В поисках человечности

(Шёнеберг, поместье Кормфилд. 2 марта 1813 год. Ночь) Вторник. (Катерина) Катерина бегала по городу несколько ночей без устали, радуясь свободе и возможности расправиться с французами. Переговоры Вильгельма привели к тому, что Россия заключила мирные договоры с Пруссией и Австрией. И остались лишь небольшие детали, чтобы курфюрст объявил Франции войну, и тогда все собранные войска, тысячи партизан и тонны железных оружий двинутся по направлению к Парижу, расчищая победный путь вампирам. Катерина мечтала о том дне, когда окажется в городе Франсуа и покажет выскочке, какого это идти против семьи Густава. Бэн устроил госпоже божественный прием. Приволок ей пару юных рыбаков, показал новую комнату для кормления, подземную и со стоком, чтобы легко было мыть от крови. А еще к ее подземной спальне провел несколько труб от камина, и помещение стало намного теплее. Гуль нанял работников, которым потом было стерта память о проделанной работе. Катерина изображала неприступный холод, хотя сама была очень довольна, и с радостью пользовалась заботой своих рабов. Во вторник Бэн снова привез Диту. Девушка чувствовала себя прекрасно, словно и не провела девять дней под землей. Ее невероятная способность быстро восстанавливаться всегда поражала Катерину. Но сейчас это было особенно кстати. Палач хотела наесться досыта и отправиться на поле боя, что развернулось у ворот Шпандау. Причина была не в желании помочь Джетту, хотя она и понимала, что обязана ему больше, чем способна будет заплатить в ближайшую вечность. Просто ей не терпелось убить наглых французов, вырвать их сердца и украсить стены цитадели их внутренностями. К великому сожалению Катерины бой был достаточно скучен. Джетт заперся со своими гулями в подземных укрытиях и заявил, что ему плевать на человеческие распри. Оборона за стены выходить не желала, и Палач не рисковала нарушать Маскарад и нападать открыто на осаждающих. Пришлось мириться с одинокими жертвами. Вампирша вернулась в Кормфилд после шести. В доме прекрасно пахло человеческой едой, кровью Диты и ее телом. Катерина присела на старинное деревянное кресло и расслабленно откинула голову, чувствуя как прикасаясь к древней мебели она наполняется воспоминаниями из несуществующего прошлого. Прошлого, когда был жив ее отец, когда ее мать не служила Густаву и она была всего лишь человеческим ребенком. В тяжелую дверь постучали. Женщина не шелохнулась, и через пару минут с верхних этажей спустился Бэн в одних штанах. И, держа оружие наготове, открыл створки. В проходе стоял Вильгельм и, не дожидаясь приглашения, шагнул через порог. — Я так и не получил Диту, слуга, — сказал он, обращаясь к Бэну. — Разве Марианна не сообщила тебе доставить ее ко мне, после того как Катерина насытиться? Юноша не ответил, слегка поклонившись, он отошел в сторону. — Катерина! — Вильгельм обратился к вампирше. — Я оплатил для тебя кровь, это значит, ты должна быть мне благодарна, а не лишать еды меня. — Я тебе ничего не должна. Ты оплатил для меня Диту лишь по своей инициативе. Петр сказал, я могу забирать девушку на всю ночь. Я пользуюсь своим правом! — Не ври мне! Я прекрасно знаю, кто пользовался Дитой! Я плачу за девушку огромные деньги и не для того, чтобы твой гуль с ней возлежал! — Сенешаль явно был на грани срыва, и с трудом держал себя в руках. «Убирайся наверх и не появляйся» — дала приказ Катерина своему слуге. Поднявшись с кресла, Палач, молча, с холодной улыбкой направилась к вампиру. — Если тебе не нравится, как я распоряжаюсь своей едой – не оплачивай ее! — Встав напротив вампира, она сказала это с еще большим холодом, — и не смей поднимать на меня голос в моем доме. Убирайся из него, пока я не выкинула тебя отсюда! — Что-то ты расхрабрилась, Палач. — Вильгельм с призрением поднял подбородок. Они стояли друг напротив друга, прожигая ненавидящим взглядом. Катерина