В двух парсеках от него

      От большой оранжевой кружки исходит аромат имбирного чая, но я никак не могу оторваться от терминала, пытаясь разрулить очередную проблему. Вот чего им всем не отдыхается в праздники?!       Пиликанье сработавшего считывателя и шорох одежды доносятся из коридора. Тихие шаги. Радуюсь тёплому дыханию на моей шее и нежным рукам, накрывшим живот. Ёжусь, голой спиной ощущая прохладу, принесённую с улицы, но даже не пытаюсь отстраниться.       — Я так скучал... — говорит тихо-тихо, еле касаясь губами уха. Ну и что я делаю? Конечно, посылаю к Юпитеру эту работу и разворачиваюсь в кольце рук:       — Он тоже скучал, — кивок вниз, на заметно вздувшиеся штаны.       — Ненасытное чудовище, — смеется.       — Какой есть. В душ?       — В душ.       Отрываю взгляд от синего потолка, приподнимаюсь на локте и жадно окидываю взглядом его тело, распростёртое на простынях. Неяркий свет из окна подсвечивает изгиб спины, округлых ягодиц и... волоски, топорщащиеся на ногах. Замёрз. Вздыхаю, даю команду климат-контролю на повышение температуры в комнате и удаляюсь на кухню.       Вот уже несколько дней, как мы наслаждаемся друг другом. Несколько дней почти безграничного счастья. Я прикасаюсь к нему, я целую его. Прижимаюсь ночами к его горячему телу. Разговариваю, рассматривая каждую неуловимую мимику любимого лица. Здесь и сейчас, наяву. Я же этого так безумно хотел! Так чего же мне не хватает? Почему так отчаянно грустно и страшно?       Шум воды заглушает бешеный стук сердца. Так забавно: Николас Крамел — взрослый, уверенный и сильный мужчина, смущается от одного только жадного взгляда. Его румянец — мой фетиш. Ведь такой Ник только наедине, только для меня и это просто нереально заводит. С наслаждением провожу языком по шее, целую нетерпеливо и немного грубо. Млею от его молчания и того, что красноречиво упирается мне в бедро.       — Что ты хочешь? — взгляд в глаза.       — Тебя.       — А конкретнее? — Еле касаясь, провожу пальцем от основания до головки, наблюдая сжимающиеся в тонкую линию губы. — Скажи мне.       Он шепчет ответ на ухо и прячет взгляд.       — О! Это, определённо интересное желание... А ты был хорошим мальчиком весь год? — Черчу вниз дорожку из поцелуев.       — Майкл!       Улыбаюсь, потирая ноющие колени, и отхлёбываю большой глоток витаминного сока. Зачем пью его сейчас? Хотя мне и так не спится, так что без разницы.       — Ты изменял мне? — Уверенный голос хочет убедить его в том, что мне всё равно, но на самом деле я в страхе сжимаюсь, ожидая ответа.       — Конечно, — взгляд с хитрым прищуром.       — С кем?       — Какая разница, — чуть приподнятые кверху уголки губ не вяжутся с сутью разговора и я начинаю подозревать неладное.       — С кем? Ты знаешь — я не отстану. — Скрещиваю руки на груди и сажусь на кровати. Выглядело бы пафосно, если бы я был одет.       — С работой, идиотина! — от удара в плечо теряю равновесие и падаю с кровати.       — Кого ты идиотиной назвал? — Нападаю и начинаю душить подушкой. Ник вырывается, соскакивает с кровати и со смехом сбегает на кухню.       Ставлю стакан из-под сока в посудомойку, улыбаясь, глядя на подсохшее пятно молока у холодильника. Вспоминаю, как оно вкусно выглядело, потоком струясь по груди Николаса... И не только молоко. Да, душ мы вчера принимали, дай космос памяти, раза три. Возвращаюсь в постель и заползаю под одеяло, чтобы согреться.       — Ну как, работа достаточно хорошо тебя удовлетворяет? — лениво пропускаю пряди волос через пальцы, любуюсь их переливом в свете чужой луны.       — Ты — лучше.       Целую в сдвинутые брови, ощущая себя безумно счастливым не смотря ни на что. Ник сонно бормочет и крепко прижимает меня к себе, обвивая ногами. Я позволяю себе расслабиться и обещаю не портить наши общие каникулы мрачными мыслями. Сон приходит на удивление легко и быстро.