North of Heaven, west of Hell

I. Решение Одина

Массивные ворота распахнулись перед ним, и, сопровождаемый десятком стражников, Локи вошёл в тронный зал. Ощущение дежавю волной прокатилось по всему телу, отчего мужчина, шаг за шагом приближаясь к трону, на котором восседал усталый царь, невольно бросил взгляд влево. Когда-то его уже приводили с конвоем на суд Одину, и когда-то именно на том месте стояла Фригг. Её отсутствие сегодня (и теперь уже всегда) превращало каждое связанное с ней воспоминание в острую иглу. Но не больше секунды Локи смотрел в ту сторону, после чего вновь устремил взгляд вперёд, спрятав за привычной полуулыбкой свою самую большую слабость. Шаги десятка пар ног эхом разносились по залу, задавая своеобразный ритм, которому Локи не следовал. Он шёл спокойно, даже вальяжно, сцепив за спиной руки и не сводя заинтересованного взгляда с Одина. Впрочем, эта заинтересованность представляла собой ничто иное, как насмешливый вызов, с коим он так часто взирал на тех, кого считал ниже своего достоинства. И вот, наконец, финальный удар подошв и копий о гладкий пол. - В этот раз без оков, - Локи поднял перед собой сведённые вместе руки, продемонстрировав свободные запястья, - какая радость. Разумеется, никто не улыбнулся. Лишь Тор, стоявший по правую руку от Одина, беспокойно взглянул на отца. Вероятно, надеется, что тот не воспримет слова названного брата как попытку оскорбления, решил Локи. Но ему, признаться, сейчас было всё равно. Снова отправят в тюрьму? Как страшно. Он уже там бывал. Вряд ли его приговорят к чему-то более серьёзному, чем тюремное заключение. Даже после того, как он вновь оказался на троне, и неважно, что этого ему удалось добиться хитростью, которая заключалась лишь в том, что он всего-навсего слегка подтолкнул Тора к тому решению, о котором Бог Грома уже давно начал задумываться. Можно даже сказать, что Локи оказал ему услугу. - В который раз тобою, Локи, были нарушены все границы дозволенного, - после продолжительной паузы начал Один, и невозможно было не заметить, сколько усталости в его голосе. Даже лицом Всеотец будто постарел ещё на несколько лет. Тем не менее, он прилагал все усилия, чтобы держаться достойно и уверенно. – Ты был приговорён к вечному заточению, но совершил побег… - Постойте-ка, - рассмеялся Локи негромко, но достаточно для того, чтобы перебить говорящего, - кажется, меня вызволили. При этом, если память мне не изменяет, - мужчина на долю секунды театрально нахмурился, словно бы задумавшись, - освободителем моим стал… твой сын. Впрочем, Тор тоже не остался в стороне, отреагировав на речь Одина ещё до того, как тот успел договорить: - Отец, я же поведал тебе, что произошло! - Повторяю! - повысив голос, с нажимом продолжил повелитель девяти миров. – Ты был приговорён к вечному заточению, но совершил побег. И я помню, Тор, твой рассказ, - повернувшись к помрачневшему сыну, проговорил он, - и принял его к сведению. Но это не отменяет того факта, что Локи воспользовался ситуацией ради своих личных целей. Он, видя твою слабость в лице мидгардской девушки, обманом вынудил тебя решиться на столь опрометчивый шаг - отказаться от трона. - Это было моё собственное желание! – возмутился Тор. - Желания не всегда совпадают с обязанностями! И не забывай – человеческая жизнь быстротечна… Локи с вежливым интересом наблюдал за разгорающимся спором. В последнее время, как он заметил, Одина было очень легко вывести из себя. Достаточно лишь в чём-то не совпадать с ним во мнениях, как тот начинает полыхать от нарастающего гнева. «Бедный старичок, - иронично вздыхал про себя трикстер, - должно быть, тяжело осознавать, что все твои надежды и планы рушатся у тебя же в руках, да ещё так некстати». Это было правдой. Не требовалось обладать гениальным умом, чтобы заметить очевидное, – колесница жизни Всеотца приближалась к концу дороги. И вполне естественно, что прежнего правителя должен сменить его наследник. Когда-то давно Один повторял сыновьям, что лишь один из них станет следующим царём. Имён не называл, теша надеждами по крайней мере одного из детей, но на самом деле он уже давно решил для себя, кто же сядет на трон после него. И этим кем-то был не Локи. И вот сейчас, прямо на закате жизни Одина, этот «не Локи» заупрямился, что стало серьёзным ударом для отца. Локи ухмыльнулся своим размышлениям. Он был уверен – Один разочарован и всячески старается избегать даже самой мысли о том, что Тор – не единственный претендент. Теоретически. Практически же вряд ли когда-нибудь наступит такой день, когда он, как и некогда раньше, улыбнётся своему приёмному ребёнку и скажет: «Локи, теперь ты - царь». - Ещё совсем недавно ты грезил о троне, - тем временем спор продолжался. - Я был ослеплён, и ты преподал мне урок, помнишь? - Значит, ты понял его суть неверно, - негромко проговорил Один, отводя от сына взгляд. - Отец, я... – Тор серьёзно посмотрел на Локи, который уже начал задумываться, а не забыли ли о нём. – Моё мнение о том, кто должен занять твоё место, по-прежнему неизменно. Что-то внутри Локи сжалось, на мгновение у него даже перехватило дыхание. Сколько бы скептицизма в нём ни было, в глубине души он всё ещё на что-то рассчитывал, хотя это и было несколько глупо. В глазах же Тора он увидел ободрение и некую уверенность. Будто бы его слова могли повлиять на Одина. - Думай, что говоришь, Тор, - теперь и старый царь смотрел на мужчину, окружённого стражниками. – Помимо всех тех деяний, за которые он был заключён тюрьму, Локи подстроил свою смерть, обманул меня и тебя, с помощью грязных уловок желая взойти по этим ступеням, - Один жестом указал на них, - на самый верх. Локи раздражало, что о нём говорят в третьем лице, так, словно бы его здесь нет в эту минуту. - Не я навёл на тебя сон, - как бы между прочим отметил трикстер, пожимая плечами, - и, к слову, за ту неделю, что он длился, ничего страшного не произошло ни с Асгардом, ни с тобой… Всеотец. А ведь могло сложиться и иначе, - он чуть склонил голову набок, изучая реакцию Одина, - ведь, как известно, состояние сна не гарантирует неуязвимости. - После всего, стоя сейчас передо мной, ты смеешь угрожать мне? – мрачная тень легла на лицо царя. - Отнюдь. Лишь констатирую факт, - безмятежно отозвался Локи. – Факт того, что силы покидают тебя. И, как бы ты с этим ни боролся, новый сон может стать последним. То ли такая откровенность показалась ему нахальной, то ли по какой другой причине, но Один подался вперёд, опираясь на Гунгнир, чтобы подняться на ноги. Впрочем, Локи поспешил продолжить: - Откуда мне было знать, каков был тот сон, что так, хм, некстати застал тебя в разгар нашей милой беседы. - А ты так и ждёшь моей кончины, - как ни странно, Один не казался сердитым. Голос его звучал тихо, и если бы Локи вдруг кто стёр память, он бы решил, что царь Асгарда глубоко опечален. - Тем не менее, именно я позаботился о том, чтобы ты спал спокойно, вдали от посторонних и лишних глаз, - заискивающе улыбнулся йотун. - Сокрыл меня в иллюзии пустой комнаты, - всё тем же усталым тоном произнёс Один. «Да, сокрыл. В надежде, что пройдут годы, а ты не очнёшься, - промелькнуло в голове». Порой он задумывался, способен ли убить того, кого считал отцом почти всю свою жизнь. И когда Локи вспоминал всё то, за что он ненавидит его, ему казалось – несомненно да. Сколько раз за прошедшую неделю он оказывался в том самом зале, где прятал спящего Одина, с этой мыслью. Сколько раз он уже успевал спланировать свои действия вплоть до самой последней мелочи, но что-то постоянно его останавливало. - Всяко лучше той каморки, в которую ты меня скинул лишь бы показать, что способен прислушаться хоть к кому-то, кроме самого себя, - он понимал, что его останавливало, и сейчас очень сожалел о том, что проявил слабость и не избавился от упрямого старика, пока была возможность. – Если бы не, - с его языка чуть было не слетело «мама», - Фригг, ты бы без раздумий казнил меня? О да. Ты был бы рад? Счастлив? Почувствовал бы облегчение? - Локи Лафейсон! – морщинистая рука с силой сжала копьё, Один с силой стукнул им о золотой пол, так, что у Локи аж зазвенело в ушах. Ещё до этого Тор многозначительно сверлил глазами своего названного младшего брата, тщетно пытаясь показать ему, чтобы тот прекратил, чтобы не перегибал палку, но Локи старательно игнорировал его. Локи Лафейсон. Почему-то это прозвучало так же звонко, как пощёчина. Может быть потому, что ещё никогда его так не называли? Никто из его «семьи». И именно сейчас, когда Один – именно он – огласил на весь тронный зал это имя, он как никогда раньше ощутил себя чужим. - Лишь в память о Фригг, - тяжело дыша, громко объявил Всеотец, выпрямив спину, чтобы вернуть себе ту величественность, что отнимала у него безумная усталость, - я сохраню тебе жизнь. Но ты больше не причинишь вред ни Асгарду, ни какому-либо другому из существующих миров. - Снова тюрьма? Ну вот, а я уже только привык ходить без оков, - вздохнул Локи, возводя взгляд к потолку. - Отвести его к Хеймдаллю, – оставив без внимания издевательский комментарий, Один ещё раз ударил копьём о пол. - Что? – одновременно произнесли Тор и Локи, оба сбитые с толку. Если его вновь собирались изолировать, зачем направлять к стражу Биврёста? Или на сей раз его ожидает заключение не в подземельях