Сборник всякого по Наруто

Ирука грустно и устало смотрел на курицу. Курица, если бы могла, наверняка бы тоже смотрела на Ируку очень грустно и устало. Но у курицы не было головы, так что смотреть она не могла по определению. Мысли в ирукиной голове были печальный и тяжелые, как переевший гёдза Акимичи Чоуза. А с другой стороны, мыслей вроде бы и не было, только серая стылая пустота. Ирука грустно и устало смотрел на курицу. На кухне было сумрачно и серо. Свет Умино не стал включать специально, глаза болели: то ли давление, то ли аллергия, то ли всё сразу. Небо за кухонным окном было таким же тяжелым и печальным, как ирукины мысли. Серые свинцовые тучки, что появились после обеда, окончательно заволокли небо, предвещая долгий и холодный ливень. А центральное отопление уже давным-давно выключили. По полу неприятно сквозило, стопы мерзли. Ирука грустно и устало смотрел на курицу. Вообще-то, подразумевалось, что употреблять вкуснейшую фаршированную сладкими манго курицу будут двое. Для одного эта тушка была действительно чересчур великовата. Но Какаши так неудачно встретился с Итачи и так неудачно с ним "поговорил", что курицу видимо придется отложить на потом когда-нибудь, а сегодня обойтись просто раменом. Ирука грустно и устало смотрел на курицу. Курица обиженно молчала в ответ. Когда первые капли дождя со всей силы громыхнули о карниз за стеклом, чунин вздрогнул всем телом. Ноги подкосились, и ему пришлось сесть на старый колченогий стул. — Фух! - раздалось совсем рядом, отчего Ирука снова вздрогнул, но услышав цокот коготков по полу, успокоился, - Ты драматизируешь, - Паккун уже сидел совсем рядом и укоризненно смотрел на чунина. — Кто? Я? - Ирука попытался улыбнуться, но вышло плохо и очень даже криво. — Ты, не я же, - зафыркал мопс, - Всё будет хорошо. Тсунадэ-сама сказала, что всё будет хорошо. И, ты, это-то, курицу прибереги, лады? В ответ Ирука только засмеялся, чуть хрипло, чуть надсадно. Паккун почесал лапой за ухом, думая о том, что люди такие странные. Курица-без-головы была с ним согласна. Таким дружным трио они посидели еще минут десять, а потом Умино убрал курицу в холодильник и, подхватив Паккуна на руки, отправился к Теучи. Уныние - это самый большой грех. И самый неприятный. Ирука предпочитал другие виды греха, они были куда интереснее.