Сердце Леса

А Трандуил заставил себя поставить бокал на пол и, зябко кутаясь в шубу, потащился в сторону своей обширной гардеробной, куда предусмотрительно были приглашены все, кто имел к этому делу хоть какое-то отношение. Его уже в нетерпении ожидал сам великий Нифредиль в компании своих многочисленных подчиненных. - Ваше величество! - громко воскликнул он. - Мы так рады вас видеть! Наконец-то вы снова с нами! Я уже заждался и отчаялся увидеть на вас что-нибудь кроме доспехов и походной одежды, я заскучал, я загрустил, я был в тоске, но!.. Трандуил уселся в кресло, с благосклонным лицом внимая неостановимому потоку этой речи. - И? – вопросительно приподнял он черную бровь. - Я готовился, я думал, я не спал ночами и к сегодняшнему вечеру я представляю вам мой новейший ослепительный шедевр! – ажитированно выкликнул он и как заправский фокусник выхватил откуда-то что-то действительно ослепительно-алого цвета и взмахнул этим самым перед носом слегка оторопевшего Трандуила. - Что это? - вопросил он маэстро. - «Краса Зеленолесья»! - воскликнул Нифредиль. - Как? – переспросил Владыка. Нифредиль повторил. - «Краса Зеленолесья», новейшая модель. - Только Элронду не говорите, ладно? – он издал какой-то звук, слегка похожий на хрюканье. Маэстро немедленно обиделся. - Это лучший вариант из всех, отличается изысканным кроем и великолепными деталями, примерить нужно обязательно! - Я дышать в этом не могу, - пискнул Владыка, - ай, на мне сейчас пуговицы отскочат, а если я поем? Я вообще-то планировал! - Придется воздержаться, - отрезал маэстро, оббегая его по кругу, - сидит идеально. - К балрогу! – рявкнуло Его Величество. - Я в этой твоей «Красе Зеленолесья» пошевелиться не могу, а если танцы? - И что? – Нифредиль упер руки в боки, он готовился защищать «Красу» до последнего. Трандуил гневно сдвинул пушистые брови. - О-о-о! Сидит потрясающе, - решив сменить тактику, засюсюкал Нифредиль, - невероятно, феерично, волшебно, фантастически!!! - Феерично, говоришь, - призадумался польщенный эльф. - Изумительно, - не снижал оборотов тот и от полного умиления сложил руки на груди. - А не слишком ли…, - начал было Трандуил, разглядывая многочисленные мелкие цветочки, которыми сплошь была расшита эта модная новинка. - Не слишком, - снова отрезал Нифредиль. - А не похож ли я в этом… - Не похож, ни капельки! - Да я еще не договорил, - возмутился он. - Лучшая вещь на сегодня, - безостановочно твердил Нифредиль, - произведет полный фурор, да все умрут от зависти и восхищения! - Умрут от зависти и восхищения, - машинально повторил Владыка, крутясь перед высоким зеркалом. - Сейчас аксессуары подберем, - обрадовался маэстро тому, что Владыка сдался относительно быстро, - причесочку сделаем, - тараторил он. - Ягодка лесная! – он с громким причмокиванием поцеловал кончики своих пальцев. Владыка вытаращил глаза на «лесную ягодку» и даже с ответом не сразу нашелся. - Клюква, очевидно, - буркнул он. - Владыка, - доверительно сообщил маэстро, понизив голос и взяв его под локоток, - вам этот цвет к лицу, скрывает вашу бледность и придает вашим скулам изумительный нежный румянец. - Да я румян, как яблоки в садах Лориена. - И очень хорошо, добавляет живости вашему лицу! - Ты что хочешь этим сказать? - с подозрением уставился на него Трандуил. - Шикарно! – безапелляционно заявил тот, снова обходя его по кругу. Они еще долго в том же духе препирались по поводу прически и сапог. - Ну, не хуже, чем у Тингола, - в итоге заключил Трандуил, оглядывая то, что получилось в финале. Уже два раза заглядывал Таурхавель, в первый раз присвистнул и потребовал, чтобы его нарядили тоже, как и ближайшего друга и соратника, но не дождался, убежал обратно. Потом появился снова с сообщением, что кухня готова, музыканты в сборе и вообще все уже на месте и, собственно, ждут не дождутся Его Величество. - Очень уж им кабана отведать хочется, - хихикнул он, - кабан вышел, скажу я тебе, ягодка моя, отменный! - Какая я тебе ягодка! – проорал ему Трандуил напоследок. - Клюковка! - донесся до него злорадный хохот