Любовь побеждает все: Назад в прошлое

Примечании Не бечено. Нашли ошибку? Сообщите пожалуйста. POV Китнисс Сознание возвращается ко мне медленно. Первое, что я чувствую так это жгучую головную боль. Второе, это то, что мои руки крепко связаны у меня над головой, а сама я сижу возле какого-то дерева. Третье, это то, что из одежды на мне лишь штаны да майка. Осторожно открываю глаза и осматриваюсь. Я нахожусь на опушке возле озерка, в паре шагов от стоянки профи. На улице царит глубокая ночь (видимо, я была без сознания целый день), профи спят в палатках совершенно ничего не боясь. Краем глаза замечаю собранные в кучу вещи недалеко от их палаток. А вокруг ямы, которые таят в себе взрывчатку. Пытаюсь приподняться, но у меня ничего не получается, и я опять падаю на землю. Только сейчас замечаю плотную веревку, которая обвязана вокруг моей талии и дерева. Тяжело вздохнув, я с флегматическим спокойствием наблюдаю за тем, как из моего рта выходит пар. Черт. Как же холодно. Учитывая, что даже находясь в спальном мешке чувствуется холод, а уж с таким минимумом одежды, что есть на мне… Обессилено закрываю глаза, притягивая ноги к груди. Как же глупо… Мы с Питом сами виноваты в том, что так получилось. Если бы не наша самонадеянность… Думали, что можем перехитрить всех и вся, а на деле… Мы ведь прекрасно знали, что распорядители не остановятся, пока не сведут нас на одной дороге. И вроде взрослые люди, но в голову почему-то не пришло, что профи могут отправить за нами. Самонадеянные дураки. И что теперь? Я в плену у профи, а Пит неизвестно где, да еще и раненый. Хоть тот обрыв и был небольшим, но Пит явно пострадал. Слава богу, что он еще жив. Я чувствую это. Вскоре меня начинает трясти из-за жуткого холода. Я практически не чувствую рук и ног. Голова начинает болеть все хуже, и через несколько минут я понимаю, что сознание покидает меня. Когда я в следующий прихожу в себя, с облегчением чувствую, легкий жар утреннего солнца. Голова все еще продолжает болеть, но не так сильно. Так как холод отступил, ко мне вернулась возможность двигать руками и ногами. Я дергаю пару раз руками, на что веревки еще сильно впиваются в нежную кожу рук. Ко мне приходит печальное понимание того, что без посторонней помощи я не смогу высвободиться. Я открываю глаза и сразу встречаюсь взглядом с Катоном, который внимательно наблюдает за мной. – Эй, ребята! Двенадцатая очнулась. Ну ты и долбанула ее, Ди, – говорит он Диадеме. – Больше чем на сутки вырубила. – Ну, прости. Силу не рассчитала. – Зачем я вам? – решаю поинтересоваться я. Мало ли, вдруг ответят. – Людям нужно шоу, Двенадцатая, – к собственному удивлению я получаю ответ от Марвела. – А по-конкретнее можно? – Можно, – усмехнувшись, отвечает мне Катон. – Мы дождемся пока сюда не прибудет твой возлюбленный. Как только он тут появится, мы схватим его, а потом убьем вас. – Это будет тааак романтично, – ехидно протянула Диадема. – Несчастные влюбленные из Двенадцатого Дистрикта погибли смотря друг другу в глаза. Думаю, людям это понравится. – Вы что думаете, что Пит сунется сюда, чтобы спасти меня, – презрительно фыркаю, хотя прекрасно понимаю, что именно это он и сделает. И видимо не одна я это понимаю. – Сунется, еще как сунется, – хищно сощурив глаза, ответит мне Катон. – А если будет задерживаться, мы ему наглядно покажем, что терпение у нас не вечное. – Каким образом? – А вот таким, – говорит он и с силой наступает мне на лодыжку, да так, что из моего горла помимо воли вырывается болезненный вскрик. Профи смеются надо мной и уходят к своим палаткам, оставляя меня в относительном уединении. Стараясь не тревожить ногу, я пытаюсь как можно удобнее устроиться на земле. Но к моему огорчению, ничего не выходит. Так как выбора мне не остается, я наблюдаю за профи. В то время пока другие трибуты страдают от голода, отсутствия тепла и воды, они