Проклятье слёз

Серой пасмурной ночью в доме Альфреда было тихо. Слишком тихо. По коридорам, подвалам, залам, подсобкам бродили шкафо-подобные охранники, скользя лучами фонарей по стенам, увешанным дорогими картинами и ровному полу, застеленному мягким ковром. Казалось, они блюли покой Белого дома. Но их внимательность и настороженность были не чем иным, как неудачной игрой. Два чёрных силуэта двигались тише летнего ветерка, плавно, будто их тела не имели костей. Они спокойно перемещались по извилистым коридорам, время от времени замирая и сливаясь с тенью, чтобы очередной охранник просто прошёл мимо, не обратив на них никакого внимания. До цели им оставалось совсем немного. Считается, что мы рабы наших привычек. Кто-то постоянно закрывает двери в доме, кто-то стучит пальцами по столу, когда задумывается, кто-то напевает себе под нос, когда нервничает, кто-то курит, кто-то пьёт. Вредной привычкой Джонса была еда. А точнее, еженочное желание вылезти из постели в три часа утра и погреметь тяжёлым холодильником на кухне, которая по своим размерам была сравнима с однокомнатной квартирой. И вот опять по велению некого внутреннего зова «сыночек» Англии, даже не пытаясь скрыться, шлёпал босыми ногами, по холодному полу кухни. Квадратные очки едва держались на кончике носа, светлые волосы были растрёпаны, и всё это вкупе с заспанным лицом и пижамой с летающими тарелками, полностью могло уничтожить его образ героя, встреть его сейчас хотя бы одна из стран. Смачно зевнув, белокурый юноша дёрнул ручку холодного белого гиганта. И стоило полоске света вспыхнуть во тьме кухни, на миг ослепив его, как за спиной раздался короткий смешок. Джонс всегда обладал хорошей реакцией и недюжинной силой, даже не смотря на недавнее пробуждение, он мог справиться практически с любым врагом. Практически с любым. Последнее, что увидела синеглазая страна за секунду до того, как мощный удар с ноги ослепил его сознание белой вспышкой и погрузил во тьму, были два чёрных силуэта. Звонкая пощёчина разорвала нависшую тишину. И едва он открыл глаза, как тот час же зажмурился от слепящего яркого света. Молодой стране понадобилось с полминуты, чтобы глаза привыкли. - Ну, доброго утра Альфред, – теперь, когда фокус зрения восстановился, Америка, наконец, разглядел нападавших, и первое, что бросилось в глаза, были манящие изгибы двух женских тел, затянутые в чёрную ткань и кевларовые жилеты. - Где я? – кашлянул Джонс, и его дыхание перехватило от резкой боли, ударившей в челюсть. «Не слабенько так одна из них мне заехала, - думал он, оглядываясь по сторонам. - Ничего особенного, одно из подсобных помещений, где нет камер и датчиков движения. Да, кстати, как они прошли датчики движения? Ведь...» Он осёкся на середине своего внутреннего диалога, так как, наконец, до него дошло, что он сидит на стальном стуле со связанными руками и ногами. Жёсткая верёвка до боли впивалась в кожу от уровня локтей до запястий, а ноги помимо неё сковывали ещё наручники, скреплённые с ножками стула. «А они знают своё дело», - обречённо усмехнувшись, Соединённые штаты, поднял свои глаза на девушек, лица которых скрывали некое подобие лыжных масок с узкими прорезями для глаз, и что-то было в одной из них до боли знакомое, пугающее до дрожи в костях. - Знаешь, USA, – голос, как гул раскалённого метала в печах Магнитогорска, произнёс его имя с таким отвращением, что Америка с трудом сглотнул. – Тебе повезло, что наш шеф под страхом смерти запретил нам убивать тебя. – Одна из них, та, чьи плечи были более широкими и бедра более мощными, двинулась, обходя его полукругом, как зверь перед боем. – Хотя… – она остановилась напротив стула, так, что бы свет лампочки падал ей на затылок. – В данном случае я готова нарушить приказ. И понести наказание. - Я не понимаю, о чём ты. В тонких руках, что по праву могли принадлежать талантливейшей скрипачке или ювелиру, блеснула сталь. Ткань захрустела, когда девушка с силой сжала рукоять острого, как лезвие бритвы, армейского ножа. - Алекс, – голос второй девушки, что, не двигаясь, стояла у дверного проёма и наблюдала за разворачивающейся сценой, был схож с шумом морских волн, бьющихся о прибрежную гальку. Та, к кому обратились по одному из многих псевдонимов, повернула голову к подруге и сильнее сжала рукоять ножа. Не нужно было быть профессионалом, чтобы понять, каких усилий ей сейчас стоило сдержать себя и не перерезать Америке горло. Если прислушаться, можно было услышать, как Александра зарычала и снова, на