POV Себастьян
Я смотрел, как карета, увозящая моего Сиэля, уезжает все дальше и дальше. Просто стоял и смотрел. В голове проносились тысячи мыслей, и я отчаянно пытался ухватиться хотя бы за одну, найти решение, но оно не приходило. Мне плевать, что будет со мной. Хотя почему плевать? Ничего мне Ландерс сделать не сможет, ведь моя репутация в обществе безупречна. Никто не поверит, что Себастьян Михаэлис силой удерживал кого-то в своем поместье, а уж тем более племянника. Хотя сейчас я не сомневаюсь, что Эш вовсе не собирается помогать Сиэлю. Ведь он так отчаянно уговаривал меня убить мальчика, как последнюю собаку... Мои кулаки непроизвольно сжались, на виске запульсировала венка, вызывая сильную головную боль, что всегда бывает со мной, когда я волнуюсь. Черт! Да плевал я на этого мальчишку, куплю себе другую игрушку. Но где-то в глубине души я осознавал, что ощущаю некую обиду на Сиэля. Ведь узнав правду, он ничего не сказал мне, а просто сбежал с первым, кто предложил ему помощь. Ах, какой же он упрямец! Но именно это мне всегда и нравилось в Сиэле — его упрямство, величие, я бы даже сказал, надменность. Но теперь не удивительно, что он так себя вел, а я ведь с насмешкой называл его графом. Но тут у меня в голове что-то щелкнуло. Проходящая мимо Мейлин боязливо попятилась, взглянув лишь на мое лицо. Не видя себя со стороны, я ощущал, как по моему лицу расползается широкая, полубезумная улыбка. Не важно, племянник он мне или слуга. Факт остается фактом. Этот мальчишка мой, и я не собираюсь его так просто отдавать. Гонимый то ли злостью, то ли волнением за жизнь Сиэля, я быстрым шагом направился в поместье. Если я знаю Эша (а я его отлично знаю), он не преминет воспользоваться ситуацией и устроит настоящее представление, уж слишком он большой любитель ярких эффектов. Зайдя в свой кабинет, я достал из ящика свой кинжал и спрятал его во внутренний карман. Вообще я предпочитаю холодное оружие, так как смерть от него более долгая и мучительная, а мой кинжал режет живую плоть как масло... Ладно, сейчас не время думать о моих садистских пристрастиях. Выбегаю из кабинета, на ходу надеваю поданный Танакой мой черный плащ. Отдаю приказ закладывать карету. Не бойся, Сиэль, скоро я приеду за тобой.конец POV Себастьяна
Тем временем карета господина Эша Ландерса прибыла до места назначения. Всё это время печально глядящий в окно мальчик быстро узнал это место, ведь именно в доме Ландерса состоялся тот самый прием, с которого он тогда сбежал, а потом... У Сиэля участилось дыхание и забегали мурашки по телу. Ну вот, опять он вспоминает Себастьяна. — Хозяин, — проговорил Сиэль, отчего губы изогнулись в ироничной усмешке. И как он мог до такого опуститься? — Вы что-то сказали, граф? — спросил Эш. — Нет, вам послышалось, — юноша вздохнул. Наверно нескоро еще он снова привыкнет к уважительному обращению. Ландерс любезно провел Сиэля в дом и даже предложил переодеться в заранее подготовленную для него одежду, несомненно, более подходящую для знатной особы. Это были идеально выглаженный синий костюм с белоснежной рубашкой, высокие чулки, а так же синий бант, который мальчику услужливо помог завязать на шее дворецкий Эша. — Вот теперь вы выглядите, как и подобает графу, — как-то странно усмехнулся хозяин поместья. — Пойдемте же, граф Сиэль, я намерен представить вас королеве. — Уже? — растерянно просил подросток, явно не ожидавший такого быстрого развития событий. Тут-то у Сиэля и начали закрадываться первые подозрения, ведь на улице уже была ночь, поздновато для официальных визитов. И создавалось впечатление, что Эш очень торопится. — Вы ведь помните, какой завтра день, граф Фантомхайв? Четырнадцатое декабря. Завтра же будет ровно шесть лет со дня смерти ваших родителей. Точнее, сегодня ночью. — Да, — Сиэль скрипнул