«Иной надеется подняться вдвое, Поправ соседа, — этот должен пасть, И лишь тогда он будет жить в покое; Иной боится славу, милость, власть Утратить, если ближний вознесётся; И неприязнь томит его, как страсть; Иной же от обиды так зажжётся, Что голоден, пока не отомстит, И мыслями к чужой невзгоде рвётся». Данте Алигьери
Некоторые привычки становятся жизненно важными. Даже самые глупые и бессмысленные из них становятся ориентирами, благодаря которым мы идём вперёд. Обязательно посмотреть в зеркало перед выходом из дома, не снимать с запястья кожаный браслет, пить только любимую марку чая, носить наручные часы поверх кардигана, сидеть всегда на одном и том же месте в общественном транспорте, смотреть в потолок каждую ночь, прежде чем погрузиться в сон. Это жесты, которые становятся ритуалами, и если они не будут соблюдены, всё пойдёт не так. Все будет потеряно. Это были последние мысли лежащего на спине парня, перед тем, как его разум затуманился, а глаза в последний раз поймали последнее изображение белого потолка над его головой, прежде чем закрыться до следующих лучей утреннего солнца. В это мгновение он почувствовал на своих губах теплый и нежный поцелуй со вкусом клубники со сливками, который не спутал бы ни с каким другим. Белокурые волосы девушки щекотали его лицо и шею, и он невольно вновь оказался в сознании. — Сара? Что случилось? — сонным голосом протянул парень сквозь сахарные губы девушки. — Я не могу уснуть. Полежишь со мной? — она посмотрела на него, игриво поправив волосы Гарри за ухо. Парень даже не мог представить себе, что за каких-то семнадцать месяцев после их первой неприятной встречи эта дерзкая, неконтролируемая, импульсивная особа может стать для него целым миром. — Конечно, — он приподнялся, чтобы включить лампу, которая мигом озарила теплым светом всю комнату, даже холодные белоснежные простыни теперь казались молочного оттенка. — Сделаю нам чай, — она мигом вскочила с постели, мельком посмотрев на часы, которые показывали без пятнадцати три. Парень взял в руки книгу, лежащую возле лампы, думая, что до возвращения Сары сумеет ее прочесть. В ней повествовалась история о том, как однажды человек в середине своего жизненного пути безнадежно заблудился в дремучем и опасном лесу и как один поэт помог ему, избабившись от трех диких зверей, и предложил совершить странствие по загробному миру. Узнав, что его таинственный спаситель был послан его умершей возлюбленной, герой, не раздумывая, согласился, ибо в последнем решающем поединке желание увидеть ее снова разрывало на кусочки его желание жить. Ему предстояло пройти длинное путешествие через Ад, Чистилище и Рай, чтобы встретить ее и приобщиться к высшей благодати. — Что читаешь? — Сара незаметно подкралась к Гарри, присев совсем рядом с двумя горячими кружками медового чая, пары которого защекотали его лицо. — «Божественная комедия» Данте, — ответил парень, все еще пробегая глазами по каждой строчке, не заметив, как быстро пролетело время. Мало что могло отвлечь его от чтения, но Сара была одной из тех вещей. — Ты проходишь все девять кругов ада за одну секунду, — отметила девушка, намекая на поразительную скорость с которой Гарри перелистывает страницы. Тот наконец отвлекся от книги и взглянул на нее. — Сознательно наш разум может обработать шестнадцать битов информации в секунду, а подсознательно… — Да-да, одиннадцать миллионов, я помню, — рассмеялась блондинка. Ее никогда не поражали способности молодого парня, она объясняла это тем, что "видела вещи и похуже". Эти слова, однажды произнесенные ею в шутку, были совершенно правдивы. До того, как ее приютил Питер, жизнь Сары была полна сюрпризов, в основном страшных и омерзительных: насилие и пьянство в семье, наркотики, предательства всех, кого она когда-либо знала. За наглостью этой девушки скрывалось бесстрашие, она полагала, что хуже того, что было в прошлом, уже не могло произойти, поэтому ничто больше не в состоянии было ее напугать или удивить. — Гарри, ты веришь в реинкарнацию? — задумчиво спросила Сара, нежно плетя на палец его кудри. — Почему ты спрашиваешь? — Я верю, что нет ни рая, ни ада и что мы с тобой никогда не умрем. Парень рассмеялся: — Нет, скорее всего, перерождение – это выдумка людей с богатым воображением, которое жаждет мифов и не хочет признавать тот факт, что когда-нибудь будет поддан забвению. Но я не вижу в этом ничего плохого, человек вправе верить в то, что считает, или