Виражи Судьбы

«Ты не понимаешь! Женщины — это самое прекрасное и очаровательное, что есть в этом жестоком мафиозном мире! Мы, мужчины, должны их холить и лелеять! Кто, по-твоему, детей нам рожать будет? Кто будет радовать глаз в обтягивающих платьях? Как хочешь, престарелый садист, но не смей убивать эти прекрасные, нераспустившиеся бутоны! Чередуй кнут и пряник, а то получишь машин для убийств!» В тот раз Шамал был эмоционален как никогда прежде, стоило Реборну притащить девушек после тренировки к этому дамскому угоднику. Поприставав для профилактики и увернувшись от всевозможных предметов, он вручил обезболивающее и выпроводил подруг за дверь. И начал вещать ему о том, какая он невнимательная и жестокая сволочь. Реборн лишь пожимал плечами, но мысленную зарубку все-таки поставил в своей голове. Девушки — это тебе не Тсуна, который повозмущается и сделает. Тут нужно действовать тоньше, если не хочешь заработать себе пожизненную мигрень от пошаговой мести. Все-таки топ-киллер знал не понаслышке, на что способна месть, приправленная женской солидарностью. Поэтому он принял для себя самое трудное решение из всех. Нет, два дня отдыха это не пряник, как уверовал его Шамал — это жизненная необходимость, иначе организм быстро износится с непривычки. Погладив Леона, мужчина постучал в дверь, где временно обитали девушки. Толкнув дверь, он сразу же поймал снаряд, запущенный в него. Вернее, он поймал вешалку с красным платьем. Картина была забавной. Бегающая туда — сюда Аллесия, активно размахивала руками и пинала ногами вещи, раскиданные по полу. Эмили меланхолично взирала на всю эту картину, лежа на кровати и перелистывая книгу с художниками эпохи возрождения. — Она, блять, точно издевается! А после той ночи я просто уверенна! — негодовала блондинка, зажигая в руке фиолетовый огонек, и с каким-то нездоровым интересом окинула взглядом тряпки. — Успокойся, — коротко сказала Лоуренс, захлопывая книгу. — Здравствуйте, дон Реборн! Брюнет дернулся от такого обращения. Нет, на «Вы» называть — это по этикету и так далее, но все-таки даже Тсуна в него тыкал, так что такой формы обращения он не ожидал от Хранительницы Грозы. — Доброе утро, — кивнул он шатенке, понимая, что тут без Джо не обошлось. «Ему бы в монастыре преподавать, — с какой-то отстраненностью подметил он воспитательные методы блондина. — Хотя с его смазливой мордой…» — это явно была не самая гениальная идея. Зато следующий подкол будет более чем болезненный. — Кому как, — хмуро отозвалась Крофт. — Зачем пожаловали? Наконец-то будем тренироваться? Теперь нездоровый огонек интереса перекинулся на киллера. Видимо, они поладят с Рехеем. — Нет, — разрушил все мечты Реборн, — я здесь по насущим вопросам. Закрыв дверь, мужчина направился к одному из двух кресел. Закинув ногу на ногу, он снял со своей шляпы Леона. — Через два дня мы будем в Намимори. Молчание не задержалось. — ЧТО? Так быстро?! — Ал негодующе посмотрела на мужчину. Нет, она не готова к таким резким переменам! Хотя бы неделю еще в Италии побыть! Хоть чуть-чуть! Эмили кивнула. Она уже говорила с дядей вечером, который прямым текстом сказал, что долго в Риме им лучше не задерживаться. Сам Джо как-то недобро улыбнулся, обещая навестить семью после того, как разберется с одним делом. Шатенка понимала, что с таким выражением лица дяди ей ничего не остается другого, как начинать искать траурную шляпку к классическому черному платью. Кто же явится на традиционные английские похороны без шляпки? — Это ведь не все? — Лоуренс прикрыла глаза, стараясь не думать о том, какую резню может учинить Джо, выпуская гнев на задании. — Конечно, — хмыкнул Реборн, — у вас двоих есть невероятная возможность — загадать мне любое свое желание, и я его исполню только сегодня! Две пары удивленных глаз уставились на киллера. «А с виду и не скажешь, что марихуану курит», — пробежала коварная догадка в блондинистой голове. Пока в блондинистой голове строились теории заговора гашиша и конопли, шатенка просчитала всевозможные варианты и пришла к одному самому верному. — Отлично! — она прямо светилась от счастья, на что Аркобаленно с интересом ждал ее вердикта. — Тогда мы сейчас же едем в Милан по магазинам! — воодушевленно пропела Лоуренс, на что получила равнодушный кивок. — Вот видишь, мы убьем двух зайцев разом: обновим гардероб и прикупим подарки! Крофт тоже подпрыгнула на своем месте и коварно просчитала плюсы такой поездки. «Надеюсь, он сможет утащить все наши пакеты, — мстительно подумала блондинка, и добавила: — Но алое платье все-таки себе оставлю…» Почему-то мужчина решил, что ему придется запастись не только кофе, но и терпением.