с неприятным раздражением заметила, как слабеет ее тело, с приближением солнца, и как непоколебим Сенешаль, чья связь со Зверем была тоньше, но это помогало ему бороться со сном и сдерживать свое внутреннее чудовище. — Я требую свою еду! — Попробуй, отбери. Палач внезапно выпустила когти и зарычала. — Вот как? — Вильгельм усмехнулся. Но в следующее мгновение зарычал, и его клыки удлинились, превращаясь в страшнейшее оружие. Ногти на руках выросли длиннее, чем у Катерины и Вильгельм встал в боевую стойку готовый к атаке. Палач прыгнула первая, не намереваясь нанести особых повреждений, она лишь охраняла свою территорию. И Вильгельм должен был усвоить урок и убраться восвояси. Убивать его она не собиралась. Возможно, хотела. Но это стоило бы ей жизни. Вильгельм перехватил ее в прыжке и оттолкнул от себя. Его силы вернулись, и он чувствовал свою мощь, с удовольствием используя возможности и способности вампиров. Катерина всегда была сильнее и быстрее. Она была профессиональным убийцей, но пока она дралась не серьезно, у Сенешаля были равные шансы. Два чудовища медленно обходили друг друга, рыча, клацая зубами и угрожающе дергаясь то вперед, то назад. Вильгельм попытался использовать на Катерину дисциплину устрашения, но женщина легко справилась со своим звериным ужасом и рыкнула, запугивая в ответ. Так они оскаливались друг на друга, ослабляя дух и готовясь к решающему удару. Терпение Палача лопнуло первым, и женщина пошла в атаку, замахиваясь на противника когтями и собираясь ударить его в живот. Сенешаль перехватил ее руку и дернул к себе, рыча ей прямо в лицо. Катерина вырвалась и, двигаясь быстрее, чем его глаз успевал ее замечать, забежала за спину вампира и толкнула с огромной силой. Ее когти разорвали одежду на пояснице и немного оцарапали кожу. Но Вильгельма это разозлило лишь сильнее. Он резко развернулся и бросился на маленькую женщину, схватил ее за горло и вонзил когти ей в предплечье. Катерина попыталась его откинуть, но мужчина вцепился зубами ей в плечо. Женщина закричала, когда его клыки распороли ее тело от плеча до шеи. На этом Вильгельм не остановился и погрузил свои клыки еще глубже, обхватывая ее руками и придавив ее коленями, чтобы она не могла подняться. Женщина снова дернулась, пытаясь скинуть его, но его зубы глубоко вошли в ее плоть, и она не рисковала использовать свою полную силу, дабы вампир не смог нанести ей существенные повреждения. Палач дернулась снова, пытаясь скинуть с себя мужчину, но потом замерла. Из-за боли в плече она не заметила этого с самого начала. Но Вильгельм не просто кусал ее. Сенешаль пил ее кровь и его зубы стали успокаивать ее, смывать боль из тела, вызывать сон, расслабление. Вильгельм дарил ей Поцелуй, и Катерина не могла ему сопротивляться. Но все же не собиралась сдаваться. — Ублюдок, решил наесться с меня!!!? — Женщина прижала когти к его спине, и располосовала на нем одежду, проникая в его плоть. Вильгельм отпустил ее шею и взревел от боли. Катерина тут же вскочила на ноги, спихивая его с себя, и ударила его когтями по лицу. Мужчина рычал как животное, и, схватив Палача за ноги резко дернул, заставляя ее вновь упасть на пол. Не давая ей времени подняться, он подтянул женщину к себе ближе и провел когтями по всей длине ее тела. На животе и бедре остались болезненные следы, но Сенешаль не прикладывал особых сил и раны были не глубокие. Катерина попыталась подняться, но мужчина толкнул ее в шею, и, схватившись за разорванный край штанов, разорвал на ней одежду. Палач рычала от недовольства и раздражения, снова ударила его когтями по щеке, и величественное лицо старого вампира покрылось сеткой кровавых подтеков. Но Вильгельм, казалось, не замечал этого, дернув ее к себе, он снова вцепился в ее шею. Катерина схватила его за волосы, пытаясь оттащить от себя. Внезапно мужчина поднял ее ноги и, прижав к себе ее берда, вставил