POV Сиэль
Первое, что бросилось в глаза — это высокий рост этого типа. Черт, я ненавижу, когда на меня смотрят сверху вниз. Да еще и таким оценивающим взглядом. Он, кажется, о чем-то задумался, а на лице мелькнула тень удивления. Кстати, насчет его лица... Сейчас я действительно удивлен, что Себастьян Михаэлис — не аристократ. Столь тонкие черты, высокие скулы, величественный взгляд... Но... на миг наши взгляды встретились. Меня как будто пронзило электрическим разрядом. Ну почему?.. Ну почему он показался мне таким похожим на моего отца?! Я не выдержал и снова опустил голову. Но Себастьян, подступив вплотную, поддел пальцем мой подбородок и заставил неотрывно смотреть ему в глаза, словно гипнотизируя меня...конец POV Сиэля
POV Себастьян
Я не мог отвести взгляда от этого мальчика. Казалось, в нем не было ничего особенного, но когда я заглянул в его глаза, мне на миг показалось, что я где-то видел его раньше. Но это невозможно. А этот упрямец опустил голову. Мне пришлось подойти к нему и заставить взглянуть на меня снова... Сколько величия и презрения в этом взгляде! На меня еще никто и никогда не смел так смотреть! — Ну нет уж, Фаустус. Он мой. Можешь забирать себе второго. Я безразлично взглянул на маленького блондина. Ничего интересного в этом оборванце, непрестанно строящем мне глазки, я не нашел. Он у меня вызвал одно лишь презрение. — Как скажешь, — бесстрастно ответил Клод и подошел к второму мальчишке. Ха-ха. Думает, я не заметил тот ненавистный взгляд, которым он одарил меня из-под очков. Ах, Клод слишком безэмоционален и ни на что большее не способен. Но до чего же потешно наблюдать за ним!конец POV Себастьяна
Фаустус подошел к сжавшемуся от страха в комок Джиму и ласково провел рукой по его щеке, стирая катящиеся из бледно-голубых глаз слезы. Конечно ему было страшно, ведь новый хозяин отверг его. — Как тебя зовут? — поинтересовался Клод. — Д-Джим... Джим Маккен. — Слишком просто. Нет, с сегодняшнего дня твое имя — Алоис. — Как прикажите, хозяин, — мальчик поднял заплаканные глаза и завороженно стал смотреть на нового господина. Сиэль мысленно закатил глаза, глядя на эту картину. «Ну до чего же он жалок!» — А тебя как зовут? — спросил Себастьян, положив руку на плечо мальчика. — Сиэль. И я не намерен откликаться на другое имя, — гордо заявил он и резко дернул плечом с намерением скинуть руку. Но хватка Михаэлиса стала еще крепче. Брюнет продолжал улыбаться, но его глаза недобро сверкнули. — Что ж. Сиэль красивое имя, очень подходит к цвету твоих глаз. Мне нравится. — Как будто меня интересует, что там тебе нравится, — опустив голову, сквозь зубы тихо процедил мальчик. — Тебе? Ну уж нет, мальчик мой. С этого дня ты обязан обращаться ко мне на «вы». И называй меня хозяином, мне так больше нравится. Фаустус видел, что Себастьян еле сдерживал свое недовольство. Его не так уж просто вывести из себя, но если это кому-то удастся — спасайся, кто может. А своенравный мальчишка, кажется, неплохо в этом преуспел. — С этим парнем могут быть проблемы. Я все еще могу забрать его себе, если хочешь. — Нет уж, — улыбнулся мужчина. — Давно у меня не было такой интересной игрушки.***
Этим же вечером Себастьян приказал привести Сиэля к нему в кабинет. — Вот что, малыш, — обратился он к хмурому мальчику, стоящему перед ним. Даже милая улыбка на лице мужчины не могла заставить Сиэля чувствовать себя менее напряженно. — Завтра я иду на один важный торжественный вечер, и ты будешь сопровождать меня там в качестве слуги... Сиэль, ты меня вообще слушаешь? — Михаэлиса уже откровенно раздражала такая наглость со стороны его слуги. Но парень ничего не отвечал. Он подошел к книжному шкафу и с большим интересом рассматривал стоящие на полках книги. Однако голос, прозвучавший у него прямо над ухом, заставил юношу вздрогнуть. — Выходит, ты умеешь читать? Что ж, так даже лучше. Я собирался обучить тебя грамматике и этикету, однако вам ведь это все и так давно известно. Не правда ли, граф? — Что ты сказал?! — Сиэль резко развернулся и чуть не врезался в стоящего перед ним Себастьяна. — Бард кое-что рассказал мне. Эти люди, у которых тебя купили, поведали ему и Мейлин, что ты долгое время пытался им доказать, что являешься потомком знатного рода... Так как прикажите вас величать, граф? — на последних словах Михаэлис театрально поклонился и присел на одно колено. Сиэль шокировано смотрел на него, но быстро пришел в себя. — Что ж. Раз ты все знаешь... В таком случае я могу надеяться, что меня сегодня же освободят? Ведь для меня более чем унизительно прислуживать человеку, у которого даже нет титула... — Вот как? — все еще не вставая с колена, Себастьян поднял на мальчика насмешливый взгляд своих медово-карих глаз. — Как мне не жаль тебя разочаровывать, но ничего не выйдет. Не важно, кем ты был раньше. Сейчас ты мой и обязан мне повиноваться. Говоря последние слова, брюнет встал на ноги и стал медленно надвигаться на отступающего Фантомхайва, пока юноша не уперся спиной в стену. — И я добьюсь от тебя повиновения, уж поверь мне, — Себастьян подступил к Сиэлю вплотную и оперся руками в стену по обе стороны от головы парня. Мужчина опустил голову и зашептал, обдавая кожу мальчика своим горячим дыханием: — И я же просил называть меня хозяином. Ну-ка повтори. Но Сиэль молчал. Тогда Себастьян усмехнулся и прикусил мочку его уха, а рука мужчины проникла Фантомхайву под рубашку и скользнула вверх по его спине. Парень задрожал и попытался оттолкнуть его, но это было не возможно. Михаэлис отстранился от него и пристально посмотрел в глаза Сиэля. — О, неужели я вижу страх? Интересно, что же мне еще с тобой сделать, чтобы добиться исполнения моих приказов? Я ведь не хотел этого, ты же еще слишком юн, но теперь... — Хозяин!.. Простите меня, хозяин, — Сиэль опустил голову и чуть не плакал. Даже за пять лет жизни у Джорджа и Хелен он еще ни разу не испытывал такого унижения. — Вот так-то лучше, — приветливо улыбнулся Себастьян, и, потрепав мальчика по волосам, отошел от него и направился к двери, бросив на ходу: — Очень надеюсь, что завтра на приеме ты будешь вести себя как и подобает идеальному слуге. Иначе... Мне придется тебя наказать. Когда Сиэль остался один, у него в голове была только одна мысль: «Надо отсюда бежать. И как можно скорее».