В поисках человечности

Часть 08. Обвинение // Очень энергично действовал корпус Витгенштейна. Передовой отряд из его корпуса под началом генерал-адъютанта Чернышёва вошёл 4 марта в Берлин, оставленный накануне французским гарнизоном. 11 марта в освобождённую столицу Пруссии с триумфом вступили основные силы Витгенштейна. 17 марта к войскам Витгенштейна (20 тыс.) в Берлине присоединился прусский корпус Йорка (30 тыс.), чтобы совместно действовать в рамках русско-прусского союза. Затем Витгенштейн вместе с прусскими частями двинулся к Магдебургу на Эльбе (опорная крепость французов на западной границе Пруссии), где союзники отбили попытку французов сделать вылазку на Берлин. Убедившись в отсутствии угрозы для Берлина с этого направления, Витгенштейн в 20-х числах апреля двинулся на юг к Лейпцигу для соединения с армией Кутузова. Отряд генерал-лейтенанта Левиза (12 тыс.) Витгенштейн оставил блокировать прусский Данциг в устье Вислы (Данциг капитулировал 24 декабря 1813). Корпус Чичагова, вскоре перешедший под начало Барклая-де-Толли, осаждал крепость Торн на средней Висле. Торн капитулировал 16 апреля, что высвободило русский корпус (12 тыс.) как раз к началу сражений с армией Наполеона в Саксонии. *** (Берлин, Alte Leipziger Straße 8. «Liebe Haima». Тремерская капелла. 8 марта 1813 год). Понедельник. Рыжеволосая девушка, с головы до пят покрытая веснушками зашла в общую спальню стада, и устало опустилась на одну из постелей. — Тут занято, — крикнула ей Нини, и тут же отвернулась, беседуя о чем-то с подругой. — А где свободно? — Спросила рыжая растерянно. — Не знаю. Тут вроде все занято, — грубо ответила ей Нини, даже не оборачиваясь. Рыжая девица поднялась и, захватив с собой свой сверток, вышла из комнаты. В дверях она столкнулась с Дитой, которая в одной сорочке вбежала в спальню и кинулась к сундукам, спешно выбирая себе платье. — Ты опять все разбрасываешь! — Закричала на нее Нини, смотря, как девушка выбирает себе одежду. — Меня клиент ждет, некогда, — крикнула в ответ принцесса. Выбрав светлое платье в стиле ампир Дита быстро натянула его на себя и заколола пояс булавками, усаживая его по фигуре. Не обращая внимания на ругань Нини о том, что не мешало бы за собой убрать, девушка выбежала из спальни. За порогом принцесса перевела дух, успокаиваясь, и медленным шагом направилась к подземной комнате. — Она всегда такая суровая, — остановила ее разговором незнакомая рыженькая. — А? — Удивилась Дита. — Эта темноволосая, она всегда ругается? — Утонила новенькая. — Сложно сказать. — Дита задумчиво разглядывала незнакомку. — Меня зовут Сабина. Я только переехала, но мне даже места не выдали. — Обратись к Когану, — Дита махнула рукой наверх по ступенькам. Но, задумавшись, быстро добавила. — Подожди тут. Я закончу с клиентом и помогу тебе. Сабина послушно кивнула и присела у дверей, прислонившись к обшарпанной каменной стене спиной. Дита спустилась в комнату, где ее ждал Каспар. Вампир сделал вид, что не заметил ее опоздания и с привычным равнодушием испил из девушки. Дав ей немного крови, он покинул помещение. Дита выбежала за ним следом, стараясь не мешаться под ногами, и не привлекать лишнего внимания Каинита поспешила к Сабине. — Кто тебя привел сюда? — Спросила Дита решив проводить девушку до Когана. — Марианна, — ответила Сабина. — Сказала, чтобы я сама выбирала себе место в спальне и завтра приступила к работе на кухне. Полчаса перечисляла мне мои обязанности и привилегии. — Девушка вздохнула, — но как-то все не сладко выглядит. — Вот как? — Удивилась Дита. — Обычно всем всё нравится. — Как может нравиться работать по семь часов на кухне, а потом еще десять обслуживать мужчин за еду? Меня, конечно, радует, что жилье предоставляют и на чаевых можно неплохо разжиться, но раньше я намного проще жила! — Так почему же не уйти? Пока можешь! — Дита внезапно схватила девушку за руки, от чего та опешила. — Я бы с радостью. Но мне некуда идти. Мои родители умерли, мне наследства не оставили, я жила в доме жениха вместе с его матерью, мой суженый в армии, и надеюсь что скоро вернется домой. Его матушка погибла, у нас был пожар, и у меня нет больше дома. Один хороший мужчина посоветовал мне поискать работу тут… — Работать проституткой не выход. Ты могла бы пойти прачкой или посудомойкой в приличный дом. Если хочешь я попрошу знакомого, он напишет тебе рекомендации, и ты пойдешь гувернанткой! Дита продолжала держать Сабину за руки и смотреть ей в глаза, и рыженькая опустила взгляд словно стесняясь. — Я не могу, — произнесла Сабина сдавленно. Ее глаза потускнели, словно она потеряла себя. — Ясно. Дита расстроено отпустила девушку и повела дальше. Очевидно, гипноз Марианны не так хорошо подействовал на новенькую, что она еще понимала, что жизнь, которая ее ждала в капелле, не была настолько райской, как пытались представить это ее владельцы. Но промывки мозгов было достаточно, чтобы лишить Сабину воли и решительности для спасения. Принцесса проводила Сабину до Когана. Тот критично осмотрел новенькую. Девушка была очень худощавой, несмотря на довольно широкую кость и крепкие руки она выглядела голодающей и измученной. Впрочем, у нее был здоровый цвет лица, крепки зубы и ясные карие глаза, что в сочетании с ее рыжими волосами казались бордовыми. — Койку что ли не найти? — Спросил Коган грубо. — Вообще-то, все постели заняты, — вмешалась Дита, не позволяя Сабине самой оправдываться. — Не может быть. Вчера ночью Ингред похоронили, значит, должно быть место! — Настаивал Коган. — Она спала вместе с Петрой! Ты потому Ингред и скормил Изабелле! — Тихо девчонка! — Коган нервно огляделся, проверяя, что их никто не слушает. — Ладно, выделю ей соломы охапку. — Спать сейчас на полу, в это время года – равносильно смерти! — Не унималась принцесса. — Тебе проще ее сразу убить! — Замолчи! — Шикнул Коган, поняв, что спорить с Дитой бесполезно. — Если так беспокоишься, уложи в своей комнате пока, а к завтрашнему вечеру собью ей кроватку. Гуль стоял, постукивая пальцем по своей