в вампиршу свой член. От неожиданности Палач взвыла и ударила его когтями в плечо. Но Вильгельм не отпускал ее. Вцепившись в шею, он проникал в нее, с рычанием и стонами. Катерина отпустила его плечо и с силой оттолкнулась от пола, переворачивая его, оказываясь сверху. Мужчина отпустил ее шею и все еще рыча, уставился на нее, на мгновение их взгляды встретились, и женщина рыкнула в ответ. Вильгельм выглядел ужасающе, близкий к Зверю, окровавленный и оцарапанный он нисколько ни напоминал того напыщенного чопорного вампира, что явился в ее дом пару минут назад. Вильгельм был похож на чудовище, отвратительное кровавое. Он был монстром, но именно таким он нравился Катерине особенно сильно. Его член подрагивал в ней, словно упрекая в бездействии, и Катерина схватила его руки, не позволяя более атаковать себя. Он был под ней, распятый, слабый. И прекрасный. Палач жаждала его крови, близости с ним, и переборов свою гордыню женщина прижалась к его губам. Вильгельм страстно ответил на ее поцелуй и попытался освободить свои руки, чтобы обнять Катерину. Но она продолжала удерживать его, наслаждаюсь своей властью. Они целовались, поглаживая друг друга языками, животрепещуще урча и слизывая капли крови с прокусанных губ. Катерина, наконец, отпустила его и стала быстро двигаться, насаживая себя на его член. Вильгельм, обхватив ее тело, прижимал к себе, постанывая и удерживая. Они целовались, ласкались, забыв о когтях и клыках. Вампиры пили кровь друг друга и совокуплялись, наполняя замок дикими стонами и криками… Вильгельм пришел в себя и поморщился от сильнейшей боли в плечах и на лице. В помещении, где он находился, была кромешная тьма, он с трудом помнил, как закончилась вчерашняя ночь и где он уснул. Последнее впрочем, он не помнил вообще. Когда Катерина отдалась ему, он потерял рассудок от счастья и вероятно уснул в ней, рядом с ней. Активировав свет своих глаз, он огляделся. — Только шевельнись, и я проткну тебя, не раздумывая! Рядом с ним стоял Бэн, прижимая деревянный кол к его груди. Вильгельм лежал на мокром земляном полу, в узком туннеле и не мог разглядеть ничего кроме юноши и земляных стен. — Как мое лицо? — Спросил он, пытаясь ощупать кожу вокруг глаз. Бэн не отводя от него взгляда, зажег лампу и приподнял ее, осматривая повреждения Сенешаля. — Уродливо. — Прокомментировал гуль с легкой усмешкой. — Приведи ко мне Диту. Я знаю, она у тебя. Мне нужно подлечиться. — Дита в капелле и через несколько часов ее ждет Густав. — Спокойно ответил Бэн. — Черт. Сегодня у меня важная встреча со смертными я не могу показаться в таком виде! — Ты напал на мою госпожу! Радуйся, что я не уничтожил тебя, когда ты уснул в ее доме. Я бы мог бросить тебя наверху, и солнце испепелило бы тебя. Ты должен мне! — А где Катерина? — Вильгельм попытался приподняться, но Бэн тут же прижал к нему кол. — Я же сказал не шевелиться! — Злобно прорычал юноша. — Когда она проснется, она решит твою судьбу! Вильгельм покорно лег на место. Палач всячески его избегала, не отвечала на письма и телепатические контакты. И оказавшись с ней рядом, выплескивая на нее свою ярость, он не смог сдержать своих чувств. Забыв об осторожности, Вильгельм бросил свою не-жизнь к ее ногам. И теперь Катерина вправе воспользоваться его слабостью. А зная, как сильно Катерина его сейчас ненавидит, Вильгельм не мог рассчитывать на многое. И вряд ли вчерашний страстный рассвет поможет ему получить ее расположение. Палач появилась через полчаса. Она выглядела прекрасно в свежей легкой сорочке. Ее раны полностью зажили не оставив и следа. Выбравшись из одного из боковых проходов, она замерла рядом с любовником. — Доброй ночи, — Сенешаль постарался поприветствовать ее как можно более вежливо. — Твое лицо! — Хихикнула вампирша, чуть ли не тыкая в него пальцем. Вильгельм раздраженно сжал губы и направил потоки крови на излечения. Раны, оставленные