дворца, а в месте, удалённом от всех миров? Но это и неважно, в любом случае Локи не собирался вновь давать себя запереть за непроницаемыми стенами. Его руки сейчас свободны, и никакие силы не сдерживают его магию, а значит – у него есть шанс сбежать. И эту возможность он не упустит. - Не так быстро, - улыбнулся он, ощущая себя вновь в своей стихии. Его мастерство в иллюзиях было неоспоримо, и даже если только что вы самолично ввели его в зал и не спускали с него глаз ни на секунду, всё равно уже через какое-то время невозможно было быть уверенным – настоящий ли перед вами Локи или нет, пока ты не попытаешься схватить его или причинить какой-нибудь вред. И вот рука одного из стражников, что стоял ближе всех, потянулась к трикстеру, норовя схватить его за предплечье. Но вместо ожидаемого чувства торжества от удавшегося трюка, Локи ощутил на себе вполне реальную уверенную хватку, а в следующее мгновение его уже подтолкнули к выходу. - Как?.. - вмиг коварная улыбка слетела с лица Локи, сменившись ошарашенной гримасой. Глаза его расширились, ему на ум пришла ужасная догадка. – Нет, ты не мог! – он резким рывком вывернулся из рук стражи и в ярости кинулся обратно. – Что ты сделал?! Но мужчина и сам знал ответ на этот вопрос. Он готов был взметнуться вверх, схватить старика и… он смутно представлял, что именно он хотел с ним сделать. Растерзать, ударить, убить? Определённо нечто такое, что заставило бы Великого Всеотца страдать, рухнуть на колени и молить о пощаде. Но какими бы эмоциональными ни были сейчас порывы Локи, им не суждено было осуществиться. Несколько крепких рук схватили его с обеих сторон и потащили прочь, несмотря на бессмысленные попытки лишённого всех своих сил Бога вырваться. В момент он ощутил себя невообразимо слабым и жалким. Он не мог не то чтобы прибегнуть к магии, у него не хватало физических сил на то, чтобы дать отпор. - Что ты сделал?! – проревел он в обуявшем его бешенстве. – Один! Но, как он ни звал его, какими бы проклятьями ни сыпал, Всеотец остался глух к нему. И он стоял неподвижно ровно до тех пор, пока Локи не вывели из тронного зала, и не захлопнулись двери. Только после этого царь рухнул на трон, позволив себе обессилено ссутулиться. - Отец, - одновременно и обеспокоенный его состоянием, и шокированный тем, что сейчас произошло, Тор бросился к нему. Один, прикрыв глаза, поднял руку, давая понять сыну, чтобы тот успокоился. Сейчас ему казалось, будто бы и не было никакого недельного сна. Будто он бодрствовал как минимум год, за который прошёл сразу несколько войн подряд. Как ни прискорбно было это признавать, но в словах Локи была правда. Он чувствовал, что конец близок. - Тор, ты – мой наследник. Мой единственный наследник. С самого рождения ты готовился к тому, чтобы однажды стать царём, - наконец проговорил он. - Что будет с Локи? Куда ты его отправил? – не унимался бог Грома. - Локи слишком опасен, даже находясь в тюрьме Асгарда. Даже лишённый своего волшебства. Я отправил его туда, откуда он не сможет отыскать ни одной лазейки в другие миры даже при всём желании. - Ты, - Тор знал только одно такое место, - ты отправил его в Мидгард? - Один из плюсов Мидгарда – относительная защищённость. Проникнуть туда можно только с помощью радужного моста или же мощного источника энергии вроде тессеракта, - тут Один обратил взгляд на сына. – Надеюсь, у тебя больше не возникнет соблазна вызволять его, - а затем, видя, как решимость возрастает во взгляде аса, он заранее понял, что тот собирается сказать, поэтому поспешил продолжить. – Локи совершил лишь один благородный поступок. И даже если не принимать во внимание то, что этот поступок был скорее всего спланированной хитростью, это не отменяет всего того, что было сделано раньше. На Локи висят предательство семьи и государства, его язык пропитан ядом лжи, а руки запачканы кровью немалого количества жертв его козней. За такое полагается смертная казнь. - Значит, ты правда сделал бы это? – произнёс Тор, сведя брови и словно бы отказываясь в это верить. – Если бы мама не защищала его? Один в ответ промолчал, устремив задумчивый взор куда-то в сторону, на массивные каменные колонны. Заходящее где-то вдали за стенами дворца солнце окрашивало их в тёплые насыщенные оранжевые оттенки, как край неба на горизонте. И раньше царь наблюдал такую картину, которая действовала на него так успокаивающе. Но сейчас на сердце было слишком тяжело. - Поверить не могу, - Тор интерпретировал его молчание по-своему. Боковым зрением Один уловил мелькнувшую красную ткань, ощутил на лице порывистый поток воздуха, а через одно мгновение услышал удаляющиеся размашистые шаги.