История начала.

- Девочки, очнитесь! – приказной голос доцента Горгоновой Соня узнала даже бы в тёмном лесе. Со, спустя какое-то время, попыталась открыть глаза. Но сон брал своё и усталость наступала. Не выдержав, девочка снова закрыла глаза. Соне показалось прошло несколько минут, но руки уже не были налиты свинцовой тяжестью, и голова не кружилась, как раньше… Значит, она здесь уже часов пять, если не десять. Она вспомнила воронку. Они что – в следующем туре? Вокруг была темнота. Соня лежала и не понимала, где находится. Вдруг это и есть задание? Неужели они все уже рабы той треклятой книги, а она избрала для них такое задание – вечную темноту? Со боялась даже повернуть голову. Вдруг она попытается это сделать и обнаружит, что никакой головы у нее нет? А вдруг есть, но у других её нет? Бр-р-р-р, даже думать о таком страшно. Лишь через минуту она набралась храбрости и повернулась. Получилось! Слева смутно забелела подушка. Это успокоило Соню. Теперь она уже знала, что лежит в кровати. Проведя руками, девочка смогла даже ощутить мягкую ткань ночнушки. Сомнений нет: она жива. С трудом привстав, Со дотянулась до лампы. Вспыхнул свет. Комната была незнакомой. На низеньком диванчике и парой кресел рядом с ее кроватью дремали Лео и Женя. Карина сидела тоже в ночной рубашке, уткнувшись носом в колени, а Тимур углубился в тчение какого-то ветхого и древнего трактата. Освящением всем четверым служила маленькая свеча с шаловливым огоньком, который то тух, то разгорался. Свет, ударивший им в лицо, разбудил их. Мальчишки проснулись, и ошалело заморгали, а Карина сонно улыбнулась. Улыбка получилась немного заспанной и не такой шкотной и чуть мальчишечий, как обычно, но от этого не делалась хуже. Тимур, единственный из всей компании не спавший, с апломбом произнес: - Поздравляю тебя с почином, Со. - С каким почином? – не поняла девочка. - Ты провалялась без сознания три дня, - пояснил уже более-менее проснувшийся Лео. – Нас нашли учителя на большой обочине около Заповедной рощи, где-то четыре дня назад. Если верить их словам мы были настолько измотаны, что даже ходить не могли. Я помню только, как Сарданапал соорудил из воздуха носилки и уложил нас всех на них, а больше – ничего. - А вы давно пришли в себя? – Соня привстала на локтях. - Ну, как ты уже поняла, - Карина неряшливо в своей манере тряхнула головой, от чего иссиня-чёрные волосы рассыпались по её плечам. – Тимур пришёл в себя самым первым. Это было где-то на второй день. После Тима очнулись Женя и Лео, а если верить Насте, то часа через два после них очнулась я. - Мы пытались разговорить Ягге и узнать, что с тобой, - перебил черноволосую Женя. - Но, как видишь, пришлось действовать самим. Благо, Настя знает, на какие заклинания её мать запирает дверь. - То есть, Ягге не в курсе, что вы здесь? – Соня вопросительно покосилась на Лео и Женю. Она уже представляла, кто до такой «гениальной» идеи додумался. - Ясный перец, не в курсе, - хмыкнул Лео, облокотившись на подлокотник кресла. – Если бы она была хоть на чуточку в курсе, то тебя бы уже сейчас поили разными отварами, а нас бы послали на место, где мы должны быть – на кровати. - Но вы же не больны! – поразилась Со, переводя взгляд с одного на другого. - Ну-ну, - саркастично хмыкнул Тимур, уже встав и прислонившись боком к стенке магпункта. – Это ты Ягге объясняй. А вообще, врачи – удивительные люди: если у тебя маленькая ранка – они грозятся заражением крови, а если тебе, скажем, руку оторвало – они говорят, что всё будет хорошо. Где логика? - Постойте, - Соня проигнорировала реплику Тимура о загадочности врачей. – А какое сегодня число. - Уже шесть минут, как стало одиннадцатое, - с улыбкой оповестил Лео. - То есть матч со сборной Полярных духов вы пропустили? – Со с отчаяньем посмотрела на Лео и Женю, для