Льва. - Может, поменяем? – он все же сделал последнюю попытку. - Времени нет, - отрезал маэстро, - волосы переделывать придется, а тебя, Владыка, все уже ждут. - Кабана они ждут, - отозвался тот. Сам Владыка никакого кабана есть, конечно же, не собирался, кабан приехал в качестве подарка с Эсгаротской ярмарки, на своих зверей он охотиться строго запретил и вообще пищу предпочитал растительную, впрочем, кто желал отведать кабана, был волен поступать, как ему заблагорассудится, он не препятствовал. Уже перед выходом он кинул последний взгляд на свое отражение. Там отразился высокий, с широкими плечами и перетянутой узкой талией эльф. «Краса Зеленолесья» облегала его почти как вторая кожа в действительно клюквенный цвет, на который смотреть было больно, спадая от талии роскошными струящимися складками и образуя на полу небольшой шлейф. Длинные светлые волосы были затейливо украшены тонким венцом и двумя толстыми косами падали ему на грудь. В главной дворцовой трапезной, где обычно проходили подобные мероприятия, уже вовсю играли музыканты, было шумно и людно. Когда он появился, музыка немедленно стихла, все присутствующие одним движением склонились в глубоком поклоне. Трандуил сделал знак и музыка зазвучала снова, зашелестели разговоры, милостиво кивнув эсгаротцам, он прошествовал к своему месту за накрытыми уже столами и снова сделал знак, позволяющий всем садиться. Через какое-то время, когда официальные приветствия и тосты слегка подутихли, Таурхавель, как обычно сидевший по правую руку, заметил ему, что он ничего не ест и наставительно сказал, что закусывать все-таки надо. Трандуил страдальчески свел брови. - Это все «Краса Зеленолесья», - пояснил он. - Чего? – не понял Лев. - Вот эта штука, в которую обрядил меня Нифредиль, я в ней еле дышу, а есть тем более боюсь. Таурхавель сосредоточенно посмотрел на него, а потом громко прыснул и прикрыл рот рукой. - Да тише ты! - шикнул на него Трандуил. - Вон эсгаротцы все время глазеют. - Это они любуются, - не унимался Лев, - не каждый день видят «Красу Зеленолесья» при всем параде, - и он едва не покатился под стол от хохота. - А сам-то что нацепил! - зашипел Владыка. - У Элронда на конюшне и то лучше одеваются. - Ну и что, зато я есть могу! – он незаметно показал ему язык. - А ты жертва моды, причем злая и голодная, хотя постой-ка, жертва-то не одна. - Как не одна? - выдохнул Трандуил. - А погляди-ка, кто явился с опозданием, вон идет и в точно таком же платье, как у тебя, один в один, похоже. Трандуил перевел взгляд в указанном Таурхавелем направлении и замер. И не он один, кстати. - Я убью его, - клятвенно пообещал он себе насчет маэстро. Через весь зал, привлекая всеобщее внимание, точно в том же, что было на нем самом, неспешно шла никто иная, как Лаэриель, одна из его придворных дам. Все присутствующие разглядывали ее, затем кидали короткие взгляды на Трандуила, а потом тихо отползали в сторону, горячо обсуждая это культурное событие нынешнего вечера. А Трандуил, как завороженный, продолжал смотреть на это алое платье. А следующая картинка была такая: он подходит к ней, берет двумя руками за корсаж, резко разрывает его на две половинки и опускается перед ней на колени. - Эй, - очнулся он от того, что Таурхавель тряс его за руку, - похоже, она это специально задумала, с нее станется, хотела обратить на себя твое внимание. - Что ж, ей это удалось с избытком, - отмер Трандуил. - Полный фурор, - вспомнил он слова Нифредиля, - ну погоди, мой милый Подснежник, вскоре я доберусь до тебя, на весь мой гарнизон шить будешь, год, не меньше. Кроме того, что красавица была одета точно в такое же платье, за собой на коротком поводке она тащила дикого лесного кота. Дамы при дворе Лесного Владыки обожали цветы, бабочек, певчих птиц на худой конец, непонятной страстью этой особы являлись дикие Зеленолесские коты. Трандуил знал, что живут они у него преимущественно на севере, там, где похолоднее, высоко над землей в сосновых дуплах, являются осторожными и опасными животными, а когти у них в половину длинны его