Держи себя в руках (от 18)

Зимний день короток, поэтому возвращались уже в сумерках. - Можешь собираться, я отправлю тебя в Нору. Думаю, профессор МакГонагалл не откажется тебя проводить. Гарри посмотрел на директора и негромко ответил: - Нора – это замечательно, сэр. Но я хотел бы увидеть воспоминания мистера Слагхорна. - Ты имеешь на это полное право, мой мальчик. Замок был слабо освещен и полон приглушенных звуков. Гарри любил ходить по Хогвартсу, когда его коридоры пустые и тихие. А темнота никогда не была помехой. В кабинете Дамблдор первым делом поставил на стол думосбор, и через пару минут они окунулись в чужие воспоминания. Увиденное лишь подтвердило догадки, но одна фраза ошеломила Гарри. - Сэр… Том говорил о… цифре семь? Но не мог же он… Дамблдор сел в свое кресло и покачал головой: - Мы уже знаем, что крестражей несколько. Так почему ты думаешь, что Том не стремился к этой магической цифре? - Но это же, - Гарри поморщился, - разорвало его душу на семь частей. Разве он остался после этого человеком? - Мы не знаем, точно ли их было семь. А достаточно разделить душу даже пополам, чтобы утратить часть человечности, - Дамблдор задумчиво погладил бороду. – Давай подытожим. Дневник ты уничтожил. Кольцо, - он посмотрел на свою искалеченную руку, - нашел я. Думаю, медальон Слизерина, принадлежащий Тому по праву наследования, не мог не привлечь его внимание. - Думаете, он нашел его? - Уверен, - Дамблдор потянул с вазочки конфету. – После каникул я покажу тебе еще несколько воспоминаний. - Почему не сейчас? – Гарри тоже взял конфету, но есть не стал. - Потому что их нельзя смотреть без еще одного кусочка мозаики, а его у меня еще нет. Гарри хотел задать еще один вопрос, но ему помешал появившийся в кабинете домовик. Эльф нервно теребил белоснежное полотенце, в которое был укутан на манер тоги. - Господин директор, сэр. Профессор Трелони. Динки перенес профессора в Больничное крыло. Профессору очень плохо, сэр. Динки думает, она выпила отравленное вино. Динки нашел бутылку. - Мадам Помфри знает? – Дамблдор вскочил с места. - Да. Динки позвал. - Можешь идти, Динки. Дамблдор направился к выходу, и Гарри поспешил за ним. Было странно, что директор не отправил его в гриффиндорскую башню, а позволил сопровождать в Больничное крыло, но Поттер благоразумно помалкивал. Во всем, что делает Дамблдор, есть свой резон, суть которого для других людей порой остается загадкой. В Больничное крыло они вошли одновременно с профессором Снейпом, которого, как подумал Гарри, вызвала мадам Помфри. Профессор Трелони выглядела довольно плачевно, но уже была в сознании. Мадам Помфри суетилась рядом с ее кроватью, смешивая какие-то зелья. Увидев Снейпа, озабочено сказала: - Посмотри, Северус, бутылку с вином. Не могу понять, что за яд в нем. Альбус, жизни Сивиллы ничего не угрожает, но лечение придется продолжать некоторое время. Снейп уже водил палочкой над вином, отлитым в плоскую емкость. - Интересно, кто мог подсунуть профессору Трелони этот яд. Довольно редкая модификация… Сложное в изготовлении, но быстродействующее. Удивлен, что она осталась жива. - Домовик спас ее. Убирал в комнате, когда Сивилла пришла и решила угоститься. Мадам Помфри неодобрительно поджала губы. Дамблдор, внимательно слушавший разговор, подошел к кровати профессора Трелони и негромко спросил: - Кто дал тебе это вино, Сивилла? Без своих стрекозиных очков Трелони имела совсем другой вид. Какой-то более… приземленный. Казалась той, кем и была – немолодой, слегка чудаковатой женщиной, сейчас растерянной и напуганной. - Я… не знаю. Не помню ничего. Была в Хогсмите, заходила к Розмерте. Кто-то попросил меня передать подарок… Для вас, Альбус. Простите меня, - из ее глаз потекли слезы. – Я не удержалась. Я же обещала передать, а сама… Она уже тряслась от рыданий. Мадам Помфри приподняла ее за плечи и буквально влила в нее какое-то зелье. - Сейчас ты будешь спать, Сивилла, – строгим голосом сказала она, укладывая Трелони. – Северус? Снейп отвлекся