бородке, и дожидался когда девушки уйдут и оставят его в покое. Но Дита продолжала упрямо смотреть на него, требуя большего. — Сейчас ничего не могу поделать! — Воскликнул мужчина, не выдержав ее взгляда. — Или ты за меня на кассе постоишь, и заодно клиентов встречать будешь? Вот кстати идет, наверняка к тебе, — Коган махнул рукой на появившегося в дверях Эриха, и Дите пришлось прекратить спор. Принцесса быстро уселась за свой столик в общем зале, который поставили немного отдельно от остальных и обычно он был заполнен рекламными бумажками и другой ерундой, отпугивая обычных посетителей. Сабина же не зная, куда себя деть, осталась у стойки Когана, посматривая то на бородатого распорядителя, то на невысокого статного священника, что улыбнувшись сразу направился к Дите. — Отправляйся во вторую комнату, — тихо шепнул вампир принцессе вместо приветствия. Сам же направился к Когану. — Доброй ночи, — произнес слуга, низко кланяясь и протягивая руку, чтобы принять деньги за «бездонный сосуд». — Не надо лишних движений, раб, — сказал Эрих, — я слишком броско сегодня выгляжу. Если кто-то заметит, что я плачу за девушку, это плохо отразиться на репутации Серого монастыря. — Я не могу отдать вам ее кровь бесплатно, — вежливо улыбнулся Коган, но руку не убрал. — Тогда оплати из своего кармана! Коган дернулся было вслед за вампиром, но останавливать его не решился. Эрих твердым шагом направился в служебные помещения, не обращая внимания на смертного. Но у второй комнаты священника встретил хозяин капеллы. С беспристрастной улыбкой Петр повторил жест своего слуги, и Эрих отсыпал ему монеты. — Я бы заглянул к вам и оплатил все как подобает и по этикету! — С призрением отметил Шериф. — Не люблю давать в долг. Пусть даже на несколько минут. Так что в следующий раз меняйте очередность своих действий. — Учту. — Эрих взял себя в руки и быстро вошел в комнату, закрыв двери прямо перед носом Тремера. В комнатке, красиво оформленной и обставленной, стояла Дита и что-то объясняла рыжеволосой девице, с появлением клиента Дита выпрямилась по струнке и, оправдываясь, заговорила: — Я велела ей уйти, а она не слушает. Кажется, ей плохо обработали сознание, и она не понимает что происходит! — Я все прекрасно понимаю! — Воскликнула Сабина, отталкивая от себя руки принцессы. — Марианна мне подробно объяснила, зачем я здесь и что надо делать! — Уходи! — Холодно велел вампир. — Твоя кровь мне не подойдет. — Я не предлагаю вам крови! — Сразу воскликнула Сабина. — Я хочу рассказать историю, которая должна заинтересовать именно вас, Шериф. Дита изумленно переглянулась с Каинитом. — Когда мне было десять, я играла весь вечер и задремала на чердаке. Ночью в наш дом пришел человек, высокий, худощавый, в дешевой одежде и от него странно пахло смертью. Он был вампиром! Я наблюдала за ним в щель в досках, и я видела, как он укусил мою мать. Выпил ее крови, выпил до дна и бросил на кровати. Моя мать сгнила заживо, превратилась в разлагающийся труп, а вампир стал пить моего отца. Он бросил два отвратительных трупа, что мгновение назад были моими родителям, а после этого сжег дом! Я спаслась лишь чудом, но у меня остались шрамы, напоминающие мне об этом событии! — На одном дыхании выпалила Сабина. — Отвратительное нарушение Маскарада. — Спокойно произнес Шериф. — Вы накажете виновного? — С надеждой спросила Сабина. — С чего ты взяла, что наше общество наказывает за такие проступки? — Вопросом на вопрос ответил Эрих. — Марианна мне рассказала о законах Камарильи. Я все знаю о вашем обществе! — Нашла, что ответить рыжая. — Интересно, зачем Марианне посвящать тебя в такие подробности, если ты всего лишь еда? — Эрих прищурился и подошел к девушке ближе. — Мой покровитель велел ей это, — ответила Сабина, немного смутившись, встретившись с разноцветными глазами вампира. — Твой покровитель знал о случившимся? — Да, я рассказала ему об этом, и он направил меня сюда. — Ясно, — спокойно ответил Шериф. — Ты можешь идти, я обо всем позабочусь. Сабина покорно кивнула и вышла за дверь. Дита ошарашено стояла неподвижно и, сжав ладошки, старалась не выдать своего волнения. — Что вы предпримите? — Обратилась принцесса к вампиру, когда рыженькая ушла. — А что, по-твоему, я должен предпринять? — Удивленно спросил Шериф. — Почему ты не стер ее память? Почему ты не узнал о том, кто ее загадочный покровитель? — Дита была в шоке. — Зачем? Марианна явно хотела, чтобы Сабира это рассказывала, и чтобы об этом узнал я. Вампир растянул высокий ворот рясы и сел в удобное глубокое кресло. — Присаживайся рядом, покорми меня скорей! — Сказал он, словно забывая об услышанном. — Я так не могу! — Дита с отчаяньем смотрела на двери, где скрылась новая девушка стада. — Ну чего тебе надо? Хочешь, чтобы я тратил свое время на бесполезную девчонку, которая повторяет кем-то внесенную команду? — Да, она будет говорить это и не раз! — Дита кинулась к вампиру, садясь ему в ноги, — прошу тебя Эрих, сотри ей эти воспоминания, учитывая, что ты понимаешь, что они ложные. — Если тебя так беспокоит судьба Варана, ты бы могла сама разузнать, кто так сильно его не любит. Смертная не расскажет эти выдумки никому лишнему. Ее «покровитель» наверняка об этом позаботился. А лезть в споры Варана и его оппонента мне сейчас не охота. — Эрих показательно вздохнул. — Вот почему тебе не сидится, Дита? Почему тебя так волнует эта надуманная справедливость и верность, когда в нашем мире, в мире Джихада ее не существует? — Я просто не хочу, чтобы пострадал невинный! — Дита опустила взгляд, понимая, что выдает свои чувства, а этого Дмитрий бы очень не хотел. — Варан начнет действовать агрессивно, если узнает, что подобная девица была, а я вмешался. И возможно даже посчитает меня причастным. А он точно узнает, так как Марианна общалась с новенькой и та наверняка рассказала ей свою историю. Поэтому я лучше постаю в сторонке и посмотрю, чтобы действия Дмитрия и его противника не перешли границ дозволенного. — А если кто-то посчитает эту историю правдивой? Если