Хроники одного побега

***Настоящее***

…Генерал Джонни Китагава молча и медленно снял очки, неспешно протёр стёкла и снова водрузил их на нос. Военный, сидевший напротив него, не проявил нетерпения, только поудобнее откинулся на спинке стула. Джонни одобрительно прищурился: - Ну, и как тебе свежий воздух после этих четырёх дней? - Замечательно, - искренне признался Такизава. - Привыкаешь к казармам? – в голосе послышалась доброжелательная насмешка. - Что там привыкать, – отмахнулся Такки. – Знаете, какие они легенды рассказывают? Спрашивают, правда ли я оборотень или сделал подкоп… Джонни едва приподнял уголки губ. Это значило, что ему действительно весело – улыбался он обычно по несколько другим причинам. - Это хорошо. Не пей с ними только. Сошлись на то, что Окада запретил. Такизава кивнул: - Уже. Отчёт… - Отчёт я читал, – генерал поморщился. – Бумажки-бумажки. Где напортачил, ты и сам знаешь. Мне нужны твои личные впечатления. Моринак? - Странный человек, умный. – Хидеаки тщательно подбирал слова. – Холодноватый ещё, только не потому, что сдерживается. Скорее, много думает – мало чувствует. И пока не доверяет. - Ну, он ещё долго доверять не будет, – протянул Китагава. – Ты быстрого результата-то не жди. А теперь твои собственные ощущения. - Я для этого не гожусь, – прямо признался Такки и вздохнул. – Можно я просто буду воевать? Генерал покачал головой. - Именно потому я тебя и выбрал. Они превосходно изучили твой психологический портрет – всё, что было на поверхности: не любишь лгать, склонен к эпатажу и самоиронии, порывист, упрям, ревнив и, в целом, слишком заметен. Китагава играл на грани фола. Он выбрал самого неподходящего на роль предателя человека. Человека, который последнее время изрядно досадил киринцам и был достаточно популярен среди солдат. Выбрал – и создал ему самую примитивную легенду, только немного подправив реальные сведения о матери Хидеаки, сделав из наполовину киринки – чистокровную киринку, и дописав в отцы аройского солдата-насильника, о чём капитан якобы узнал из письма. Китагава знал, если разведчика раскроют – киринцы подкинут неопровержимые доказательства «измены» Такизавы аройцам, и тогда капитана растерзают свои же, не дав оправдаться. Это подорвёт дух многих бойцов и породит подозрительность в рядах аройской армии. Настолько невыгодного хода и такой наглости не ожидают даже от него. Хидеаки задумчиво провёл указательным пальцем по трещинке на деревянном столе. Джонни хмыкнул. - Ты! Сможешь это! Ничего не спрашивай, ничем, кроме самых невинных обычаев, не интересуйся. Можешь в общих чертах рассказывать о том, что происходит на базе – всё равно в ближайшее время ничего важного знать не будешь. Через некоторое время расскажешь им вот это. – Китагава передал небольшой пакет. – Потом получишь ещё один. Такки кивнул и сосредоточился. - Будь особенно внимателен с капралом Шиндо, можешь при нём с нежностью рассматривать какой-нибудь киринский медальон, якобы от матери доставшийся, а потом быстро спрячешь, когда он подойдёт поближе. Помолчав, Джонни добавил: - Кстати, Имаи своему тоже без лишнего… - Я не могу ему совсем уж врать. Генерал выразительно пожал плечами: - Я всё-таки отстраню тебя от разведки… - Было бы неплохо, - рассмеялся Такизава. - …Лет через десять. - Спасибо. - Пфф… - Китагава растянул губы в улыбке. – А ты ведь понимаешь, что они могут попытаться действовать через Имаи. Впрочем, я могу дать ему часть роли. - Не трогайте его. Я сам справлюсь. Генерал приподнял брови: - Любовник – буду называть всё своими именами – любовник-ароец, к которому ты так явно и очевидно привязан, вряд ли добавит достоверности твоему стремлению служить Кирину. Тебе придётся несколько охладеть к нему внешне, ни о чём его не предупреждая - Я этого делать не стану, - Такизава скрестил руки на груди. Джонни выразительно посмотрел на браслет Такки. Точно такой же был у Тсубасы, они купили их, ещё когда учились в Академии. - У меня тоже есть маленькие человеческие слабости: вы мне симпатичны, молодые люди, – генерал посмотрел на Хидеаки поверх очков. – Но я умею преодолевать все свои слабости. У тебя задание – выполняй. - Есть! – кивнул Такизава, и негромко повторил. - Не трогайте его. Китагаве уже давно не бывало неуютно. На него смотрели по-разному: с восхищением, с неприязнью, со злостью, со страхом и, в последнее время всё чаще, – с ненавистью. Потому и сейчас тяжёлый взгляд экс-капитана он воспринял совершенно равнодушно, как должное, но какой-то смутный неприятный осадок всё же остался, и Китагаве показалось, что тревожные колокольчики на этот раз прозвенели где-то совсем неподалёку от него. - Иди уже, - вздохнул генерал. И чуть тише добавил: – С глаз моих. Когда Такки вышел уверенным злым шагом, Китагава подумал, что когда-нибудь, конечно, не через десять, но лет через двадцать пять, этот мальчик, возможно, займёт его место. У него для этого есть всё: нестандартный подход к бою, уверенность в себе, талант находить к людям подход и умение добиваться. А его Имаи - хороший тактик, умеет думать, планировать и, главное, вовремя исправлять все промахи Такизавы. Из него получится великолепный помощник, когда улягутся страсти и их связь перейдёт в надёжное деловое партнёрство. Излишние эмоции и человечность проходят – генерал был в этом уверен. Пока они не поймут и не оценят, но с возрастом, с возрастом… если выживут, конечно. А пока Китагава просит мир дать ему ещё немного терпения на этих двоих.