В поисках Галлифрея

Победив в очередной раз Мастера, Доктор по-прежнему не чувствовал воодушевления, несмотря на то, что сейчас он был особым оптимистом, ведь каждое столкновение с бывшим другом становилось в итоге роковым. И он больше терял, чем приобретал. Да, Кощей был безумцем, но Доктор винил в этом себя, вспоминая их непростое детство. На этот раз Восьмой решил слетать на Галлифрей, чтобы залечить там душевные раны от столкновения с Мастером и последствия новой, но сложной регенерации. Кроме того, он узнал, что временная война более чем когда-либо затронула Галлифрей. Теперь невмешательство стало невозможным. И хотя он искренне надеялся на скорый мир, сложно было сдержать душевное волнение. Даже не успев изучить свой собственный новый стимпанк-стиль и свыкнуться с изменениями в Тардис, таймлорд был вынужден покинуть любимую Землю. Бархатный зеленый викторианский костюм выгодно контрастировал с коричневой клетчатой жилеткой и шелковым платком на шее, современными ковбойскими сапогами, старинными часами и новомодным мобильником. Его непослушно-волнистые русые волосы оттеняли серые глаза и подчеркивали греческую прямоту и длину носа. Он выглядел молодо и свежо, что особенно было заметно, когда он лучезарно улыбался. Несмотря на многовековой опыт в жизни, Восьмой излучал искреннюю наивность, так не свойственную его предыдущим регенерациям, если не считать Пятого. Поэтому можно было смело утверждать, что романтизм, излишнее добродушие и поиски прекрасного Доктор унаследовал от пятой инкарнации. Хотя изредка он мог быть и резким, если иного выхода больше не было. Сейчас, когда Тардис из режима мирного дрейфования перешла в режим падения, таймлорд по-прежнему уповал на удачу и энергично спасал ситуацию, нажимая на нужные кнопки. Но Старушка все же жестко приземлилась в Кардиффе 2011 года, и замигали красные кнопки, означающие, что нужна срочная энергетическая подпитка. Восьмой поставил мотор в режим сна и, присев в кресло, стал ждать заправки. Однако процесс затянулся, и Доктор выбежал из будки с желанием проветриться, подышать и узнать что-то новое. Только при выходе его ждал сюрприз: он врезался в какого-то нахала в шинельном пальто сороковых годов, который пожирал его глазами. — Мы знакомы? — удивился Восьмой, глядя на Харкнесса. — Вроде того, Доктор, — плотоядно улыбнулся Джек, заключив таймлорда в медвежьи объятья, поэтому временное искажение, которое настигло галлифрейца, поглотило вместе с ним и бессмертного капитана.