доложат Принцу и Дмитрия приговорят к смерти за нарушение первой традиции? — Дита старалась говорить спокойно, но ее голос дрожал. — Никто этого не сделает. Во-первых, выйти на «покровителя» новенькой слишком просто, а значит узнать, кто создал угрозу нарушения. Так же Варан сам не лыком шит. Эрилес подымет Яснотку, и Носферату будут прикрывать друг друга, а тогда быстро раскроется, что воспоминания ложные. Если к тому моменту Варан будет уже наказан, то его противника отправят в подземелья с колом, или вышлют из города за подобные шуточки. А он явно того не желает. Так что в случае реальной угрозы противник сам попытается Варана избавить от подозрений или помочь ему, сажая на услуги. — Я все же переживаю. — Тогда разберись! — Эрих рассмеялся. — Сделай бесплатное одолжение Дмитрию, и развлеки меня своими дедуктивными способностями. — Я поговорю с Сабиной и все узнаю. — Дерзай. И хватит уже болтать. Я очень голоден и ты тратишь мое время. Дита покорно поднялась и присела к Эриху на колено, позволяя ему укусить себя. — Будь осторожна, — сказал вампир, на прощание. — Каиниты не любят, когда кто-то вмешивается в их игры. *** (Берлин. 10 марта 1813 год). Среда (Вильгельм). Вильгельм твердым шагом пересек улицу и остановился у двухэтажного кирпичного дома построенного не менее пятисот лет назад. На крыше, пристроившись на водостоке, сидела маленькая человеческая фигура, которая больше напоминала обезьяну, чем женщину. И как только вампир вошел в помещение, она проскользнула к окну, прижимаясь к пыльному толстому стеклу наблюдая за событиями. Вильгельм встречался с Каспаром и хотя младший брат не хотел перечить распоряжению Принца, с Вильгельмом он вел дела уже более ста лет, с Робином же не имел ничего общего и новый Сенешаль не вызывал расположения и доверия. Каспар предпочел пойти против Густава, но получить ценную поддержку от влиятельного вампира. — Приветствую Вильгельм Равенсбург. — Секретарь поклонился и повелительным жестом пригласил гостя пройти в залу. Бывший Сенешаль сел в глубокое кресло и расслаблено вытянул ноги. — Чувствую себя как в заслуженном отпуске. Занимаюсь своими делами, развлекаюсь. Наверно иногда такое стоит пройти. — Понимаю. — Каспар и не собирался спрашивать о делах брата. — Ты же выглядишь подавленным и измученным. Как ведутся дела с Робином? — Ты сам прекрасно знаешь, что никак. Я пытался включить его в переговоры, пытался рассказать о планах Вентру. Его ничего не интересует кроме своих личных целей, о которых мне ничего не известно. Он часами о чем-то беседует с Густавом, строит какие-то домыслы и выбивает территории для Селины. — Звучит впечатляюще. Возможно, Пруссия объединится с Россией. Это означает огромные влияния, безграничные капиталы и реки дешевых товаров. Россия богата и там есть, что взять. И нам достанется. — Мне не кажется, что этот союз принесет нам хоть что-то. Весь замок пропах приближением беды. Робину не место в Берлинском дворце. Как и Селине в Берлине. — Не надо громких слов и заявлений. — Вильгельм со снисходительной улыбкой опустил подбородок. — Время покажет кому там место. Каспар сердито свел брови. Вильгельм прекрасно понимал, о чем говорил младший из оставшихся в живых отпрысков Густава. Но после своего изгнания не желал принимать участия в проблемах высшего света. Вильгельм ушел в подполье, начав свое собственное дело, привлекая внимания инвесторов из разных концов света и приманивая к своим золотым горам самых сильных и могущественных каинитов. Вот только Каспар не входил в их число, и это порядочно раздражало вампира. — Будь уверен, курфюрст объявит войну Франции в ближайшие несколько дней. Я дал ему четкие указания, как и с кем вести переговоры и Селина не разочаруется. Пусть твои войска будут наготове, вскоре им придется вступить в настоящую войну и надеюсь, наше с тобой посещение Парижа будет устелена телами убийц наших братьев и сестер. — Фридрих Вильгельм III сильно ослаб после смерти жены. Твой контроль над Пруссией уже не тот, что раньше. — Заметил Каспар. — Да, он так же потерял свою старшую дочь. И младшая серьезно больна. Хорошо хоть сыновья в здравии и благонадежны, что я могу быть уверенным что Пруссия после смерти Фридриха перейдет в достаточно крепкие и мне подчиненные руки. — Ты уже готов поменять третьего на четвертого? Вильгельм рассмеялся. — Нет, у меня есть подозрения, что нынешний король проживет еще очень долгую полную скорби по своим потерянным женщинам жизнь. — Поэтично. Каспар стал еще мрачнее. Он надеялся, что эта встреча будет плодотворна и даст ему пути решения проблем с Робином и Густавом, который отдалился от своих детей. Но Вильгельм не собирался делиться своими планами, откровенно посмеивался и делал вид, что он более не имеет никакого отношения к великой семье Вентру. — Я слышал о вашем новом проекте. — Тихо произнес Каспар, надеясь хоть как-то разговорить брата. — Ты вкладываешь средства в новую Англию, в железнодорожные пути, в банковское развитие Пруссии, в химическую промышленность и образование. Все это очень похвально, но раньше эти капиталы обогащали Берлин, а теперь деньги уходят в никуда. Вильгельм не ответил, лишь загадочно кивнул. — Брат! — Каспар выпрямился и строго посмотрел на собеседника, — я долго сотрудничал с тобой. И теперь хочу принимать участия в твоем проекте. Я знаю, что ты не ошибаешься и готов поддержать тебя как материально, так и всеми своими силами, что насчитывает сейчас более ста тысяч солдат. — Что ж. Я позволю тебе присоединиться. При условии, что наш разговор останется тайной, и ты никому и никогда без моего позволения не скажешь об услышанном. — Да… но за нами следит Катерина, подслушивает с самого начала. — Каспар смущенно указал на окно, за которым маячила белая тень. — Палач не подслушивает. Она пришла полюбоваться мной. — Усмехнулся Вильгельм, и Катерина оскалилась на его слова, стукнула ладошкой по стеклу и исчезла из виду. — Теперь мы одни, — вздохнул Каспар. — Да, мой друг. И я расскажу тебе о своих новых проектах. — Поднявшись, он встал напротив брата. — Но ты никому не расскажешь о В.