Alea jacta est (Жребий брошен)

Какое счастье - спокойно просыпаться по утрам, не вздрагивая с бешено колотящимся сердцем, пытаясь сбросить с себя липкую паутину кошмара. Это понимаешь, только когда дурные сны становятся твоими постоянными ночными спутниками. Когда постоянно кажется, что ты что-то упустил, забыл что-то важное. Копни чуть глубже, и ответ окажется прямо перед тобой, прямо на поверхности. Во сне подсознание постоянно подбрасывает какие-то фрагменты, отдельные куски мозаики, никак не желающие складываться в цельную картину. Вкус терпкого вина на языке, тёплый солнечный свет на коже, образы какого-то незнакомого места и ощущение непоправимой, чудовищной ошибки - всё это исчезало, стоило лишь утром открыть глаза. Оставалась лишь тупая, ноющая головная боль, появляющаяся от постоянных попыток вспомнить что-то важное. Сегодня этого не было. Сны были спокойными, приятными и абсолютно не запоминающимися. Гермиона проснулась свежей и отдохнувшей. Она не вскочила с кровати, не пошла, как обычно, на кухню за чашкой крепкого, обжигающего чёрного кофе, а осталась нежиться в тёплой постели, предаваясь, так не свойственной её натуре, лени. Тело было приятно расслабленным, мысли спокойны и неторопливы. На соседней подушке ещё оставался отпечаток головы Северуса и его запах. Вновь захотелось его объятий и поцелуев, оказаться в кольце крепких мужских рук прежде, чем вернутся сомнения в правильности и дальновидности собственных поступков. Честно говоря, сегодня в свете нового дня, Гермиона вовсе не была уверена, что поступила верно, оставив друзей. Что о ней подумают Гарри и Джинни? Что скажет Рон? Формально они уже не встречались, да и перемирие было их весьма зыбким. Они просто обходили теперь все острые углы в разговорах и никогда не обсуждали последнюю ссору на берегу Чёрного озера. И почему Северуса нет с ней? Где же он? Ведь ещё так рано, часов восемь утра. Гермиона вскочила с кровати, быстро оделась, умылась, схватила волшебную палочку и отправилась на поиски. Приступы паники иногда случались с ней после войны, а после приключений в Подземельях она старалась как можно реже оставаться одна. Вот и сейчас внутри всё сжалось и похолодело, дыхание сбилось, ей казалось, что она находится не в обычном доме, а на вражеской территории. Выровняв дыхание, смелая гриффиндорка тихо и осторожно отправилась исследовать дом Снейпа. Конечно, может быть, зря она так крадётся, и за каждой дверью её не поджидают враги. Сейчас выйдет Северус и посмеётся над её глупыми страхами. Даже если он скажет что-нибудь язвительное в своей ехидной манере, она на него не обидится. Но Снейпа нигде не было. Дверь в подвал, за которой, скорее всего, находилась его лаборатория была закрыта Охранными чарами. На кухне и в прилегающей к ней кладовке никого не оказалось. Неисследованным остался лишь второй этаж. Гермиона Грейнджер пересекла небольшой холл, взялась за деревянные перила и стала осторожно подниматься наверх, держа наготове волшебную палочку. Мысли о том, что пока она спала, дом подвергся нападению Пожирателей Смерти, молодая волшебница отвергла почти сразу. Ступенька под ней предательски заскрипела, девушка остановилась, прислушалась, но ничего не произошло, и она продолжила свой путь. Гермиона нутром чувствовала какую-то тайну и стремилась разгадать её, не думая о последствиях. Послышался тихий детский плач, потом спокойный голос Снейпа. Слов разобрать было нельзя, и Гермиона подошла поближе. Впереди была лишь маленькая комната с занавешенным окном, через которое пробивался свет от палочки. Девушка осторожно заглянула в комнатку, да так и застыла в дверях, забыв об осторожности. Настолько необычным было видеть Снейпа, одетого в светлую рубашку и домашние брюки, баюкавшего на руках маленького ребёнка. Его лицо было спокойным и сосредоточенным, он что-то выговаривал домовой эльфийке, давал указания, но Гермиона не слышала его слов, слишком поражённая увиденным. Её бывший профессор осторожно положил черноволосого младенца в колыбельку, проверил температуру и только сейчас заметил застывшую, словно истукан, в дверном проёме девушку. Лицо Мастера зельеварения стало каменным, чёрные глаза смотрели холодно и отстранёно, и Гермиона вновь почувствовала себя нашкодившей ученицей. Казалось, грозный профессор вновь снимет с неё баллы и назначит отработку. - Подслушиваете, мисс Грейнджер? Нехорошо, - строго сказал он и прошел мимо, слегка задев девушку в дверях. То, что он опять назвал её по фамилии было дурным знаком. – Следуйте за мной, нам следует поговорить, - добавил он, уже покинув комнату. Гермиона послушно пошла за ним, но не удержалась и оглянулась. За её спиной оказалась голая стена, на которой не было никаких следов двери. Зельевара она догнала уже на кухне. - Задавайте ваши вопросы, мисс Грейнджер. Я вижу, как вас уже прямо распирает от них. - Гермиона, - машинально поправила она его, не зная с