Трудный возраст

Тони с трудом приподнял неимоверно тяжелые, будто налитые свинцом веки. Однако в глаза резко брызнул яркий свет и он снова зажмурился. Это все, что он смог. Чисто на рефлексе хотел отвернуться — не вышло. Мышцы шеи будто атрофировались и практически не слушались. В голове тоже «не ладилось». Сознание до странности путалось. В памяти зияла сквозная дыра. Тони напряг память, попытавшись извлечь из ее тайников элементарное. День, год, местонахождение, наконец…. Но добился лишь того, что перед мысленным взором замелькали размытые образы. Да какофония голосов под аккомпанемент сопутствующих звуков ударила по ушам. В целом же никакой конкретики. В связи с этим и объяснения лютой боли, обострявшейся при малейшем неосторожном движении, культивировавшей, по ощущениям, где-то в области живота, у него не нашлось. При всём при том, внутри, в секторе, отвечающей за бессознательное, доминировало раздражающе навязчивое ощущение, что ему крайне необходимо растормошить память, чтобы выудить из нее нечто жизненно важное. К счастью, насиловать мозг долго не пришлось. Его усилия довольно скоро принесли плоды. Хотя это и произошло внезапно. В тот самый момент, когда он, повинуясь слепому инстинкту, потянулся к источнику дискомфорта. При этом ладонь ему пришлось фактически отдирать от матраца. Она, как и в случае с мышцами шеи, отказывалась функционировать… Тут-то Тони словно молнией и пронзило. Он замер, едва не захлебнувшись под селем хлынувших в сознание картин, голосов и звуков. Веки автоматом распахнулись и ошарашенный взор вперился в нависающий над ним потолок. — Проснулся? Ну, и перепугал же ты нас, братишка… — сонно протянул из глубины комнаты знакомый голос с характерным акцентом. Тони активно заморгал, абстрагируясь от воспоминаний. Повисла непродолжительная пауза, которую напрочь смел мерзкий скрип кожаной обивки дивана. А через миг перед ним предстала помятая физиономия Исаме. — Отвратно выглядишь… — невнятно просипел Тони, с трудом контролируя голос. Его язык заплетался. Связки артачились. Будто организм ополчился против него. Словно автономное существование пришлось ему по нраву. Исаме же, редкое явление, обнажил зубы в улыбке. — Ты помнишь меня? — Ну, разумеется, господин Ямагути. Ещё не совсем умом тронулся… — Слава небесам! Когда вчера ты пришёл в себя, то ни отца, ни мать не узнавал… — Не помню этого… — задумчиво приспустил ресницы Тони. Он испытывал ужасную слабость. Наверное поэтому его так отчаянно клонило в сон. — Совсем. Исаме пропал из поля зрения. Матрас повело вправо, так как он устроился рядом. — А как тебя ранили? — ненавязчиво поинтересовался друг. — Что вообще ты помнишь? — Эванс… — глубоко вздохнул Тони и это была огромная ошибка. Боль острой вспышкой пронзила внутренности и из горла его вырвался сдавленный стон. — Что такое? — мигом всполошился Ямагути. — Тебе плохо? Держись. Сейчас вызову врача! Спрыгнув с кровати, Исаме рванулся к сигнальному пульту у тумбы. Однако Тони его остановил. — Не надо. Все хорошо. Просто неудачно пошевелился. — Уверен? — недоверчиво уточнил друг. Его рука зависла в сантиметре от экстренной кнопки. — На все сто… — Может лучше… — Без паники, ладно? Неодобрительно сомкнув губы в плотную сплошную, Исаме с явной неохотой вернулся на место. — Где мы находимся? В больнице? — спросил Тони, чувствуя тревогу друга, пожалуй, острее, нежели остаточную пульсацию миновавшего приступа. — Типа того. В госпитале Святой Анны.  — - Впервые о таком слышу. Это где-то на Манхэттене? — В Лос-Анджелесе. Говорят, лучшее частное заведение подобного толка в городе. И, знаешь, пока у меня нет причин в этом сомневаться, учитывая в каком состоянии тебя сюда доставили. Тембр Исаме звучал обманчиво ровно. Но Тони было не провести. Он слишком хорошо его знал. От очередного прострела перехватило горло, когда превозмогая сопротивление мускулатуры, Тони повернул голову. Пришлось стиснуть зубы. Да так, что челюсть онемела. Одного взгляда хватило, чтобы убедиться. Он не ошибся. Исаме был всерьез обеспокоен. Об этом явственно свидетельствовала фактурная складочка меж его сошедшихся бровей. — Огнестрельное ранение — это тебе не коленку расшибить, верно? — неуклюже попытался отвлечь его Тони. Исаме прыснул и деланно закатил