Водоворот

Все мысли и все отрепетированные фразы и жесты исчезли как дым на ветру, как мираж, из сознания Нила в тот самый момент, как он обнял Кенди. Удивительно, какой властью обладает над мужчиной любимая им женщина… Все вокруг пропало, как будто лопнуло, как мыльный пузырь, и он видел только ее. Молодой человек держал Кенди в объятиях так нежно, как будто она была хрустальной, он вдруг ощутил, как эта девушка ему дорога. Пока ее не было рядом, можно было ненавидеть ее, говорить и думать про нее грязные вещи, но когда Нил видел ее милое лицо так близко, он уже себе не принадлежал. Он любил ее всей душой, всем сердцем, в ее присутствии ему казалось, что он вернулся в раннее детство, когда весь мир кажется солнечным и добрым, когда есть мама и папа, которые обнимают тебя, и что-то теплое в груди растет, ширится и рвется наружу. Ему хотелось целовать ее веснушчатое личико, обнимать, гладить ее волосы, дарить ей ту нежность, которую она подарила ему в ту последнюю «их встречу», которую он условно называл. В тот день, когда она заботливо перевязала ему руку платком. От того, что он не мог соединиться с ней душой, ему хотелось обладать ее телом, прикасаться к ней, целовать, сблизиться любым способом, но он этого не мог себе позволить. Она отвергла его. Наверное, Нил изменился в лице, потому что Кенди удивленно взглянула на него и спросила: - Что с тобой? Она могла быть такой разной – «Нил, ты, кажется, ранен» - это она нежная и участливая, «Отпустите его, немедленно!» - это она воинственная и сильная. Она такая живая, такая ускользающая и такая… желанная… Нил остановился. Они стояли почти в конце зала, ближе к выходу на балконы. Остальные пары, не замечая их кружились в вальсе. Музыку Нил не слышал уже давно – в ушах стоял звон. - Нил? Зеленые глаза… Они жгут его, смеются над ним. «Что, думал, так просто меня забыть? Да все твои женщины – ничто передо мной!» - кричали ее глаза. - Не смотри на меня так, - взмолился он, как и тогда, когда впервые почувствовал ее власть над его существом. - Что? – зеленые глаза заглянули прямо в его душу. – Что ты говоришь, Нил? А в ее глазах золотые искорки… Губы нежные, рот полуоткрыт. И эта ложбинка между двумя холмиками грудей… Будь ты проклята, Кенди! Нил наклонился и, сжав в руках нежное тело девушки, поцеловал ее. Этот поцелуй длился лишь мгновение, он поцеловал Кенди так нежно и в тоже время горячо, как поцеловал бы ее, если бы она была его. Он вложил в это мимолетное прикосновение весь восторг от происходящего и всю муку от того, что это лишь невозможная мечта. И прежде, чем девушка успела понять, что происходит, оттолкнуть или ударить его – все закончилось - молодой человек отпустил ее и растворился в толпе танцующих. Кенди прижала ладони к пылающим щекам, ее толкнула сначала одна пара, кружащаяся в танце, потом другая. Вся комната закружилась перед глазами, ей стало душно. Свежий воздух с балкона показался девушке спасением, и она двинулась туда. Как в тумане, Кенди добралась до скамейки, увитой розами, и закрыла лицо руками. Мерзавец! Как он посмел?! Как он мог? Мисс Уайт достала платок и начала тереть губы, стараясь стереть поцелуй этого негодяя. Она задыхалась от гнева, беспомощности и ощущения того, что этот поцелуй случился, и ничего с этим не поделаешь. Злись или не злись – Нил поцеловал ее. И это было ужасно! Кенди терла губы платком до тех пор, пока ей не стало больно. «Негодяй, негодяй…» - повторяла девушка. Терри был единственный, кто целовал ее, а теперь… Нил украл ее поцелуй, его прикосновение стерло с губ нежный поцелуй Терри. И Терри никогда не поцелует ее больше, никогда… И от ощущения этой непоправимости происшедшего Кенди расплакалась, как девчонка.