И придут тени

Карта совсем не помогала. Лес казался совершенно одинаковым и мы просто ехали там, где могли пройти лошади. У меня болело все, хуже всего приходилось спине и ногам. Верховая езда сейчас мне совсем не казалась веселым развлечением, скорее медленной пыткой. Паяц отказывался меня слушать и упрямо шел только за лошадью Николая, отказываясь даже немного свернуть в бок. Поэтому, ветки деревьев постоянно хлестали по лицу, иногда сбивая капюшон и приходилось постоянно его поправлять. Я уже сдалась и просто сидела, трясясь в седле, как мешок с картошкой и надеясь, что мы уже хоть где-нибудь остановимся. Поэтому, когда Николай повернулся ко мне и спросил, не стоит ли сделать привал, я с радостью согласилась. И в очередной раз порадовалась, что именно он достался мне в попутчики. Пока я кряхтя сползала с коня, он уже доставал из своей сумки карту и снимал свой бурнус, который потом кинул на упавшее бревно, чтобы удобнее было сидеть. Лошадей мы не привязывали, давая возможность пощипать еще редкую в лесу зеленую траву. Для меня оказалось ужасно сложным сделать пять шагов до бревна. Ноги просто отказывались слушаться. А вот Николай, казалось, не провел пол-дня в седле, и чувствовал себя совершенно нормально. - Скоро привыкнешь, - снисходительно бросил он мне. Как же я надеялась, что это случится как можно быстрее. Николай даже смилостивился и достал из моей сумки флягу и кусок хлеба, как достал и себе. Мы, в тишине, слушая лишь завывания ветра, перекусили нехитрым обедом, после чего передо мной появилась карта. - Мы должно быть где-то здесь, - ткнул Николай пальцем в карту. Я горько вздохнула. Мы еще не прошли и пятой части пути. - Конечно, лучше бы понять поточнее, потому что может получиться, что мы сделаем крюк, даже если и будем ориентироваться по солнцу. И вдруг внутри меня что-то екнуло. Знакомо, как когда я вела небольшую группу взрослых и детей прочь от города. И я сдвинула палец Николая на пол-сантиметра. - Мы здесь. - Ты знаешь, в каком точно направлении нам идти? - первый раз я услышала в голосе Николая хоть что-то похожее на уважение. Я кивнула и указала рукой в нужную сторону. - Туда. Николай посмотрел в указанном мною направлении и нахмурился. Там лес был настолько густой, что пройти, да еще и верхом не представлялось возможным. - Я знаю, как обойти, - и я была в этом совершенно уверена. - А сейчас мы действительно шли слегка неправильно. - Что же ты раньше не сказала? - Потому что только сейчас почувствовала это, - пожала я плечами. Как ни странно, этот ответ Николая вполне удовлетворил. Он сделал последний глоток из фляжки и закрыв ее пробкой, поднялся с дерева. Я торопливо запихала в рот остатки булки и поспешила за Николаем к своему коню. Хотя, скорее это было похоже на ковыляние со стонами. Мой спутник, глядя на это, лишь покачал головой. Теперь первая ехала я, указывая дорогу. Сначала путь продолжился через лес, что значительно замедляло нас. На лошадях бурелом был практически непроходим, приходилось несколько раз идти в обход и дважды даже спешиться и вести лошадей под уздцы за собой. Но спустя пару часов лес сменился жидким пролеском, а через несколько километров мы даже прибавили скорость, насколько позволяло мое умение сидеть верхом - мы выехали на старую, уже частично поросшую травой, проселочную дорогу. Моя способность Путейщика, четко вела меня, словно гончую - след дичи. Я даже поймала себя на мысли, что это ощущение захлестывает меня, вызывая легкую эйфорию и желание двигаться дальше, скрывая боль во всех мышцах и страх неизвестности. Если бы не Николай, я бы даже не обратила внимания на спустившиеся сумерки. - Надо остановится на ночевку, - он сравнялся со мной. Похоже ему пришлось повторить эти слова несколько раз, прежде чем они дошли до моего сознания. Я потрясла несколько раз головой, чтобы полностью осознать смысл сказанного. - В лесу будем ночевать? - я указала на проходившую невдалеке кромку деревьев, уже сливающуюся с темнеющим небом. - Есть другие варианты? Я остановилась и прикрыла глаза. Смутные образы кадрами всплывали перед глазами. - Можно в поле, - наконец ответила я. - Или, примерно в десяти минутах езды, есть заброшенная деревня. Немного, правда, придется отклониться от нашего пути. - Думаю, что деревня намного лучше, чем под открытым небом. Я не стала с ним спорить и через несколько сот метров свернула с дороги на, почти незаметную, тропинку. И, действительно, она вывела нас к паре десятков деревенских домиков. Половина была совсем покосившаяся, с забитыми окнами и полу-разрушенными стенами. В остальных, видимо, жизнь еще не так давно была. И тут мне стало понятно, что деревня была не лучшей идеей. Хотя солнце уже давно ушло, но на его смену пришла яркая чистая, почти