Beyond Hell and Heaven

Глава 42

Шел второй день полета, и, хвала чему-либо, за это время не было никаких происшествий. Сегодняшний начался так же, как и предыдущий – подъем, завтрак, продолжение знакомства с новыми товарищами, звонок дядюшке на Белугу, и самое главное, проверка состояния детей. И, к величайшему облегчению героини, с детьми все было в порядке – по крайне мере настолько, насколько это возможно, учитывая то, через что им пришлось пройти. Кип в основном продил по кораблю, когда не смотрел фильмы из коллекции Джанго, Заза общаясь с Аливией, становилась более открытой, Йоа, в виду некоторого языкового барьера, проводила свое время, наблюдая за тренировками Джейд и Ихтарн, а Фенн… козленок, похоже, окончательно поник духом – с самого начала полета он только и делал, что лежал на койке, и смотрел в одну точку. Из своей каюты он выходил, только тогда, когда это было нужно – прием пищи, и прочее. Сердце Джейд разрывалось на части, при виде меланхолии паренька, и от собственной неспособности помочь ему. Повод заставить Фенна проявить активность, попутно вытаскивая того из депрессии, придумала Аливия – во время одного из разговоров, Джейд упомянула, что после одного из инцидентов козленок получил возможность понимать родной язык Йоы. А поскольку пантера, как и синеволосая девочка, не могли похвастаться хорошими лингвистическими данными, то он мог отлично подойти на роль переводчика. И вот, на третий день, после долгих уговоров, козленок согласился, тем не менее, сказав, что это только ради Йоы, и чтоб «в голову ему не лезли, знает он». Позавтракав, и приведя себя в порядок, Фенн был готов начать исполнять свою роль посредника между психотерапевтом и ее пациенткой. Аливия начала с того, что просто попросила Йоу рассказать о себе – настолько, насколько ей это удобно. Сначала девочка долго не решалась начать разговор, но, тем не менее, никто ее не торопил – Ихтарн, потому что была терпеливой натурой, а Фенн, потому что у самого была схожая на данный момент проблема. Наконец, собравшись с духом, синеволосая начала свой рассказ, делая паузы, чтобы козленок мог перевести ее речь пантере: Звали ее Йоа Н’Аартан, родилась на своей родной планете Линхен, имя отца – Нарон Н’Аартан, матери – Мира Н’Аартан, на Хиллию прилетела с родителями по работе отца. Среди остальных родственников, особенно выделяла свою тетю, сестру матери – Джинару Моргунт, по той причине, что данная особа была жрицей планетарной религии, и причем, весьма уважаемой. После небольшого вступления девочки, Ихтарн, наконец, начала задавать свои вопросы: такие как, есть ли у нее увлечения, какие цвета предпочитает, и кого, помимо тети, она уважает из родственников. Во время разговора, Аливия не только подмечала все важные детали для дальнейшего анализа Йоы, но и следила за поведением Фенна. Изначально, козленок был крайне скован, и при переводе, скорее всего, сокращал сказанное девочкой, передавая лишь главную суть. Однако, после того, как пантера сказала, что иногда даже, в казалось бы, незначительных деталях может быть очень важная информация, и просьбы Йоы быть более вежливым, он, тяжело вздохнув, стал переводить полностью. По мере того, как продвигалось общение, Фенн становился более открытым, и под конец даже выходил за рамки простого переводчика, задавая девочке свои вопросы, и даже комментируя некоторые ее ответы. После окончания «сеанса», козленок, устало вздохнув, начал потирать свое лицо, снимая напряжение, в то время как пантера уже продумывала дальнейший план действий. Йоа же тихо сидела, поникнув, словно ее что-то сильно тревожило. Аливия, увидев настроение «пациентки», обеспокоенно спросило: - Что случилось? Подняв голову, Йоа задала свой вопрос. К некоторому удивлению пантеры, Фенн, вместо того, чтобы просто перевести вопрос, одобряюще положил свою руку на ладонь Йоы, и начал что-то говорить. Ихтарн не вмешивалась – важно было позволить ему самому помочь девочке. Пускай это немного, но он проявлял инициативу, что могло послужить началу выходу из текущего депрессивного состояния. После небольшой речи Фенна, Йоа, улыбнувшись, что-то сказала, после чего встала, и пошла в свою каюту. Провожая ее взглядом, козленок о чем-то задумался, но данный процесс мышления был прерван голосом пантеры: - Ты тоже это испытываешь? Вздрогнув, Фенн перевел свой взгляд на Аливию: - А? - Страх за родителей. Ты ведь пытался приободрить ее, не так ли? Она же наверняка спрашивала… Однако, не успела она закончить, как козленок резко вскочил, и, указывая на нее пальцем, вякнул: - Уговор был в башку не лезть! Приободрил, и ладно! А все остальное – не Вашего ума дело! – после чего развернулся, и быстрым шагом направился к выходу. Пантера, несколько ошарашенная подобной реакцией, несколько секунд просто смотрела на место, где стоял козленок. «Это будет весьма нелегко,» - подумала Аливия.