Со мной

Мне трудно было привыкать к новому коллективу. Или семье, как это принято называть в мафиозной среде. Я не буду спорить — есть и такие семьи, где каждый стоит друг за друга и готов пожертвовать жизнью во спасение члена группы. А есть такие, где можно ожидать подвоха даже от собственного напарника. В таких случаях есть риск получить и нож в спину от члена твоей же семьи. Я ещё не определился, к какой категории относится Вария. Но я не забываю о том, что, прежде всего, следует помнить о собственной безопасности и полагаться всегда на себя, а не на других. Я не могу назвать офицеров, которые находятся рядом со мной, своими врагами. Так же, как и друзьями. Я стараюсь не расслабляться и быть наготове в случае чего. Потому что у мертвых иллюзионистов не бывает ни друзей, ни врагов. Задание наемников обычно оплачивается крупной суммой, и риск здесь — соответствующий. Ты можешь надеяться на напарника, на свое оружие или благоприятные обстоятельства. Но правильнее будет рассчитывать на самого себя. Сегодня задание не слишком трудное: нужно уничтожить семейное гнездо Спиноза. Способ выбран весьма действенный — взорвать поместье. На задание отправляюсь я и Принц-Потрошитель. Он привык к метательному оружию, и ножи для него — что мама родная. Он их точит и полирует через день. Но сегодня одними ножами не обойтись. Динамит — вещь капризная и опасная, но Бельфегор имеет небольшой опыт в обращении со взрывчаткой. Он обвешивается шашками, не забывая при этом про свои ножи, и сверху прикрывает всё это великолепие длинным плащом. Мне не нужно брать ничего, кроме своего кольца и коробочки Тумана. В гостиной больше никого нет, с верхнего этажа доносится высокий голос Луссурии, которому приглушенно отвечает Леви. Бельфегор поправляет свою диадему и сосредоточенно прячет под плащом ещё пару ножей. Я проверяю, на месте ли кольцо Ада, и бросаю скучающий взгляд в окно. Довольно пасмурно, но хотя бы тепло и сухо. Дожди в Италии в этот сезон — привычное дело. Чувствую на себе чужой взгляд и оборачиваюсь. Принц смотрит на меня, потом делает несколько шагов и целует в губы. Не нежно, но и не грубо. Просто — крепко. Его рука, держащая меня за подбородок, опускается вниз и прячется в кармане плаща. — Идем, — говорит он. Мы покидаем особняк. * * * Дождь всё-таки начинается. С опозданием на полторы недели, из-за внезапно появившихся темных туч, возникнувших над городом. Он начинается неожиданно, остервенело заливая улицы и превращая пригородные дороги в отвратительное грязное месиво. Потоки мутных ручейков льются по стеклам, закрывая окна влажной пеленой. Может, есть и те, кому ливень нравится. Они любят гулять под проливным дождем или радостно взирают на бушующую непогоду из своих теплых жилищ. Но в Варии дождь не особо любят. А Бельфегор — ненавидит, потому что унылая атмосфера нагоняет на него скуку. В такие дни он был вынужден находиться в замке, отчего медленно, но верно начинал сходить с ума... Темнота в комнате... Луна робко заглядывает в окно, и мягкий полумрак окутывает спальню и все предметы в ней. На кровати слегка различимы два силуэта. Светлые волосы того, кто лежит справа, взлохмачены, а сквозь пряди поблескивают драгоценные камни, вделанные в диадему. По соседней подушке разметалась изумрудная листва, в полумраке не такая яркая, как на солнце. — Лягушонок... — хрипло говорит голос. Голова с зелеными волосами поворачивается влево, бирюзовые глаза с любопытством смотрят на непроницаемую челку. — Что? — Босс хочет послать с нами на следующее задание кого-то третьего, — шепчет Бельфегор. — Я думаю, пусть лучше это будет Скуалло. — Почему? — спрашивает Фран, обвивая руками шею Принца. Тот тянется к нему губами, но потом останавливается, словно вспомнив о чем-то важном. — Он кажется мне самым надежным из всех, — говорит Принц. — А с Маммоном вы всегда работали вдвоем? — интересуется иллюзионист, пытливо заглядывая ему в лицо. — Чаще