которых драконбол был чуть ли не главным смыслом жизни. - Ну, да, - Женя неловко почесал в затылке. – Меня заменила Ксюха Груничева, та, что была в запасе, а Лео – Максимом Киселёвым, это тот, который в прошлом году пробовался. - Но хуже всего, - Лео сделал театральную трагическую паузу. – Был взгляд Алисы. Она, кажется, была готова нас умертвить своим взглядом. Помниться, Лиса вместе с Настей даже ходили к Медузии и просили дать нам поиграть. - Правда Медузия взорвалась, - Карина фыркнула. – Она и так в последнее время на нервах, и сказала Алисе, что та заботиться больше о победе, нежели о самочувствии игроков. Соловью тоже перепало. - И какой счёт? – девочка умоляюще посмотрела на Женю. - Ну, - уклончиво начал Тимур. – Полярники нас разгромили со счётом 3: 17. Короче, прошлись по нам, как по маслу. - Соловей до сих пор оклематься не может, - печально добавила Карин. – Говорит, что такого поражения не видел никогда в жизни. - Жалко мне его, - вздохнула Соня. – Он этого не заслужил, а теперь волосы на себе рвёт. - Точнее не на себе, а на команде, - невесело пошутил Лео. – Следующий матч на Магщество прописало со Сборной Бабаев. Видимо хочет нас совсем изгнобить. - Риторический вопрос, - фыркнул Тимур, присоединившись к разглагольствованиям Жени. – Магщество хоть когда-нибудь кому-то добра желало? Нет, оно есть только там, где есть крупные капиталы. Дальше наступило молчание. Каждый думал о своём. Потом Соня посмотрела на Карин и спросила: - А что с Юдиной? И как мы оказались во Франции? - А вот с ученицей Юдиной всё в порядке, чего я не сказала бы о вас, ученица Матвеева. Вспыхнул свет. Женя и Лео съёжились под грозным взглядом Медузии, а Тимур буквально ощутил на себе ледяные буравчики Поклёпа. Соня и Карина единственные в этой заварушке остались незамеченными, отчасти потому, что Соня натянула на себя одеяло и уткнулась лицом в подушку, а Карина ловко юркнула под диван. Теперь от туда были видны только чёрные блестящие волосы. - А! – злорадно протянул завуч, при этом лицо у него стало такое блаженное, как у ребёнка, которому только что пообещали много конфет. – Ученики Веткин, Бирюков и Гроттер! Так вот кто это! Так я и думал! Больше не кому! Пробравшись в магпункт к ученице Матвеевой, да еще и среди ночи, вы серьезно нарушили режим! Не сомневаюсь, что вы будете сурово наказаны! - Они вообще-то по ходу лежат здесь, - встряла, словно из неоткуда появившаяся Настя. Одета она была в сорочку со смешными кенгуру, по верх которой была вязаная, не иначе, как стараниями Ягге, тёмно-синяя кофточка. На ногах были шерстяные носки и тапочки-кролики, которые если их снять превращались в обыкновенных животных и скакали по комнате. После сказанной реплики лицо Поклепа стало походить на лицо кардинала, с которым ребята на своё счастье не имели чести познакомиться. Тимур, искоса поглядывая на завуча уже начал волноваться: казалось у того вот-вот случиться сердечный приступ от подобной наглости. Настя же миролюбиво накручивала на указательный палец прядь своих волос. - Вы!.. Вы!.. ВЫ!!! – Поклеп уже был несколько багрово-пурпурного оттенка. Создавалось впечатление, что завуч Тибидохса сейчас не только свалится с сердечным приступом, а к тому же ещё и задохнётся. - Я, - спокойно ответила Настя, проигнорировав цвет лица завуча, который уже дополнял слегка зеленоватый цвет. - Я?!! Я?!! Что это значит «я»?!! – визгливо прокричал Поклеп. - Ну, знаете, - Настя пожала плечами. – «Я» - это личное местоимение в русском языке, а ещё последняя буква в алфавите того же русского языка. У славян называлась юс малый. Больше ничего сказать не могу – если хотите, поинтересуйтесь у лопухоидов. Соня украдкой, воспользовавшись тем, что её никто не видит, посмотрела на Карину, которая под диваном сгибалась в приступе беззвучного хохота. Во рту