Допрыгался, братик или Не обижайте слэшера

Примечание: курсив - POV Наташи. Оно будет вклиниваться в повествование. POV Антона Скорая приехала быстро, хотя мне показалось, что она тащилась целую вечность. Женька рядом истязал криком своё горло. Я видел, как он плакал. Буквально чувствовал его боль на себе. Горе-водила, который всё это учинил, стоял на коленях рядом с нами и извинялся. Был бы ещё толк от его извинений. Хотелось дать ему в морду, но на это не было сил. Наташку положили на каталку и затолкали в машину. Меня, как родственника и старшего тоже посадили туда, а Женя залез туда без приглашения, но спорить с ним не стали. На его лице всё было написано. Мы ехали с дикой скоростью, хотя опять же казалось, что еле-еле тащимся. Женя держал её за руку. Мне же было стыдно. Я не уберёг её, мудак. Да, она меня бесит по-страшному, но я не готов лишиться её вот таким способом! В отделении мы очутились быстро. Её вытащили и увезли в какую-то палату. Куда, толком не въехал, просто остался там, где вышли. Мальчишка рядом просто заходился рыданием. Я и сам плакал, только не так явно. Мне пришлось сгрести пацана в охапку, чтобы хоть чуть-чуть его приглушить. Меня бы кто-нибудь так. К нам подошёл санитар и сел рядом. Хлопал по плечам, что-то говорил. Уверен, мы оба его не слышали. Потом он достал из кармана фляжку и подал нам. - Глотните, - велел он и мы по очереди подчинились. Мы по рассеянности думали, что это успокоительное. Но только лишь по характерному вкусу я понял. А Женька, похоже, нет, потому что его лицо осталось безучастным, лишь слегка морщилось. - Это водка? - тихо спросил я, чтобы не подставлять мужика. - Да. Потому что всякие там "Новопасситы" в таких случаях совершенно не помогают, уже проверено. Только не говорите никому. Я кивнул и отхлебнул ещё. Теперь проняло и меня, но только, чтобы ощутить горечь. Стало... не то, чтобы легче, вовсе нет. Просто всё внутри души, как онемело и стало не так остро. - Теперь слушай меня, парень. Звони своим и сообщи о происшествии. Ты всё равно должен это сделать. Я взял телефон и позвонил. Он прав. Так надо. Дальше всё закрутилось: прибежали мои родители, все бледные, перепуганные. Увидев моё лицо, они заплакали оба, хотя отец сдерживался, как мог. Потом подошёл и Александр. Женя нуждается в его поддержке. Ему тоже нужно знать, как я посчитал. Тот сначала выяснил всё у нас, а потом ринулся обнимать рыдающего Женьку. Мы все сидели в трауре. Из палаты вышел врач. Его лицо ничего не выражало. Наверное, привык. Неужели... - Вы имеете отношение к пострадавшей? - Да, - говорил я, поскольку остальные были слишком убиты горем, а во мне всё ещё держалась водяра. - Я не знаю, понравятся ли вам мои вести. - Она хоть жива? - спрашивала мать, с невозможным горем и сильной надеждой вместе. - Да. Но это кома. Это всё, что мы смогли сделать, чтобы ей помочь. Теперь ей нужно только бороться. И я могу только надеяться, что она справится. Хотя должен отметить, лёгкие у неё сильные и они не пострадали так, как должны были. Почти нет нарушений дыхания. Видимо, плавание на ней хорошо отразилось. - Она не ходит на плавание, - хлюпая носом, сообщил Женя. - Но её лёгкие крепкие. Так что есть шансы на то, что она выйдет из комы. Но на это может уйти много времени. Он оставил нас. Теперь хотя бы мы могли знать, что она жива. Это самое главное. Мы долго сидели, не решаясь зайти. Боялись увидеть искорёженное тело. Но это оказалось не так. Ей помогли достаточно основательно. Нам всем стало дурно увидеть её такой. Чёрт! Стыдно-то как! Из-за меня же всё! Блядь, херово до ужаса. Больше я не выдержал. Просто рухнул рядом, опустошённый. Теперь командование взял Саша. Его голос очень охрип и потускнел. Он попросил родителей идти домой, сказав, что присмотрит за всеми нами. Спасибо ему огромное. Я бы не смог по другому. Боюсь, за мной тоже ещё нужен присмотр со стороны кого-то постарше. Женя сидел с Наташей рядом, держал её за руку и разговаривал с ней, заливаясь слезами. Женька, прости меня, я не хотела такого! Мы с его братом сидели рядышком, я был не в силах держать своё тело ровно, поэтому облокотился на него. Показалось, что ему всё равно кого обнимать, так что он не возражал. - Антон, а ты знаешь, как они познакомились? Женёк с Наташкой? Я помотал головой. Действительно не знал. - Ровно при тех же обстоятельствах, только тогда пострадавшим был Женька. Его тоже сбила машина, когда он катался на велике. Наташа оказалась рядом, вызвала ему скорую, и поехала с ним. С ним оказалось всё хорошо. Только много ушибов и сломал ребро. Долго не приходил в сознание. Она позвонила мне, рассказала всё. Долго не желала представляться, но при этом каждый день навещала его и подолгу сидела рядом. Врачи говорили, что он долго будет поправляться. Но девочки же они такие: любую броню поломают и начисто сердце сгрызут. Ну, простите. Иначе с вами никак! То, что она навещала его и была рядом, похоже, заставило его быстрее встать на ноги. Все доктора удивлялись. Уверен, что братишка это сейчас вспоминает. Удивительно, правда? - Да. Я не знал этого. А давно они уже знакомы? А то я отнёсся к нему, как к должному, думал, что он уже давно у неё был. - Им где-то по пять лет было, когда они познакомились. Наташка долго не хотела представляться, даже ему, но всегда приходила навещать. А врачи её запросто пускали, потому что выздоравливал на ура. Пару раз она не пришла, и у него всё на спад пошло. Все в шоке были. Потом она опять объявилась и лечение снова пошло вперёд. Бедный Женёк, он не переживёт, если она погибнет. Да знаю я, блядь! Нахуй ты это говоришь?! Я прекрасно вас всех слышу, только знак подать не могу! Двинуться бы только. Невыносимо хочу тоже Женьку за руку взять! Я стараюсь сделать всё, чтобы они поняли, что я в сознании, но не могу. Всё тело, как онемело. Просто не могу двинуться. Вообще никак! - Пять? Вот дела. А я и не в курсе. - Откуда тебе? Ты в это время у родителей кассеты с порнухой просматривал, - подколол этот гад. - Да, она вообще скрытная. Что тогда, что сейчас. - Это точно. - Слушайте, ребята, уже поздно, вам обоим нужно поспать. Сегодня она точно не очнётся. Боюсь, что да, но блин, я уж постараюсь! Хотя бы ради Жени! Врачи сами не знают, когда она придёт в норму, а вам всем нужно успокоиться. - Да не могу я спать лечь, пойми ты это! Да, меня плющит по чёрному, но не могу! - Антон, успокойся. Взрослый парень, а буянишь, как ребёнок, - снова подколола эта сволочь. - Слушай ты, нравоучитель, если не заткнёшься, я тебя взасос поцелую, понял?! - уже вскипел я. - Бля, ну ради такого, я точно должна встать! - донеслось с кровати хриплым голосом. Наташка нетвёрдо сидела, прикрываясь одеялом и тяжело дыша. - Ну, что парни, целовашки будут? - лыбилась сеструха во все... сорок пять, наверное.