И.Оте без моего позволения, — Вильгельм смотрел Каспару в глаза и приказ был столь глубок, что младший вампир даже не пытался противиться. — Я сделаю, что ты скажешь… Вильгельм вышел из дома и остановился перед покрытой мокрой грязью дорогой. Его экипаж перепаковали, поставив его в двух кварталах от дома, чтобы не привлекать внимания и Вентру предстояло прогуляться по холодной ветреной улице. На углу дома сидел закутанный в шаль мужчина без ноги и протягивал руку в надежде получить хоть пфенниг. У него на коленях спали двое замерзших ребятишек. Вильгельм глубоко вдохнул их запах и поморщился, ускоряя шаг. Дети были мертвы уже несколько часов, а их отцу оставалось не больше. Зимой люди умирали от холода и голода, летом от жары и болезней. Его новый проект должен был изменить все. Вильгельм создавал великую империю, которая должна была улучшить жизнь человечества. Он шел вопреки желаниям Сира, желаниям многих старейшин. Вильгельм собирался открыть знания смертным, совершить технологическую революцию. И заработать на том миллиарды. У кареты его караулила Катерина и, заметив ее, он довольно улыбнулся. Женщина, как ни старалась, не могла противиться Узам Крови. Ее тянуло к нему, не меньше чем его к ней. И ее периодическое появление то тут, то там давала Вильгельму надежду, что когда-нибудь холодное сердце подруги растает, и она вернется в его дворец. — Не убегай! — Попытался остановить он ее, когда Палач кинулась прочь. Но Катерина не остановилась и исчезла где-то между мрачных почерневших от воды домов. Вильгельм опустил плечи, и сев в экипаж приказал слугам трогать. Потеряв должность Сенешаля он действительно обнаружил прорву свободного времени. На него больше не давили Узы Сира и не тяготили невыполнимые обязательства перед городом. Он был волен поступать, как пожелает и понял, что именно этого и пытался добиться, отправляясь к Тремерам. Он получил свой собственный домен, получил время, которым он мог управлять. Не хватало лишь Катерины в его постели. Теперь бы он мог посветить ей недели, месяцы, года. Вечность в его распоряжении. И он хотел потратить ее на любовницу и собственный город. Любой город, в котором все признают его Принцем. Выйдя из кареты, Вильгельм замер. Словно что-то кольнуло его изнутри и, подчиняясь инстинктам, он резко обернулся. Катерина сидела на крыше повозки. В плотно ушитом военном костюме, в тяжелых кожаных сапогах. Неровно остриженные волосы торчали во все стороны непослушными прядями, от чего она была похожа на чертенка. Палач улыбнулась, обнажая белые зубы на черном от пыли и весенней грязи лице. И Вильгельм протянул ей руку, приглашая спуститься. — Не буду мыться! — Рыкнула она, продолжая широко улыбаться. — Я сам тебя почищу. Никто из слуг не притронется к тебе без моего позволения. — Все равно не хочу! Если хочешь любить, люби такую, какая я есть! — Произнесла она с еще большим вызовом. Вильгельм покорно улыбнулся и опустил голову, стараясь скрыть, насколько это его радует. Но вслух произнес: — Это мой дом, ты знаешь, как я не люблю грязь! Тебе придется пойти на уступки, если хочешь быть со мной. Катерина задумчиво закатила глаза, ее не волновало, что Вильгельм играет с ней, пытается удержать или воспользоваться. Катерина была бы рада, если бы он ей воспользовался, потому что жить без него становилось невмоготу. — Я вызову Бэна. Он займется моим внешним видом. Палач, наконец, приняла протянутую руку и спустилась с повозки. Встав напротив мужчины, ее затрясло от нетерпения. Она желала и ждала этого момента. Считала каждую ночь, что провела не подле любовника. Мечтала оказаться рядом и почувствовать его кровь на своих губах. Бросившись к нему на шею, Катерина прижалась к его губам. Целуя Вильгельма, она забывала обо всем. Вампиры предают друг друга, прячут колья под подушкой, приглашая в свою постель. Травят гнусные шуточки за спиной и поливают обидными комплиментами. Вампиры ненавидят друг друга, охотятся за богатством, славой, властью. Вампиры игроки Джихада – сметают любого противника, уничтожают, втаптывают в грязь и разрушают жизни. Но сейчас Катерине было все равно, что братец стер свои Узы Крови, пытался убить, разорить, уничтожить. Пусть даже Вильгельм попробует это вновь. Сейчас он целовал ее, и она была счастлива. *** (Берлин. 30 марта 1813 год). Вторник. (Амалия) Дмитрий: — Кажется, что ты спала. Дита: — Это похоже на сон? Дмитрий: — Словно густое молоко, сладкое и белое. Дита: — Без эмоций? Дмитрий: — Да, именно так. Дита: — Такое ощущение от “Поцелуя” вампира. Дмитрий: — С тобой кто-то сейчас есть? Дита: — Да. Дмитрий: — Я не мешаю? Дита: — Нет, ты никогда мне не мешаешь. Дмитрий: — можешь ответить с кем ты. Дита: — Могу. Добыть мое расписание не сложно. Я сейчас с Катериной. Дмитрий: — хмм (*смущение) Дита: — Вас связывают узы? Дмитрий: — Зря это спрашиваешь. Дита: — Твое любопытство подвело. Дмитрий: — Верно. Расскажи мне о ее зубах. Дита: — Я могу показать. Дмитрий: — Когда-нибудь? Дита: — Сейчас. Катерина была не одна, и картина получалась смазанной, сбитой, Дита старалась не показывать Вильгельма. Но ощущение укуса, передаваемые Дмитрию были двойственны. От двух пар клыков. Дмитрий был ошарашен, почти физически ощущая то же, что чувствовала Дита. Всего дважды он испытывал это в своей не-жизни. И оба поцелуя были подарены Катериной. В мыслях Диты, Поцелуй Катерины был еще более прекрасным, привлекательным чудом. Зависть, ревность, как клокочущий водопад переполнили Носферату. Он не смог сдержать свои эмоции и Дита прервала связь, спасаясь от его чувств. Девушка позволила ему новый контакт, лишь когда покинула покои вампиров в Шарлоттенбурге. Дмитрий: — Как ты научилась так легко разрывать связь с вампиром? Это ощущается почти физически, как ножом режешь. Дита: — Простите, но ваша реакция... Дмитрий: — Знаю. Ответь на вопрос. Принцесса не отвечала, но и не отбрасывала его. В темноте и тишине ее мысли выглядели удручающе. Она прекрасно