пальцев. Трандуил, увидев, что она смотрит на него, поманил ее к себе. Все аж прямо замерли, когда она подошла, кот утробно выл и скрежетал когтями по мраморному полу. Трандуил позвал его и тот быстро вспрыгнул ему на колени, где уткнулся ему в живот пушистой мордой и замер. Эльф тяжело вздохнул и погладил его за маленькими ушами. Лаэриель насмешливо улыбнулась, наблюдая это. - Бедный ты мой! – произнес Владыка. Кот сжался у него на коленях. - Лаэриель, отпусти ты беднягу, ради полей Йаванны, - заступился он за него. - Вот еще, - фыркнула она, - он необыкновенно дорог мне. - И мне дорог не менее, - ответил он со вздохом, - жалуется он на тебя, мучаешь ты его. - Я мучаю? - притворно изумилась эльфийка. - Обрати свое внимание на кого-нибудь другого, а этого мы отпустим в лес, ладно? - Хорошо, - внезапно согласилась она, - согласна на честный обмен. Таурхавель, который незаметно прислушивался к этой беседе, под столом предупреждающе наступил ему на ногу. - Отдаю животное в обмен на все твои танцы этим вечером. - Я не танцую, - ответил он. - Ну ладно, пойдем, мой хороший, - с этими словами она потянула кота за ошейник. Тот лишь душераздирающе печально мяукнул и Трандуил не выдержал, он очень любил всех своих подданных. - Согласен, - кинул он, заслоняя зверя от нее рукой и сразу отцепил поводок. Кот сообразил и быстренько юркнул ему в подмышку, а потом затерялся в бархатных подушках, только торчал самый кончик пушистого хвоста. Трандуил и хвост этот прикрыл и медленно встал из-за стола, подавая ей руку. - Танцуют все! – громко провозгласил Таурхавель на весь зал, и залихватски махнул рукой музыкантам. - На нас все смотрят, - сказала она, когда он подхватил ее за талию. - Еще бы, ты ведь этого и добивалась, не так ли? - Я не специально. - Еще как специально. - А я все ждала, когда же ты заговоришь об этом? - Откуда этот вечный вызов в твоих глазах, ты слишком много себе позволяешь, почему ты считаешь, что я буду терпеть это и дальше? - Потому что мы с тобой договорились, если помнишь. - Прекрасно помню, но там ни слова не было о том, что я должен буду сносить все твои выходки. - Это ты что имеешь в виду? - невинно поинтересовалась она. - На тебе такое же платье, это что? - На тебе сидит лучше, - нашлась она сразу. - Что ты вообще себе позволяешь? - Хотела привлечь твое внимание, тебя так долго не было, говорили, ты был на южной границе. - Привлекла, - ответил он, проигнорировав вопрос про юг, продолжая глядеть ей даже не в лицо, а на безумный алый цвет этого платья, - тебе, вероятно, от меня что-то нужно, что на этот раз, новая должность, привилегии для семьи, финансы? - Ничего из того, что ты перечислил, - тихо ответила она, - и если ты помнишь, это ты мне все это предлагал, а не я просила. - Что тогда, ради чего ты затевалась? Лаэриель привстала на цыпочки, она едва доставала ему до плеча и сказала. Трандуил прищурился и уже собирался дать язвительную отповедь нахалке, как вдруг еще раз посмотрел на красное платье и неожиданно для самого себя наклонился и сказал ей на ухо совсем не то, что собирался. Из-за этой женщины он едва не испортил отношения с сыном. Была она изящной и темноволосой, в прадедушку, который кажется был нолдо из Белерианда, любила диких лесных котов и была, по слухам, одно время тайной фавориткой Орофера, но доподлинно он этого не знал, ума не задать этот вопрос напрямую отцу у него хватило. И вот Трандуил ни о чем себе таком не думал и пребывал в полной уверенности, что знает о своем малыше все, пока внезапно и совершенно случайно не застукал их вместе в одном из темных коридоров, по которому он неслышно брел в сторону библиотеки. Трандуил в изумлении остановился, скрытый глубокой тенью. Леголас с силой прижимал Лаэриель к холодной стене и, стянув с ее округлых плечиков платье едва ли не до пояса, покрывал ее шею, плечи и другие места быстрыми пылкими поцелуями. Лаэриель задыхалась и что-то шептала в ответ. Когда юный принц зарылся носом куда-то между ее грудей, Трандуил не выдержал и издал некое покашливание, грозно выступая из тени на