Love and pain

Прости меня - Скажи, что это неправда, Элайджа, - Виктория возмущенно развела руками, вглядываясь в лицо мужчины. Майколсон сидел в кресле в квартире ведьмы с виновато опущенной головой. Он нервно перебирал руками, рассказывая Вики о последних событиях, которые произошли в их семье. – Ты хоть понимаешь, какую ошибку совершил? - Удивительно,- он вдруг поднимает на нее глаза. – Ребекка тоже сходу поверила Веронике! Это что, женская солидарность? - Нет, просто ситуация очевидна! - ухмыльнулась Вики. - Почему она очевидна только вам? - Элайджа, - девушка подошла к нему и присела перед ним на корточки. – Пойми, Хейли нужно внимание, с появлением Ники она начала бояться, что в итоге останется без защиты… Ты всегда опекал сестру, а Клаус вообще бредит о ней… Волчица просто испугалась! Видимо, - ведьма посмотрела в сторону.- Она и правда не блещет умом. - Ты говорила Вероникой? - Да, - честно призналась Виктория. - Но она не рассказывала мне подробностей. - И что мне теперь делать? - Элайджа с надеждой посмотрел на ведьму. – Она меня не простит… Я такой идиот! - Ты не идиот, просто тебе надо научиться не ожидать от Вероника зла, только из-за того, что она всю жизнь была с Клаусом, - Виктория заботливо погладила его по щеке и чмокнула в губы.- И она простит тебя, Вероника любит тебя! Просто дай ей время, она остынет, и вы нормально поговорите. - Да, ты права, - вздохнул Элайджа и тут же притянул ее к себе на колени. – Спасибо, - он блаженно улыбнулся, поцеловав ее волосы. - Не за что,- мягко протянула девушка и уткнулась мужчине в шею. - Можно я сегодня останусь с тобой? – аккуратно поинтересовался вампир. - Конечно, и не надо такое спрашивать, - Виктория улыбнулась, и парочка слилась в долгом и приятном поцелуе. Клаус долго бродил по городу, с каждым шагом понимая, что он просто придурок. Да, он давно не чувствовал себя таким ничтожеством. Гибрид не знал, как быть, ведь он знал, если сейчас Ника не простит его, то никогда не простит… А что если она уже с Тайлером? Он сделал ей меньше зла, чем Никлаус! Ник отогнал эти неприятные мысли, не желая представлять девушку в чужих объятиях. В конце концов, ничего не потеряно. Гибрид удачно выпытал у Ребекке название отеля, где сейчас живет Ника. Сегодня, во что бы то ни стало, он вымолит ее прощения, даже если придется унизиться… Клаус медленно шел по коридору, ища нужный номер. И вот спустя секунду он остановился напротив белой двери с цифрой восемь. Восемь! Мужчина улыбнулся, это любимое число Вероники. Гибрид неуверенно постучал, ожидая ответ. Он стоял в тишине около минуты, но потом дверь перед ним распахнулась. Вероника стояла в легком сарафане, босая и с растрепанными волосами. Такая милая и сексуальная! Ник непроизвольно улыбнулся, но тут же сделал серьезное лицо. - Можно войти? – виновато протянул он, ожидая отказа. Однако Ника тяжело выдохнула и пропустила его в комнату. - Что? – она скрестила руки на груди, смотря на мужчину. - Ника, - Клаус подбирал слова, не смотря на то, что речь давно была придумана. – Хорошая моя, - он сглотнул, а девушка недовольно посмотрела в сторону. Вероника знает, что он делает: давит на чувства, на прошлое и такое желанное будущие. – Прости меня, пожалуйста, прости меня! Я просто урод! – выпалил на одном дыхание Клаус. – Что мне сделать, что бы ты простила меня? - Ничего, - сухо протянула вампирша, вновь посмотрев на него. - Вероника, - отчаянно протянул Ник. – Ну, пожалуйста… Хочешь я на колени встану?! - Прекрати, что за цирк, Клаус?! – Ника закатила глаза. - Цирк? – фыркнул мужчина и тут же встал перед ней на колени. Вампирша явно такого не ожидала. Что он делает, черт возьми?! - Клаус, встань… Прошу тебя, - она хотела потянуть его за руки, но тот не дал. - Вероника, прости меня пожалуйста, я настоящий кретин, но я так тебя люблю! Если ты хочешь уехать, хорошо, но давай уедем вместе, только будь со мной! Ника опешила, это явно был удар ниже пояса. Клаус готов бросить все, покинуть Новый Орлеан? Это что сон?! Девушка растерялась, все также стоя около него. - Ник, прошу тебя, встань! - Ты простила меня?! - Да, я простила, встань! – сдалась вампирша. Клаус тут же встал и оказался совсем близко к ней. - Вероника, я тебя люблю… Я еще никогда так не жалел о своих поступках и решениях… Хотя нет, однажды я жалел также, - он невинно улыбнулся, вспомнив день, когда Ника ушла от него. - Господи, что же ты со мной делаешь? – вампирша посмотрела по сторонам, ища помощи. - Люблю тебя,- просто пожал плечами гибрид и тут же поцеловал ее. Это было настойчиво и довольно жадно, и Ника не стала больше сопротивляться. К черту все! Потом будем жалеть! Никлаус явно почувствовал, что она готова сдаться и тут же подхватил ее на руки, держа под ягодицами. Он ловко опустил девушку на кровать и навис сверху. Ник уже не останавливался, теперь она точно никуда не денется и не сбежит. На лице гибрида красовалась довольная и блаженная улыбка, похоже, у него получилось. - Мои губы, - упрямо шепчет мужчина, целуя ее. Его дорожка из поцелуев спускается от губ до самого живота. – Это все мое, - он как будто ставит штампы, ведь в голове почему-то мелькнула мысль, как Ника и Тайлер были вместе. Вероника вообще ничего не понимала, знала она только одно: так хорошо ей не было давно. Она просто откинула голову, руками растрепывая волосы мужчины. Какие приятные, знакомые ощущения, руки, поцелуи, прикосновения… Клаус уже снова навис над ее лицом, он на секунду остановил свои беспощадные попытки заполучить ее полностью. Мужчина задумчиво водил одной рукой по ее волосам и лицу, разглядывая его. - Ника, - мягко, как будто смакуя самое вкусное лакомство на свете, протянул гибрид. – Ты теперь моя? Снова?! - Всегда! Клаус больше не стал говорить, он довольно быстро скинул не нужную одежду, которая скрывало прекрасное тело его возлюбленной, и провел рукой от коленки до ягодиц, после чего сильно сжал их, ощущая ее нежную кожу. Ника прикусила губу, в ожидания чего-то большое… Ник, видя ее желания, не стал медлить, и медленно вошел в нее. Очень медленно! Девушка застонала, а гибрид лишь довольно улыбнулся. - Люблю тебя, - прошептал он в ее опухшие губки. - Люблю тебя,- повторила его слова вампирша, и дальше говорить стала просто невозможно.