***

Милан встретил их палящим солнцем и суетливой толпой. И бутиками. Большими и ужасными бутиками для каждого уважающего себя мужчины. Однако Реборн не был бы собой, если бы не принял правила игры. Раз его решили назначить грузчиком, то он может хоть повеселиться. Колкие фразочки насчет повседневной одежды были не так актуальны, пока Крофт не потащила на буксире подругу в магазин платьев. Лоуренс только успела прошипеть, что «только не в этот»! — Почему? — искренне удивилась она, любовно глядя на нежные переплетения кружева платья. — Я там заказывала платье, — нехотя отозвалась шатенка. Получив непонимающий взгляд, добавила: — Свадебное. Не хотелось бы встречаться с Кутюрье после того, как я сожгла в камине его шедевр. — Его конкуренты скажут тебе спасибо, когда он героически сбросится с гондолы, — хмыкнул брюнет. Блондинка пустила прощальные слюнки и потащила их в соседний магазин. Вот тут-то Реборн оторвался на славу! Консультанты просто нарадоваться не могли такому тонкому и элегантному вкусу дяди и крестного таких очаровательных девушек. Довольно мелочно, но такие незабываемые сравнения, как: сними это убожество, ты похожа в этом на классическую куртизанку, нет, я не говорил о платьях в пол! А это что? Аллесия, только кроваво-алый, а не бледно-красный! Эмили, дорогая, голубой — это моветон! Лучше примерь то, изумрудное. Как ненавидишь такой фасон? Надень! Морально поиздевавшись над уставшими девушками, которые перемерили весь магазин и купили его четверть, Реборн только хмыкнул. Сейчас они вручат ему свои пакеты, и попросят подождать их в каком-нибудь кафе. Но брюнет понял, что в этой баталии у них явно будет ничья, когда они потащили его в магазин нижнего белья. Нет, он не какой-то там подросток, но все же он мужчина! А доскональный опрос продавца и ее восторг от таких знающих клиентов заставлял глаз нервно дергаться. А когда выяснилось, что именно сегодня будет мини-показ новой коллекции, то киллер заскрипел зубами, однако вида не подал. В конце концов, совесть у них все-таки проснулась, и они отправили мужчину со всеми пакетами в ближайшее кафе, охладиться, а сами продолжили разорять кредитки Тины и Джо. Устроившись в тени и разместив все эти ужасные пакеты, он, наконец, сделал заказ. Официант, молодой парень, сочувственно ему улыбнулся и сообщил, что его кофе будет готово через несколько минут. Прикрыв глаза, мужчина облегченно выдохнул. Нет, он сам виноват, что дал им права выбора, хотя глупо отрицать, что ему не понравилось это своеобразное состязание. Кто знает, когда им еще удастся так спокойно прогуляться по магазинам. Все-таки те, кто стоял за нападением, еще не найдены, хотя Вария с CEDEF работают без перерыва. Звонок телефона разрушил всю идиллию. Хотя обещанный кофе улучшил положение дел, когда мужчина увидел номер Внешнего Советника. — Реборн, — на удивление он услышал голос Тсуны, в то время когда его отец рычал неподалеку. Значит, громкая связь. — Аллесия и Эмили с тобой? — Конечно, — коротко ответил брюнет, делая глоток кофе. В телефоне послышался мат от Емицу и шипение от Принца-Потрошителя. Видимо, Савада окончательно принял свою паранойю и активно ею травит всех окружающих. — Где вы? — В Милане, — спокойно сказал репетитор, понимая, что Внешний только что разбил свою любимую вазу, споткнувшись от такого ответа. — Что вы там делаете? — удивился Тсунаеши. — Бутики насилуем, — ухмыльнулся Реборн, замечая на горизонте довольных девушек с новыми пакетами. — Что? — хор тройных вопросов деланно поднял настроение. — Вернее, этот ужасный насильственный акт подходит к своему логическому завершению. Будем вечером, — и повесил трубку. Ничего-ничего. Уж в Намимори он оторвется по полной.