контролировала их контакт. Показывая и открывая лишь то, что желала. Дмитрий же быстро терялся, и сам не замечал, как передавал ей слишком много лишнего. Дита: — Вы ведь знаете о том, что я маг. Дмитрий: — Да. Дита: — Что еще говорят обо мне вампиры? Дмитрий: — Говорят не много, больше спрашивают. Дита: — И что отвечают? Дмитрий: — Ты - маг. Дита: — И все? Дмитрий: — Ответь на мой вопрос, и я отвечу на твой. Дита: — Вы обещали не расспрашивать. Дмитрий: — Тогда скажи, что не ответишь, и я больше не спрошу. Дита: — Отвечу. Мне просто интересно, что вы и так знаете. Дмитрий: — Ничего, ты для меня большая загадка. Дита: — А что вы вообще знаете о магах. Дмитрий: — Не отвечу. Дита: — Ясно. Она вновь замолчала, но Дмитрию не терпелось услышать ее рассказ, и это нетерпение переполняло и ее, заставляя нервничать и волноваться. Но Диту это чувство забавляло. Дмитрий в мыслях действовал как мальчишка, импульсивно, агрессивно и очень эмоционально. Совершенно иным он был снаружи. Неудивительно, что он был не в ладах с собой. Дита: — Мысли, они как физические образы. Я вижу их, как разноцветные нити, они путаются у меня в голове, выпадают словами, тянутся к другим людям, тянутся ко мне от других. Я не могу их разгадать, но я могу их порвать, если потребуется. Дмитрий: — Ты можешь связаться с другими мысленно. Дита: — Нет. Дмитрий: — А пробовала? Дита: — Да. Дмитрий: — А какого цвета мои мысли? Дита: — Белого. Дмитрий: — А у других какие цвета? Дита: — Черные, красные, чем агрессивнее проникновение, тем толще и темнее нить. Они тянутся ко мне отовсюду, пытаются душить и ломают мою голову. Мне приходиться закрываться, скрываться, сопротивляться. Или мой разум будет раздавлен. Дмитрий: — Кто-то пытается говорить с тобой и сейчас. Дита: — Да Дмитрий: — Кто? — В его мыслях слышались сильнейшие собственнические нотки. Как и у Джетта, но Дмитрий никогда не был ее хозяином. Дита боялась таких его проявлений. Дита: — Не отвечу, — сказала она слишком поспешно Дмитрий замолчал. Девушка знала, что вампир все еще с ней, поддерживает контакт, но больше не передает ничего. Носферату старался закрыть от нее свои чувства, но они слишком сильно раздирали его. Такая буря эмоций, постоянно проходящая через эту связь, влияла на ее состояние. Девушке приходилось постоянно отдергивать себя от странных вещей, которых хотелось делать Дмитрию, но даже, несмотря на эти неприятные детали, Дите было приятно ощущать его. Потому что когда она оказывалась рядом с ним физически, он молчал, закрывался, прятался и отстранялся. Сливая все свои эмоции на Ларса. Их еженощные сеансы длились не более получаса, и Дита ждала его робкого шепота, когда он просил впустить его. Дита: — Вы единственный, кто говорит со мной подобным образом. Дмитрий: — Это радует Дита: — Меня тоже радует ваше присутствие Дмитрий: — Почему? (*смущение, интерес и жажда ее чувств) Дита: — Вы знаете. Дмитрий: — Потому что ты любишь меня? (* его голос стал жарче и тише, как голос искусного соблазнителя) Дита: — Да. (*теперь и она чувствовала смущение от его напора) Дмитрий: — И тебя не беспокоит что мне все равно? Что я никогда не смогу ответить на твои чувства? Дита: — Нет. Дмитрий: — Почему? Дита: — Разве это так важно? Дмитрий: — На много важнее, о чём ты думаешь... Дита: — Я люблю вас, и мне все равно любите вы меня или нет, я гуль. Дмитрий: — Для меня ты нечто большее, чем просто гуль. (*сильнейшие эмоции возражения) Дита: — Из-за моей крови? Дмитрий: — Да. Дита: — Если бы не это, вы бы позволили бы мне быть в вашем обществе. Дмитрий: — Нет. Дита: — Тогда я счастлива, что я то, что я есть. Дмитрий: — Маг? Дита: — Ваша еда. *** (Берлин, Alte Leipziger Straße 8. «Liebe Haima». Тремерская капелла. 8 марта 1813 год). Понедельник. Сабина елозила тряпкой по ледяному полу в темном мрачном подземелье и все пыталась понять, зачем она это делает. Любая попытка оставить бесполезное занятие отдавалось в теле неприятным зудом, и она тут же хваталась за швабру и продолжала свою работу. Осмысливать это не получалась, а сосредоточиться на работе и делать то, что хочет ее тело не позволяла ее бунтарская натура. Еще пару пролетов и она оставит это глупое бесполезное занятие. И возьмется за новое. Девушка вздохнула. Раньше ей не приходилось заниматься такими вещами. Раньше... она не могла вспомнить, чем занималась раньше. Словно испарившиеся воспоминания скреблись по уголкам ее памяти и пытались заполнить пустоту. Но неведомая сила держала их крепко в стальных решетках. Сабина покачала головой, отгоняя наваждение, и продолжила тереть пол. Дойдя до конца подземного коридора, она замерла у крутой лестницы, что была закрыта решеткой. Нужно было убирать там или нет, она не знала, и узнавать не тянуло. Из подземелья веяло мертвечиной и кровью, и казалось, что из кромешной тьмы на нее смотрят желтые голодные глаза. Сабина поморщилась, стараясь унять проступающую дрожь. Подобрав тяжелое ведро с грязной водой, она побрела по коридору назад к кухне. Рядом с одной из подземной комнаты ее остановили странные звуки. Словно сдавленное всхлипывание, тихие вскрики. Девушка присела на корточки рядом с тяжелой дверью, заглядывая в замочную скважину. Увиденное ей крайне не понравилось. Вскочив на ноги, полная раздражения и гнева она дернула за ручку. Дверь распахнулось и на нее уставилось трое мужчин, что явно не ожидали такого вторжения. — Ты же вроде закрывал дверь? — Спросил строго Кристьян у высокого белоголового мужчин. — Кажется, закрывал. — Ответил ему блондин с полным равнодушием. Сабина стояла в проходе, с трудом дыша от злости, но на нее, казалось, никто не обратил внимания и все быстро вернулись к своим занятиям. Ромео пережал Дите руки, удерживая ее на коленях, Кристьян же, делая огромные замахи бил девушку треххвосткой по спине. Принцесса тихонько всхлипывала, но потеряв всякую надежду, уже и не сопротивлялась. — Отпустите ее! — Взвизгнула Сабина. Блондин, что так и остался стоять в углу, протянул к ней здоровенную руку через весь дверной проход