Erzwingung

*** С е б а с т ь я н . Последние несколько дней он просто лежит на широкой кровати, уставившись слепыми глазами в темный потолок. Когда-то Джиму взбрело в голову, наконец, сделать ремонт, тогда он решил, что потолок обязательно должен быть приятного темного цвета. Как бездна ночного неба. Как космос. Но Себу сейчас не была нужна бездна. Под его веками и так царила тьма. Он иногда медленно закрывал глаза и открывал их снова, но это ничего не меняло. В глазницы как будто насыпали песка или земли. И теперь ощущения отвратительные. Жутко сухо, и ни черта не видно. С е б а с т ь я н . Тонкие длинные пальцы летают над клавишами незакрывающегося и негаснущего ноутбука. Усталое лицо Джима освещено синеватым отблеском экрана. Сейчас ничего не хочется. В квартире идеальная тишина. Как и тогда, когда Морана не было. Ничто не выдает его присутствия. Не слышно даже хриплого дыхания. Не слышно абсолютно ничего. Джима настораживает эта тишина, и он поднимается, чтобы взглянуть на своего снайпера. Мягкие шаги не слышны, звуки тонут в дорогом ковре. Мужчина все также лежит на спине, закинув руки за голову. С первого взгляда может показаться, что он просто прилег отдохнуть после тяжелого рабочего дня. Глаза неотрывно смотрят в потолок. - Себастьян? – Джим говорит очень тихо, но его голос кажется громом в густой тишине, - Себ, тебе надо поесть что-нибудь. Ты уже больше двух дней дома и все еще ничего не ел. Хочешь суп? У меня в этот раз получился невероятно вкусный суп. Из шампиньонов. Как раз такой, какой ты любишь… - ответа нет. Мужчина, кажется, не слышит его вовсе. Джеймс тяжело вздыхает и идет на кухню. Он наливает в пиалу суп и несет его в комнату. Посуда становится на небольшую тумбу, Джим опускается на край кровати. Все еще никакой реакции. Тогда Мориарти, как заботливая хозяюшка, осторожно пытается накормить упрямого снайпера. За что получает широкой ладонью по грудной клетке, обливается супом и, шипя что-то о том, что кто-то здесь скотина, выходит из комнаты. Себастьян принимает прежнее положение и снова медленно моргает. Ничего. Никаких изменений. *** - Себ, сегодня у меня важная встреча, я не могу по скайпу… мне нужно уйти, меня не будет не больше трех часов… - он не успевает договорить. Его прерывает тихий, но очень злой голос. - Мне. Не нужна. Чертова. Нянька. Джеймс. Не дай бог, я узнаю, что ты прислал кого-то «присмотреть» за мной. Даже будучи слепым, я смогу убить того, кто здесь будет, а потом и тебя. Надеюсь, ты внял сказанному, мистер Мориарти, потому что я очень серьезен. - Пока, Себастьян. Входная дверь тихо закрылась. Раздались щелчки закрывающегося замка. Хорошо. Теперь он точно один. *** Уже через полчаса в квартире настежь открыты окна. На кухне два стула лежат на полу. Несколько книг упали с полок. Себастьян сидит на паркете в коридоре. На полу вода и кровь. Он уронил вазу. Цветы все еще приятно пахнут. Руки покалывает, когда он, опираясь на ладони, встает. Нельзя хвататься за стены. Там очень красивые обои. Себастьяну они нравятся. Не нужно их портить. Поэтому он наугад шагает в гостиную. Там стоит диван, на котором и устраивается мужчина. Он немного коротковат, так что ноги не умещаются. Но это ничего. Это не страшно. Осталось недолго. *** Когда Джим заходит в квартиру, он четко ощущает невообразимый холод. Он быстро снимает обувь и идет закрывать окна. И натыкается на лужу воды с кровью вперемешку, на осколки и хаос на кухне и в коридоре. Потом он видит полковника, лежащего на диване с закрытыми глазами и окровавленными руками. Джим быстро закрывает все окна и осматривает руки Морана. В ладонях застряли кусочки стекла. Себастьян молчит и не открывает глаз. - Чертов Моран. *** На тумбу, на место прежней, становится новая ваза, должно быть, не хуже разбитой. Джим придирчиво все осматривает и снова передвигает ее на несколько миллиметров. - Джеймс. Перестань, черт