Иерихонская роза

20 апреля 1912

- Как же сильно мы потратились, - рассмеялся Деметрий, опуская чемоданы на мостовую в порту, вспомнив прошедшие два дня, что они провели в Нью-Йорке, пока пассажиры погибшего "Титаника" покидали спасший их корабль, а "Карпатия" пополняла свои запасы для продолжения прерванного плавания. - Вы только посмотрите - какой неотразимый красавец стоит рядом со мной! А эти темные очки делают его таким загадочным, - веселилась Фиби. - И что это господин из высшего общества делает в каюте второго класса? - Просто он очень торопится домой. - Ты все запомнил? – вдруг стала серьезной девочка. - Да. Не беспокойся. Свеча в моей каюте всегда будет гореть. Я тебя буду ждать, Фиби, - в порыве он обнял девочку. - Не забудь, что ты мне обещала, маленькая леди. - Я обещала быть всегда с тобой. Иди. Пароход скоро отплывает, - сказала Фиби, высвобождаясь из его объятий. - Пока, Деметрий. Скоро увидимся. Деметрий шагал из угла в угол по каюте. Прошло уже четыре дня с момента отплытия " Карпатии", а девочка так и не появилась. - Лгунья, - ругал он ее. - Глупец, - отзывался о себе. - Как ты мог довериться ей? Будет всегда рядом... Как она появится здесь посреди океана? Большей глупости ты не мог совершить, как довериться ей! Хотя в последние дни ты только и делаешь, что совершаешь их. Достаточно взглянуть в ее глаза - и все сомнения улетучиваются. Глупец, - повторил он еще раз, поражаясь с какой легкостью, он поддался ее чарам. Она словно загипнотизировала его. Он взял чашечку кофе, которое брал, ожидая ее каждое утро, и выплеснул в умывальник. - Зачем ты это сделал? - голос прозвучал в тишине неожиданно резко. Чашечка, упав, разбилась, а он повернулся изумленный к девочке. Стук ее сердца, ее запах, все говорило, что она была здесь, рядом, но он никак не мог в это поверить. Как издалека ищейка услышал ее голос: - Деметрий, отомри. Оживи, пожалуйста. Ты похож на мраморное изваяние - такой же холодный и мертвый. - Она прижалась к нему, обнимая, словно пытаясь отогреть. - Я и есть мертвый и уже достаточно давно. Как ты оказалась здесь, Фиби? И опять выросла. Смотри, какая высокая стала, - вампир провел рукой по ее волосам, как бы отмечая на своей груди ее рост. - Ты не сердишься на меня? Нет? - она глядела на ищейку, пытаясь увидеть на его губах улыбку. - Я была дома. - И ела булочки с корицей. - Почти угадал, - засмеялась Фиби. - Румянец на щечках, черноты под глазами нет. Дома тебе намного лучше, чем со мной. Зачем я тебе, Фиби? - Ты спросил меня, как я здесь появилась... - Ты не ответила... - перебил он ее. - Я отвечаю тебе. - Не на тот вопрос, ответ на который я хочу услышать сейчас. - Сейчас я могу ответить только на этот. Смотри. С этими словами Фиби прошла к окну и остановилась возле резной тумбы, на которой стоял витой подсвечник с горящей свечой. Она повернулась к Деметрию. И вдруг легкое золотисто-красное сияние вырвалось у нее из-под ног. В следующую секунду оно поглотило девочку и с легким хлопком рассыпалось на сотни таких же искр, которые кружась, опускались на ковер и исчезали. Деметрий был поражен чудным видением. Второй раз за вечер она удивила его своими способностями. - Фиби... Фиби, где ты? - он обследовал обе комнаты каюты со скоростью, на которую способны только вампиры и вернулся обратно не найдя ее. Девочка вновь стояла возле окна, глядя на заходящее солнце. - Так устала, Деметрий. Солнышко спать ложится, и я хочу вслед за ним. - Ты сама как солнышко: то исчезаешь, то появляешься вновь. Золотистое солнце уходило за горизонт, оставляя после себя розоватое