хочет считать, правдой. — Если это правда, я бы реинкорнировала в ласточку. Ты бы сделал это со мной? — Ты всегда отличалась такими странными репликами, — усмехнулся парень. — Представь: мы с тобой - две ласточки, летим выше всех гор, над нами голубое небо, а под нами бескрайний океан. И так всю жизнь. Здорово, правда? — Звучит скучно. — Зануда, — девушка слегка толкнула его в плечо, будто протестуя мнению Гарри о том, что человека от спасает разум, а знание науки доставляет вечное блаженство, по ее убеждению, мечты - единственное спасение человека от вечной скуки. — Ты, кстати, заметил, кто был сегодня на выступлении? Гарри оживленно кивнул. Он не мог не заметить среди всех зрителей лицо его кумира, того самого, на которого он равнялся с самого начала, восхищаясь и любуясь всеми его представлениями, даже несмотря на строгие наставления Питера не посещать их. — Мастер заинтересовался тобой, Гарри, вот настолько ты хорош. Парень смущенно улыбнулся, но это мигом поменяло выражение лица Сары в невыносимо печальное. — Мне нужно сказать тебе кое-что, Гарри. Обещай, что не будешь злиться. — Обещаю, — с ноткой осторожности произнес он. — Я знаю, ты просил оставить эту тему в покое, но ты меня знаешь, я не могла... — Сара. — Дослушай, пожалуйста, — она дрожащим голосом продолжила, нервно покусывая губы. — Копаясь в информации о Мастере, я нашла одно совпадения. В день той аварии прошло его первое и последнее представление в Англии. — Что? — глаза парня моментально расширились. Он уже мысленно был подготовлен ко всему, но этого он даже представить себе не мог. — Это правда, Гарри. Он сказал, что разочаровался в безразличии публики и зарекся никогда не возвращаться, но это неважно, я просто хотела, чтобы ты знал, что... — Довольно, хватит, — парень все еще не мог поверить, что такие совпадения возможны, что Джемма в то утро в последнюю секунду отказалась поехать именно на шоу Мастера. Из-за него. — Нет, послушай. Я хочу, чтобы ты знал, что ты не виноват и никогда не был. Виноват он. Он не был достаточно хорош, чтобы вы единогласно решили... — Как ты можешь винить его в этом? — перебил ее парень. — Ничего не изменилось, Сара, ты ничего не изменила, я останусь виноват, как всегда и был, — он неосторожно бросил книгу на место, вонзая своим острым взглядом девушку. — Только теперь я ни перед чем не остановлюсь, пока не буду лучше него. — Я знала, что ты скажешь это, — улыбнулась Сара, соскочив с места, и подошла к комоду, достав оттуда карту Манхэттена. — У меня уже есть план. Гарри проводил ее недоумевающим взглядом до самой кровати, но не произнес ни слова, мысли в его голове путались, а тело не знало, как реагировать на элементарные импульсы. — Смотри, — девушка раскрыла карту и показала пальцем на 12й дом на Маунт Моррис Парк. — Тут находится "прибежище" Мастера. Только представь, сколько всего мы сможем узнать, если войдем внутрь. Ночью там никого нет. Я была там вчера и разведала, как мы можем пройти незаметно и... — Стоп. — Гарри прервал ее пылкую речь. — Ты хочешь вломиться туда? — Там никого нет, никто даже не узнает. — А почему бы нам просто не познакомиться с ним лично и честно набираться у него опыта? — Ты думаешь, что он так просто расскажет тебе свои секреты? Как мило. В тебе еще сохранилась та детская наивность, — сказала Сара, нежно коснувшись пальцем его щеки, как к маленькому ребенку. — Это неправильно,— Гарри покачал головой. — Я не согласен. — Наш предел только звезды, так ведь? — не сдавалась девушка. — Да, но... Это опасно. Слишком. — Гарри… — Это не обсуждается, — решительно отрезал парень. — Ты злишься. Прости, я просто хотела помочь. — Я не злюсь, иди сюда, — заботливо протянул Гарри, почувствовав себя виноватым из-за излишней резкости, и крепко прижал ее к себе. — Мы найдем другой способ, а сейчас нам нужно поспать. — Я знаю. Свет лампы погас, мрак наполнил собой всю комнату, слышно было только, как секундная стрелка часов отбивает пульс самой жизни, в то время как Гарри хватило буквально минуты, чтобы закрыть глаза и погрузится в сон в теплых объятиях девушки. На следующее утро он проснулся от непрерывных телефонных звонков. Придя в себя, Гарри обнаружил на месте Сары лишь холодные помятые простыни, но не придал этому особого значения. Он не спешил отвечать на звонок, потому что был уверен, что это Питер с его очередной гениальной идеей, но телефон вовсю разрывался, и ему пришлось, отгоняя от себя