Хроники одного побега

***настоящее***

... Десятки касок погибших аройцев, изображая «несметное воинство», поблёскивали среди ветвей – поблизости от киринской базы заросли костяницы были особенно густыми и непролазными. А ещё – колючими. Солдаты тихо переругивались, стараясь лишний раз не шевелиться, но терпели. Гораздо худшим было то, что начинал накрапывать дождь. Холодный, затяжной, грозивший перейти в полноценный ливень. Тсубаса поёжился. Киринские парламентёры опаздывали сильно. Отряд ждал их уже около получаса, и пленный поручик – они захватили его в бое за рекой – нервно вглядывался в очертания собственного лагеря Идея обменять киринца на Такизаву пришла к Тсубасе сразу. Он едва слышно вздохнул, два часа назад общую мысль по этому поводу выразил Сато: «Знаешь, Имаи, мы про тебя зря плохо думали, что ты без нашего Такки ни на что не годен, но план хреновый». Тсубаса понимал: если бы Намикато не погиб, их бы здесь вовсе не было. А будь он действительно адъютантом – все бы следовали плану Накая. От воспоминания о собственном поступке Имаи мутило. Вне боя. Без необходимости. Когда между желавшими спасти капитана, и теми, кто боялся нарушить приказ, назрела стычка, Тсубаса расстегнул куртку, полез во внутренний кармашек, достал оттуда небольшой железный треугольник и поднял с ним руку повыше. - Дубль-лейтенант Имаи Тсубаса, – сказал он тогда. – Уже лейтенант. Всем слушать мой приказ. Ответственность беру на себя. Ни пафосно, ни значительно не получилось. Получилось глупо. Пользоваться званием, когда нет авторитета – что может быть хуже? Тсубаса был противен сам себе. Но существовало кое-что важнее собственной гордости и желания что-либо доказать. Важнее всего. На фоне лагеря показались силуэты трёх человек. - Наконец-то, - прошептал Тсубаса, щурясь и пытаясь разглядеть Хидеаки. Что-то было не так. Он пока не мог понять что, но... Киринские парламентёры шли медленно: их пленник подволакивал ногу и останавливался каждые несколько шагов. – Сволочи! – Хина ударил кулаком по раскрытой ладони. – Замучили его совсем. Ничего, Окада его подлатает, только бы добраться. - Капитана-то вылечат, а Имаи под трибунал… - печально потянул Аясе. - Не дадим, – заулыбался Мураками. – Если что, киринцы нас сами поймали и предложили обмен. В траве прошуршал какой-то мелкий зверёк, высунул кончик носа, огляделся, и побежал дальше. – Покажите лицо! – вдруг крикнул Накай. Парламентёры остановились. На безвольно опущенную голову Такизавы был надет холщовый мешок. – Ещё чего, мало ли что он вам мимикой подскажет? – пленник дёрнулся, и киринец приставил дуло к его виску. Сато и Тирога, поколебавшись, двинулись вперёд, подталкивая перед собой вражеского поручика. – Стойте! - Имаи резко вскинул винтовку и прицелился. – Это не Такизава! Тот же рост, очень похожая фигура. Кто-то мог бы спутать, но не Тсубаса: совсем иначе очерченные мышцы рук, ноги чуть толще, не так идёт, не так держится. Не он. Сато поднёс нож к горлу поручика. Киринцы несколько секунд помедлили, колеблясь, а потом бросились к лагерю. «Пленник» тоже побежал, на ходу сбрасывая с головы более ненужный мешок. В сторону аройцев полетели первые пули. Имаи пригнулся. План не сработал. Он заставил себя не думать о том, что это могло значить. Как там говорил Ямагучи? Бежать и стрелять? И Тсубаса побежал.