глаза. — Хохмишь — значит жить будешь. — О да… — на сей раз воздух из его легких вышел почти без боли. Он выпустил его дозировано. — Погребальная церемония в мои планы не входит. По крайней мере в обозримом будущем. Исаме многозначительно дернул уголками губ. — А остальные где? — спросил Тони. — Где-то неподалёку толкутся? — Толклись в коридоре. Однако теперь разъехались. В реанимационном отделении, знаешь ли, режим посещения не айс. К тебе практически никого не пускают. Даже для близких родственников существуют довольно жесткие ограничения. Чтобы не создавалась суета, Петерсон разогнал всех по гостиницам. — Исаме со смешком склонил голову. А затем, сжимая переносицу, лукаво глянул на него исподлобья. — Но наши же без боя не сдаются. Ты же в курсе? — Уже чую, чем это попахивает… — протянул Тони. Губы его дрогнули в улыбке. — Абсурдом, честное слово… Петерсон график посещений составил и, чуть ли не с секундомером блюдёт за его соблюдение. Тони закрыл глаза, сдерживая заклокотавший внутри смех из опасений вновь спровоцировать боль. — Весело… А ты, выходит, братик мой единоутробные или очередь дошла? Исаме демонстративно выпятил грудь колесом. — Ну, конечно, братик. Только не кровный, а названный. — Изрек, и следом сменил тональность он. — Хотя, если серьёзно, то я здесь вне распорядка. Габриэллу подменяю. До текущего дня она практически прописалась возле твоей постели. Только сегодня твоему отцу удалось уговорить ее поехать отдохнуть. И то потому что ночью врачам пришлось вколоть ей убойную дозу успокоительного. — Я совсем не чувствовал ее… — признался с горьким придыханием Тони. Им овладела тревога за мать. Мало кто знал, что у неё проблемы с алкоголем и психикой. Что она склонна к затяжным депрессиям и по данной части давно наблюдается у психотерапевта. Ей строго настрого были противопоказаны нервные перегрузки. На этой почве она легко может сорваться. В лучшем случае в пропасть бутылки. В худшем — наложить на себя руки. Тони даже думать не желал, насколько потрясло её случившееся. Он лишь надеялся, что присутствие рядом отца смягчило последствия. Исаме об этой проблеме в его семье было известно только отчасти. Собственно, как и прочим ТРИАДовцам. Друзьям Тони доверял. Однако это было слишком личное, чтобы детализировать и углубляться. Габриэла Акоста слишком остро переживает похождения мужа на стороне и поэтому сидит на седативных препаратах. Это все, что он сказал ребятам однажды. И этого им оказалось достаточно. — Она пила? — уставившись в пространство перед собой, выдавил Тони. — При мне нет. Собственно, мистер Серхио находился рядом с ней безотлучно и вряд ли бы позволил. Тони внутренне перетряхнуло. Он до судорог сжал зубы, а затем резко расслабился. Все как всегда. Отец — причина недуга матери. Он же и панацея от всех напастей. Тошно до невозможности. — Верно говоришь… — Слушай, ты, наверное, устал? — спохватился Исаме, бегло взглянув на часы. — Через полтора часа «санкционированный» обход. Как ты смотришь на то, если я отлучусь за кофейком пока ты дух переводишь? — Подозреваю, в передышке ты больше меня нуждаешься. Что? Паршивый из меня сегодня собеседник? Исаме выше некуда закинул брови и пробежался пятерней по волосам. — По чесноку? — Давай… — Ты тот ещё зануда. Однако черта с два ты теперь от меня отделаешься! У меня уйма новостей. И я жажду ими поделиться. Но… После «форматирования» мне не помешает активировать мозг… С помощью кофе. . И срочно. Он лихо скатился с кровати и направился к выходу. — Постой. Ещё хотел спросить… А как там рыжая? С ней все в порядке? Хочу её увидеть. Скажи, пускай зайдёт… — Извини, дружище. Но Вики выписалась на следующий день, после того, как ты вышел из комы и больше в клинике не появлялась. Тишина. Время близилось к одиннадцати. Блекло мерцал на прикроватной тумбе одинокий ночник. Через распахнутые занавески в спальню на пару со сгустившимися сумерками глядела круглолицая луна. Виктория приветствовала ее мимолетным взглядом, а затем, не расставаясь с планшетом, натянула на ноги плед и изможденно откинулась на подушку. Проклятущая слабость… Она отвратительно себя чувствовала. Голова гудела и систематически кружилась. Большую часть суток ей приходилось проводить в постели, так как от длительного нахождения в