здесь пируют, ничего не делая. Как же я влипла… Через пару часов меня привлекает крик. Поднимаю голову и смотрю на профи, а точнее на Марвела. Он с недовольством кружит по их мини–лагерю. – Мне скучно! Пойду прогуляюсь, – с этими словами он подхватывает свое копье и пару кинжалов и идет в лес. – Может даже Двенадцатого встречу. – Смотри не убей его там. Еще рано. – Окей. Он уходит, а мне остается лишь взглядом его проводить. В моей душе как снежный ком растет волнение. Хоть за этот год Пит стал намного сильнее, чем был в прошлой жизни, но он сейчас ранен. Я перевожу взгляд на оставшихся профи, которые продолжают заниматься своими делами. Катон с Диадемой целуются, не замечая никого вокруг, а Мирта сидит напротив их и с остервенеем, натачивает свои ножи. Видимо ей не нравится это зрелище. – Эй, может мне кто-то воды хоть даст! Или я помру от обезвоживания, и ваши зрители лишаться приятного зрелища. – Мирта! – не отрываясь от Диадемы, махает рукой Катон. Мирта недовольно зыркает на Катона но все же подходит ко мне, и протягивает мне небольшую бутылку с трубочкой. – Если ты не заметила, у меня руки связаны. – Пей свою воду. – Выполняешь всю грязную работу? – усмехаюсь, когда она отходит от меня на несколько шагов. Она несколько секунд смотрит на меня, а потом поворачивается к двум оставшимся профи. – Хей, Катон, можно я немножко с ней развлекусь? – Валяй. – Вот ты и доигралась, Двенадцатая. Она достает один из своих ножей, самый маленький, и подносит его к моей руке. Она надавливает и проводит ножом, оставляя на руке тоненький и не глубокий порез. Чувствую как из порез вытекает несколько капель крови. Мирта делает еще несколько порезов, которые заставляют меня шипеть от боли. – Что, больно? – улыбается она, делая с помощью ножа пару крестиков у меня на ключице. – Ты ненормальная, – шиплю я сквозь зубы. – Тебе же хуже, – хмыкает она, делая еще один надрез на предплечье левой руки. Кажется, проходит вечность, пока внезапный удар пушки не прерывает ее. Мы одновременно поднимаем взгляд на небо, будто там может появиться лицо погибшего. Но там ничего не появляется. Нам остается лишь гадать, кто именно погиб сейчас. – Видимо Марвел не сдержался, – говорит Мирта, наконец отходя от меня. – Вы не можете точно говорить, что погиб именно Пит. На Арене кроме нас еще четыре человека. Трибуты из Одиннадцатого, девчонка из Пятого и мальчик из Третьего (который кстати должен быть где-то возле профи). – Но, но, но. Одна поправочка. Третьего уже нет в живых, – бросает Катон, подходя к нам. – Он был слишком надоедливым. Они отходят от меня. Я обессилено закрываю глаза, продолжая про себя молиться, чтобы погибшим был не Пит. Он не мог погибнуть. Только не он. Пит не может меня покинуть. Профи больше не подходят ко мне. Они сидят за столом и чего-то напряженно ждут. Скорее всего появления Марвела с Питом, или без него. Но он не появляется. Чтобы не думать о Пите, я концентрируюсь на боли, которая исходит от каждой царапины на моем теле. Физическая боль уменьшает душевную. Наступает ночь и на небе появляется герб Панема. Сейчас мы и узнаем, кто же стал сегодняшней жертвой. И им оказывается… Марвел. Увидев портрет трибута из Первого, я позволяю себе облегченно вздохнуть. Жив. Возможно ранен, практически присмерти, но жив. Это самое главное. Но видимо такая мысль приходит только в мою голову. Диадема стремительно приближается ко мне и с размаху бьет по лицу. – Я знала его десять лет. Мы поклялись, что один из нас умрет от руки другого. А твой женишок убил его! Он поплатится! Ты знаешь, что это? – говорит она, доставая из кармана связку дротиков, о которых говорил Финник. Скривившись, я качаю головой. – Это сильнейший яд, который будет убивать медленно, но мучительно. Десять часов агонии, десять часов боли. Мы притащим твоего возлюбленного и введем этот яд вам, и вы будете подыхать смотря