когтями, требовали многого, слишком многого. А из-за наглого слуги Сенешаль пропустил вчерашнюю трапезу. — Теперь я голоден. — Произнес вампир тихо и расстроено, когда порезы на лице затянулись. — Меня это не заботит! — С вызовом произнесла Катерина и, обойдя его, стала двигаться к выходу. Вильгельм попытался схватить ее, но стоило ему дернуться, как Бэн надавил на кол и Вильгельм злобно рыкнул на него, пытаясь избавиться и двигаться следом за вампиршей. Гуль тут же ударил его и надавил на кол сильнее. — Отпусти! — Рыкнул вампир, злясь лишь сильнее. Он хотел использовать на мальчишку дисциплины, хотел приказать, заставить себе подчиниться, но гаденыш был слишком хорошо натренирован и не смотрел ему в глаза, а его убийство могло бы еще сильнее расстроить Палача. — Отпусти его, Бэн, — услышал вампир смешок Катерины, и это переполнило чашу терпения вампира. Сенешаль мгновенно вскочил на ноги, отталкивая от себя мальчишку, и бросился следом за наглой женщиной. Но Вильгельм не рассчитал высоту свода и со всей силой своей озлобленности ударился об потолок. Сверху посыпались куски земли и щебня и Катерина снова засмеялась. — Какого черта! — Прошипел вампир и, пригибаясь, выбрался за женщиной следом из лаза. — Убирайся из моего дома, Вильгельм. Я не хочу тебя тут более видеть. — Сказала она, холодно указывая на дверь. — А вчера мне показалось, что ты очень даже хочешь. Глаза вампиршы вспыхнули и Вильгельм невольно улыбнулся. — Хочешь снова получить когтями по лицу! — Завизжала Палач. Фраза Вильгельма о близости вывела ее из себя, и теперь Катерина хотела убить его на месте, расчленить ненавистного манипулятора и притащить прах Сиру в качестве признания своей любви к создателю. — Нет. — Вильгельм покорно отступил. Гнев вампирши успокоил его, ведь это было прямым доказательством его правоты. Но добиваться ее силой он не хотел. Сенешаль хотел ее крови, и чтобы все было по-старому. — Ты нужна мне, — признался он. — Я совершил ошибку и готов заплатить. Но ты должна знать, что нужна мне! Вильгельм выглядел раскаявшимся, но на Катерину это возымело обратно действие. Она вдруг залилась слезами, и стала кричать на него, посыпая проклятьями. — Я не позволю более использовать себя! Ты показал свое истинное лицо, и вновь играть своей душой я не позволю. Избавлюсь от Уз, даже если для этого придется убить тебя! Я так сильно ненавижу тебя, что не могу стоять рядом. Вильгельм, ты.. ты… ! — Катерина прижала руки к глазам, расстроенная проявлением своих чувств и причиной, что заставляли ее испытывать эти чувства. Кровь Вильгельма в ней, когда он был так близко, связывала ее стальным жгутом, и не давала сказать все то, что ей хотелось сказать последние три месяца, две недели и два дня. — Прости меня. — Произнес Сенешаль спокойно. — Зачем? Чтобы ты использовал меня? Издевался? Смотрел, как я страдаю? Ты прекрасно знал, что со мной будет, когда отправлялся к Тремерам. Ты прекрасно понимал, во что меня превратит эта порочная связь. Ты должен был предупредить меня! — Я бы хотел, правда, — Вильгельм внезапно встал перед ней на колено. — Ты можешь мне не верить, но я все еще связан с тобой. Мне не нужны Узы Крови, чтобы любить тебя. Нас связывает не только Сир, не только вите, что пили мы у друг друга столетиями. Мы связаны настоящими чувствами! — Ха! — Катерина оттолкнула его. — О каких чувствах ты говоришь? Ты сам утверждал, что между нами нет ничего. Лишь ненависть и призрение. Мне было удобно с тобой. Да, признаю, я жила за твой счет и нисколько этого не стыдилась. Но ты в ответ держал меня в своей золотой клетке не позволяя помогать Густаву. Я знаю, как мой Принц сердился на это, мне было тяжело от его упреков и слов. Но я ничего не могла поделать с твоим притяжением. Ты держал меня на коротком поводке и смеялся нашему Сиру в лицо, когда он делал тебе об этом замечания! Вильгельм