вертикальном положении у нее темнело в глазах. Откровенно говоря, ей крепко досталось в той передряге. Не так как Тони, разумеется. Однако сотрясение она заработала довольно сильное. В купе с букетом гематом и ссадин, расцветших по всему телу и существенно осложняющих мобильность. Вики вздохнула. Прямо как в той рекламе: «Вот тут вот ай, а вот тут вот ой». Впрочем, ей грех жаловаться. Жива осталась и на том спасибо. Синяки и ссадины в сравнении с тем, что творится у неё на душе — сущие пустяки. Постепенно от них не останется и следа. С психикой же… Вики сложила губы линией и отточенным движением указательного пальца разблокировала планшет. Зависит от её крепости. Пока же, не рискуя загадывать, девушка готова была скрывать своё скверное самочувствие от родных и близких. Не потому что она образцовая дочь. И даже не из-за чувства сознательности. Хотя родителей она любила и ценила. По-своему, разумеется. Дистанцировано, но зато всем существом. Главная причина крылась в ином. Вики не желала снова становится эпицентром сострадания и жалости. Ведь эти естественные проявления человеческой эмпатии подобны вселенскому злу. Под их тяжелым одеялом не головы не поднять, не спину распрямить. Чувствуешь себя абсолютно ничтожной, жалкой и не на что не способной. И если дать слабину, позволить этим волнам вновь захлестнуть себя можно сгинуть в пучине и больше не выплыть. Внезапно громко щёлкнул выключатель и мысль Вики оборвалась. Она заморгала, как сонный котёнок. Верхний свет показался ей нестерпимо ярким. Это была Летиция. — Не спишь ещё? — натянуто улыбнулась мать, кутаясь в шелковый пеньюар.  — Как видишь?! — Вики машинально поставила на паузу клип, который мгновением ранее так же механически запустила, и стянула наушники. Вообще-то по ментальности она жаворонок. Однако после завершения карьеры и смены образа жизни её биологические часы резко перестроились — спасибо больному мениску, и она стала типичной совой. — А ты почему не в постели? Опять с унитазом обнималась? — Слава Богу, нет. — Выдохнула Летиция, просеменив к постели. — На самом деле меня разбудили. — Я не включала музыку… — нахмурившими, заверила её Вики, и озадаченно покрутила «джек» в разъёме. Женщина непринужденно рассмеялась. Вики вдруг поймала себя на мысли, что Летиция все ещё довольно хороша, чтобы оплакивать развалившийся брак и хоронить себя в одиночестве. — Можно спросить? — мать мягко, с естественной грацией, опустилась на постель. — А стоит? — не зная, чего следует ожидать от её полуночного визита, девушка инстинктивно насторожилась. — Я не шибко расположена к дискуссиям. После недавних событий их отношения существенно потеплели. Вики все ещё винила мать в том, что произошло с их семьей. Однако злость её заметно поутихла. — Алекс — это тот высокий, симпатичный мальчик, что не отходил от тебя в больнице? У Вики дернулся левый глаз. Разум наполнился дурными предчувствиями. — Положим… А что? — Он весьма настойчивый, должна заметить. Летиция извлекла из кармана сотовый и протянула ей. Тот тотчас взбудораженно зажужжал. Будто только и жаждал оказаться в её поле зрения. — Я думала, что потеряла его. Откуда он у тебя? — изумилась Вики, забирая телефон. — Полицейские обнаружили его на стоянке в ходе следственных мероприятий. Вероятно, ты обронила его в тот день. — Не исключено…- Промонотонила Виктория. А сама подумала: «Совершенно точно» И ее мыслями завладел вопрос. Чтобы случилось, если бы ей удалось сбежать от ТРИАДовцев в тот роковой день? Или если бы они вместе вернулись обратно в клинику? Здравый смысл развеял флеры с циничной жестокостью. Преступники шли за ними прицельно и так или иначе добились бы своего. Если не тогда, то в другое время. — Вы дружите? — меж тем продолжила дознание Летиция. — Типа того… — пространно ответила Вики, витая в размышлениях. Треклятый же телефон продолжал надрываться на вибрации. — Не собираешься снять трубку? — издали, словно через толщу воды, услышала Вики голос материал. — Нет… — резко отрезала Вики. Вернувшись в реальность, она решительно сбросила вызов. Внезапно гнев вспыхнул в ней с новой силой и заструился по венам огненной рекой. Летиция не имеет права вторгаться на запретную территорию. — Вы поссорились? — изумленно взметнулись ее брови. В меру