Раз.
Тик-так, часики. Раз-два-три-четыре-пять, поиграем в «угадайку»? Ха-ха, ну конечно, ведь это весело! Тебя вызываю на сцену я — режиссер по имени «Morte»! Ты сам дал мне это имя. А теперь давай сыграем. Я — твоя ученица, я — твоя давняя знакомая, я — та, кто верит в то, во что никто не верит! И ты — абсолютный идеал! Помнишь, как весело мы проводили время? Сейчас, во время этой игры, нам будет еще веселее, поверь!
Она знала его вечность, а может и больше. Знала с рождения, а может и дольше. Знала бесконечно много и почти не знала. Она просто его любила. Смешного зеленоволосого небритого мужчину в очках, лучшего друга ее отца — известнейшего физика-ядерщика. Она не знала ни о том, что он был мафиози, ни о том, что он был проклятым давным-давно аркобалено — знала она лишь то, что зовут его Верде, и что он гений. Ах, еще она знала о том, что он владеет Пламенем Предсмертной Воли, но это была лишь деталь. Ну а большего ей и не нужно было знать, ведь правда?Два. Тук-тук, ля-ля-ля, пляска времени начнется! Занавес — на изготовку, завершим приготовленья! Что же замерли, актеры? Режиссер готов к премьере!
Она думала, что он лишь на пять лет старше нее, ведь она родилась через два года после падения проклятия. И тогда Верде, чей биологический возраст был слишком велик для его тела, выглядел на пять лет. Но это ведь мелочи, он же гений. Всегда им был. А расти в тени гения, каждый выходной приходившего на чашку чая, тяжело. Ох, тяжело! Тем более, если они не понимают друг друга. «— Выпей еще чаю, — сказал Мартовский Заяц, наклоняясь к Алисе. — Еще? — переспросила Алиса с обидой. — Я пока ничего не пила. — Больше чаю она не желает, — произнес Мартовский Заяц в пространство. — Ты, верно, хочешь сказать, что меньше чаю она не желает: гораздо легче выпить больше, а не меньше, чем ничего, — сказал Болванщик». Ах, «Алиса в стране чудес» — это дивная сказка! Такая же нелогичная, как и ее жизнь, наполненная логикой. Доказать теорему Ферма самостоятельно, не зная о существующем доказательстве? Легко! Но ведь Верде сделал это гораздо раньше. Как обидно! Доказать теорию Пуанкаре, не слышав о доказательстве Перельмана — без проблем! Вот только Верде ее давно доказал. Несправедливо! Найти формулу, описывающую лист Мёбиуса, получающийся путем складывания плоского листа бумаги, причем описать поверхность нулевой кривизны? Смогла! Вот только вновь опоздала. Оскорбительно! Но… это ведь не важно, потому что он Гений, и ему можно простить его гениальность! А она просто немного больна. Хотя кто это сказал? Кто? Только не он. Не Верде. Ну а остальные и не важны, ведь правда?Три. Хи-хи, это завораживает! Актеры готовы, костюмы сшиты! Ах, такая упоительная сладость предвкушения! Осталось лишь потянуть за веревочку — дверь и откроется! Дверь в бесконечность, помноженную на число Грэма! Такая забавная игра — игра в догонялки со стрелками часов! Но мы ведь знаем, что Время не поймать, не убить и не остановить! С ним можно только договориться, правда?