поднялся, показательным жестом отряхнул пыль с колен, и высоко подняв подбородок, стал говорить с мрачным призрением. — Ты думаешь что-то измениться? Я все так же буду держать тебя от этого тирана подальше. Ты не станешь юродивой сумасбродкой, что истребит наш род в Его жажде крови. Это Густав обожал диаблери и толкнул тебя на этот грех. Наш Сир убил своего Сира, выпил его силы и каждый раз, когда ты пьешь вампира он навязчиво уговаривает тебя совершать это преступление вновь и вновь. Ты сходила с ума от всех этих загнанных и истребленных душ, и у меня не было другого выбора. Мне необходимо было взять тебя под контроль! — Контроль! Тебе только и нужен был контроль. Ты его получил! Поздравляю! Но клянусь, это ненадолго. Когда Густав поймет, что ты играешь против него, ты не проживешь и секунды, я сама лично приду уничтожить тебя и поглотить твою проклятую душу! — Что ж. Тогда не жди! — Вильгельм дернул воротник рубашки, открывая ей свою шею. — Убей меня сейчас. Зачем дожидаться унизительной команды твоего хозяина. Ты цепная псина, разберись с непокорным и докажи и себе и ему, чего стоит ваш непоколебимый союз! — Думаешь, я не смогу? — Катерина напряглась, обнажая клыки. — Я в тебе не сомневаюсь… Палач прыгнула и он с трудом смог устоять на ногах. Обняв ее, он позволял женщине пить. Хотя в нем и так почти не осталось крови, Вильгельм чувствовал себя счастливым. Все эти глупые слова, споры, ругань. Все не имело более никакого значения. Пусть их обоюдная ненависть всегда существовала и заставляла строить козни за спиной друг у друга. Но теперь Катерина говорила об этом открыто, и внезапно это стало приносить жесточайшую боль. — Лучше умереть от твоих клыков, в твоих объятьях, чем публично униженным на суде у Густава. Катерина вздрогнула. — Я люблю тебя. — Шепнул ей Вильгельм, он хотел, чтобы это были прощальные слова. Но внезапно Палач остановилась и отпустила его. Крови в вампире почти не осталось. Красная пелена застила глаза и Вильгельм с трудом мог ощущать себя. Зверь рвался наружу, желая уничтожать, насытиться, спастись. — Почему ты остановилась? — С трудом сказал он, не в силах даже шевелить языком. — Потому что не хочу, чтобы ты умер с этой ложью на устах! — Катерина смотрела на него с призрением. — Признай, что все это игра! Что ты просто издеваешься надо мной, чтобы поднять себе цену! — Это не игра. Ритуал не удался, Катерина. Я связан с тобой навечно. — Чушь! Ты пытался убить меня, ты выставил меня из Шарлоттенбурга! — Она говорила все так же тихо, но уже не так агрессивно. — Я пытался. — Сенешаль усмехнулся, но этот звук был больше похож на рык голодного волка. — Я действительно пытался. А потом пытался спасти, пытался извиниться перед тобой. Я ошибся Катерина. И Тремеры тоже. — Отлично. Но я все равно не верю! Вампирша отошла, оставляя Вильгельм сидеть на полу, почти обескровленного и почти потерявшего контроль. — Ты будешь убивать меня или я могу, наконец, расслабиться и отпустить своего Зверя? — Вильгельм попытался пошутить. Подняв взгляд, он посмотрел на женщину, что стояла всего в нескольких шагах и в задумчивости покусывала кончики пальцев. Посмотрел на юношу, что старался быть неприметным, но все же наблюдал все это со стороны. На живого, полного крови юношу, что смеялся сейчас над его слабостью. И всегда смеялся, несмотря на то, что Бэн всего лишь смертный раб, а Вильгельм вампир которому пятьсот лет и в его руках огромная безграничная власть. Власть над смертными и бессмертными. Огромное количество дисциплин, неутомимая мощь крови… крови… КРОВИ! *** — Ты был без сознания десять минут. У меня нет подходящей для тебя одежды, а Густав хотел нас видеть. Срочно. Катерина сидела рядом с Вильгельмом и похлопывала по руке, как заботливый отец похлопывает провинившегося школьника. — Ужасно. Я ничего не чувствую! — Вильгельм попытался пошевелиться, но его тело было