чего начать. - Спрашивай, - коротко сказал Снейп, сам он похоже ничего объяснять не собирался. У Гермионы было ощущение, какое бывает только во сне. Когда стоишь голый перед целым классом народа, и все одноклассники тыкают в тебя пальцем. Все её хваленые мозги разом отказались ей служить. И она сказала, первое, что пришло в голову: - Это твой ребёнок? - коротко спросила она и затаила дыхание, страшась услышать положительный ответ. Чёрные глаза Снейпа вспыхнули и сразу погасли, он горько, безрадостно рассмеялся: - Нет. Это не моя дочь. Это ребенок Беллатрисы Лейстрейндж, она родила её незадолго до своей смерти. Гермиона на секунду закрыла глаза от облегчения, услышав, что верная последовательница Волан-де-Морта, наконец, отправилась вслед за ним. - А кто тогда отец? - спросила она и тут же прикрыла рот рукой, поняв какую глупость сморозила. - Не муж, - ответил Снейп насмешливо. - Вижу, вы сами уже обо всем догадались. - Почему ты скрыл это от меня? - В голосе девушки звучала обида. - А как я мог тебе об этом рассказать?! Ты и так жила как в кошмарном сне. Твоё детство украла война. Она и тебя едва не сломала. Я просто не мог втягивать тебя в это, повесить на твою душу ещё один грех. - А о своей душе ты подумал? - Представь себе. Я думал о ней постоянно, отправляясь на собрания Пожирателей Смерти. Думал о том, что целой жизни мне не хватит, чтобы искупить свои грехи. - И всё равно. Ты не должен был от меня это скрывать! - закричала Гермиона. - Я чуть не умерла без тебя, знаешь? Лицо мужчины скривилось, как от зубной боли. - Я видел. Я был у тебя в палате. - Мне показалось, что я видела тебя. Снейп молчал, не мешая девушке собраться с мыслями. - Значит, это тебе я обязана своей жизнью, а не Малфою? - Да, - коротко ответил он. Чёрные глаза Северуса смотрели настороженно. Он старался выглядеть холодным и отстранённым. - Это я тебя спас. - Люциус Малфой солгал? Ни у Гарри, ни у меня нет перед ним Долга Жизни. - Перед ним нет. Я попросил его привести тебя ко мне. Гермиона задумчиво прикусила губу, обдумывая очередной вопрос. А Северус думал, глядя на неё: "Мерлин, как же она прекрасна когда сердится. Глупышка, неужели не понимаешь, что это твою душу я хотел сберечь. Мне и так придётся гореть в аду, и нет мне покоя ни на том, ни на этом свете. Но у тебя, умница, ещё вся жизнь впереди. Не ставь на себе крест, живи дальше". - Должен или нет, решать только мне, - рявкнул Снейп, и отметил про себя - обиделась. Кровь прилила к щекам девушки, глаза сверкали от праведного гнева. - Никогда не решай за меня! Не думай, что знаешь, как лучше! "Чего ты хочешь от меня, девочка? Я такой, как есть. Меня уже не изменишь, не стоит и пытаться. Зачем ты хочешь связать со мной свою судьбу? Сдайся. Не борись со мной и с собой. Уйди по своей воле, потому что сам я отпустить тебя уже не смогу". Гермиона обняла себя руками и с удивлением заметила, что дрожит. В поисках разгадки тайны и на адреналине она не чувствовала утреннего холода, и только сейчас до неё дошло, что лёгкое платье не спасает её от прохлады. - Ты замёрзла? – вдруг участливо спросил её бывший профессор, девушка кивнула в ответ. Снейп трансфигурировал из гостиной подушки и тёплый плед, усадил Гермиону и укрыл её. Он мягко, почти невесомо, провел руками по её телу, нежно поцеловал в висок. В чёрных глазах мужчины загорелась страсть, но он не спешил, оставляя право выбора за своей юной возлюбленной. Голова закружилась, захотелось наплевать на всё, раствориться в его объятьях, отдаться жару поцелуев. Она почти сдалась, потом села прямо и посмотрела на хитрого слизеринца своими умными, карими глазами, всё ещё затуманенными желанием. - Ты хотел меня отвлечь, - обвинила она Северуса. Он легко выдержал её взгляд. - Стоило попытаться, - ответил он своим бархатистым голосом, чуть растягивая слова. Потом отошёл от дивана и удобно расположился в кресле напротив, приняв расслабленную позу, напоминавшую пантеру перед прыжком. – Это долгая история. - Рассказывай, что ты собираешься делать с ребёнком? - спросила Гермиона. Снейп устало потер лицо. Он выглядел таким усталым в этот момент, будто все проблемы мира легли на его плечи. - Здесь не чего обсуждать. Она не должна никому достаться. - То есть ты хочешь убить её?! - Это мой долг, - грубо ответил Снейп. - Я обязан это сделать сам. Или её принесут в жертву и возродят Тёмного Лорда. - Ты не сделаешь этого. - Думаешь не смогу? Кровь уже на моих руках. Убить Беллатрису Лестрейндж было легко. Гермиона встала перед ним, грозная и решительная. - Я не дам тебе убить Аврору. - Ты дала ей имя? Она чудовище! - Нет, она маленькая девочка. И она наш ребёнок. Снейп сжал руки в кулаки, будто собираясь ударить. Потом отвернулся. - Мерлин с тобой! Делай что хочешь! - Ты куда? Северус, подожди! Но он не обернулся. Мужчина бросил горсть летучего пороха в камин и исчез во вспышке зелёного пламени. Гермиона осталась одна.