Ну и что с того, что у нее стоит какой-то глупый диагноз в никому не нужной медицинской карте? Ну и что с того, что в свои двадцать два она живет только наукой и ненавидит покидать дом? Ну и что с того, что отец-гений ей уже давно неинтересен, и весь ее мир вращается лишь вокруг одного имени, имени идеала — «Верде»? Ну и что с того, что ее комната оклеена его фотографиями? Они помогают заснуть! И остановить Время. Но ведь его невозможно заставить замереть. Только если хорошо попросить… «— Если вам нечего делать, — сказала она с досадой, — придумали бы что-нибудь получше загадок без ответа. А так только попусту теряете время! — Если бы ты знала Время так же хорошо, как я, — сказал Болванщик, — ты бы этого не сказала. Его не потеряешь! Не на такого напали! — Не понимаю, — сказала Алиса. — Еще бы! — презрительно встряхнул головой Болванщик. — Ты с ним небось никогда и не разговаривала! — Может, и не разговаривала, — осторожно отвечала Алиса. — Зато не раз думала о том, как бы убить время! — А-а! Тогда всё понятно, — сказал Болванщик. — Убить Время! Разве такое ему может понравиться! Если 6 ты с ним не ссорилась, могла бы просить у него всё, что хочешь». Правда-правда! Нажми на затвор фотоаппарата — запечатлеешь миг на вечность. Это не сказка, нет! Это наука! А ведь они оба любят науку! И потому остановить мгновение она может научно. А может и не научно. Просто ляжет на кровать, застеленную алым шелком, выключит свет, откроет окно, приглашая Луну на чай — ах, какая дивная ночь! — и сыграет с ней в шарады, глядя на зеленые волосы, карие глаза за стеклами очков и гениальную усмешку, что дарят ей фото на стенах. А Время застынет по ее молчаливой просьбе и не побежит до утра, а может и дольше, и Луна останется с ней — только не все ее смогут увидеть! Но что за радость жить уныло и не видеть чудес? Нет-нет-нет, так жить нельзя! Это слишком-слишком скучно! Лучше надевайте пижамы, ночные колпаки, берите бумагу и перо и, зажигая свечи, миллионы свечей, идите к ним — к Луне и девушке, договорившейся с самим Временем! Ведь она любит с ним поболтать. А вы не хотите попробовать? Это ведь так весело! И совсем-совсем не страшно, ведь правда?Четыре. Та-дам! Все готово, занавес давно поднят! Насладимся же игрой! Ну а как же быть массовке? Да никак: она фальшива! Маски-маски, нету роли! Уходите прочь со сцены! Не мешайте Гению играть! Не мешайте говорить с часами в такт! Так. Так. Так…
Она так любила его, так любила! Но не знала, что была слишком молода для него. Но была ли? Ведь ее время — иное, ее сказка — другая, ее жизнь — не такая, как это скучное бытие в мире спектра! Она вне него, она — абсолютно черное тело, а он — сияющий белый свет, сам спектр! Вот только — хи-хи — ей его не достигнуть! Потому что мрак поглощает свет, как свет поглощает мглу. А потому она всю жизнь жила в тени сияния лучей его славы и гениальности. Ловила его слова, строила свои гипотезы, переворачивала всё с ног на голову, но ведь на голове стоять куда интереснее! Видишь мир не таким серым и унылым из-за прилившей к вискам крови. А кровь — это алый! А алый — это цвет жизни! «— Рубите ему голову! Голову с плеч! — А-а, понимаю, — произнес Король. — Ты у нас рубишь с плеч, я не сплеча!» Ой-ёй-ёй! Не забывайте, это всего-навсего каламбур! Зачем приказывать другим рубить головы? Это же так скучно! Это не даст шанса выиграть самой! А она любит игры. Почти так же, как любит Верде. Ну, разве что чуть-чуть меньше. И она решила поиграть с ним. А почему нет? Если любишь несколько вещей, почему не совместить их и не полюбить сильнее? Вот так просто сложить: «Верде + игры + алый + время + жизнь»! И что в итоге? Конечно же, бесконечность, помноженная на Гуголплекс! Но этого как-то мало. Нет, правда. Маловато. Потому что Верде — это абсолют. Так что в уравнении не так? Почему абсолютный Гений с зелеными волосами и всё, что она так любит, не дают в сумме идеал? Может, потому что ее самой нет в уравнении? Ах, нет-нет-нет! Она не может в нем быть! Она ведь — тьма, а он — свет. И он снова ее уничтожит. Как и всегда в научных диспутах. Ах, как же она любила ему проигрывать! Так сладко… И так болезненно-вдохновляюще! Какая какофония чувств! Какая захватывающая мелодия! Просто марш «Карусель», что кружит голову! Или же… реквием? Это ведь даже лучше, правда?..Пять. Ну-ну-ну, все разбежались. Ах, тоска, печаль, расстройство! Марионетки сбежали со сцены, как и планировалось, но Гений не сбежит, ведь я загадала ему загадку! А Верде от них никогда не сбегает! Да и как он может сбежать? Ведь на нем датчик движения, и если он покинет сцену, зал торгового центра… бабах!!! Всё взлетит к небесам! Потому что Время нельзя обмануть! И если он выйдет из зала, в алый окрасится весь этот дом. «Дом, который построил Джек», хи-хи! Ой, это прямо как заклинание «Абра-кадабра» — столько смысла в бессмысленном! И столько бессмыслицы в глубинном смысле! Ах, чудо! Правда-правда!