от своего занятия и кивнул: - Да, я смогу приготовить антидот. У тебя есть настойка Бранвиля? Пока я буду варить противоядие, давай ей настойку. Мадам Помфри ушла куда-то вглубь Больничного крыла. Гарри, до сих пор терпеливо помалкивающий, не выдержал: - Профессор Дамблдор! Я же говорил, что цель – вы! Неужели вы ничего не будете делать? - Что я должен сделать и с кем, Гарри? – мягко спросил Дамблдор. - Я говорил вам о своих подозрениях, - покосившись на Снейпа, быстро проговорил Гарри. - Боюсь, мистер Малфой не мог быть сегодня в Хогсмите. Он уехал домой. - Как уехал, так и приехал! Хогвартс-экспресс ездит каждый день. Гарри упрямо посмотрел в глаза директора. - Вы ничего не будете делать, - утвердительно сказал он. – Я слежу за ним по вашей просьбе, значит, вы его тоже подозреваете. Тогда почему? - Поттер, следите за своими словами, - вмешался Снейп. Гарри бросил на него быстрый взгляд. Слизеринский декан явно с трудом сдерживался, чтобы не высказать все, что он думает о своем «любимом» ученике. - Гарри, я смогу уберечься от неловких попыток уничтожить меня, - ласково улыбнулся Дамблдор. И тут Гарри не выдержал: - А как же они? Кэти, Трелони? Кто еще должен пострадать, прежде чем вы вмешаетесь? Вы хоть пытались узнать, кто купил то ожерелье? Собираетесь ли расспросить мадам Розмерту? Ведь в обоих случаях упоминается ее паб! Если не Малфой, то кто это делает? Не думаю, что какой-то взрослый, судя по столь «неловким попыткам»! - Поттер! - Снейп схватил Гарри за предплечье и дернул на себя. – Замолчите. - Нет, Северус. Он прав, - Дамблдор покачал головой. – Нам нужно усилить меры безопасности. Никто не должен больше пострадать. Гарри вырвал свою руку из хватки Снейпа и направился к выходу. - Гарри. Поттер повернулся от двери и посмотрел на Дамблдора: - Простите, сэр, что нагрубил. - Мы обязательно поговорим об этом позже, мой мальчик. А завтра утром тебя переправят в Нору. Гарри кивнул и потянул дверь на себя. Но она неожиданно подалась к нему, толкнув и нарушив равновесие. Вошедший Мелфорд едва-едва успел удержать его от падения, и Гарри судорожно вцепился в его плечо. - Простите, профессор. - Ты бледен. Не заболел? – Мелфорд наклонился ближе, окутав Гарри негромким ароматом своего горьковатого парфюма. Вдохнув этот запах, Гарри вдруг успокоился. Даже смог криво улыбнуться. - Со мной все хорошо, сэр. Пострадал не я. Мелфорд отступил на шаг, отпуская Гарри, и тот смутился, осознав, что они стояли тут, почти обнявшись. Хотя, что тут такого? Мелфорд лишь удержал его от падения! Пробормотав слова благодарности, Гарри протиснулся мимо учителя и почти побежал к башне. Он не видел, как Дамблдор и Снейп скрестили свои взгляды на Мелфорде. И как сам профессор Защиты проводил его глазами до самого поворота. Лежа в кровати, Гарри долго анализировал все случившееся. Слова Дамблдора поколебали его уверенность в виновности Малфоя. Ведь действительно, никаких доказательств. Лишь предубежденность самого Гарри. Но Малфой точно что-то замышляет. Что он делает в Выручай-комнате? Чем таким важным занят, что даже бросил квиддич? И куда делась его томная манерность? Его горделивая походка, полная превосходства? Хорек кажется напуганным до обморока. И… словно на грани. Волдеморт мог дать ему какое-то задание… Но, не может же обычный студент убить такого сильного волшебника, как Дамблдор? К тому же, Малфой – трус. Он не сможет это сделать своими руками. А чужими? И снова Гарри вернулся к тому, с чего начал. Кто дал Кэти и Трелони опасные подарки? И Мелфорд, и сам Дамблдор просили его следить за Малфоем. Почему? И почему теперь не хотят слушать сделанные Гарри выводы? Нельзя так все оставлять. Слишком Гарри расслабился, понадеявшись на взрослых. Нужно все сделать самому – выследить и выяснить. Приняв решение, Гарри закрыл глаза, постепенно погружаясь в сон. Завтра он увидит Герми, Рона, остальных Уизли… Окунется в атмосферу шумной и веселой Норы, где он – словно член большой семьи. Внезапно Гарри сел на кровати, прижимая