тебя возьми. Ты сколько уже двигаешь ее? Там скоро дыра будет. - Отвали, Моран. Ешь свой омлет. Себастьян тихо фыркает, отодвигает тарелку с нетронутой едой и, слепо мотнув головой, встает. Ладонь проходит по гладкой поверхности стола. Потом по ближайшей стене. Доходит до заметной только ему одному зарубке на идеальной стене. Моран наугад легко ведет рукой в воздухе и натыкается на грудь Мориарти. Пальцы быстро хватают ткань футболки и оттаскивают ее обладателя от злополучной вазы. Потом Моран делает шаг обратно, к тумбе. Ловко, двумя руками, берет вазу, чудом не уронив ее. Он немного двигает ее к стене и подальше от края. Вот так. Так она и должна стоять. Даже слепому понятно. После этого Себастьян снова уходит в спальню, придерживаясь за стену. Мориарти смотрит в немного ссутуленную спину снайпера и едва слышно вздыхает. *** - Все это отвратительно. Моран все невыносимее и невыносимее. Во-первых, он все еще ничего не ест. Детский сад просто! Во-вторых, он все время молчит. Не знаю, что там с ним сделали, но он, черт возьми, решил погрести себя в могиле молчания вместе со всем своим дерьмом! Послушай, а ведь я нестабилен! Я живу на одних таблетках. Он совершенно не способствует моему психическому здоровью, Лил! Я не знаю, как быть дальше. Я не могу его вышвырнуть, но и жить так уже невозможно. Черт, я такой гребаный эгоист! Лил, что мне, черт возьми, делать? Лил, сводная сестра Джима, была единственным человеком из вне, кто когда-либо был посвящен в дела великого и могучего Мистера Мориарти. Так уж сложилось, что она хорошо дополняла братца, была, в некотором роде, его якорем, не давала окончательно выбросить крышу в мусор. И сейчас Джим снова вел себя так, будто ему 16. Она заехала к брату ненадолго, после своего долгого путешествия по Канаде. - Джим, просто успокойся. Ты никуда его не сдашь, я же тебя, в конце концов, не сдала тогда в дурку, верно? – она сделала значительное выражение лица. - Нет, ты сбагрила меня своему чокнутому дружку. А теперь этот чертов дружок слепой и ебет мне мозг своим невероятно громким молчанием! - Имей совесть, милый. И не смей сказать, что и так ее уже поимел! – Джим, открывший было рот, закрыл его и слегка покраснел, - Я же знаю тебя как облупленного. Потерпишь. Сейчас я приехала к вам, и, видимо, из-за твоей истеричной натуры, мне придется отменить поездку в Рим. Ну да ладно, Себастьян дороже Рима… - Боже, Лил, спасибо! Надеюсь, ты сможешь что-нибудь сделать, потому что я совершенно не в состоянии больше так жить… - Ты свинья, Джеймс. И будешь должен нам с Мораном! - Хорошо, только делай хоть что-то… *** - Полковник Моран! – знакомый командный голос. Моран немного напрягается, он уже готов к команде. - Лилит, - пауза, - Ты же знаешь, я не буду отдавать честь, - снова небольшая заминка, - Этот ребенок не продержался долго, верно? - Да, Себ, он мудак, я знаю. Поэтому я здесь. Ты его напугал, ты знаешь? - А ты, Лил, что, черт возьми, знаешь? Я его напугал? Отлично. Я доволен эффектом! – он встал с кровати и вытащил из-под кровати уже собранную сумку, - Отвези меня в мою квартиру, - молчание, - Лил, я часто тебя о чем-то просил? Нет. Не часто. Ну так вот, сейчас пришло время отдавать старые долги. Давай, это не сложно. Просто отвези меня в мою старую квартиру. Я знаю, что Джим не справляется. А я справлюсь. Твою мать, да я прошел войну, я смогу прожить без него. Мои глаза – не самая важная часть моего тела… - Себастьян, успокойся… - она сделала шаг к нему, коснулась рукой напряженного плеча. Моран вздрогнул и отшатнулся от нее, как будто его ударило током. - Не стоит, Лил. Просто сделай то, о чем я тебя прошу. И все. - Нет, Моран, ты дурак. Я никуда не повезу тебя. Я остаюсь здесь, как, собственно, и ты. А теперь положи свою гребаную сумку обратно и прижми задницу к кровати, будь добр. И не смей повышать на меня голос! – Себастьян немного оторопел от