тонкие и аккуратно выщипанные. — Не твоё дело! — хлестко выпалила Вики. Летиция по инерции отпрянула. Лицо её накрыла тень огорчения. Однако она довольно быстро взяла себя в руки. — Ты безусловно права. Но, если хочешь знать, мне он показался хорошим парнем. Я была бы рада, если бы у вас все сложилось… Ведь в жизни всякое бывает. Нужно уметь находить компромиссы… Уметь прощать, наконец… Летиция замолчала и между ними разлилось привычное молчание. Вики опустила глаза, распластав ресницы на бледных щеках. В душе её в те минуту боролись двойственные чувства. Мать многое не знала. Могла ли она винить ее в том, что между ними отсутствовало понимание? Ведь это она закрылась от мира. Она бежала в холодном поту от всех, пытающихся вторгнуться в её святая святых и тем самым стать чуточку ближе. Алекс. Тони. Такие разные, но единые в одном. Друзья, в компании которых было необычайно неуютно, вместе с тем по-домашнему тепло. Вики могла бы впустить их в свою жизнь. В глубине души она истово этого желала, но из-за страха и предрассудков не осмеливалась. Чувства вопили об обратном, однако ей все ещё не верилось, что она искренне симпатична подобным парням. К слову, Сани тоже из их круга. Изначально Вики повела себя с ней менее осмотрительно. Она открылась ей. И чем это в результате обернулось? Противно вспоминать. Сани записала ее в соперницы… Вики вздрогнула, ощутив ласковое прикосновение к волосам и взмахнула ресницами. — Впрочем, последнее слово исключительно за тобой. — Улыбнулась мать. Её тёплая, лощённая ладошка скатилась по её плечам. — Хорошо, что хоть это мне позволено… — не удержалась от иронии Вики и отвела руки женщины в сторону. Привычное движение. В последнее время она откровенно её сторонилась и Летиция должна была бы свыкнуться с этим однако в её взгляде застыла затаенная грусть. Вики ощутила укол совести между рёбер. — Как ты себя чувствуешь? — внезапно, нарушая безмолвие, поинтересовалась мама. — Бывало и хуже… В целом же вполне терпимо. — Бедная моя девочка… — жалостливо протянула Летиция. Женщина вновь потянулась к её волосам и заправила за ушко выбившуюся прядку. — Сколько же на тебя навалилось всего… Зря она затянула эту шарманку. По венам словно ураган прошёлся. Вики взбеленилась. — Полагаю, ты не жалеть меня пришла, а телефон вернуть! — напомнила весьма говорящим тоном девушка, фактически указав матери на дверь. Только этим вечером та была поистине непробиваема. — Не сердись… Я очень переживаю за тебя. — Промолвила она, сжимая пальцы на коленях. — Ты выглядишь неважно. Наталия жаловалась, что ты плохо ешь. Наверное мне не следовало забирать тебя из госпиталя. Все-таки там врачи и соответствующий уход. — Ради Бога, не нагнетай! — закатила глаза Вики. — Со мной все в порядке. Мне лучше здесь — дома, а не в какой-то там клинике. — Но ты из комнаты совсем не выходишь! Снова замкнулась и практически не с кем не общаешься. С протяжным выдохом Вики стащила с шеи наушники и бросила на покрывало вместе с телефоном и планшетом. — Если я отклонила звонок одного конкретного индивида это не означает, что я впала в депрессию. Просто мне, как и всякой жертве насилия, необходимо уединение. Она ляпнула это умышленно с четким пониманием, что причинит матери боль. А то и градус беседы поднимет. Однако другого способа остановить её она не видела. Провокация сработала на ура. Летиция побледнела. Ее глаза заполнились ужасом. А изящная, со свеженьким маникюром, ручка рванула к подбородку, оттуда взволнованно спикировав на грудь. — Жертвам насилия далеко не всегда показано уединение. — не сразу нашлась женщина. — Однако почти всегда психологическая помощь… Вики громко фыркнула и раздраженно сбросила ноги с кровати. — Вот уж дудки! К мозгоправу я точно не пойду. — Знаю. Поэтому и не предлагаю… — откликнулась устало Летиция. Вики дико посмотрела на неё через плечо. Склонив голову, мать тёрла указательным переносицу. — Вот и свернули тему! — колюче подобралась Вики. Летиция подняла взор и она спросила на опережение: — Папа звонил? — Звонил. Передавал тебе большой и пламенный… — Принято… — невольно дернулись в улыбке губы. Чем отличается отец от матери? Не только поло-ролевой принадлежностью. Тем, что на него она не умела долго обижаться. — Когда он прилетает? Должен