свет. Леголас гневно развернулся, а эльфийка попыталась натянуть платье, но сделала это так, что он успел все рассмотреть, причем в подробностях. Леголас, увидев, кто перед ним, упрямо сжал губы и смотрел на него с явным вызовом. Трандуил смерил их взглядом. -Ты, - строго обратился он к сыну, - заглянешь ко мне попозже. - А ты приведи себя в порядок, - насмешливо произнес он в ее адрес. Лаэриель ответила ему таким же взглядом и кивнула. - Умница, - добавил он, развернулся и зашагал дальше. Совершив большой круг по коридорам, чтобы эта картина наконец выветрилась из его головы, он сам не понял, как оказался у себя, где налил себе полный, до краев, кубок и осушил его одним махом. И, конечно же, сразу нажаловался оказавшемуся поблизости Таурхавелю. - Ну и что мне теперь делать? – возмущенно воскликнул Владыка, который никак не мог отойти от увиденного. - Благословить! – хохотнул тот в ответ. - Оставь, будь любезен, свои шуточки! – рявкнул он. - Постой, да ты знал, я по лицу вижу! - Ну, знал, - не стал отпираться фаворит. - Так значит, знал и не сказал мне. - Не стал говорить, потому что ожидал примерно такой реакции, Трандуил, тебе придется признать, что твой сын вырос и он больше не маленький мальчик, которого ты вертел на руках. Владыка изо всех сил пытался это осмыслить. Вспомнил, с каким лицом Леголас зацеловывал эльфийку и с недоумением подумал, что, оказывается, он как-то проглядел, что мальчик-то его вполне себе взрослый. Трандуил никак не мог взять это в толк, еще совсем недавно он играл с ним в куклы, таскал на закорках, учил правильно выговаривать слова и вот раз тебе, растрепанные волосы, горящие глаза и чьи-то плечи, плечи, правда, были хороши, но не в этом дело. - А ты что обо всем этом думаешь? – обратился он к Таурхавелю. - Только избавь меня от избитых сентенций, я сейчас это воспринимать не способен. Таурхавель с ответом не спешил, тем не менее. - Ходят слухи, - осторожно начал он, - чтоб уж потом ты не укорял меня, что тебе ничего не сказали… - Какие слухи? - навострил тот ухо. - Слухи о том, что спор у нее на этот счет с подружками ее вышел, что он с ее рук вскоре есть будет… - Это правда? - спросил до крайности неприятно пораженный Трандуил. - Это слухи, Трандуил, и только тебе решать, - спокойно ответил он. - Я решил, - ответил он, - у меня тут не гондорский бордель и всё должно быть на своих местах, вернее все и желательно на тех, куда я их и расставлю. - Не спешишь ли ты с выводами, - заключил Лесной Лев, - возможно, у него к ней чувства. - А потом что будет? Если все-таки эти слухи имеют почву под ногами? - Дай ему сделать свои ошибки, иначе он ничему не научится, отпусти его. - Ага, отпущу, - согласился Трандуил, - лет на пять в Имладрис, к примеру, что с ней-то делать? - Твоя фанатичная отцовская любовь до добра не доведет, - вздохнул Таурхавель. - Я просил тебя избавить меня от сентенций, еще раз спрашиваю, что делать? - Ну, что-что, договариваться с ней по-тихому, задари ей для начала что-нибудь шикарное, а после можно будет предложить еще что-нибудь в обмен на то, чтобы она слегка охладела к твоему сыну. - Я вот этого от тебя и ждал, - заявил Трандуил. Вечером того же дня наконец явился наследник. Разговор вышел бурный и местами драматичный. Никто своих позиций уступать не хотел в итоге. Все мысли, которые он пытался донести до сына, тот воспринимал исключительно в штыки, слушать даже ничего не желал, дело кончилось безобразным ором, потому что у него закончилось всякое терпение. Так же присутствовало швыряние разных предметов и хлопанье дверями, так что откуда-то сверху откололась и рухнула часть штукатурки. - Я буду встречаться с кем хочу, - гнул свою линию упрямый мальчишка. - Да встречайся на здоровье, кто тебе не дает! - Ты не даешь! – вопил он. - Вот именно ты и не даешь! - Я о тебе беспокоюсь! - Не нуждаюсь я в таком беспокойстве! - продолжал вопить тот. - Выбери кого-нибудь другого, - посоветовал отец. - Это почему еще? Я люблю ее, а она меня! - Это она тебе сказала? - поинтересовался Трандуил. - Нет, - Леголас осекся