и, схватив ее за шкирку вдернул Сабину в комнатку. Ее слова не привели ни к какой реакции, и двое продолжили избивать Диту. — Еще развлечение. — Сказал Ларс с усмешкой и захлопнул двери. — И не мечтай! — Сабина быстро развернулась к нему и уперла руки в боки. — Я прохожу свидетельницей по важному делу у Шерифа, и он вряд ли одобрит ваше поведение! — Заткнись девка. — Шикнул на нее блондин. Не злобно, словно забавляясь своей властью. Рыжий и его напарник своего занятия не прекратили. Они словно и не замечали присутствия посторонней. — Ларс, не тронь ее! — Пискнула из своего угла Дита. Она повернула голову, за что получила плеткой по лицу. — Что ж ты делаешь, Кристьян! — Ларс выхватил плетку у рыжего, и сердито показал на кровавый развод на красивом личике принцессы. — Я же тебе сотни раз говорил, куда и как бить! Мужчина взмахнул плетью, казалось, кончики кожаных жгутов лишь слегка коснулись тела девушки, но Дита взвыла и на ее предплечье образовались глубокие кровавые полосы. — Прочь! — Закричала Сабина еще громче, пытаясь оттолкнуть белоголового и пробиться к подруге. — Будь внимателен, или Петр пожалуется Густаву! — Распорядился Ларс, возвращая плетку и не обращая внимания на женщину. Схватив Сабину за волосы, блондин легко удерживал ее на месте, не позволяя приближаться к другим гулям. — Что за выскочка тут нашлась? — Ларс подтянул ее лицо к себе, так что женщина задергалась и завыла от боли. — Она новенькая, — снова попыталась вступиться за нее Дита. — и Марианна плохо ее обработала. — Посмотрим. — Ларс кинул ее на пол. — Раздевайся шлюха, развлечешь меня пока Кристьян занят. — Я не… — попыталась возразить Сабина, но ее лицо как-то странно дернулось, глаза потускнели и она, покорно кивнув, стала стягивать с себя одежду. — Отлично, а мы с Дитой побалуемся! — Усмехнулся Ромео, которому во всем этом деле казалось, не нашлось место. — Не вздумай. У нее покровитель есть. — Гаркнул на слугу Вильгельма Ларс с таким взглядом, что Ромео опустил голову и отодвинулся к дальней стене. Сабина продолжала раздеваться, словно оглушенная она не могла справиться с внутренним приказом и с растущим недовольством. Все ее нутро желало освободиться и действовать, но она не могла справиться с не подчиняющимся разуму телом. — Я важный свидетель, — повторила она. — Да, да, слышали, — Ларс, ожидая ее оголения пощупывал ее за костлявые бедра и маленькую грудь. — крепкая как мужик, — рассмеялся он, комментируя ее сухое, мускулистое тело. — Шериф желал бы моей сохранности. Как и мой покровитель. Сабина стояла нагая посреди маленькой комнатушки. А за ее спиной поскуливала и пыталась словами остановить блондина ее подруга. — У тебя есть покровитель? Ты же недавно появилась в капелле. Кто он? — Удивился Ларс, но остановился. — Он привел меня сюда. Он хотел, чтобы я поделилась со всеми своей историей. — Сабина говорила не громко, словно лично Ларсу. — Когда я была ребенком, я играла весь вечер и задремала на чердаке. Ночью в наш дом пришел человек, высокий, худощавый, в дешевой одежде и от него странно пахло смертью. Он был вампиром! Я наблюдала за ним в щель в досках, и я видела, как он укусил мою мать. Выпил ее крови, выпил до дна и бросил на кровати. Моя мать сгнила заживо, превратилась в разлагающийся труп, а вампир стал пить моего отца. Он бросил два отвратительных трупа, что мгновение назад были моими родителям, а после этого сжег дом! Я спаслась лишь чудом, но у меня остались шрамы, напоминающие мне об этом событии! — Повторила она внедренную фразу. Ларс замер, его глаза удивленно расширились, обернувшись, он посмотрел на двоих товарищей, которые увлеченно пинали сжавшееся тело на полу и снова повернулся к смертной. — Назови мне имя твоего покровителя. Сейчас. — Он произнес это, смотря ей в глаза, используя дисциплину. Но проникнуть в ее разум ему не удалось, словно кто-то блокировал ее мысли. — Я не могу. Он запретил мне. Нервно выдохнув, блондин схватил ее за руку и потащил к выходу из комнаты. — Уединюсь. — Сказал он товарищам. И не обращая на них более внимания, вывел рыжую девушку в холодный коридор. Его освещало всего пару свечей и в этом тусклом свете ее волосы казались огненно красными, а веснушчатое тело – бордовым. Открыв дверь в соседнюю комнатушку, он втолкнул ее вовнутрь и запер дверь на засов. Оставив лампу на полу, он присел на красивый расписной диван и подпер ладонью подбородок. — Марианна знает, кто тебя привел? — Спросил он, не поворачиваясь к стучащей зубами от холода девице. — Да. — Ясно. — Ларс кивнул. — Что ты делала после того как потеряла родителей? — Я жила в доме своего жениха, вместе с его матерью. Но ее дом сгорел после нападения французов, а мой жених в армии. — Покажи шрамы, что остались у тебя с детства. Женщина повернулась спиной и подняла волосы. На плечах и шее были видны расплавленные разводы от ожогов. Но шрамы были свежие, им было не более двух лет. А значит, она не могла получить их в детстве. — Что ты делала до того как познакомилась с женихом? — Продолжал расспрос Ларс, пытаясь найти брешь во внушении. — Я… — Сабина запнулась. Что же она делала? — Я училась в пансионате. — Кто его оплатил? — Мои родственники, — девушка запиналась, сбивалась. — Где ты познакомилась с женихом? — В колледже. Нет, рядом. — Девушка терялась в несуществующих и исправленных воспоминаниях. — Что это был за колледж, как звали жениха, кем работали твои родители, где находился дом будущей свекрови, где она сейчас, как отнесется жених к твоей сегодняшней работе? — Продолжал допрос Ларс, и Саббина, сбившись, просто качала головой, понимая, что не знает ответов о своей жизни. Имени покровителя Ларс добиться так и не смог, но подобным образом можно было снять блок, поставленный на измененную память. Женщина явно была из приличной семьи, получила дорогое образование и была достаточно целеустремленной, чтобы воспитать в себе силу воли, достаточную чтобы сопротивляться гипнозу вампиров. Это и помешало загадочному покровителю сделать ее память более устойчивой, и