был ещё вчера… — Рейс снова отменили. У них там по-прежнему непогодится. — Гребанный Египет… — проворчала Вики, кривясь так будто залпом опорожнила стакан с неразбавленным лимонным соком. Подойдя к стеклянной двери лоджии нетвёрдой, пошатывающейся походкой, она тоскливо уткнулась в неё лбом. — Что ж. Делать нечего. Я хотела при отце. Но раз так… У меня есть маленькая просьба. — Ещё одна? — подкатилась Летиция. — В тот раз это был вопль отчаяния и необходимости. — Поправила отстранённо девушка. — А сейчас попытка донести очень важные сведения… — Ты принялась паясничать. Это совсем на тебя не похоже. — Летиция тревожно уронила глаза на колени. Её изящные ручки хаотично разгладили складки на подоле халата. — Мама… — порывисто обернулась Вики, с удовлетворением наблюдая, как растроганно вытягивается лицо женщины. Она сто лет ее так не называла и ещё бы столько не называла, так как все ещё отчасти презирала. — Я хочу чтобы ты поняла. Мне очень важно закончить учебу и получить аттестат. У меня далеко идущие планы. Но продолжать учится в Акоста я не смогу. Не пытай о причинах. Я не скажу. Да ты и не поймёшь. Просто выполни мою просьбу без лишних вопросов. Похлопочи о переводе. Я хочу закончить обучение дома. Алекс в сердцах швырнул мобильник на стол. Тот шумно прокатился по его поверхности и завис, балансируя на краю. Да что не так с этой девчонкой, в самом деле?! Какие демоны гонят её прочь ото всех без разбора? Этот вопрос не давал Алексу покоя. Он стал для него настоящей дилеммой. Через его жизнь прошло немало девушек. Разных, как день и ночь. Абсолютно непохожих друг друг друга. Казалось, он все на свете в этом смысле повидал. Однако Эванс решительно не понимал. Она словно дикий зверёк. Пушистый рыжий комочек. Смотрит на тебя снисходительно. Хлопает длинными ресницами и ты неосознанно подменяешь реальность домыслами. Тянешь к ней руки, осознавая, что сейчас она оттяпает тебе их по локоть или в лучшем случае сделает ноги. Однако, в каком-то немыслимом отупении, попыток наладить контакт все-равно не оставляешь. … Алекс в бессилии сжал кулаки, ощутив болезненный хруст напрягшихся костяшек. На щеке его неприятно задергалась желвака. С тех пор как на телефон поступил маячок: «Абонент Рыжая появился в сети» он упорно старался дозвониться Вики. Прошло не много- ни мало почти двое суток как это случилось. Алекс набирал её номер, наверное, более пяти десятков раз. Однако она ни разу не сняла трубки. Черт подери! Почему? Ведь дознаватель давно вернул телефон её родителям! Те же, наверняка, дальше по этапу отдали его ей! Беззвучно зарычав, Алекс откинулся на спинку и запустил пальцы в волосы. Не имея возможности поинтересоваться об этом на прямую, ему оставалось только предполагать. Что в случае с Вики все-равно, что на кофейной гуще гадать. Попадёшь в цель — хорошо. Промахнешься — считай погрешности интерпретации. Еще раз черт! Как его только угораздило?! Алекс обреченно потёр глаза и уронил ладони на стол. Несчастный мобильник угрожающе накренился над краем. Впрочем, даже если бы он мячиком заскакал по полу, он едва ли за гневом заметил. А вот хлопнувшая входная дверь и топот кроссовок по паркету живо привели парня в чувства. В проеме выросла Сани. Замешкавшись на толи секунды, девушка фактически ввалилась в гостиную. Схватив телефон, она швырнула его ему в руки и рухнула на кресло. — По аккуратней со своими вещами. Кое-кому приходится пахать в поте лица, чтобы ты не в чем ни нуждался. Алекс частично в мыслях ещё витал, поэтому ответил довольно резко. — Ну, уж точно не тебе, сестрица. К слову, раз об этом зашла речь, разве не ты в прошлом месяце утопила в ванной новенький IPad? Со стоном закатив глаза, Сани растеклась на кресле. — Сколько раз повторять? Это случайно вышло. — Случайно, не случайно. А убытки на лицо. — Отвали, зануда! — махнула на него рукой она. — Уже… — ухмыльнулся Алекс. Поднявшись из-за стола, он ногой задвинул стул и кинул взгляд на потухший дисплей. Вики… Мысленный посыл отрикошетил от стен и буром вонзился в грудь. Нет. Эту девочку только штурмом брать… — Кстати, где все? — вновь подала голос сестрица. Алекс статично взглянул на неё. — Кто-где. Ричи спит как сурок. Аманда на встречу с агентом укатила. Исаме с Дени в больнице. А