зубами и отвел взгляд в сторону. — А еще завтра мой День рождения. — Бог проклял тот день, когда вы родились. — Простите, что? — Ох, извините меня, я не то имел в виду, — приветливо улыбнулся беловолосый. — Но для вас этот день уже никогда не будет праздником. — Да, пожалуй, вы правы, — полным горечи голосом ответил мальчик. — Искренне сочувствую вам. А теперь поторопимся. Надо успеть до полуночи. — Но почему? — Хватит задавать вопросы! — Эш уже не скрывал своего раздражения. Прекрасные черты его лица исказила гримаса злобы. — Сегодня все закончится. — Г-господин Эш, к-к вам п-посетитель. — Скажи ему, что сейчас уже поздно и не время для гостей, — огрызнулся блондин на вошедшего без стука дворецкого. — И почему у тебя так дрожит голос? — И все же, я настаиваю, — из-за спины виновато склонившего голову слуги вышел Себастьян. То ли от того, что мужчина был одет во все черное, включая перчатки, то ли от него и вправду исходила такая сильная негативная, всепоглощающая черная аура, что уловив немую угрозу в его горящем решительностью взгляде, Ландерс невольно попятился и встал перед Сиэлем, закрыв его от Себастьяна. — У тебя еще хватило наглости заявиться сюда, Михаэлис? — Не трепещи. Ты же знаешь, что угрожать мне бесполезно, я никого не боюсь. Тем более, если ты выдашь мой секрет, я с удовольствием раскрою твой. — Шантажировать вздумал? Интересно. Чего же тебе надо? — уже чуть более спокойно и слегка дрогнувшим голосом спросил Эш. — Оставь меня с Сиэлем наедине, мне надо ему кое-что сказать. — Нет, ни в коем случае. — Вообще-то это был не вопрос. Да черт с тобой, — с этими словами Михаэлис в одно мгновение преодолел разделяющее их расстояние и, схватив Фантомхайва за руку, притянул его к себе. Он опустился перед мальчиком на корточки и крепко обнял его. Сиэль был в легком шоке от такого поведения. Однако он догадывался, что за этим может стоять. — Если ты боишься, что я буду требовать казнить тебя, то можешь быть уверен, я не стану... — Я кажется уже говорил, что не боюсь ничего, — улыбнулся мужчина, с теплотой во взгляде глядя в уже успевшие стать родными глубокие синие глаза мальчика. Затем сильнее прижал к себе, из-за чего Сиэль уперся носом ему в грудь, а сам зашептал мальчику на ухо, чтобы не услышал Эш: — Я никогда не отпущу тебя. Не позволю уйти от меня. Что бы ты сегодня не увидел и не услышал, знай, что ты мой и только мой. Сердце юного Фантомхайва забилось так быстро, что, казалось, все в этой комнате могли слышать его глухие удары. Он знал, что должен ненавидеть Михаэлиса, но ничего не мог с собой поделать. Сил ему хватило только на то, чтобы отстраниться от мужчины и подойти обратно к Эшу. — Нет, я никогда не вернусь, — гордость взяла верх. Теперь, когда стало известно, что он — Фантомхайв, Сиэль больше не мог позволить обращаться с собой как с неодушевленным предметом, у которого нет ни чувств, ни своих желаний. — О боже, — Ландерс взглянул на часы, стрелки которых упорно приближались к полуночи, — не успел. — Собственно, из-за этого я и пришел, — усмехнулся Себастьян, поднимаясь на ноги. — Сначала я заехал на место пожара. Ты уже давно приготовил там алтарь для казни, не так ли? Наверняка сразу после того, как узнал в Сиэле потомка Фантомхайвов. — Да! Да, черт бы вас всех побрал! — взревел беловолосый, схватив Сиэля и с силой ударив его по ногам, заставив упасть на колени. — Это дьявольское отродье должно было умереть пять лет назад вместе со своими родителями! Себастьян с презрением окинул взглядом мужчину. Он уже давно подозревал, что у Эша не все в порядке с головой, но сейчас его безумный взгляд говорил сам за себя. — «Черт бы вас всех побрал»? Хм, ну насчет себя я и не сомневаюсь. А вот от тебя, божьего фанатика, очень странно слышать подобные слова. — Заткнись! Заткнись! — голос Эша