это помещало Марианне превратить ее в податливую рабыню. Поняв, что расспросы на данном этапе не помогут, Ларс внимательно осмотрел жертву. Сабина была далека от идеала, слишком худа, слишком костлява и мускулиста. У нее было традиционное телосложение, от чего она напоминала исхудавшую Венеру. Короткие ноги, широкие бедра, широкая спина, сильно выпирающие ключицы и кости таза. Последние несколько лет женщина занималась активным физическим трудом и недоедала. Но при этом у Сабины были грациозные отточенные движения, быстрая реакция и ловкость. У мужчины появилась догадка, и он протянул ей свой нож. — Атакуй меня! — Велел он. — Что? — Сабина удивленно на него взглянула. — Атакуй, это приказ. — Повторил он, и женщина тут же заняла боевую стойку. Ларс не ошибся. Сабина была солдатом, партизаном, воительницей. Не важно, как ее называть, но женщина не работала прачкой и не капала землю. Возможно, часть ее рассказа была правдивой – кто-то близкий погиб от пожара в результате нападения французов. И Сабина ушла в леса к женским движениям активисток, чтобы отомстить. Ей было больше двадцати пяти, значит, погибший мог быть ее мужем. Девушка легко и красиво двигалась вокруг него, нападая и делая выпады, целясь прямо в сердце, и Ларс раззадорился, с удовольствием отмечая ее скорость и упорство. Путь Сабина была не красива, но она могла его развлечь. Наигравшись гуль повалил женщину на пол и выбив оружие стал активно ее целовать и ласкать. Сабина ответила на поцелуи. Происходящее более не вызывало в ней отвращение. Красивый блондин ее заинтересовал и когда он от драк перешел к любовным ласкам, она и сама быстро сменила настрой. Ларс привлек ее, и Сабина постаралась показать себя с лучшей стороны как любовница. Она не была уверена, чем могла бы порадовать его, не была уверена в том, что сама умела. Действуя интуитивно, подчиняясь звериным инстинктам, она позволяла ему направлять себя и подчинялась его желаниям. Коитус вышел агрессивным, жестким. Она с трудом смогла подняться с пола, когда он закончил. Тело болело от царапин и синяков, но она чувствовала себя удовлетворенной. И он кажется тоже. — Почему ты выгораживаешь Диту? — Спросил блондин, пытаясь натянуть на себя штаны. — Мы живем в одной комнате. Мне не хватило койки, и она меня приютила. Уже месяц почти вместе делим одну постель, помогаем с едой и работой. Она моя единственная подруга тут. — Аа! — Потянул Ларс. — И Дита к тебе так же относиться? — Думаю да. — В ее голосе не было уверенности, но мужчина кивнул удовлетворенно. — Буду твоим покровителем! Сабина согласилась. Ей было невдомек, что Ларсом больше двигают корыстные мотивы. Подружки Диты всегда имели гарантированное здоровье. Если мужчина подцепит какую-то заразу, то принцесса подлечит его любовницу, избавит ее от болезни и не позволит подруге сгнить заживо. Сам же мужчина, будучи гулем, быстро справлялся с любой напастью. К сожалению, отличить больную проститутку от здоровой было почти не реально. И для современного общества сифилис стал неизлечимым бичом. Впрочем, основная причина в столь быстрой распространение болезни все же была распутность. Они вернулись в комнату за одеждой Сабины, она уже была пуста, лишь в том углу, где сидела девушка осталось скомканное пятно ужаса и боли. Женщина с тоской взглянула на него и быстро оделась по указу Ларса. Мужчина проводил ее до покоев Марианны. Распорядительницы борделя не было на месте, постучав недолго в ее запертый кабинет, Ларс уже было хотел уходить, когда Марианна появилась в проходе и удивленно посмотрела на гостей. — Ты ко мне? — Спросила она, обращаясь лишь к мужчине. — Да. Ларс кивнул, пропустил ее к двери и стал дожидаться, когда она позволит им войти. Но Марианна зашла в свою комнату и закрыла перед гостями двери. Гуль Петра вернулась спустя минут десять, она переоделась в соблазнительное тонкое атласное платье темно-бордового цвета и распустила волосы. — Проходите. — Я бы хотел взять девушку в подопечные. Сколько будет стоить выкупить ее из борделя. Марианна открыла рот, но скорчившись, махнула рукой и отвернулась, словно ее это и не интересовало. — Она не работала в борделе. — Вот как? С чего бы. — Просто так получилось. Ей не хватило койки, Когану было не до нее. Сабина поселилась с Дитой и в итоге про нее все забыли. Заплати 10 талеров и она твоя. Ларс с удовольствием потер руки. — Только головку ее обработай, как следует. Она говорит лишнее и сопротивляется. — Тебе надо – ты и обрабатывай. — Как-то жестко ответила Марианна и тут же пожалела. Ларс подошел к ней вплотную и, схватив за подбородок, сильно сжал ее. — И тебе бы тоже не помешало промыть мозги. Ты дерзишь, женщина. — Не сравнивай меня со стадом! — Марианна отмахнулась от его руки, но на всякий случай отошла подальше. — Почему же? Разве ты не подкармливаешь кровью господ? Разве ты не любишься со всеми подряд? Марианна с призрением посмотрела на мужчину. А его явно забавляло смеяться над ней. И стараясь более не показывать своих эмоций, она спокойно произнесла: — Пойдем в мою спальню. Если доставишь мне удовольствие, я займусь ее воспоминаниями. — Наконец-то! — С еще большим довольством воскликнул Ларс. — Устал дожидаться! Два гуля кинулись друг к другу, страстно срывая одежду, прижимаясь к губам и ласкаясь. Сабина чувствую себя неловко вышла за дверь. Девушка постояла немного у кабинета Марианны, но громкие страстные крики ее сильно смутили, и она решила уйти. Кроме того Сабину расстраивало, что этот мужчина еще пару минут назад занимался любовью с ней, а теперь вел себя так, будто ее и не существовало. Девицу из стада все еще беспокоила судьба подружки, и, сбежав от любовников Сабина пошла в комнатку Диты. Принцесса сидела на кровати, а перед ней на коленях стоял широкоплечий, хорошо сложенный мужчина с короткими светлыми волосами. Он целовал ей руки, и Дита улыбалась очень нежно, такого выражения лица Сабина никогда не видела у подруги и на секунду опешила, без стука ворвавшись в чужую обитель. Юноша мгновенно вскочил на ноги