тебя где носило? Выглядишь, будто стаю собак выгуливала и их внезапно понесло… — Ха-ха, очень остроумно! — фыркнула Сани и пригладила растрёпанный конский хвост. Она действительно выглядела помятой. Под глазами разводы от туши красовались. Губы слегка припухли. Будто она совсем недавно ревела. Одежда вообще отдельная тема. Сани, в-принципе, не отличалась опрятностью, хотя и следила за модой и отслеживала сезонные веяния. Новинки фэшн-индустрии неизменно присутствовали в её гардеробе. Однако привычки «выгуливать» их она не имела и, зачастую, отдавала предпочтение самой обыденной одежде, с которой тоже особо не церемонилась. Помятая юбка, оторванная пуговица — на подобные мелочи сестра редко обращала внимание. Вот и сегодня она себе не изменила. На Сани была самая элементарная, пацанская рубаха в клетку на выпуск, линялые джинсы амереканы, а на ногах совершенно несуразные кеды с розовыми сердечками. Убого с какой стороны не посмотри.  — Я просто пробежалась немного по кварталу… — В таком виде? — А что не так с моим видом? — окинула взглядом свой прикид Сани и в глазах ее вспыхивают сердитые маячки. — Все! — поддел плечами воздух Алекс. — От макушки до пят. Но особенно то, что на ногах. Тони стошнит, если он увидит тебя в этих кедах. — Слушай, ты реально решил меня достать? — угрожающе дернула бровью сестра. — Жить надоело? — Не кипятись. У меня совершенно мирные намерения. Пара десятка вопросов. — Небось добрая половина про Эванс… Алекс кивнул, вскинув пальцы пистолетом. — Зришь в корень, детка! Ты с ней давно общалась? — А что? — запнулась Сани, как-то сразу помрачнев. Алекс тут же нашёл это подозрительным. — Я дозвониться до неё не могу. Сани со вздохом сосредоточилась на своём маникюре, признавшись: — После выписки я тоже с ней не общалась… — Почему? Вы же подруги! — удивился Алекс. — Подруги… — с усмешкой повторила Сани и порывисто швырнув ладони на подлокотники, чтобы затем столь же стремительно обхватить себя ими за плечи. — Я бы выразилась иначе. Мы почти ими стали. Но она воткнула мне нож в спину. — Брось! — моментально уловил суть Алекс. — Ты опять за своё? Ещё не надоело? Тони в твою сторону даже не смотрит и вряд ли когда-либо посмотрит. Сомкнув губы струной, Сани посмотрела на него как на врага. — Поражаюсь твоему спокойствию. Ты вообще Вики любишь? Тебя совсем не колышет, что она водит шашни за твоей спиной? И не надо мне заливать про свободные отношения! Ты же ревнивее мавра! — Оттело. Того мавра зовут Оттело… — снисходительно напомнил Алекс. А потом добавил, адресовав послание скорее самому себе, нежели сестре: — Вики Тони абсолютно не интересен. У него же по отношению к ней исключительно спортивный интерес. — А… — протянула Сани. — Вот как ты себя успокаиваешь?! Ну и глупо. Потому что спортивный интерес тут совершенно не при чем. Только не в этот раз. Девушка тряхнула головой, приведя в движение хвост. — Продолжай накручивать себя, сестренка и слетишь с катушек! — Алекс наклонившись, ткнул её пальцем в лоб. Сани рефлекторно взмахнула руками, но он успел отстраниться. Тогда она тоже взвилась на ноги. Сегодня сестрица была на редкость дёрганной. И вскоре ему стало ясно почему. — Впрочем, можешь и дальше летать в иллюзиях. Я решила проблему за нас обоих. — заявила Сани, уставившись перед собой. — Что ты сделала? — насторожился Алекс. — Накануне выписки серьезно потолковала с Вики. У него тревожно кольнуло под сердцем. В своей привязанности Сани порой бывала абсолютно слепа и горазда до абсурда. — Что ты ей наговорила? Сани обратила к нему бесстрастное лицо. Её глаза смотрели на него будто не видя. — Всего лишь попросила уйти с дороги и не мешать. Объяснила популярно, что в случае с Тони ей абсолютно ничего не светит. Что между ними огромная социальная пропасть. — И после этого мать спешно забрала Вики из больницы… — закипев, подытожил Алекс и презрительно отвернулся. -Ты безнадёжна… И мне стыдно за тебя. Вики с Тони прошли через ад. Чудо, что все обошлось. Тебе бы радоваться, что друзья остались целы. Но ты слишком одурманена ревностью, поэтому не соображаешь и творишь невесть что. Ты хоть понимаешь, что из-за тебя Вики сбежала из больницы, не долечившись? — - Ничуть! — откликнулась, вскидывая подбородок Сани. — Знаешь ли, в любви, как