последние отголоски сна, наконец взять трубку: — Да? — Алло, здравствуйте, сэр, — с другого конца провода раздался строгий мужской голос. — Вам звонят из центральной государственной больницы Нью-Йорка, вы знаете девушку по имени Сара? — Да. Что с ней? — голос Гарри был спокоен, но сердце изнутри уже с хрустом ломало ему рёбра, одно за другим. — Она просила связаться с вами. — Что с ней?! — Ее нашли недалеко от больницы, брошенной посреди дороги на Маунт Моррис Парк, сюда доставили в критическом состоянии с сотрясением мозга, многочисленными переломами и повреждением внутренних органов. Вероятно, ее избили. — Выезжаю, — Гарри бросил трубку и тут же помчался в Маунт Моррис Парк. Весь путь от дома до больницы казался дымчатой тенью происходящих событий, всего лишь продолжением недавнего сна, чем-то несуществующим, но реальность с сокрушительной силой ударила парня, как только тот вошел в стены здания больницы. С немыслимой скоростью он минул все четыре этажа, и, добравшись до дверей отделения интенсивной терапии, его остановил высокий кареглазый мужчина в белом халате. — Я могу вам помочь, сэр? — Гарри сразу узнал этот строгий голос. — Я разговаривал с вами по телефону, я друг Сары, — он пытался перевести дыхание. — Вашей подруге сейчас нужен покой, мы дали ей сильные обезболивающие. — Какие у нее шансы? — прямо спросил Гарри, не желая слышать заученные фразы всех врачей. — Мы сделали все, что смогли, сейчас все зависит от нее. «А вот и одна из них», — подумал он про себя. — Мне нужно увидеть ее, — парень попытался прорваться внутрь. — Простите, сэр, вам туда нельзя, — врач загородил ему дорогу. — Она находится в реанимации, а вход туда запрещен даже родственникам, вы должны подождать, пока ее переведут в обычную палату, — А если ее не переведут? — Гарри взорвался. — Я единственный, кому она небезразлична, и это возможно последний шанс поговорить с ней, и вы хотите выставить меня за дверь? Доктор выглядел растерянно, внутри него наверняка боролись человеческие чувства и чувство ответственности за соблюдение правил. Наконец он глубоко вздохнул и отошел в сторону: — 112-ая палата. У вас есть пара минут. Гарри тут же бросился искать нужную дверь и, найдя ее, осторожно повернул ручку и вошел внутрь. Он застал Сару, лежащую без сознания на больничной койке, все лицо и руки были все в синяках и ссадинах, вокруг нее стояли приборы, выявляющие малейшие изменения ее состояния, торчали провода, через капельницу наверняка подавался морфий, и это все сводило Гарри с ума, отдаваясь в висках невыносимым шумом кардиографа. Он сел возле нее, аккуратно взяв за руку, и вглядывался каждую деталь на ее лице, будто хотел запомнить каждую мелочь. Ее щеки казались еще более впалыми, а кожа более бледной, чем когда-либо. — Гарри? — Сара открыла глаза, почувствовав его присутствие. — Да, я здесь, — парень улыбнулся, потому что был безумно счастлив увидеть снова эти небесные глаза. — Гарри, прости, я... Не нужно было... — она едва могла выговаривать слова. — Тише, не извиняйся, все хорошо. — Они просто хотели узнать, что мне нужно… Я не хотела, чтобы… Гарри, мне так жаль… — Тшш, не говори ничего, все будет хорошо, — парень изо всех пытался держать себя под контролем, он не хотел показывать свою слабость перед ней, иначе она потеряла бы всякие силы бороться, но сейчас ему было трудно скрывать свои эмоции, так же трудно, как не кричать, когда чувствуешь боль. — Конечно, будет, мы ведь с тобой никогда не умрем, помнишь? — девушка улыбнулась, а некогда ровный ритм кардиографа участился, все показания начали падать. — Нет, черт возьми, Сара, не смей сдаваться! — отчаянно крикнул парень. — Еще увидимся, — еле выдавив из себя эти слова, девушка опустила веки. — Сара! Ни звука больше не могло вырваться из скованного судорогой горла Гарри. Его рука ещё один миг, целое грёбаное мгновение, сжимала ее, а затем ее не стало. Она исчезла, испарилась, а с ним осталась только оглушающая пустота._______________________________________________________ боже, мне столько всего нужно сказать по-первых, спасибоспасибоспасибоспасиибоооооо спасибо каре за первый лайк, спасибо дерти за сотый спасибо вам всем за поддержку, за большие отзывы, за терпение, люблю вас <333 еще я добавила и впредь буду иногда добавлять в примечания новые гифки, если интересно будет :) еще ребятки помогите мне придумать новое описание, мне оно порядком надоело, не считаете? или оставить? хххххх