друг другу в глаза. Она еще раз ударяет меня и уходит к Катону, который обнимает ее. Они быстро собираются, подхватывают оружие и уходят в лес, видимо за Питом. Возможно это мой шанс. С непонятно откуда взявшейся силой я начинаю дергать руками в надежде, освободиться от веревки. Ничего не выходит. С отчаянием ударяюсь головой об дерево. Внезапно возле меня проносится маленькая тень и передо мной оказывается маленькая девочка. – Рута? – неверующе шепчу я, внезапно охрипшим голосом. – Я спасу тебя, – немного нерешительно произносит девочка, но тем ни менее подходит и, взяв в руки нож, разрезает веревки у меня над головой. Затем она разрезает веревку на талии. – Почему? – с неимоверным удивлением смотрю на девочку. – Потому что, так будет правильно. Потирая онемевшие, от долгого положения вверху, руки, я встаю с земли. Делаю один шаг в строну Руты, но тут же падаю, схватившись за ногу. Я совсем забыла о том, что Катон наступил на нее. Черт. Ко мне подскакивает Рута и помогает подняться. Она уже хочет утянуть меня в лес, но я останавливаю ее. В моей голове созрел план. Возможно это последний раз, когда я могу находится здесь в отсутствии профи. Прихрамывая на одну ногу, я подхожу к столу профи, подхватываю свои вещи, которые они сняли с меня, в том числе и наш рюкзак. Отдаю вещи Руте, а сама ковыляю к маленькой кучке с оружием, где к собственному счастью нахожу лук и два колчана со стрелами. Видимо Диадема полностью понадеялась на свои дротики с ядом, раз не стала брать другое оружие. Слишком самонадеянно. А как я уже успела заметить, самонадеянность не всегда приводит к успеху. В дополнение беру парочку кинжалов. С помощью Руты мы доходим до опушки. Я опускаю руку Руты и поворачиваюсь к ней. – Слушай меня внимательно. Сейчас ты отойдешь на безопасное расстояние отсюда, метров двести, ляжешь на землю и закроешь уши. Поняла? – Поняла. Но что ты будешь делать? – Заберу у них главное преимущество. Их припасы, – показываю рукой на пирамиду из вещей. – А теперь иди. Рута уходит, а я разворачиваюсь к пирамиде, внимательно рассматривая ее. Видимо удача действительно на моей стороне, потому что я вскоре замечаю мешок с яблоками. И даже ночная темнота не становится для меня препятствием. Улыбнувшись, я выхватываю три стрелы, но перед тем как стрелять, я опускаюсь на колени и нарываю травы. Скрутив ее в два шарика, я заталкиваю их себе в уши. В этот раз я не позволю себе оглохнуть. Пощелкав пальцами, но ничего не услышав, я удовлетворенно киваю. Становлюсь в стойку, и прицелившись, выпускаю первую стрелу, которая прокалывает мешок сбоку, делая небольшой надрез. Вторая стрела – увеличивает этот разрез, а третья – захватывает болтавшийся кусок ткани и отдирает его от мешка. Несколько секунд ничего не происходит, но я сильно прищурившись, замечаю, как яблоки скатываются по пирамиде вниз. Я падаю на землю и закрываю уши в тот момент, когда раздается первый взрыв. Взрывы гремят минут пять, а потом начинают стихать. На меня внезапно накатывает сильная слабость. Так и хочется лечь тут и лежать. Но так нельзя. До боли сжав зубы я, превозмогая себя, встаю с земли и ковыляю вглубь леса. Через пару минут я дохожу до обеспокоенной Руты. – С тобой все хорошо? – она взволнованно смотрит на меня. – Да. Я в норме. Нам надо убраться отсюда, пока не пришли профи. Я не знаю, сколько мы идем. Я следую за Рутой, стараясь не упасть на ходу. Через некоторое время, чувствую, как каждая ранка на моем теле, начиная с распухшей лодыжкой и заканчивая разбитой губой, - начинает неистово болеть. Я практически не слышу и не вижу от охватившей меня боли, но при этом продолжаю шагать за девочкой. Каждый шаг дается мне через силу, и кажется, что скоро эта сила иссякнет. Через какое-то время Рута поворачивается ко мне и говорит: – Думаю здесь безопасно. – Прекрасно, – киваю я, и падаю в спасительную тьму.