на войне… — В любви? — рывком обернулся Алекс. От ярости у него потемнело в глазах. — Возможно я разочарую тебя. Ты понятия не имеешь, что такое любовь. Тобой движет сплошной эгоизм. Сани оторопела. Её глаза расширились и налились слезами. Но вопреки обыкновению, он не стал её утешать и выскочил прочь. Внутри него клокотал гнев и, возможно, впервые он был направлен на сестру. — Обязательно было тащиться именно в эту клинику? Она на противоположном конце города находится! Что, поближе врача не нашлось? — ворчала Вики, недовольно косясь на отчима и механически массируя пульсирующий висок. Летицию накрыл очередной приступ токсикоза и она прописалась в уборной. Поэтому на приём к врачу ее вызвался отвезти Тревис. Вики чувствовала себя отвратно и ей, собственно, было безразлично с кем ехать на осмотр. Но только не туда, откуда она фактически сбежала, вынудив мать написать заявление об отказе от медицинских услуг под полную личную ответственность. — Послушай, Вики… — словно по щелчку, всплыли в памяти слова Сани, стоило вновь очутиться в коридорах учреждения. Она заявилась к ней на следующий день после того, как Тони очнулся. Хотя до этого и носа не казала. Будто смертельно обиделась. Будто в один миг между ними выросла стена и они перестали быть подругами. Сани подловила ее в палате после процедур и сразу бросилась в бой. — Я очень хорошо к тебе отношусь. Ты мне почти как сестренка. Начало было многообещающим. В районе солнечного сплетения образовалась вечная мерзлота от которой к животу мучительно медленно потянулись колючие струйки. Вики тогда осознала. Это финал. Закат их неоперившейся дружбы. — После подобного обычно следует зловещее «Но»… — нашла в себе силы пошутить она. Вики помнила, как изнемогая от слабости, дернула бровями и, спотыкаясь, проковыляла к кровати. Сани сестрой ее называла. А сама смотрела с такой неприкрытой неприязнью… Так обычно смотрят на врага. Столь же осязаемо враждебно на неё взирали и одноклассники, сравнительно недавно. И чем это венчалось? — Я о Тони с тобой хочу поговорить… — промолвила Сани решительно. Её серые глаза горели вызовом. После этого у Вики отчетливо затянуло под ложечкой. Она промчалась непослушными пальцами по лбу и вискам, саркастически дёрнув уголками губ. — Ммм… А я то думала, что ты пришла меня проведать… — собственный голос казался девушке чужим, лившимся издалека. — И это тоже… Но Тони… — осеклась Сани, будто захлебнулась эмоциями, которые чересчур интенсивно вздымали её пышный бюст. — Он жив… — милостиво перешла на помощь ей Виктория. — Ты, верно, счастлива? Несомненно, меж ними в геометрической прогрессии распространилась пропасть. Однако кое-что по-прежнему объединяло. Чувства к одному и тому же человеку. С той лишь разницей, что одна из них не стеснялась их открыто демонстрировать, а другая бежала, как от огня. — А ты? — Ну, разумеется… — не стала увиливать в такой малости Вики. Чего греха таить? Она и себе, и окружающим могла признаться, что переживает за Тони, рационально умолчав, в каких именно масштабах. Все, без сомнений, поймут её. Ведь это так естественно. — Так в чем конкретно суть вопроса? — Ты знаешь о моих чувствах к Тони? — через выдох ответила Сани. — Наслышана. — И снова не стала отпираться Вики. Но сердце её при этом болезненно трепыхнулось. Головная боль усилилась и она с силой проложила пальцем пару прямых между бровями, пробормотав: — Только в толк не возьму, какое отношение это имеет ко мне? — Действительно, какое? — нервно ухмыльнулась Сани и припустила к окну. Там она обернулась и посмотрела на неё. Её серые глаза сверкали осколками льда. — Ведь ты встречаешься с моим братом. А вся школа, вопреки этому, гудит о том, что Тони готов порвать любого, кто косо глянет в твою сторону. Кстати, ты в курсе, что всех тех, кто принимал участие в розыгрыше тогда в классе отчислили? У Вики в горле застрял ком. Она торопливо подняла глаза и они повстречались взглядами. — Не смотри на меня так. Я никому об произошедшем не рассказывала и тем более не жаловалась. — А я не в чем тебя и не обвиняю… — иронично дернула бровями Сани. — Это Тони постарался. Его желаниями ректорат ой как дорожит. — И? Что тогда ты от меня хочешь? — Оставь Тони в покое. Как подруга подругу прошу. И Алексу мозги