выросшая луна, дающая достаточно света. Нет, здесь не было черного тумана. То ли он сюда еще не добрался, то ли в этом просто не было необходимости. Природа и так быстро брала своё, затягивая следы людей силками растений. Но было то, что пробрало меня до дрожи, возвращая к самому первому дню нашей новой жизни. Прямо рядом с забором первого дома лежал почти до костей разложившийся труп. Несмотря на то, что я никогда не была особо брезгливой, к горлу подступила тошнота. Быстро отвернувшись, я взглянула на Николая. Тот опустил глаза и прикрыл рот рукой. - Может вернемся? - тихо проговорила я. И в этот момент, словно перекрывая пути отступления, луна скрылась за почти бесконечной тучей. Стало совсем темно. Теперь нам было смутно видно лишь очертания домов, ставшими вдруг пугающими громадинами. - Боюсь в такой темноте у нас нет выбора. Подтверждая его слова небо резко рассекла яркая вспышка молнии, через секунду накрытая раскатом грома. На ладонь упали первые капли дождя. - Гроза совсем близко, - процедил Николай. - Слева был давно заброшенный дом. Там вряд ли кто-то оставался. Он повернул Баю в ту сторону, Паяц, нервно дергая ушами последовал за ними. Я ужасно боялась, что в любой момент под копытами может что-то хрустнуть, и это будут совсем не ветки. Но несколько метров до покосившегося забора мы преодолели вполне удачно. Спешившись, мы завели лошадей под навес, казавшийся почти целым. С одной стороны - над головой у животных будет крыша, а с другой - земля была покрыта высокой травой, вполне пригодной для их пропитания. Это мы делали уже при свете небольшого факела, оказавшегося у Николая в сумке. Он светил слабо и чадил. Но все же это было лучше, чем ничего. Сняв с лошадей седла - в этом мне также помогал мой спутник - и забрав их вместе с седельными сумками, мы осторожно зашли в покосившуюся дверь, висевшую на одной скрипучей петле. И, лишь осмотрев весь небольшой домик, мы вздохнули свободно. Да, в стеклах забитых окон были дыры, сквозь которые неприятно подвывая, сквозил ветер. Доски в полу были подгнившие и в нескольких местах с потолка уже начал подкапывать дождь. Все кругом покрывала пыль и паутина, а из мебели на полу валялся лишь противный вонючий матрас с выбивающимися пружинами. Но здесь не было и намека на то, что месяц назад здесь могли быть люди. Мы нашли место, где крыша была явно более надежной, оставляя вероятность того, что мы не промокнем. Там мы и кинули свои лежаки в небольшом отдалении друг от друга. Мои мышцы требовали, чтобы я немедленно упала на свой лежак и больше не двигалась, хотя бы до утра. Но Николай заставил сначала съесть скромный ужин из куска вяленого мяса и куска хлеба, запитых водой из фляги. Мясо, с непривычки, показалось мне безвкусным и резиновым. Но, заурчавший при виде еды желудок, явно посчитал, что Николай прав. Через несколько минут я уже лежала, укрываясь своим бурнусом. Мой спутник моментально уснул, негромко похрапывая. "Мужчины" - меня даже хватило на то, чтобы усмехнуться себе под нос. Но ко мне сон не шел. Я слушала быстрый стук капель о крышу, иногда разрываемый ярыми раскатами грома. И дело было не в том, что я привыкла спать в кровати. Тоскливо не хватало мягкого дыхания Ирины рядом и ее нежного цветочного запаха. Я сжала зубы. Как, ну как я могла влюбиться в нее? Все было бы настолько проще, если бы в этой жизни я оказалась без нее. Ведь так? Грызя себя этим вопросом, я незаметно для себя, уснула. И мой сон вернул меня в то время, когда я еще была абсолютно счастлива. - Карина, Яна! Хватит носиться, помогите маме с обедом! - кричал папа ставя вторую палатку. Первая была для родителей, а эта для сестер. - Да пускай играют! - смеясь отвечала мама. - С обедом я сама справлюсь. А они с Кариной валялись в высокой траве под теплым летним солнцем, щуря глаза. Карина рвала цветы, до которых могла дотянуться, не вставая с места и плела из них венок. А я, сорвав травинку, жевала ее, заложив руки за голову и рассматривала облака. Каждое лето мы с родителями уезжали куда-нибудь и жили три недели дикарями, выбираясь в ближайший город лишь за тем, чтобы пополнить запасы еды. В этот раз они отправились в Карелию. - Мне здесь нравится, больше, чем в других местах! - я выплюнула одну травинку и сорвала другую. - Здесь облака похожи на зверей. Вон, - я показала на небо. - Это заяц. А там - бегемот. И лев. Карина засмеялась. - А если облаков не будет? Я втянула в себя воздух, наполнив им легкие до отказа. - Все равно, - ответ сопровождался шумным выдохом. - Здесь так здорово пахнет цветами! Что-то приземлилось мне на грудь. Что-то тяжелое. Я закричала. Мне кажется, я еще в жизни никогда так громко не кричала. "Я не хочу умирать!" - пронеслось в моей голове. - " Только не здесь!".