Рыжая

Зейн ведь прав, она уже точно забыа про меня. Так, стоп, а почему я про нее не забыл? Да, она такая милая, беззащитная, но при этом она невероятно умная. И она будет врачом, жизни спасать будет. Я раньше тоже хотел доктором стать, но от бесконечных вспышек камер и фотоаппаратов, от бесконечного количества криков, я, видимо, забыл об этом. Я улыбнулся сам себе. Какой была бы моя жизнь без всего этого? Может быть, скучной, а может, и нет. Живет она в другой стране, другой, нормальной жизнью. Завтра мы снова увидимся. Избежать этого мероприятия я никак не могу. Может, оно и к лучшему, может, мы сможем подружиться, у нас же много общего. Так, ладно, эта рыжая уже начинает меня раздражать, почему не вылезает из головы? Пора ложиться спать. Завтра утром на тренировку. Потом в душ. Потом Тюссо. И камеры, крики, вспышки, голоса… *** От лица Валери. Спала я, на удивление, как убитая. За последнюю неделю мне еще не удавалось так хорошо выспаться. Снилось всякое. Я встала в семь часов очень бодрая, выпила два стакана воды, одела спортивный топ и шорты, заплела волосы в тугой хвост и пошла на пробежку. Все по старой схеме. Из наушников доносились звуки музыки. Я сама не заметила, как начала тихонько подпевать знакомой песенке. Утро было солнечным и, едва выбежав из дома, я почувствовала легкое дуновение свежего ветерка. На душе было легко. Я не думала ни о чем, и мне это нравилось. Я просто бежала по парку, наблюдая за сонными лондонцами, которых долг принудил встать так рано утром и потащиться со своими питомцами на улицу, в то время как их собаки, прыгая от нетерпения, вовсю махали хвостами, принося потирающим глаза хозяевам очередную палку в надежде поиграть. Эта картина меня повеселила. Резко какой-то идиот толкает меня в плечо и уносится вперед, кинув лишь скупое «прости». Я придержала язык за зубами. Ничто и никто не сможет испортить такое прекрасное утро! Пустой парк. Лучи утреннего солнца. Легкий ветерок, развивающий непокорные пряди, выбившиеся из тугого конского хвоста. Вот идут девушки, подруги, о чем-то вяло переговариваясь и сладко потягиваясь. Еще одна девушка в деловом костюме и с стаканом из старбакса отчаянно куда-то торопится. В выходной? Странно.. девочка лет 13ти играет с собакой на лужайке. Я наблюдала за этой картиной, как зачарованная. За этой тихо идущей жизнью. Вдруг все это приходит в движение, все девушки и девочки разом поворачивают голову в одну сторону, все начинают бежать в одном направлении, даже та, в деловом костюме, которая явно торопилась и шла в другом направлении. Я улыбнулась, подумав, что моих новых друзей, парней из 1d, как раз вот так встречают случайно попавшиеся фанаты. Я почти на автомате проследила взгляды бегущих девушек, и моя предыдущая мысль уже не показалась мне такой забавной. Окруженный девушками плотным кольцом, он стоял в центре, явно расстроившийся резким появлением такого количества фанаток. О да, глаза, голубые, как океан, пытались смотреть на них дружелюбно, но если присмотреться (так, как присмотрелась я), можно легко увидеть раздражение, и.. тревогу? Задаваться вопросами, что Луи здесь делал, я не стала. Это было очевидно по его виду: тренировался. Почему так рано? Как раз чтобы избежать столкновения с толпой визжащих девчонок. Я и не заметила, как остановилась и просто наблюдала за ним. Белая майка позволяла смотреть на его сильные руки, позволяла увидеть татуировки. Автоматически захотелось узнать, что они значат. Не просто так, а что они значат для него. я подняла взгляд выше, на шею. Тоже сильная. Видно, как на ней пульсирует артерия, либо из-за тренировки, либо из-за внезапно окружившей толпы. Взгляд идет еще выше, на его скулы, тонкую полоску губ и на прямой нос. На глаза, пытающиеся скрыть раздражение. Не к девушкам, к самой ситуации. У него невероятно красивые глаза. И волосы, сейчас они никак не