связано, перекручено так, что он не мог даже пальцем дернуть. — Я же говорил, что голоден. Я предупреждал, что на грани Безумия. Кого я покусал? Бэн не пострадал? — К твоему счастью – нет. Но ты успел хлебнуть его крови, чем очень меня огорчил. Я так же немного добавила тебе своей, чтоб ты мог в себя прийти. Сейчас я тебя развяжу, ты соберешь остатки своего тряпья и уберешься из моего дома. И более тут никогда не покажешься! Катерина говорила строго, но без злости. — Я сказал тебе правду. Я связан с тобой Узами, ты мне очень нужна и я не отступлюсь. — Мне все равно. Я просто хочу, чтобы ты убрался! — Катерина отвела от него взгляд. — Хорошо. Вильгельм покорно дождался, пока она его развяжет. Собрал с пола растерзанную рубашку и пиджак. Все его идиоты слуги сидели в Шарлоттенбурге, и никто не удосужился подогнать ему карету и новую одежду, хотя все знали, где он находится. И смотря на спустившегося с верхнего этажа Бэна, что заботливо помогал Катерине одеваться, Вильгельм почувствовал себя ничтожным неудачником. Пусть его политические, стратегические, экономические планы сделали его самым богатым и могущественным вампиром Пруссии, его умения и навыки не помогли ему избавиться от Уз с Катериной, получить самого обученного и верного слугу в Берлине и сохранить любовь своей сестры. — Что теперь с нами будет? — Расстроено произнес вампир, имея ввиду их чувства. — Густав известит нас об этом через час. И не советую опаздывать. В Берлинский дворец прибыла Селина. Услышав ее имя, Вильгельм пошатнулся. Почти два месяца он провел в разъездах, строя отношения и уничтожая врага. Сенешаль слышал много слухов, знал о приближении Бруджа. Но никак не ожидал, что одна из самый древних живущих сейчас Каинитов окажется в их городе. Выбравшись из замка, Вильгельм беспомощно осмотрелся. Ему срочно требовалась одежда и экипаж, чтобы добраться до дворца, а просить что-либо у Катерины он уже не рискнул. Его тело все еще страдало от ее когтей, он был голоден и, хотя Палач слегка накормила его, Сенешаль не мог сосредоточиться ни на чем кроме еды. А когда он связался со слугами и потребовал доставить ему необходимое, оказалось, что Анжело и Ромео уже в Элизиуме, а другим слугам он не слишком доверял в выборе одежды. Подтверждая его ничтожность, из замка вышел Бэн, быстрым шагом подошел к Вильгельму и вручил сверток с военной формой. — Госпожа выказала вам свою милость. — Сказал слуга холодно. — Лошадь Ангелины ждет вас на заднем дворе. Не забудьте вернуть ее. — Последнюю фразу гуль добавил тихо, уже уходя. Вильгельм не посчитал нужным ответить. Бэн выказывал ему презрение всегда. Раб ненавидел Сенешаля еще с тех незапамятных времен, когда был обычным конюхом. Когда-нибудь мальчишка добьется достаточной власти, получит становление и Вильгельму придется столкнуться со всей глубиной его ненависти. Но вампир старался не думать об этом. *** (Берлин, Берлинский Городской дворец. 3 марта 1813 год. Ночь) Среда. (Вильгельм) Вильгельм, как не спешил не смог добраться вовремя и чувствовал себя крайне паршиво, когда заявился в зал Элизиума с опозданием под пристальным взглядом своего Сира. Подземный зал Берлинского дворца был переполнен. Пятеро незнакомых вампиров и с десяток гулей толпились в центре комнаты. Все оставшиеся Вентру Берлина так же собрались подле Принца в сопровождении своих слуг. Сенешаль, стараясь сохранить лицо, прошел до громоздкого кресла Сира, и вежливо поклонившись, занял свое место. — Что ж, продолжим, — сказала невысокая темноволосая женщина, испепеляя Вильгельма взглядом. — Да, — Принц показательно равнодушно кивнул. — Я рассмотрел ваши условия. Я позволяю Бруджа разместиться в моем городе, пока не закончиться война. Ваша помощь ценна и будет вознаграждена по достоинству. Берлин благодарен вам, Селина и вы получите все необходимое. — Я не собираюсь засиживаться. Меня ждет Париж. Не была там