сорвался на какой-то визг. — Ты и сам там был и видел казнь! Я должен был искоренить скверну во имя Бога и во имя королевы. — Что? Так это ты убил моих родителей?! — Сиэль с трудом пытался подняться на ноги, но колени болели и дрожали от удара Ландерса. — Я обязан уничтожить зло и очистить этот город, — продолжал свою речь Ландерс, пнув мальчика в живот, отчего тот скрутился на полу. — Они проводили сатанинские ритуалы в своем особняке, и я уничтожил это гнездо порока очищающим черные души пламенем. Все тело Сиэля вдруг содрогнулось и затряслось от смеха. Мальчик захохотал, как сумасшедший. — Ну а ты, Себастьян? Ландерс сказал, что и ты там был. У тебя наверняка была другая цель, а? Ха-ха-ха. Отомстить моему отцу, да? Представляю, насколько сильно ты упиваешься своей победой. — Сиэль, все не так... — Поговорите на том свете. А вернее, в Аду, куда я вас незамедлительно отправлю, — Эш вытащил из внутреннего кармана клинок и занес его над головой у мальчика. — Я хотел, чтобы это случилось на месте сгоревшего поместья, но уже полночь и времени нет. Лишь об одном жалел Фантомхайв, ощущая неминуемость собственной гибели, — он так и не сумел отомстить за отца и мать. Что ж. По крайней мере он узнал причину, хотя от этого стало еще тяжелее. Ландерс — убийца, который был безумным, помешанным на боге человеком, мечтающим искоренить скверну и видящим ее буквально во всех. И вот пришло время. Мальчик зажмурил глаза. Но тут, словно сквозь сон, до него стали долетать слова. Это был Себастьян, отчаянно пытавшийся докричаться до него. — Беги, Сиэль! Беги, кому говорят! Парень удивленно открыл глаза. Перехватив руку с клинком, Михаэлис заломил ее за спину упирающемуся мужчине, но с трудом мог удержать безумца. Вот уж от кого Сиэль не ожидал помощи, уверенный, что Себастьян был причастен к убийству его семьи. С трудом передвигаясь, юноша поднялся на ноги и, превозмогая боль, кинулся прочь. Только выйдя в коридор, он понял, почему дворецкий Эша был так перепуган, — весь дом был усеян трупами слуг. Неужели эту бойню устроил Себастьян? Но на нем ведь не было ни капли крови... Перецепившись через тело мужчины со свернутой шеей, Фантомхайв упал на колени, но поднявшись, снова продолжил свой путь к свободе. Однако, очутившись на улице, Сиэль остановился. Мальчик уже буквально обезумел от боли и отчаяния. «Я не успокоюсь, пока не отомщу», — движимый этой мыслью, он вернулся в поместье и, схватив подсвечник с горящими свечами, подбежал к занавескам и поднес огонь, от которого ткань тут же воспламенилась и стала стремительно разгораться, пока огонь не перекинулся на стены... Тем временем Себастьян все еще боролся с Ландерсом, оказавшимся на удивление сильным. Он повалил Михаэлиса на пол, навис над ним и замахнулся своим оружием. — Ты мне надоел, — зло сверкнув глазами, Себастьян схватил и сдавил в руке лезвие занесенного над его головой клинка. Кровь мужчины потекла по холодному металлу и закапала на пол. — Уничтожу, — только и повторял беловолосый. В его глазах плескались безумие и ярость. С силой пихнув его ногой в живот, Михаэлис сумел-таки подняться на ноги. Клинок, который он держал за лезвие, остался в его руке. Но мужчина откинул его и достал из кармана свой кинжал со змеевидным лезвием. — А это так, чтобы доставить больше боли, — с садистской улыбкой на устах пояснил брюнет и кинулся на Эша, в перекошенном лице которого читался ужас. Крик боли огласил все поместье, алой кровью окрасились стены. Ландерс захрипел и повалился на пол, раненый в самое сердце, но пока еще живой. — Кажется, пора уходить, — Себастьян учуял запах дыма и незамедлительно кинулся прочь, оставляя умирающего соперника в огненной тюрьме. Поняв, что через двери ему не выбраться, брюнет разбил стулом окно на первом этаже и, очутившись на улице, первым