уложены, хочется ощутить прикосновение к ним, хочется зарыться в них руками, притянуть голову к себе и ощутить их запах.. Что? Валери, о чем ты думаешь? Это же Луи Томлинсон, тот, у которого девушка-красотка и тот, кто не посчитал нужным даже и слова сказать после своего внезапного исчезновения. Сердце говорило мне остаться стоять здесь, не двигаться и любоваться прекрасным телом, синими глазами и такими сильными руками. Однако здравый смысл напомнил, что именно он, Луи, увел меня тогда из ресторана. Именно он спас тогда меня. И теперь я должна спасти его. Нехотя отрывая ноги от асфальта, я начала идти в направлении кричащего кольца, центром которого, явно не по своей воле, стал голубоглазый. Мой мозг быстро выдал мне план действий, оставалось лишь надеться, что он сработает. Я подбежала к толпе, начала втискиваться между прыгающими и визжащими, как собачки, девушками. Мда-а, ему там явно не сладко. Мне повезло, что я такая миниатюрная, наконец-то это мне пригодилось. Я без особого труда пролезала между фанатками, и, наконец, оказалась в первом ряду. - О Боже! Это же Луи Томлинсон! – Выкрикнула я и схватила его за руку. Луи обернулся, и в глазах его на несколько секунд появилось такое раздражение, такое страдание. Но затем взгляд его начал меняться. Узнал. Он меня узнал. – Пожалуйста, Луи, распишись на моем животе! – воскликнула я, одной рукой показывая на свой голый живот под топом, а другой пытаясь вытянуть знакомого из этой пучины. Луи медленно поднял глаза с моего живота и посмотрел мне в глаза. Он тихонько кивнул и мы начали выбираться. - Извините, девочки, сегодня он не может возиться с вами, сегодня он со мной. – выкрикивала я недовольным фанаткам, которые были вынуждены расступаться. От этого процесса я получала какое-то нездоровое удовольствие, но мысли об этом я задвинула в далекий угол сознания. Наконец, мы выбрались. Ура! Волна облегчения прокатилась по нашим телам. Наши тела… Боже. Я не могла позволить себе думать об этом сейчас. Слишком не к месту, слишком не для меня, унизительно. Но я подумала. Подумала у том, каково это, прикоснуться к нему по-настоящему. Хватит! Хватит-Валери-о-чем-ты-думаешь! - Все хорошо? –с просил Луи, когда мы выбрались из толпы, заметив, видимо, мое сконфуженное выражение лица. - Да, пойдем отсюда, подальше от этих.. – я подняла подбородок и кивнула им в сторону все еще стоящих на месте фанаток, и снова потянула руку Луи на себя, думая, где бы скрыться от взгляда разочарованных девушек. Я нашла тихую аллею, полностью скрытую деревьями. Отлично, тут можно переждать. - Вау, вот это хватка, - Луи ухмыльнулся и взглядом указал на свою руку. Боже, я все еще стискивала его большую, сильную руку в своей, такой маленькой на его фоне. От осознания этого меня как током ударило и я резко убрала руку за спину. - Эм… - что сказать? Что сказать??!- ты как, нормально? – браво, Валери, ничего получше придумать не могла? - Вполне. – Луи испытующе посмотрел на меня,- а ты снова меня удивляешь. Нужно обладать смелостью, чтобы полезть туда, в самый центр. Я опустила глаза, собралась с мыслями и выдала: - Нужно же мне было тебя спасать, я пока не забыла о твоем существовании. Я заткнула рот рукой. Что-прости-ты-сказала?! Это звучало весьма двусмысленно, и явно указывало на то, что я о нем думала. Вот черт. Теперь выкручивайся, Валери. Луи отвел глаза. - Я хотела сказать, что… Я должна тебе. – выпалила я, пока не стало слишком поздно. Луи поднял голову, на лице лишь серьезность. - Нет, ты права, мне нужно извинитьс… Я перебила его. - Не стоит. – достаточно убедительно? Кажется, да. -Но.. - Правда, Луи, я все понимаю, не стоит. Что я успела прочитать на его лице? Непонимание, раздражение, затем понимание и смирение. Затем он расплылся в наглой ухмылке и сделал шаг ко мне. - Я тебе нравлюсь, признай это. Я оторопела. Такого я от него не ожидала. Вот