мгновение, стала похожа на дикого зверя. И тут блондина осенило. - Я ведь тебя знаю, – выговорил Джонс, снова морщась от пульсирующей боли. И вот тогда она засмеялась. Запрокинув голову назад, выбивая почти весь воздух из легких, она смеялась так, словно ждала этих слов. - Ну, конечно, ты меня знаешь. Свободной рукой девушка сжала ткань на затылке и резко сдёрнула маску с головы. И вот тогда он увидел её лицо впервые за последние двадцать лет. Чуть вьющиеся каштановые волосы, отстриженные в стиле третьего рейха с прямой чёлкой, чуть закрывавшей правый глаз. Крохотный шрам на щеке вдоль скулы шириной с лезвие точно такого же армейского ножа. Светлая кожа со смугловатым оттенком. И эти глаза. Светло-карие, как цвет калёного янтаря, хищные. В них отражались года тренировок, года преследования, ненависти, жажды охоты. Девушка поставила одну ногу на стул, прямо между ног юноши и склонилась к его лицу. - КГБ, – процедил США сквозь зубы, – ты же сдохла. - Ну да, конечно, – вместо Алекс ответила другая девушка, и даже сквозь лыжную маску, было видно как она ухмыляется. – Так же, как твои шпионские вылазки, – на эти слова губы кареглазой бестии растянулись в дикой, немного безумной улыбке, тем временем вторая девушка продолжила. – Кстати, на счёт них. Твои мальчики действительно сдохли. - Настён, зачем так грубо? – Александра наигранно вздохнула, в то время как страна-капиталист пытался испепелить её взглядом. – Скажем так, – закалённый холод янтарных глаз снова встретился с синим пламенем, – они погибли смертью храбрых. – Она понизила голос, и холодок отвращения и почти забытого страха перед следующими словами пробежал по спине третьей по площади страны мира, – контрольным в сердце и в голову. - Мразь, — оскалился Джонс. — Пришла, что бы убить меня... КГБ? Альфред даже не пытался сопротивляться, так как знал, что это бесполезно. Ещё во времена масштабного шпионажа внутри железного занавеса, он понял, что из себя представляет девушка с хищными глазами сокола и душой, переполненной патриотизмом и ненавистью. Он понимал её сейчас. Что она не может забыть те года, когда они с Брагинским танцевали на лезвие бритвы. Те года, когда угроза войны, была намного острее угрозы голода и нищеты. И хотя он привык играть роль глупой страны, которая строит из себя миссию, он понимал, её чувства, её боль и причину её поступков. И сейчас, смотря ей в глаза, он видел, что и она понимает истинную природу вещей, а не то, что ей привил коммунизм. Он видел, что сейчас эти девушки тоже играли роли, и то, что каждая из сторон уже устала носить эти маски. - Зачем ты пришла сюда, ФСБ? – на короткий миг наивное лицо тронула искренняя улыбка, и ответом ему был тяжёлый понимающий вздох. И короткая добрая усмешка со стороны Анастасии. «Пришло время, хотя бы на миг снять маски». - Официально передать послание о том, что бы ты не совал свой нос в дела Ивана, иначе дорого поплатишься за это, – теперь её почти мужской голос напоминал шум летнего дождя. - А не официально? – светлая бровь медленно поползла вверх. Громко хохотнув, Федеральная Служба Безопасности по-галльски пожала плечами. - А не официально… – она снова натянула чёрную, как безлунная ночь, маску на голову, закрывая лицо и готовясь вернуться к своей роли. – Если хочешь вернуть его, наберись смелости, приди к нему домой и объясни истинное положение дел. Он поймёт. Подмигнув Америке, девушка швырнула нож в электронный замок с такой силой, что пробила сталь. Внутри что-то коротнуло, обычное освещение сменилось на резервное, кроваво-алое, как знамя Советского Союза, и вой сигнализации заполнил здание. Одним ловким движением ФСК перерезала верёвки, сковывающие руки Альфреда, в то время как Алекс быстренько справилась с наручниками. Поднявшись на ноги, Америка поджал губы, прекрасно зная, что именно должны сделать девушки для правдоподобности истории. - Готов? – спросили они хором. И не успел юноша кивнуть, как чёрная кожа сапога Насти мелькнула перед его лицом и жесткость металлической вставки едва не выбила ему зубы. Второй удар пришёлся поддых. У КГБ, ныне ФСБ, всегда были сильные ноги. Блондин согнулся едва не захлебнувшись воздухом, как резкая боль в основание шеи выбила почву у него из-под ног. За мгновение до того, как с крохотного окошка подсобки слетела стальная сетка, и бронированное стекло разлетелось в крошку осколков, как хлюпенькую дверь выбил один из охранников, а два силуэта скрылись под покровом ночи, он услышал прощальные слова. - Ещё увидимся… ковбой.