руку к груди. На зыбкой грани сна и яви ему вдруг привиделся тот, о ком он вообще не думал. - Мерлин, только кошмаров мне и не хватало, - Гарри бухнулся обратно на подушку, чувствуя странное возбуждение. Совершенно неоправданное. Наутро Гарри забыл и о своем странном видении, и о том, какое влияние оно на него оказало. Нора встретила его теплыми объятиями миссис Уизли, радостными улыбками друзей, дружескими подначками близнецов, кокетливой усмешкой Джинни и вопросами Артура об устройстве микроволновой печи. Дни пролетали, как один миг, полные игр, серьезных и не очень разговоров, споров и веселья. Только однажды, лежа без сна, Гарри признался себе, что хочет побыстрее в Хогвартс. А конкретнее – на уроки по Защите. Ему очень не хватало того напряжения, которое присутствовало на занятиях с Мелфордом. Когда действуешь на инстинктах, мобилизуешь все силы, желая увидеть одобрительную улыбку на строгом лице. Как же Гарри ошибся тогда, первого сентября, посчитав Мелфорда таким же неприятным, как и Снейп. Конечно, профессора Защиты трудно представить раздающим конфеты, но… Он оказался прекрасным учителем. Пусть строгим и даже иногда беспощадным в плане нагрузок. Но ведь это только на пользу. А еще Гарри чувствовал в нем какую-то загадку. На уровне интуиции, каких-то десятых-двенадцатых чувств, после приступов легкой паранойи, Поттеру казалось, что он с этим человеком уже встречался. Но это точно не оборотное. Иногда они занимались по два-три часа, и Мелфорд никуда не выходил и ничего не пил, кроме воды из графина. Но ее пил и Гарри. Большинство чар, меняющих внешность, очень неустойчивы, если находятся под воздействием других чар. А их во время урока было столько, что хватило бы на разоблачение десятка фальшивых преподавателей. И, тем не менее… Чем больше Гарри следил за своим учителем, тем больше подозрений у него появлялось. И все они разбивались о просьбу Дамблдора доверять профессору Мелфорду. А Гарри доверял? Скорее да, чем нет. Ведь каждый раз, входя в тренировочный зал, он практически становился мишенью для возможной Авады или хитрого проклятия, убивающего медленно и незаметно. Вот что действительно чувствовал Гарри, так это – уважение и восхищение, выросшие за эти несколько месяцев. Поттер неспокойно перевернулся в кровати. Почему его мысли постоянно крутятся вокруг Мелфорда? Особенно перед сном. Кстати, о снах. Снится ему вообще что-то непотребное, о чем даже стыдно вспоминать. А вот разобраться в себе не мешало бы. Ни разу за последние пару месяцев ему не снились эротические сны с участием девушек. Нет-нет, сны по-прежнему снились, но… там не было девушек. Значит ли это?.. Мерлин! Пусть это будут только глупые гормоны! Ведь днем никакого желания поглазеть на парней в душе нет. И сердце не начинает гнать кровь в пах при виде голого торса Симуса или улыбки на лице смазливого Дина. Но и заигрывания девушек его мало интересуют. Гарри застонал в подушку и накрылся с головой одеялом. Ему восемнадцать лет, пора бы уже определиться. Его жизнь и так полна сюрпризов, чтобы получить от нее еще и этот. Гарри никогда не встречал парней геев (Мерлин, он произнес это!), и совершенно не знает, как к ним относятся в магическом мире. С таким же отвращением, как и магглы? Считая их грязными извращенцами? Стоит ли говорить кому-то, спрашивать? Поймут ли его друзья? Герми поймет, он в этом уверен. Если уж она так яростно бросалась на защиту угнетенных домовых эльфов, то другу, примкнувшему к сексуальному меньшинству, тоже окажет поддержку. Но как проверить? Как? С кем? Он даже с Чоу толком не целовался. А, может, ее мокрые поцелуи именно потому так не понравились, что он не был в них заинтересован? А Джинни? Ее Гарри точно хотел бы поцеловать? Или… нет? Кого тогда – Рона? Или Малфоя? Гарри нервно хихикнул и мысленно пнул себя. - Спи уже, - проворчал со своей кровати Рон. Гарри попытался представить рыжего без одежды. Желания перебраться к другу под одеяло не возникло. «Нужно выбросить это из головы».