нахал! Я захлебнулась в своем недовольстве. - Кто? Ты? Мне? С ума сошел? – я сложила руки на груди. - Тогда почему ты краснеешь? Боже, я что, покраснела? Не может быть. Я никогда не краснею. - Мы с тобой сюда довольно быстро шли, идиот, а перед этим я еще полчаса бегала. Что я несу? - Я смотрел на тебя, щеки твои красными не были, как сейчас, - тихо сказал Луи и сделал еще один шаг ко мне. - Да что ты прикопался к моим щекам! Отстань и не говори чепухи! – я отвела глаза в сторону и повернулась к нему боком. Луи подошел еще, и эта близость на самом деле начинала меня смущать. - Да, то есть тебе не нравится это? – он протянул руку и коснулся моего живота. Я десять раз прокляла себя за то, что одела сегодня такой короткий топ. Однако все мои внутренние чертыхания улетели, когда я почувствовала мягкие прикосновения теплых пальцев к прохладному животу. Волны напряжения и удовольствия расходились по моему телу от места прикосновения все дальше и дальше, как следы от упавшей капли на воде. Они дошли до грудной клетки, и у меня перехватило дыхание. Что, черт возьми, он делает? Нужно это остановить. Я собрала всю свою волю в кулак и развернулась, чтобы убрать его наглую руку от себя и стереть эту ухмылку с его лица. Но Луи оказался слишком близко. Слишком близко, чтобы не утонуть в океане этих глаз. Моя рука, которая еще секунду назад была преисполнена решимости оттолкнуть Луи, замерла на месте, на его груди, и расслабилась. Я не могла пошевелить ни пальцем, ни единой клеточкой своего тела. Его рука, которая лежала на моем животе, скользнула по моей талии и ухватила меня сзади, притягивая к себе. Чтоб тебя, Луи Томлинсон, что ты со мной делаешь? Я еще ни разу не была так близко к нему. Я изо всех сил пыталась не смотреть ему в глаза и опустила взгляд чуть ниже, на губы. Боже, Зачем? Его рот был слегка приоткрыт, он тяжело дышал. Кажется, так же тяжело, как я. Мое сердце готово было выпрыгнуть из груди. Оно выстукивало такой бешеный ритм по ребрам, что, уверена, каждый человек в радиусе пятисот метров мог его услышать. И Луи. Он тоже слышал. Я чувствовала его горячее дыхание на своем лице. От него пахло сежестью, наглостью и чем-то сладким, очень знакомым. Его вторая рука, свободная, легким движением поднимает мой подбородок, и я вынуждена снова посмотреть в его глаза, пока вторая поглаживает мою спину, очень легко, очень нежно, едва касаясь. Я непроизвольно провела рукой по его груди, представляя, что майки - преграды между моей кожей и его – просто не существует. Луи делает шумный вдох. Неужели он чувствует то же, что и я? Но выглядит он явно спокойнее. Он медленно наклоняется ко мне, его рука, удерживающая мой подбородок, отодвигает мое лицо в сторону так, что ему открывается моя шея. Горячее дыхание Луи обжигает мою шею, а я глотаю подступивший к горлу стон. Его губы совсем рядом с моим ухом, я почти чувствую их. Боже, как хотелось бы к ним прикоснуться. Он что-то шепчет. Давай, Валери, сделай усилие, прислушайся. - Я же говорил, - тихо, очень тихо говорит Луи, так соблазнительно, - Я тебе нравлюсь. Смысл этих слов доходит до меня не сразу. Что? Это все для, того, чтобы доказать мне? Луи осторожно отходит от меня, пока я со всей силы пытаюсь разогнать густой туман в своей голове. Ясность, наконец, приходит, и я зло смотрю прямо в его глаза, в его. чертовы. глаза. Его губы снова растягиваются в ухмылке. Уверена, он едва удерживается, чтобы не рассмеяться. - Ты… - я смотрю на него сверху вниз, пытаясь вложить в свой взгляд как можно больше раздражения и неприязни, но Луи, кажется, все равно. Он лишь подходит ко мне, снова наклоняется к моему уху и шепчет: - До вечера, Валери. Черт, сегодня же Тюссо, я обещала Гарри. Луи уже обошел меня и скрылся в направлении, противоположном моему дому, оставляя меня стоять вот так, одной, в аллее, которую полностью скрывали деревья.