«Абра-кадабра»! Интересное заклинание. Поможет ли? Поможет ли не быть одинокой, поможет ли избежать взглядов отца, сочувствующих из-за глупого диагноза в медицинской карте, укоризненных из-за того, что она не достаточно умна, равнодушных, ведь она не гениальнее него или Верде. Поможет ли притянуть единственного человека, который и впрямь важен? Ведь он не видит в ней никого, кроме ученицы, которая ему вечно проигрывает! Она не нужна ему, ведь он такой один, а будь его много, она могла бы на что-то надеяться. Так поможет ли заклинание ей не быть одинокой? Впрочем, зачем рассчитывать на магию, когда есть голова на плечах? Которую пока не отрубила Королева. Нет, не Червонная Дама из «Алисы в стране Чудес», а Ее Величество Смерть. Ведь если Ее Величество отдаст этот приказ, игра прервется, и Время побежит дальше. Не захочет остановиться. Ну как же так? Это несправедливо. Даже несправедливее вечных побед Гения Верде, право слово! Фи, это нам ни к чему. Лучше насладиться игрой, правда? План разрабатывался всю жизнь: с того самого дня, как она научилась говорить. Ах, нет, как она научилась мыслить! Физика — такая интересная наука! Почти такая же интересная, как математика. И вот, совместив два этих чуда из чудес, она увидела ответ. Ответ на свой главный вопрос. «— Ты когда-нибудь видела, как рисуют множество? — Множество чего? — спросила Алиса. — Ничего, — отвечала Соня. — Просто множество! — Не знаю, — начала Алиса, — может… — А не знаешь — молчи, — оборвал ее Болванщик». Как создать множество? Как из одного целого сделать бесконечность? Может, клонировать? Нет, тогда это будет не то самое «целое»! А может, просто щелкнуть затвором фотокамеры бесконечное число раз? Время поможет! Но ведь эффект будет тот же. Нет, это всё не то! А что если… разорвать? Да-да-да, порвать на бесконечное число частиц! И это будет оно — то самое «целое», только оно уже не будет «целым»! Оно просто станет множеством. Множеством частиц в бесконечности Пространства. А если разорвать Верде, мы получим множество Верде в бесконечности Смерти. Это ли не идеально?! А что может его разорвать? Конечно, бомба! Это идеальное решение, ведь правда?Шесть. Ой-ёй, поторопись! У нас всего один акт, Верде! Знаю-знаю, я не дала сценарий, но импровизировать ведь веселее! Решать загадку, пытаться обезвредить бомбу, которую сначала надо найти, а та забавная штука, «Пламя Предсмертной Воли», в этом зале не действует из-за моего маленького изобретения, влияющего на пространство в помещении извне. А ты ведь не можешь покинуть сцену, хи-хи! Но времени мало, слишком мало, скоро занавес рухнет вместе со зданием. Давай же, я болею за тебя! Хотя зачем актеру поддержка режиссера? Ведь он гениален! А потому он, конечно же, победит! Победит меня в этой забавной игре и сумеет договориться со Временем. А ведь ключ так прост, надо лишь уметь играть в игры Луны и болтать со Временем. Ну, ты же Гений, Верде, ты справишься, я знаю.