не пудри. Он, похоже, к тебе серьезно прикипел. — Мы снова вернулись к той же теме! — устало вздохнула Вики. У неё на самом деле совсем не осталось сил. «Дворцовые» интриги Акоста SYSTEM, собственные запутанные чувства и обиды вкупе с пережитым иссушили ее до дна. — Я люблю его и, думаю, он меня тоже. Пожалуйста, не рушь наши отношения. Ради нашей дружбы, Вики. Может это жестоко с моей стороны, но я должна тебя предостеречь. Побереги себя. Не принимай ухаживания Тони близко к сердцу. Поверь, все знаки внимания с его стороны и показная забота, отнюдь не показатель возвышенных чувств. Уж я-то его хорошо знаю. Это просто очередной способ насолить Алексу. У этих двоих извращённые понятия о дружбе. Они не умеют дружить нормально, как большинство адекватных людей. С детства перетягиванием каната занимаются. Кто кого. Сани… С подкатившей к небу горечью, Вики выкарабкалась из пропасти воспоминаний. Она вняла мольбам подруги. Эмпатия. Сострадание. Совестливость, наконец. Все эти конгруэнтные здоровой человеческой психики ей были не чужды. Однако они лишь побочный фон. В действительности Сани во многом была права. Она вторглась в иноземные воды и ей здесь не выжить. Ей глубоко не безразличен Тони и весьма симпатичен Алекс. Даже отдельные ТРИАДовцы вызывают неподдельный интерес и в некоторой степени уважение. Но жить на игле, оглядываясь на каждом повороте и каждую минуту бояться, что вновь объявится очередной псих, мечтающий озолотиться за их счёт она не сможет. Вики сглотнула ставшей вдруг тягучей слюну и посмотрела на свои испещрённые рубцами и ссадинами кисти. Порой, она смотрела на них и не замечала. Они сливались для неё в сплошное алое пятно. Липкое и мокрое. А в ноздрях трепетал отчетливый запах крови. Она никогда не забудет ЕГО глаза и веса ЕГО обессиленного тела на себе. Хриплого голоса, окончательно разодравшего остатки её выдержки… Почувствовав на себе заинтересованный взгляд отчима, Вики торопливо опустила ладони и нацепила на лицо раздражённую маску. А Тревис, меж тем, отвечал: — Отчего же? Отчим — уникальный индивид. Он настолько приспособился к ее капризам и перепадам настроения, что реагировал на них абсолютно буднично. — Врачей в городе масса. Клиник в наших окрестностях тоже. Однако по скорой тебя доставили именно сюда. Здесь осмотрели и провели все необходимые исследования. Проще говоря, здесь специалисты, которые начали наблюдать тебя с самого начала и, которые в курсе предыстории. Новое же медицинское заведение — это новые люди, новый подход и масса новых назначений. Если ты готова к этому, мы хоть сейчас можем повернуть назад? — Нет уж… — нехотя признав его правоту, пошла на попятную Виктория. Соблазн дать деру, безусловно, был очень велик. Однако не зря же они тащились сюда с противоположного конца города?! Тревис понимающе хмыкнул, тем самым словно говоря, что на иной ответ и не рассчитывал. Она же в отместку окатила его негодующим взглядом и припустила по коридору. Раз иного выхода нет, нужно побыстрее покончить с этим и убираться отсюда. — Домашний режим тебе определённо на пользу, Вики… Пожалуй, теперь можем обойтись из без повязки. Швы тоже прекрасно заживают и скоро сами собой рассосутся. — Сказал доктор, завершая осмотр. — Отлично. Хоть что-то приятное… — жеманно улыбнулась Вики. — Я могу быть свободна? — Да. На сегодня мы закончили. Но не забудь про режим и так же следуй списку назначений. — Хорошо. — Девушка неуклюже сползла с табурета и поплелась к выходу. — Да пятницы. Не опаздывай. — Напоследок напомнил доктор. — До свидания. Оказавшись в коридоре, Вики не обнаружила Тревиса. Она не стала гадать, куда он запропастился и решительно извлекла из кармана мобильник. Разблокировав его, девушка нашла в контактах нужный номер и уже собиралась запустить соединение, когда внезапно телефон вздрогнул вибрацией. Вики инстинктивно кинула взгляд на дисплей и едва не задохнулась. Звонил Тони. Его пронзительные синие глаза жгли её с фото на заставке. Впрочем и это ещё не все. Вдали послышались шаги и вскоре из-за поворота вывернули Дени. Увидев её, ТРИАДовец резко остановился, а затем так стремительно припустил, что Вики вздрогнула, когда он очутился подле неё. — Попалась. — Объявил парень, хватая её за руку. — Теперь никуда не денешься.