делом бросился на поиски Сиэля. Но долго искать не пришлось: мальчик стоял в тридцати метрах от пылающего здания и как завороженный смотрел на огонь. Парень безразлично повернул голову к подошедшему к нему мужчине. — Очищающее пламя... Возможно Эш был прав, и я тоже должен был погибнуть тогда. — Эш — безумец. У меня были подозрения в том, кто причастен к пожару, но не было доказательств. Вдруг о чем-то вспомнив, Сиэль резко отскочил в сторону. — Не подходи! — Сиэль, — Михаэлис устало вздохнул и тяжелым взглядом посмотрел на мальчика, — веришь мне или нет, но похоже, что из огня я тогда вытащил именно тебя. — Что? — юноша был поражен. Зачем ему вообще было кого-то спасать? — Понимаешь, в тот день твой отец был у меня. У нас состоялся разговор. И все обдумав, я все-таки решил принять его предложение. Но когда я подъезжал к поместью, то еще издали заметил вздымающееся к небу пламя. Я... я надеялся, что хоть кто-то сумел выжить. Но единственным, кого я нашел, был маленький мальчик, крепко прижимающий к себе большого плюшевого медведя. Сиэль опустил голову. Он изо всех сил старался сдержать слезы, которые были вызваны не столько тяжелыми воспоминаниями, сколько нежеланием осознавать, что он ошибался в Себастьяне, который просто создал себе образ бессердечного богача, любящего только себя. Ведь он простил Винсента, но так и не успел сказать об этом брату... — А сегодня я приехал сюда, чтобы забрать тебя, — улыбаясь, мужчина медленно приближался к Сиэлю. — И мне было плевать, хочешь ты этого или нет. В крайнем случае, я мог бы просто приковать тебя к кровати и никуда не отпускать. Мальчик в ужасе поднял глаза на Михаэлиса, но увидев его улыбку и озорной блеск в глазах, понял, что тот шутит и улыбнулся в ответ. — Так значит ты хотел помириться с моим отцом? — Это была минутная слабость, — непривычно смутившись, почесал затылок Себастьян. Но для Сиэля этого было достаточно. — Так вот ты какой, Себастьян Михаэлис. — Не советовал бы обольщаться на мой счет. Хотя, признаться честно, меня тронула твоя речь перед Ландерсом, когда он приехал забирать тебя сегодня днем. — Так ты слышал?! — Да. И судя по твоим словам, я получился просто белым и пушистым... — Извращенцем, — недовольным тоном закончил фразу мальчик. — Я?! — наигранно ужаснулся Себастьян. — В таком случае вы ничем не лучше меня. Вам ведь тоже были по душе мои действия, господин Фантомхайв. — Мерзавец, — процедил сквозь зубы Сиэль. У него появилось непреодолимое желание отвесить хорошенькую пощечину по этой нагло ухмыляющейся физиономии. — У меня жутко болят ноги. Отнеси меня в поместье. — С превеликим удовольствием, — подхватив мальчишку на руки и прижав к себе покрепче, Михаэлис с теплой улыбкой на устах взирал на недовольное личико Сиэля, правый глаз которого сейчас был скрыт отросшей челкой. Сейчас мальчик вызывал у него такое умиление, которое до этого мог вызвать у хозяина только его любимый черный кот. Как же трудно было побороть в себе желание заставить этого голубоглазого котенка выпустить коготки. Себастьян тряхнул головой, отгоняя непрошеные мысли. — Но... О каком поместье идет речь? — О твоем, конечно! Пока родовое гнездо Фантомхайвов не будет отстроено, я буду жить у своего любимого дяди, — язвительным тоном ответил парень, делая ударение на последнем слове. — Ох-ох, — с напускной грустью в голосе вздохнул брюнет. — Мне больше нравилось, когда я был хозяином. — Эй! Даже не думай об этом! — О чем «об этом»? — в глазах Себастьяна плясали веселые чертики. — Оу, а почему это так покраснели ваши щечки, граф? — Заткнись. Себастьян только улыбнулся, бережно неся на руках драгоценную ношу и размышляя о том, что зря Фантомахайв воспринял его слова как шутку и что приковать Сиэля к кровати — не такая уж плохая идея... Но это уже совсем другая история.