Бомба главная — одна штука. Сцена, она же торговый центр, — одна штука. Прибор для подавления Пламени Предсмертной Воли — полная комплектация, одна штука. Ампула снотворного, чтобы затянуть актера на сцену — одна штука. Приборы для того, чтобы не дать актеру покинуть сцену — полный комплект, одна штука. Маленькие бомбы по периметру зала, здания и вокруг него… Ой, да ну их, право слово! Что считать нам все детали? Их ведь просто очень много! Ну и главная деталь головоломки — сама головоломка на мониторе ноутбука. Если он ее решит, он сумеет договориться со Временем! Он просто должен ответить на вопрос, который задал Льюис Кэрролл, и который ответа изначально не имел. Должен сыграть с Луной и девушкой, создавшей себе кумира, в загадки и таким образом угадать, что же они загадали. Потому что девушка дала свой ответ на загадку. И если он его отгадает, остановит часовой механизм бомбы. Ответишь ли ты на вопрос, Гений? «— Чем ворон похож на конторку? — спросил он, наконец». И правда, чем? Кэрролл отвечал так: «С помощью того и другого можно давать ответы, хоть и плоские; их никогда не ставят не той стороной!» «Poe wrote on both», — говорил Сэм Ллойд. «На обоих есть перья», — давали ответ многие. Что за ответ дала она? Что общего у птицы и стола? Ну правда? Если он угадает, он выживет, нет — взорвется. Такая жестокая, такая азартная, такая детская игра. Почему детская? Потому что дети куда более жестоки, чем взрослые. Ведь они не видят грани, которую переступать нельзя. И она ее тоже не видит, но она и не ребенок. Она просто иная. Но это и не плохо, ведь правда?Семь. Так-так-так! Ну что такое?! Почему ты не видишь очевидного, Верде! Так мало времени осталось! Да, если ты станешь множеством, я стану победителем, но я не хочу! Я хочу, как и всегда, проиграть! Верде, почему ты так долго копаешься? Решил перебрать все возможные ответы? Но они не подойдут! Они не могут подойти! Ну почему наше мышление всегда так различалось, Верде? Почему ты меня никогда не понимал?..
Ой, просто Верде — человек логики, существо, рациональностью своей свергающее скалы в пропасть от стыда за свое непостоянство и нестабильность! А девушка, любящая загадки, — само воплощение спонтанности и нелогичности. Но логика у нее всё же есть. Особая логика. Та, которую сложно понять. Вот и поди пойми того, кто является твоей полной противоположностью! Но… она ж таки затеяла игру, чтобы проиграть! Чтобы соединить любимые понятия. Но никак не для того, чтобы превратить Верде во множество частиц. Вот только если она выиграет, то выиграет, и если проиграет, тоже выиграет. В первом случае она получит давно искомое множество и алый цвет, любимый цвет на любимых зеленых волосах, а во втором она получит подтверждение того, что он ее понял. Это беспроигрышная игра! Как и всегда по ночам с Луной, ведь Луна всегда ей подыгрывала, ну что греха таить? Потому и научила договариваться со Временем. Научила всему, что девушка умела, отец ведь учил ее лишь науке. Он не научил ее жить, ему было просто некогда. А жить среди логарифмов, косинусов и интегралов скучно. С Луной веселее. И с Верде, ведь он не заставлял ученицу молча решать задачи, как отец, а вел самые настоящие научные дискуссии! Один во всем мире живой человек, который ее понимал! Школа? Она в нее не ходила, просто получила докторскую степень по физике еще в пятнадцать лет. Ну да, кажется нереальным, но факт. Потому что ее IQ был выше, чем у самого умного человека мира, признанного этим самым миром — Ким Унг-Йонга, кстати, тоже ставшего доктором наук в пятнадцать. Вот только у Верде IQ был еще выше. И тут несправедливость! Или же закономерность? Ах, не важно! Важно то, что она полюбила! Полюбила и решила, что не отпустит его — ни-ког-да! Но он и не был ее, ведь он такой один, он свет, он абсолют, и он принадлежит всему миру, даря людям свои изобретения, а вот если его разорвать, его станет много. Ну и что, что он умрет? А кого этого волнует? Да никого, ведь правда?Восемь. Верде… Я слегка волнуюсь. Дай ты уже этот чёртов правильный ответ! Он ведь так прост! Ты должен выжить! Не нужно мне множество, мне нужен ты! Ай-яй, но игру не отменить: это против правил! Так-так-так, дать подсказку? Ай, нет-нет, прошу простить! Ведь подсказка не для тебя, ты же Гений! А она еще и против правил. Но правила установили я, Луна и Время. С ними я могу договориться. А вот с собой… нет. Ну правда, я никогда не нарушаю правил: жить надо по законам логики, ты же сам меня учил! Учил, что законы физики не нарушить! Как и правила ее. Ну вот я и не нарушаю! А потому поторопись — времени не осталось…