такого неожиданного поворота. Лил отчитала его, как семилетнего нашкодившего мальчишку! Но он ничего не сказал. Просто опустил аккуратно сумку на пол и вышел из комнаты, ведя рукой по стене. - Чертовы котята! А ведь взрослые мужики уже… *** Неделя. - Моран, ешь свой суп. Потому что если ты не съешь его сам, то я волью его тебе в глотку, ты меня понял? – после долгого голодания снайпер исхудал, щеки ввалились, под слепыми глазницами залегли глубокие тени. - Хорошо, мам, - Себастьян без особого энтузиазма, очень медленно, с кислой миной на своем замечательном заросшем светлой щетиной лице ел суп, - Лил, когда ты собираешься уезжать? - Не знаю, когда Джим придет в себя, когда ты снова сможешь приглядывать за этим несносным дьяволом. - Точно, приглядывать. - Слушай, Себ, я видела такое. Это должно пройти, понял? Не смей даже думать о чем-то другом. Это пройдет. Потому что если и ты превратишься в сопливую и беспомощную половую тряпку, я не знаю, что буду делать. - Пристрели меня сразу же. А потом и Джима тоже. - Ты ничего не хочешь? - Нет. - Хорошо. Если что… - Да, я знаю, если что, ты здесь. Но мне ничего не нужно. Хотя, можешь отвезти меня в лес и оставить там… Это будет неплохой опыт. - Эй, Моран, хочешь пострелять?.. *** Через несколько дней Лил написала Джеймсу смс, в котором просила срочно приехать по указанному адресу. Через энное количество времени черная машина остановилась около невзрачного здания в самом темном районе Лондона. Джеймс легко взбежал по лестнице на второй этаж. Лил. - Чего ради ты выдернула меня? Я почти уломал того парня подписать миллионный контракт! - Тсс, смотри туда, - девушка указала пальцем на человека внизу. Всю стену занимало окно, через которое было видно нижний этаж. Там все было завалено пожухлой листвой, из пола вырывались стволы деревьев, с веток свисали ошметки паутины, кое-где из под листвы выбивались комья мокрой земли. Посреди всего этого спиной к ним стоял Моран. - Что за… - Заткнись и смотри. Моран немного повернул голову. Он сейчас был особенно похож на тигра. Гибкая фигура в защитного цвета штанах, черной, обтягивающей торс футболке, с зачесанными назад светлыми волосами, с гладко выбритым лицом. Раздался чуть слышный шорох, Себастьян резко повернул корпус в сторону шороха. Теперь было видно, что у него в руке Глок. Легкое движение руки, хлопок. Мишень на одном из стволов закрылась. Раз. Следующий легкий шорох раздается с другой стороны. Два. Третья мишень выскакивает в непосредственной близости от самого Морана. Три. Следующая мишень выскакивает с легким свистом. С ее стороны Морану в грудь прилетает тонкий дротик. Снайпер делает два шага в сторону и стреляет. Четыре. Промах. Снова свист. Второй дротик в солнечное сплетение, недалеко от первого. Пять. На этот раз попадание безоговорочное. Следующая мишень уже открылась, но Моран сделал шаг за ближайший ствол. Он аккуратно выдергивает дротики из груди и морщится. Снова легкий свист, но на этот раз дротик в стволе дерева. Три шага из-за дерева и шестая пуля закрывает пятую мишень. Это шесть. Моран ведет носом, будто принюхиваясь, разводит руки в стороны. Это выглядит эффектно. Следующее происходит за доли секунды. Пустой магазин падает из глока на землю, откуда-то сзади Моран вытаскивает новый, и вот, пистолет снова готов к стрельбе. Себастьян чуть разворачивает корпус, и, чуть прогнувшись назад, заводит руку назад и немного вверх. Шесть пуль летят в стекло, за которым с приоткрытым ртом стоит Джеймс. Раз-Два-Три, Мистер Мориарти, умри. Потом Моран медленно оседает на мокрую листву. Стекло пуленепробиваемое, но Джеймс очень испугался. Этого ему достаточно. Он отшатывается к стене и судорожно вдыхает, как будто один из выпущенных патронов все-таки долетел до пункта назначения. - Вот такой у тебя слепой друг, милый, - Лилит разворачивается, и молча спускается вниз, оставляя Джеймса наедине с собой.