хайвэя. В загородном доме он не был давно, еще с лета, когда они с Джиеном отдыхали там вместе. Отсюда совсем недалеко, и пяти минут не пройдет, как он будет на месте и сможет насладиться горячей ванной. Сынхен уже чувствует, как тело начинает его подводить. Ему и так нездоровилось последние пару дней, а теперь, переохладившись, он, кажется, схватил высокую температуру. Но это не важно, за ночь он хорошо отдохнет и наутро все будет в порядке. Остановившись у дома, Чхве глушит мотор и понимает, что недооценил свое состояние. Голова кружится, его всего трясет. О том, чтобы возиться с гаражом и загонять туда мотоцикл и речи не идет. Сынхен вводит код на замке и буквально вваливается в прихожую. С него тут же натекают лужи дождевой воды, но он не обращая на это внимания идет наверх. На ванну тоже нет сил, Сынхен скидывает мокрую одежду, надевает первое, что попадается под руки в шкафу и со стоном падает на кровать, почти сразу утопая в душном горячечном сне.