и уставился на непрошеную гостью. Взгляд у него был безумный, пугающий. — Извините, — пробормотала Сабина, чувствуя смущение под напором его серо-голубых глаз. — Я хотела поговорить с Дитой. — Бэн, оставь нас ненадолго. — Попросила принцесса, и юноша тяжело с громким сипом вздохнул, от чего Сабина сжалась, ощущая себя загнанной мышью. Не сказав ни слова, Бэн покинул комнату, громко и раздраженно хлопнув дверью. — Кажется, я побеспокоила вас? — Сабина от неловкой ситуации переминалась с ноги на ногу. — Садись, — спокойно сказала Дита, — давай поговорим. — Она выглядела усталой и сонной. — Ларс не обидел тебя? Что он тебе сказал? — Но все же продолжала заботиться о подруге. — Ларс немного расспросил… — Сабина отвечала медленно, словно не помнила, что именно случилось, — занялся со мной любовью, отвел к Марианне. — Говорить об этом ей не хотелось, и она резко перевела тему. — Этот мужчина твой покровитель? — Спросила она, указывая на дверь, имея ввиду Бэна. — Да. — Ты рассказала ему что произошло? — Быстро стала говорить Сабина. — Он разберется с негодяями, что тебя избивали? — Нет, — Дита печально опустила голову. — Забудь, что ты видела. Этот рыжий полный мужчина – Кристьян – гуль Принца. С ним не спорят. Ему потакают и соглашаются. Я не могу рассказать Бэну, что произошло, потому что он импульсивен и агрессивен, а Кристьян легко может пожаловаться господину и Бэна казнят. — И что? Спустишь с рук троим здоровенным мужчинам, что поколотили тебя? Пусть Бэн их прикончит, накажешь сволочей! А уж другого покровителя, с твой-то внешностью, найти будет не сложно! — Нет! — Резко воскликнула принцесса, вскакивая с кровати. — Прости, я не знала, что ты его так сильно любишь! — Сабина пожалела о своих словах, видя непередаваемое отчаянье в глазах подруги. — Я не люблю его. Он просто мой друг. Очень дорогой и ценный друг, которого я не могу потерять. Я готова потерпеть Кристьяна лишь бы Бэн не вмешивался и не пострадал. Так что пообещай, что ты тоже будешь молчать! — Дита смотрела на Сабину с мольбой, и девушка кивнула соглашаясь. Принцесса успокоилась и снова села. После сегодняшних побоев болела спина и руки, и ей было тяжело думать о том, что у нее нет никакой защиты, что день изо дня Кристьян будет приходить и делать то, что ему вздумается. И никто не сможет ее защитить кроме ее самой. Она пыталась строить волшебную клетку, пыталась вызвать гневом хоть какие-то разрушения. Но гуль Густава обычно появлялся внезапно, а на создание защиты требовалось время. А когда ее начинали бить, сил на магию уже не оставалось. Хотелось просто уменьшить боль и залечить раны. Но Дита была уверена, чем больше она тренируется, тем сильнее становится. — Все равно не могу думать, что Кристьян окажется безнаказанным. Может, заведешь другого покровителя за спиной у Бэна? — Это еще большая глупость, — усмехнулась Дита. — Никто против Кристьяна не пойдет. А Бэн ужасно ревнив. Да и не хочу я иметь отношения с другими мужчинами. — Завидую я Бэну, ты о нем так печешься. Чем он так хорош? Дита внезапно рассмеялась. Она была уверена, что не любит и не сможет полюбить старого гуля Катерины. Любовь – это ловушка, в которую она уже однажды попалась и поплатилась своей душой и сердцем. Любовь к Джетту прошла, и теперь ее мучили непреодолимые Узы Крови. Дита стала пленницей своей любви и не желала более никогда проявлять такую слабость. Кроме того, гули не те, кому позволено любить. Гули лишь рабы, что подчиняются господину. И Дита была уверена, что если позволит себе испытывать чувства – то даст другим возможность использовать ее слабость. Принцесса не хотела, чтобы кто-то использовал Бэна против нее, как и ее против Бэна. С Дмитрием все было иначе. Потому что Дмитрий стал для нее живым богом. — В Бэне мало хорошего. Он стар, сумасброден, эгоцентричен. Обращает на меня внимание, лишь когда ему самому хочется, а в остальное время меня не слышит и не видит. При этом командует, указывает, как жить и что делать. За человека меня не считает, и постоянно указывает, какая я беспомощная и бесполезная. Винит во всех проблемах и промахах, ругается на меня и кричит. Унижает, потому что я дисциплины не знаю, и потому что могу делать то, что он не способен. Может бросить посреди улицы, потому что я ему надоела, рычать на меня, потому что не пришла, когда он скучал. И при этом мне нельзя ни на что жаловаться. Он все равно не услышит. Или скажет, что сама виновата. Или пойдет все делать по своему, перекраивая мою жизнь, отламывая и убивая все ненужное. — Тиран настоящий! — Изумилась Сабина. — Он просто старый. — Оправдала его Дита с улыбкой. — Но он заботиться обо мне. Единственный в этом городе, кто всегда накормит, согреет, оденет. Конечно, его забота больше напоминает заботу о псе, но я и этому рада. — Я видела, как ты на него смотришь. Ты к нему относишься совсем не так, как ты описываешь. — Ценю его. Любого. И не хочу, чтобы он пострадал. Сабина кивнула. Она хотела посмеяться и сказать принцессе про любовь, но не решила повторяться. — Найду способ, как справиться с Кристьяном сама. — Твердо сказала Дита. — А тебе лучше придумать, как справиться с Ларсом. Он худший вариант из всех. Садист, маньяк. Я видела девушек, которым он покровительствовал. Они всегда были в шрамах, измученные, бесцветные, словно потерявшие интерес к жизни. Некоторые рассказывали, как он запирал их на недели в подвале, просто забыв. Как он пытал их, заставляя испытывать нечеловеческую боль и при этом не оставляя и следа на теле. Кроме того от него всегда несет лошадьми, он никогда не моется, разносит болезни, очень много пьет и прислуживает Анжело! — Вот этого ты сильного ненавидишь! — Рассмеялась Сабина. Она провела с ним всего пару часов, и Ларс показался ей вполне обходительным, умелым и остроумным. — Я стараюсь не ненавидеть его. Но это слишком сложно. — Дита вздохнула. — Позволишь поспать сегодня снова у тебя? Мне так и не выдали постель. — Попросила Сабина, обнимая подругу за плечо. — Да, конечно. Вдвоем рядышком теплее.