почти триста лет и надеюсь, Франсуа будет так же рад моему появлению, как и вы. Особенно когда армия Суворова войдет в его город с победоносными барабанами. — Так же жду этого с нетерпением. И сопровожу Прусскую армию. Франсуа должен мне кое-что. Троих моих детей. И квадригу. Селина звонко рассмеялась, взмахивая руками и откидывая волосы за плечи. Женщина была одета в российский военный мундир, перешитый под ее статную, пышную фигуру, на поясе у нее висел старинный мушкет и кисет с порохом. Не считая этой детали, она выглядела вполне современно. Ее окружение так же было одето в военную форму. Четверо мужчин, все разные ростом, цветом глаз и волос. Они казались ничем не объединены. Но приглядевшись легко было заметить, что все они яростно охраняют Селину. — Вернемся к вопросу о Примагенате. — сказала Селина, с улыбкой смотря на Принца. — Мне не нужен подставной совет. — Густав встретился с ней взглядом и Бруджа помрачнела. — Но, я готов предложить Робину за старания другой статус. — Слушаю. — Член твоего клана, а так же наставник твоего Дитя станет Сенешалем Берлина. — Объявил Густав, и Вильгельм от возмущения шагнул к нему. — Что? — Старший Сын Принца не собирался лишаться своей должности вот так просто. — Я обеспечиваю Город, я пекусь о его благосостоянии! Только благодаря мне человеческий скот пришел к мирным решениям и между Пруссией и Россией сейчас заключен мир. Я вытягивал нас из кризисов, поддерживал твои войны. И теперь ты просто выкидываешь меня за борт, отдавая мое место безродному! После громких слов Вильгельма в зале повисла тишина. Густав даже не повернулся на реплику своего Дитя, и озлобленно дергая губами, с силой сжал подлокотник своего каменного трона, от чего гранит треснул и посыпался мелким песком из-под его пальцев. В то же мгновение Вильгельм вздрогнул и, пошатнувшись, упал на колени. Из его носа и ушей потекла кровь, и он сдавленно захрипел, словно что-то ломало его изнутри. — Простите, Сир. — Произнес вампир, с трудом двигая не подчиняющимися губами. — Я приму вашу волю и поддержу нового Сенешаля как вы и желаете. Селина, наблюдающая гнев Густава воплоти, лишь усмехнулась и, не шевелясь, смотрела на страдания провинившегося Отпрыска. — Вильгельм. Ты получишь в качестве домена город Шарлоттенбург, и не будешь вмешиваться в политику Берлина. Место Сенешаля займет Робин, и все Каиниты примут его с распростертыми объятьями по моему указу. — Принц все еще был недоволен и Вильгельм не мог даже шевельнуться сраженной силой его ментального контроля. Тело Вильгельма болело и кровоточило, и ему не удавалось даже остановить кровь. — Подайте чашу, мое Дитя изопьет вите моей гости. Дабы подтвердить свою верность ей. И изопьет из меня, чтобы в нем остыл жар противоборства. Катерина слегка покосилась на Сира, но промолчала. Сейчас было бы самым удобным моментом сообщить, что Вильгельм стер все Узы и свободен от них навсегда. Это бы привело к мгновенной казни ее брата. Но почему-то, именно сейчас ей не хотелось этого. Палач была уверена, что у нее еще не раз будет подобная возможность. Вильгельм раздавлен, ослаблен, выброшен и он не будет более вести себя с ней, как хозяин с рабыней. А значит, она вновь займет ведущую позицию в их паре. Совет продлился еще не долго. Явился Робин принять из рук Густава символ власти Сенешаля, Селена внимательно наблюдала и кивала во время свершения обряда. Явились Борис и Изабелла, что опустили колени, сначала перед создательницей, а лишь потом перед Принцем. Все то время Вильгельм не мог шевельнуться, унизительно сидел рядом с Сиром и истекал кровью, показывая свое падшее положение. Его напоили кровью Селины и кровью Густава, но даже этого не хватало, что бы заполнить его пустующее тело. С каждой секундой, что продолжался этот бессмысленный балаган, он слабел, терял все больше и все сильнее желал выпустить Зверя. Пусть его даже