у девочки был кулак – лишняя страховка против смеха, а на глазах уже выворачивались слёзы. Мальчишки же были красными как помидоры. А Тимур уж вообще – жареный рак на костре. Они тоже старались подавить рвущийся наружу смех, однако не очень-то в этом преуспели. На лицах всех троих стали расползаться предательские улыбки. Уж этого ненавистный завуч уже не смог вынести. - Что улыбаемся, недоросли необразованные? – на губах завуча выступила пена. – Уж я знаю, как надо лечить этих недоносков – раз и на всегда! - Поклеп Поклепыч! – теперь уже Ягге неодобрительно смотрела на завуча. – Попрошу вас заметить, что вы находитесь в магпункте. Здесь я решаю кого зомбировать, а кого в Дубодам отправить! Выглядела при этом старушка на столько свирепо, что завуч поумерил свой пыл, и сделал вид, что разглядывает свои ботинки, время от времени при этом бросая на Настю злые взгляды. Дочка Ягге вообще делала вид, что её тут нет, да и вообще она здесь абсолютно не причём. Тем временем отошедший от шока завуч заискивающе спросил с большой надеждой в голосе: - То есть вы их зомбируете? Настя хихикнула, но тут же потрудилась замаскировать это «хи-хи» под обычный кашель. Ягге – вот странность! – снисходительно улыбнулась, а затем строго сказала завучу: - Нет, ещё хуже, - после этих слов Поклеп истинно прослезился от счастья. – Я их уложу в постель, и до следующего четверга никто из них отсюда не выйдет! - Мам! – теперь уже кричала и была на грани срыва Настя. – А тренировки! Женя и Лео нужны команде! Да, ты сама видела, как по нам прошлись эти сосульки! А сборная бабаев – это ещё страшней! - Юная леди, - Ягге говорила спокойно, однако в её голосе проскальзывали зловещие нотки, не предвещающие ничего хорошего. – Дозвольте опытному врачу решать, что делать и когда кого выписывать. Если я сказала до следующего четверга – значит, до следующего четверга. Матч состоится в феврале, ещё целых четыре месяца, в конце концов. - Нет, мам! – лицо Насти было полно ужаса. – Всего четыре месяца! Так по нам бабаи даже подержаться за мяч не дадут! - А ну-ка все вон! – Ягге краем глаза заметила, что Соня пошевелилась. – Все вон! И тебя, Настёна, это тоже касается. Все вон! Когда за последним «посетителем» захлопнулась дверь, Ягге, недовольно сверкнув глазами, повернулась к мальчишкам, которые тут же встали по стойке смирно. Карина под диваном тихонько хихикнула, сообразив, что сейчас кое-что будет. Но тут же от этой мысли ей стало не по себе: раз что-то будет, значит её это тоже может затронуть, а покидать своё «уютное» и надёжное укрытие девочка явно не собиралась. Как видно, её надежды не оправдались. - Карина, вылезай! – послышался снаружи требовательный голос. – Ну! Девочка вылезла из-под дивана и у Жени брови поползли вверх: ещё десять минут назад Карин была умытой и чистой. Теперь же всё обстояло с точностью до наоборот: в чёрных шикарных волосах висели клочья пыли и поролона, лицо было, как у трубочиста, а на ночнушке виднелись чёрно-коричневые следы, которые девочка явно схлопотала от матраса. - Так, - сказала Ягге, оглядев всех присутсвующий суровым взглядом. – Вы, девушка с грязью на носу – бегом в душ, а вы, господа, по палатам. В следующий раз буду иметь в виду, что запирать вас надо не только на ключ. - А что с нами произошло? – Соня откинулась на подушку и посмотрела прямо в глаза Ягге, которая хоть и сердилась, но выглядела уже не так грозно. - Скажу я вам одну простую вещь, ребята, - старушка поправила свою цыганскую шаль и уселась в кресло напротив кровати Со. – У вас у всех дурная черта – вы вечно умудряетесь вляпаться и вляпаться по-крупному, с древней магией. - С какой древней магией? – хором переспросили Женя и Лео, но Ягге уже каким-то чудесным образом оказалась у серванта и вовсю стряпала снадобья, от которых невыносимо пахло.