Кто кого?

Целую неделю после того случая Шерлок терроризировал Джона своей игрой на скрипке по ночам, мешая ему спать, причём исполнял он нечто столь душераздирающее, что складывалось впечатление, будто баньши в камине завывает. Хронический недосып довёл Ватсона до того, что он решился на крайние меры. Он спрятал скрипку в надёжном месте и улёгся спать с чувством выполненного долга. Пару часов спустя сон Джона был внезапно прерван тем, что Шерлок бесцеремонно тряс его за плечо. - Джон, ты что, прибирал сегодня? – голос детектива был взволнованным. - Да. Ты разбудил меня лишь для того, чтобы поблагодарить за это? – недовольно пробурчал сонный Джон. - Нет, я не могу найти мою скрипку, - тоном «объясняю для дебилов» сказал Холмс. - Трудно найти то, чего здесь нет, - философски изрёк доктор. - Как нет?! Что ты с ней сделал?! – воскликнул стремительно доходящий до белого каления Шерлок. - Вы с ней меня достали. Представь себе к носу пиявку, нам, обычным людям, необходимо спать по ночам, в отличие от некоторых нескромных гениев. Так что иди в маки и дай мне выспаться. - Я же спрашивал тебя, ещё до того, как ты поселился со мной, переносишь ли ты скрипку! – драматическим голосом произнёс консультирующий детектив. - Да, вот я и перенёс её на Хайгейтское кладбище и похоронил с почестями, даже пару раз выстрелил в воздух из пистолета, - флегматично ответил Джон с настолько непроницаемым выражением лица, что невозможно было понять, говорит он правду или же так шутит. - Да как ты посмел?! Это же может испортить инструмент! Ты сейчас же пойдёшь со мной и откопаешь её! – закричал Холмс, хватая Ватсона за шиворот. - Но-но, полегче, парниша. Руки прочь от британского офицера! Твоя скрипка покоится в своём футляре, как в маленьком уютном гробике. А я хочу спокойно поспать до утра, и только тогда, если ты пообещаешь не шуметь по ночам, так уж и быть, пойду с тобой и покажу место захоронения. А будешь буянить, придётся самому среди ночи перекапывать всё кладбище квадратно-гнездовым методом, - осадил его Джон. – И скажи «спасибо», что я отказался от идеи её кремировать. Шерлок зарычал и выскочил из его спальни, придумывая изощрённый план мести. До утра он строил наполеоновские планы, в то время как его сосед преспокойно посапывал носом, обнимая подушку, а под кроватью у него лежала Шерлокова скрипка, над которой Джон и не думал учинять акт вандализма, описанный им детективу с целью усмирения оного в ночное время. На следующий день, едва встав с постели, Ватсон тихонько положил скрипку практически перед носом её законного владельца, задремавшего под утро, уронив голову на руки, сидя за столом в гостиной.

***

В следующем раунде этого увлекательного соревнования пару дней спустя Шерлок решил использовать своё тело как орудие для того, чтобы вогнать Ватсона в краску. Вместо привычных пижамы и халата, в которых он обыкновенно утром разгуливал по квартире, Шерлок решил явиться в места общего с соседом пользования в простынке, накинутой на голое тело. Простынка время от времени якобы случайно соскальзывала подобно знаменитому платью Мэрилин Монро, обнажавшему грудь. Детектив ожидал чего угодно, но реакция Джона его удивила. - Ты, кажется, говорил, что ты – асексуал? - с обычным серьёзным видом задал вопрос Ватсон. - Ну, да, - не понимая, к чему клонит его сосед, ответил Холмс. - Тогда прикрой срамоту, не то я за себя не ручаюсь. Могу ведь не устоять перед таким соблазном и исправить сие досадное недоразумение. - Но ты ведь неоднократно заявлял, что ты не гей, - заметил озадаченный Шерлок. - Да, но ради того, чтобы исправить эту ошибку природы я мог бы сделать исключение, - заверил его Ватсон и бросил на него пронзительный взгляд своих голубых глаз. – Как говорят «Один раз – не пи…» Холмс уставился на него в глубоком недоумении. Выглядел сосед решительно, так что Шерлок тяжело вздохнул, тщательнее завернулся в простынку и предпочёл удалиться в свою спальню, испытывая сильнейшее желание отвести душу в безопасное место. Там он быстренько упаковался в привычный костюм и лишь после этого почувствовал себя комфортно. «Наверняка, это была лишь провокация Джона в ответ на мою провокацию. Так что не стоило верить его словам. На самом деле он никогда такого не сделает, - с некоторым сожалением подумал он. - Чёрт! С каких это пор я стал задумываться о подобных вещах? И всё это из-за несносного докторишки, подобных которому по двенадцать на дюжину!»