всего — да. Сейчас мне кажется, что лучше было бы, если бы на том задании нас прикрывал кто-нибудь ещё, — ворчит Бельфегор и, стараясь избежать любопытных глаз Франа, прижимается щекой к изумрудной шевелюре. Потом шепчет прямо в ухо мальчишке: — Это Маммон всегда настаивал, чтобы мы всегда работали вдвоем. Не хотел кого-то третьего. Не доверял. И это нежелание обернулось его смертью. Иллюзионист гладит его по волосам и трется носом о щеку Потрошителя, будто за что-то извиняясь. — Бел-семпай, он не виноват! Он же не знал, что всё обернется именно так. Он был совсем молодой. — А ты — нет? — усмехается Принц. — Я — не он... В комнате воцаряется тишина. Фран, закрыв глаза, целует Бельфегора. Тот с готовностью ему отвечает, следя за лицом иллюзиониста из-под прикрытых век. Когда дыхание мальчишки начинает сбиваться, Принц с неохотой отрывается от него и ждет. Фран открывает затуманенные глаза. — Так кого взять третьим? — спрашивает Бельфегор, подтягивая мальчишку поближе. — Луссурия может оказаться очень полезным, но Скуалло более способный. Леви я в расчет не беру — его мысли затуманены мечтами о Боссе. Фран раздумывает, потом качает головой: — Я не очень доверяю Скуалло. — А я — вообще никому, — хихикает Принц. — Так что будем делать? Мальчишка закатывает глаза и обреченно вздыхает. — Ладно, ваша взяла! Пусть это будет капитан. — Он сможет оказать более реальную помощь, чем другие. И с ним гораздо безопаснее. — О чьей безопасности вы так заботитесь? Своей или моей? Фран пытается проникнуть взглядом сквозь челку, стараясь увидеть выражение глаз Принца. Но видит лишь отражение луны в темных зрачках. Невозможно даже различить цвет бельфегоровых глаз. — Тебе не всё ли равно? — лениво осведомляется Потрошитель, оставляя на шее Лягушонка влажные следы от поцелуев. Его пальцы сжимают зеленые пряди, слегка оттягивая голову мальчишки назад. Тот тихо стонет, невольно выгибаясь всем телом, и прижимается к горячему Принцу. — Нет, — шепчет он. — Я хочу знать... Бельфегор опускается ниже, осыпая поцелуями его плечи, ключицы, узкую грудь. Руки Франа скользят по его спине. Он стонет громче, когда пальцы Принца обхватывают его возбужденную плоть и нежно проводят от головки до основания. Его охватывает трепет, но Бельфегор внезапно останавливается. Иллюзионист поднимает голову — Потрошитель изучающе-серьезно смотрит на него черными от расширенных зрачков глазами. Пальцы Принца касаются губ мальчишки, и он спрашивает хриплым голосом: — Ты готов идти за мной всегда? Фран непонимающе отзывается: — Я и так иду с вами. Рука Бельфегора движется по лицу Франа, обводя изгиб губ, потом — линию подбородка. Принц говорит: — Ты готов идти за мной до самого конца? Каким бы он ни был? Видно, что слова даются ему с трудом. Возможно, он совсем не хочет их произносить. Возможно, он не хочет, чтобы человек напротив отвечал или думал об этом. Но что-то заставляет его это сказать. Лягушонок молчит. Просто смотрит, не говоря ни слова. И Бельфегор не переспрашивает. Он понимает, что тому нужно время, чтобы подумать. Тогда он прижимает мальчишку к себе, ощущая, как бьется его сердце. Иллюзионист прячет лицо у него на груди и обнимает крепко-крепко, словно боится, что Принц сбежит. Но Принц остается на месте. Прижимается ещё ближе, стискивая Франа в объятиях, и зарывается носом в изумрудные пряди. Ему кажется, что в комнате стало чуть светлее, и скоро ночь закончится. Сумрак медленно рассеивается, но до утра ещё далеко. Ещё есть время на размышления. Ещё есть выбор и свобода, хотя и мнимая. Сейчас именно то время, когда опасения кажутся напрасными, а выбор — проще. Время призрачных надежд и отсутствия страха. Время иллюзий... Темнота в комнате... Тишина. Только дыхание тех, кто уже окончательно решил для себя всё. Я вижу — дрогнули пальцы. Всего же проще — расстаться. Послушай, может — не надо? Нам хорошо было рядом Умирать от любви... Умирать от любви...