Всё очень просто. Рождается гениальный, но больной ребенок. Теряет мать, убив ее своим рождением. Греховен! Факт. Одна смерть уже на его совести. Отец-гений уходит в науку с головой и растит дочь как робота или новейшую модель компьютера. Растит — компьютер? А его можно вырастить? Из чего, и где продаются семена? А правила ухода каковы? Погодите, мы запишем! Так-так, диктуйте, ну же! Значит, «строгость, книги, наука, порка, ограничение контактов с людьми, не дотягивающими по умственному развитию, таблетки, логические игры, а также…» Что, простите? «Полное безразличие»? Ах, ну да, и правда, зачем внимание машине для вычислений? Ни-к-че-му! Факт! А теперь посмотрим дальше. Появляется знакомый отца, истинный Гений, единственный из знакомых, кто ее понимает, а точнее, понимает ее научные изыскания, но не ее логику, да еще и обращает на нее внимание — не как на машину, а как на человека. Ну не идеал ли? И плевать, что он небрит, не причесан и вообще пожизненная язва. Прободная или моровая — «вот в чем вопрос»! Но он не Гамлет — точно, хи-хи. Дополним сказочку щепоткой специй из отсутствия амбиций, связанных с победой идеала (его ведь всё равно не победить), желания забрать частичку от него себе (ну, целого ведь не забрать — он идеален, а она — ничто, как говорил отец в тоске по матери), а также надеждой быть услышанной, понятой, принятой… Это ведь возможно, правда?..Девять. Пожалуйста. Дай ответ. Пойми меня. Не надо быть рядом, не надо меня даже понимать, просто живи, пожалуйста… Ответишь «нет»? Уйдешь? Не станешь договариваться со Временем? Знаешь, Верде, ты такой эгоист! Обожаю это в тебе! Ты весь из противоречий, прямо как я! Мы такие разные, но кое-что общее у нас всё же есть! Как у конторки и ворона. Абсолютно так. Давай опустим занавес. И просто насладимся последней минутой, которую отсчитывает десятиминутный таймер. Я слишком далеко: в соседнем доме. Смотрю за тобой через видеокамеры. Но знаешь, у меня есть переносная. И я буду с тобой и эти минуты, и… вечность. Ну, потому что одной мне будет скучно, понимаешь? А так — нас обоих станет множество! Погоди, сейчас приду. Не опускай занавес без меня. Режиссеру пора взойти на сцену! Хи-хи, какой неожиданный финал! Импровизации у меня получаются, оказывается, лучше продуманных-просчитанных доказательств теорем! Правда, Верде?
Она и он. Конторка и ворон. Девушка и Гений. Ой, ну что в них общего, право слово! Да ничего! Нет, правда. Ни-че-го! Ну, состоят из атомов. Ну, трехмерны. Ну, имеют цвет. Но это физика. Кому она нужна, когда всю жизнь тобой играла, тебя пинала, тебя карала? Да никому! Посмотрим в Суть? А по сути, ничего-то в них общего и нет. Но логик на то и логик, чтобы, увидев вопрос: «Что общего?» — искать общность. А ответ «ничего» ему в голову… нет, пришел. И он его дал. Но ответ этот тоже неверен. Потому что загадку загадали трое: Время, Луна и девушка. Луна ответила: «Ничего». Она смотрела в суть. Время ответило: «Бесконечность». Ведь в конце всё обратится в прах, тлен, в ничто, и это отправит их в бесконечность, что станет общей. Но она и сейчас общая, ведь она грядет! А третья часть ответа… ее дала девушка, которая жила по законам собственной логики. И сказала она, что у нее и Верде, как у конторки и ворона, общее — это число «пять». «Why is a Raven like a writing-Desk?» — «Чем ворон похож на конторку?» Тарам-пам-пам! Посмотрите на слово «Raven» — в нем пять букв. «Верде» — тоже пять. Смешно. «Writing-Desk» — это слово, которое изначально слишком длинно, а физики не любят такие вещи, они любят сокращать. «W-Desk» — вот, так-то лучше. Снова цифра «пять». Как и ее имя, состоящее из пяти букв. Точнее, не имя, а прозвище, что