на миг, - но я знаю, она меня любит. - Ах, Варда Элентари, с чего ты это решил-то? - Ну, она так смотрит на меня, - вспыхнул Леголас, - а когда я дотрагиваюсь до нее. - Так, избавь меня от этих подробностей, - перебил его отец, - Леголас, ты думаешь, что пара поцелуев в темном углу говорят о ее любви к тебе? - А о чем же еще? – упрямо насупился сын. Трандуил закрыл лицо руками. - Ох, - простонал он. - Она старше тебя в три раза, - зашел он с другой стороны. - Ну и что? – Леголас легко пожал плечами. - Может, это семейное. Трандуил даже поперхнулся. - Это ты на что намекаешь? - Ни на что, - буркнул Зеленый лист, давая задний ход. - Ладно, - примирительно сказал отец, - встречайся с кем хочешь, но не с этой женщиной. - А-а-а! – зловеще протянул он. - Я все понял, а может, ты сам на нее глаз положил, откуда вдруг такая настойчивость? - Что? Я? - Ты! - Дурак! - Есть в кого! Трандуил не выдержал и швырнул в него хрустальной вазой. Леголас легко уклонился и спрятался за диваном. Трандуил с бешеным лицом озирался, ища следующую. Леголас притаился. - Сынок! - наконец жалобно позвал он. - Я тебе добра желаю. - Не надо, папа! – с этими словами Леголас выбрался из-за своего укрытия, проигнорировал распахнутые отцовские объятия и вышел, напоследок оглушительно хлопнув дверью, так, что Трандуила едва не убил здоровенный кусок штукатурки. - Гномы! - в бешенстве подумал он, поспешно отскакивая. Тем же вечером, но позже. Лаэриель вернулась к себе уже за полночь, не успела зажечь ни одного светильника, как почувствовала, что кто-то сидит на балконных перилах. - Леголас? - Не совсем, - ответил другой голос. В темноте на перилах сидел Трандуил. - Ах, это вы, Ваше Величество, - спокойно ответила она, хотя изнутри ее вдруг окатило жаром. - Не стоит делать вид, что мой визит из неожиданных. - Не стану, - согласилась она, - после сегодняшней встречи это было бы глупо. - Верно, - согласился он, - никогда не считал тебя глупой женщиной, поэтому буду честен, я пришел с тобой договорится. - Вот как, - с этими словами она зажгла небольшой ночник. Трандуил легко спрыгнул с перил и подошел поближе. Лаэриель увидела, что на его груди всеми цветами радуги переливается тяжелое алмазное ожерелье. Трандуил неторопливо отстегнул его, подержал в пальцах, любуясь его изумительным блеском и так же неторопливо застегнул на ее шее, ни говоря не слова. Лаэриель посмотрела на себя в зеркало без всякого выражения на лице. - Скажи, - наконец заговорил он, заглядывая ей в глаза, - ты любишь моего сына? Лаэриель смотрела на него в ответ каким-то непонятным взглядом и молчала. - Я так и думал, - он расценил этот взгляд по-своему, - я хочу, чтобы вы расстались и чем быстрее, тем лучше. - И чем же моя кандидатура не устраивает Ваше Величество? - Мой сын еще слишком юн, чтобы встречаться с такими, - тут он запнулся, - мудрыми женщинами. - А ты не думаешь, что у него есть ко мне какие-то чувства? – поинтересовалась она. - Так будет лучше для вас обоих, - отрезал он,- буду краток, что ты хочешь в обмен на это? Привилегий, может, денег, повышение для родственников? Лаэриель снова посмотрела на него долгим взглядом, считать который он не смог. - Жестокое решение, - она сняла его алмазы и вложила ему обратно в руки. Трандуил поднял бровь. - Ну, хорошо, - согласилась она, - ты дашь мне должность при дворе и право появляться там и уходить, когда я захочу. - Всего-то? - но Трандуил прикинул, что это значит то, что он будет видеть ее почти круглые сутки. - Я согласен, - наконец ответил он, хотя потом пожалел об этом и не раз. Что уж за разговор состоялся меж ними в ту ночь, он не знал, да и знать не хотел. На следующий день ранним утром, едва рассвело, явился бледный до синевы Леголас и недрогнувшим голосом сообщил, что уезжает в Имладрис на неопределенный срок. Трандуилу было жаль его, но он своих решений менять не собирался, пусть лучше сейчас, чем потом, потом еще больнее будет. Он молча выслушал его, стараясь не смотреть ему в лицо, потому что там в любимых зеленых глазах стояли еле сдерживаемые слезы.