Водоворот

Первые лучи солнца пробивались сквозь утренний туман, а Нил так и лежал, боясь пошевелиться. Его темные брови были чуть сдвинуты, и на загорелом лбу прорезалась морщинка. На его груди покоилась голова любимой и иногда, он все-таки нарушал свою неподвижность и рассеяно перебирал пальцами ее непослушные кудряшки. Даниэль не спал всю ночь, в отличие от безмятежно посапывающей Кенди. Он опять неосознанно обидел ее, причинил ей зло, о котором она даже не подозревала! Он снова поступил с ней как мерзавец. Он вполне мог сдержаться, и не сделать того, что сделал. Оставалось подождать совсем немного, и это было не так сложно, учитывая то, сколько он ждал до этого. Но теперь, уступив сиюминутному удовольствию, он опять причинил ей зло. Почему-то, несмотря на то, что он так любил ее, он никак не мог поступить с ней так, чтобы он мог собой гордиться. С тех пор, как он влюбился, он почему-то постоянно «поступал с ней, как настоящий негодяй», как она когда-то выразилась. Она не могла его соблазнить, потому что была невинна, и он это знал. Он прекрасно знал, что Кенди совершенно ничего не понимает и не хочет понимать в условностях и правилах высшего общества. Но он же прекрасно это все знал! Нил вспомнил то чувство из детства, когда он, пытаясь поймать яркую бабочку, слишком сильно сжал руку и хрупкие крылья прекрасного насекомого были изломаны. Ему так хотелось быть с ней, чувствовать ее тепло, ее кожу, что он просто не смог даже сказать любимой о том, что ей нужно уйти в свою комнату в темноте ночи. Потом ему не хотелось ее будить и в итоге наступает утро, а они вместе. Днем этот факт будет обсуждать весь дом, вот что отвратительно! Каждая служанка сочтет нужным посплетничать об этом. Нил вздохнул и тихонько потряс Кенди за плечо. - Кенди, вставай. Вставай, мой котенок. Ресницы девушки дрогнули и она, пробуждаясь от сна, еще сильнее обняла его. Даниэль крепче обнял любимую, проклиная себя, за то, что вынужден ее будить. Он поцеловал ее сонное лицо, и еще раз прошептал. - Вставай, милая. Будет лучше, если ты вернешься к себе, пока все не проснулись. Кенди открыла глаза. - Но почему? Почему мне нельзя остаться с тобой? Это было единственное, что он хотел и желал сейчас!!! Нил сел на постели и отыскал ночную рубашку. Он стал одевать Кенди как ребенка. - Поверь мне, быть с тобой, это то, чего я желаю больше всего на свете, - улыбнулся он, но его глаза оставались серьезными. – Но так будет лучше, ты же сама, наверное, не хочешь, чтобы все болтали о том, что мы были вместе. Кровь прилила к лицу девушки, и она прижала руки к щекам. - Я… Не должна была приходить. Я… Она только сейчас поняла, что она сделала. Но неужели то, что они совершили, было так дурно, если было так хорошо? Разве то, что любящие друг друга люди делают вместе, может быть чем-то грязным? Почему это так порицается до освящения браком? - Перестань, перестань, глупыш, - Нил обнял Кенди и прижал ее к себе, целуя ее волосы. – Я так тебя люблю! Я так рад, что ты со мной! Слышишь мое сердце? Девушка обняла любимого за шею, и они сидели, обнявшись, просто наслаждаясь близостью друг друга. - Просто здесь слишком много посторонних людей, в этом доме, - прошептал Нил через некоторое время. – Я не хочу, чтобы они лезли не в свое дело. Он накинул халат, взял невесту на руки и, предварительно выглянув из комнаты и убедившись, что никого нет в коридоре, быстро добрался до комнаты Кенди. Даниэль уложил девушку в кровать и укрыл одеялом. - Поспи, а уже через несколько часов мы будем вместе! Он так хотел остаться, но ему пришлось уйти. Когда Нил шел обратно, одна из служанок увидела его. Позже, на кухне, она поделилась этой новостью с Марией и Анной. А Виолетта, которая утром убирала комнату мистера Даниэля, сообщила, что видела замытые пятна крови на его простынях, которые он, скорее всего, пытался почистить в тазике с водой для бритья. Все это было очень, очень забавно.