дал ей Верде. «Morte» — «Смерть». Почему именно так? Ой, да просто потому, что девушка похожа на скелет! Анорексия плюс белая кожа, не знающая солнца, искривленный выпирающий позвоночник, синяки под глазами, непричесанное воронье гнездо алых волос на голове — спасибо краске, ее ей покупать и краситься не лень, хотя расческа в руки не дается, да и кому она нужна? — а также мертвые глаза, не знающие слова «жизнь». Чем не мертвец? Скелет, умертвие, восставший зомби! Или же вампир? Она ведь любит алый цвет, а алый — это кровь и жизнь! Так чем не «Смерть»? Какое Трио! Луна, Смерть, Время! Идеально! Ну, почти… И в этом прозвище ведь тоже цифра «пять» играет свою роль. А потому ответ ученый должен дать такой: «Ничто плюс бесконечность, помноженная на десять». Ведь пять и пять суммируются в «десять», а одиночество вампиршу, любившую загадки, вконец достало! И потому она бежит по тайному проходу в театр. То есть в торговый центр, мы оговорились! Всё смотрит в монитор планшета грустно-грустно и улыбается его глазам. Глазам, в которых лишь азарт игры, ни капли страха и восторг, преумножающий стремление к победе! Пальцы Гения побежали по клавишам — щелк! Осечка. Ответ он ввел неверный. Не зря она его с утра околдовала ядом, право слово! Не зря, поскольку умудрилась пристегнуть приборы, запрещающие выходить из зала, забрала инструменты, коробочку и перстень, отвезла в торговый центр, то есть на сцену, простите, мы оговорились, положила в карман правила игры, написанные мелким угловатым почерком. А потом ушла. Объявила в здании пожарную тревогу. И заблокировала двери так, что хода туда нет, а если кто пойдет, взорвется. Не зря же создавались сотни мини-бомб? Ой, нет, они не убивают, что вы, что вы! Они лишь временно лишают игрока сознания. Свет, звук и газ в сумме — отличная задержка игроков. А ей и надо-то ведь было всего десять минут — не так уж много! Вот только Верде как очнулся, снотворного в крови и не сыскать нам было никогда: ну как найти там то, чего и вовсе нет? Ведь этот препарат новейший, быстроразлагающийся и не влечет последствий — никаких. Особенно для функций мозга — это важно! И вот она бежит так быстро, что гремят косточки Скелета в мешке из кожи. Так споро, что кровь приливает к мертвой коже Зомби. Так скоро, что дыхание учащается и огнем срывается с безжизненных губ Вампира. Так яростно, что появляется, зарождается, объявляется жизнь в Мертвеце! Беги-беги навстречу Судьбе! Вечности, помноженной на бесконечность, которую подарит тебе Время. Пустоте, покою и множеству тебя самой, которое сольется со множеством частичек Верде, что подарит тебе Луна. И с последним взглядом любимого человека, еще живого, еще дышащего, который продлится лишь пять секунд, и который подаришь себе ты сама. Мы, Мойры, богини Судьбы, смотрим на тебя с Олимпа и смеемся. Потому что нам нравится твоя логика. Жестокая и добрая. Понятная и неясная. Наивная и гениальная. Ты нам нравишься, потому что ты любишь играть. Но ты заигралась. А потому Первая мойра по имени Клото доплетает нить твоей жизни. Вторая мойра по имени Лахесис дописывает судьбу. А третья мойра по имени Атропос заносит ножницы, чтобы обрезать нить. Ну вот и всё. Последние пять секунд. Начинаем отсчет! Правда-правда! …5… — Верде! …4… — Так и знал, что это ты! …3… — Ты выиграла. …2… — Нет. Я проиграла, как всегда. …1… — Почему, Morte?.. …0… — Люблю, Верде.Десять!
Бабах! Щёлк-щёлк!.. Хи-хи-хи…
А давай как-нибудь еще сыграем, Верде? В это алое мгновение боли! Ведь черная бесконечность, что окружает нас ныне, абсолютна. Мы сумели ее достичь. Почему? Потому что в левой части равенства «Верде + игры + алый + время + жизнь = идеальная бесконечность» не хватало одного компонента. Абсолютно черного тела. Противопоставления твоему свету. Того, у чего нет с тобой ничего общего, кроме этих десяти минут игры. Кровавой. Болезненной. Заведомо проигрышной для нас обоих.
— Сыграем, Верде? В шарады. — Почему нет? Всё равно впереди вечность, Morte… Неверно, нет! Ошибка. Снова. Впереди вечность, помноженная на бесконечность в десятой степени! Ведь ты всё же разгадал загадку, Гений. Правда, посмертно…Хи-хи!