сияние, плавно переходящее в вечернюю синеву. - Почитаешь мне перед сном? - Что бы ты хотела послушать? - Деметрий стоял позади девочки, глядя на закат. - Сказку. Люблю сказки Андерсена. Они такие красивые и грустные, как сама жизнь. А знаешь, - Фиби повернулась к Деметрию, - среди них есть сказка обо мне. Мне кажется, что Ганс написал ее про меня, - поправила себя девочка. - Ты была с ним знакома? Когда только успела? Судя по скорости, с которой взрослеешь, ты родилась не больше месяца назад. Или я не прав? - Да, ты прав. Второго апреля. - Тебе двадцать два дня, - подсчитал вампир, - а выглядишь на одиннадцать лет. Сколько тебе будет к концу нашего путешествия? - Скоро сам увидишь. - Маленькая лгунья, - развеселился Деметрий, - ты не можешь быть с ним знакома. Он умер тридцать шесть лет назад, - вампир просмотрел биографию писателя в книге. - И почему все, что ты говоришь, я принимаю за истину? - Наверное, потому что я не обманываю тебя, - обиделась Фиби. - Ты? Да, ты лжешь мне с нашей первой встречи. Кормишь меня пустыми обещаниями: " я тебе все расскажу, когда придет время", а я почему- то верю тебе. Может быть, хватит - рассказывай сейчас же, - потребовал он. - Что я должна рассказать тебе? Что я не вампир и не человек? Ты и так уже это понял. Большего я пока не могу сказать. Деметрий, пожалуйста, не заставляй меня врать тебе. Я прошу тебя, потерпи, - Фиби умоляюще смотрела на него. - Пожалуйста... Ты не понимаешь - насколько ты важен для меня. Твоя дружба бесценна. Твоя злость на меня причиняет мне столько боли, что я хочу умереть. Сейчас же ты смотришь с такой ненавистью, что я хочу сбежать от тебя. И бежать так далеко, чтобы не хватило сил вернуться обратно. Феро прав. Ты совсем другой, не такой, каким я представляю тебя. Я зря все это затеяла, - по ее щекам потекли слезы. - Фиби, прости меня, - ищейка провел по ее щеке рукой, стирая слезинки. - Какие горячие. Он взглянул на кончики пальцев: капельки ее слез обожгли их своим теплом и впитались через его кожу. Мягкая нега разлилась по всему телу, будто он стоял под ласкающими лучами родного греческого солнца. Девушка протянула ему чашу с ледяной ключевой водой: " Мой усталый путник вернулся домой". "Спасибо, милая", - отозвался он, выпивая воду и, схватив девушку за запястье, на котором блеснул серебряный браслет, притянул к себе, целуя в губы. "Отпусти меня", - смеялась девушка. - "Мне нужно снять с огня лепешку". Деметрий моргнул, отпуская жену, и открыл глаза. Он сидел на диване в каюте, рядом, прижавшись к нему, спала Фиби. Деметрий вдруг сообразил, что не помнит, как дошел до дивана. Вампир провел пальцем по губам - на них все еще чувствовался горячий поцелуй жены. Он почти увидел ее лицо. Почти. Вампир посмотрел на спящую Фиби. Ее головка покоилась на его плече. - Это твои слезы, - догадался Деметрий. - Это они вызвали столь яркое воспоминание. У тебя дар подобный Корин. Хотя жестоко заставлять тебя плакать всякий раз, когда мне захочется увидеть ее, - подумал вампир. Он убрал рыжую прядку с лица девочки. Без того огненные волосы казались еще ярче по сравнению со снежной белизной кожи, через которую казалось, просвечивали сосуды. Странно. Она была единственным живым существом, чьей крови он не хотел попробовать. Словно древний инстинкт самосохранения подсказывал ему, что девочку трогать нельзя и полностью блокировал чувство жажды всякий раз, когда она была рядом с ним. И, как ни тяжело было признаться себе, он привязался к ней и за прошедшие четыре дня уже успел соскучиться по ее смеху, ее капризам, по ее присутствию в его жизни.