убьют после этого. Вильгельм чувствовал себя проигравшим. И так оно и было. Бывший Сенешаль покинул зал Элизиума последним. Катерина тоже задержалась, но Сир кивнул ей и женщина ушла. Вильгельм вышел в приемную, с трудом передвигая ноги и все еще не в состоянии остановить кровотечения. Густав был настолько силен, что Вильгельм даже не представлял, как возможно с ним бороться. В приемной сидело слишком много свидетелей и Вильгельм, опустив голову, поспешил к выходу. Но заметив девушку из стада Петра, он остановился. Кроме того Дита делала ему какие-то знаки, приглашая сесть рядом. Мужчина присел на скамью, и устало взглянул на смертную. — Простите, — тихо зашептала принцесса, прикладывая ладошка ко рту, словно это могло бы сделать их разговор более приватным. — Я хотела бы вчера прибыть к вам, но Катерина приказала мне и Бэну не покидать Кормфилд. Ее слуга не дал мне возможности накормить вас. Я сожалею, — Дита игриво заглядывала ему в глаза, и Вильгельм покачал головой. Все эти детские игры, наивное ребячество Катерины и девчонки напоминало фарс. После всего того что с ним сейчас произошло это не имело уже никакого значения… — Приезжай сегодня ко мне. — Устало указал вампир. — Скажи Тремеру, я оплачу все. — Я заеду. Петру не обязательно знать. Я бы была тебе благодарна, если бы ты не сказал ему, что вчера я пропустила нашу встречу. Я извиняюсь, я правда не хотела… Вильгельм не слушал ее более. Наивные оправдания. Детские причитания, просьбы, игры. Как он докатился до такого? Самый властный, богатый и знаменитый вампир Берлина теперь просто владелец домена Шарлоттенбург. Даже не владелец, а смотритель, так как весь Бранденбург был в распоряжении Густава. Кроме того Принц запретил ему вмешиваться в политику города. Это был удар ниже пояса, ведь все дела, что вел он с последние столетие – это политика Берлина. Впрочем, Узы более не властны над ним, а значит, тайно он может ослушаться приказа Сира. Рискнуть ослушаться… Выбравшись из дворца, Вильгельм встретил свою свиту. Анжело, Ромео, двое телохранителей и старший финансист наперебой спрашивали его о здоровье. Протягивали свои ярки одежды взамен его солдатского костюма, предлагали помощь, подмогу, крови, лошадей… Вильгельму казалось все это мелочным, бессмысленным и он разогнал их. Приказав не появляться у него на глазах в ближайшее десятилетие. Лошадка Ангелины одиноко стояла привязанная у столба. Все остальные гости разъехались. Подойдя к животному вплотную, он заметил стоящую за лошадью женщину. Катерина вышла на свет и загадочно прищуриваясь, посмотрела на брата. — Пришла забрать кобылку? — Спросил Вильгельм мрачно. — Возможно. — Катерина подошла ближе и положила руку ему на плечо. — Если это твоих рук дело, то поздравляю. Ты на коне, а я втоптан в грязь. — Ты прекрасно знаешь, что я не имею такого влияния на Сира. Это все Робин, Борис и Изабелла. И я не стала бы так поступать с тобой. Не в моем стиле. Кроме того, я считаю тебя полезным и важным членом семьи. Ты много сделал для города и Сира и я удивлена… Вильгельм не дал ей договорить, подхватив ее за талию, он прижал Палача к губам. Он осторожно ласкал и покусывал ее губы и с радостью отметил, что она легко сдалась и поддается на его ласки. — Поехали ко мне, я приглашаю тебя в Шарлоттенбург, и он может быть твоим домом. — Я… — Катерина тяжело вздохнула. — Не хочу вновь попасть в твои сети. Сир велел мне смотреть за городом, и я не подведу его. — Я не буду задерживать тебя надолго. Клянусь. Я сам буду отправлять тебя на границы, сам буду провожать, и если пожелаешь, то окажу помощь в любом деле. — Прекрати эту болтовню. Катерина отстранилась и замолчала. — Ты, правда, теперь с Дмитрием? — Спросил вампир холодно. — Не твое дело! — Катерина сжала губы и обижено отошла в сторону. Вильгельм кивнул, запрыгнул в седло и более не поворачиваясь к женщине, умчался в своей домен.