Одной тропой

Со скрипом и стонами корабль, наконец, причалил к берегу. Гаванью это место назвать было действительно трудно: огромные глыбы камней, между которыми умудрялись проходить корабли, вбитые между камней деревянные столбы. - Плата, - грузный капитан, больше похожий на разбойника, подошёл к ним и протянул огромную ладонь. Смерив его тяжёлым взглядом, Оша высыпала в протянутую руку несколько медяков. – Этого мало, - усмехнулся мужчина, - что ещё ты можешь предложить? Рикон нахмурился, заметив, что блестящий взгляд моряка бесстыдно шарит по закутанному в шкуры телу одичалой. Оша же только улыбнулась. - Это, - мужчина лишь охнул, почувствовав прижатый к горлу клинок. – Ну как, достойная плата? - Убирайтесь к Неведомому, - прорычал тот, ненавидящим взглядом окинув их. – И пса заберите. Мальчик только глубже запустил пальцы в тёплую шерсть лютоволка. Словно оскорбившись пренебрежительным «псом», Лохматый Пёсик глухо заворчал, и Рикон поспешил свести его по мокрым дощатым сходням. Мир словно стал серым: серые камни, серое небо над головами, серое ледяное море, разбивающееся о берег миллионами брызг. Но даже в этом неприветливом мире теплилась жизнь: у жаровен, расставленных на неровном берегу, грелись моряки, хлипкие на первый взгляд судёнышки приплывали и уплывали, раскачиваясь на бушующих волнах, какие-то торговцы наперебой нахваливали свой товар. - Ну вот, а ты говорила, что нам будет сложно выбраться со Скагоса. - За это путешествие мы пять раз чуть не разбились. И если бы дозорные корабли поймали нас… Впрочем, какие дозорные корабли по такой погоде? Постойте здесь немного, ваша милость, - произнесла одичалая, - а я раздобуду нам какой-нибудь еды. Рикон долго смотрел вслед Оше, пока она петляла мимо стоящих почти у самой кромки воды мужчин, а затем сел на ближайший валун, даже не стряхнув с него снежную шапку. Рука сама собой легла на рукоять подаренного одичалой кинжала, и Старк почувствовал себя увереннее. Лютоволк улёгся у его ног, вертя головой и принюхиваясь к чему-то. Мальчик с интересом рассматривал людей, окружавших его. У всех них были обветренные суровые лица, чем-то похожие на лица солдат его отца, все они были одеты в потрёпанную одежду разных цветов, оружие их не отличалось новизной и красотой, но тусклый дневной свет опасно блестел на остриях мечей и кинжалов. - Вот, держите, - над ним стояла Оша, протягивающая ему небольшой хлебец. Он усмехнулся. - Не густо. - Здесь ничего не растёт, и даже такая еда ценится на вес золота, маленький король, - с лёгкой ухмылкой женщина взъерошила ему волосы и вложила хлеб в его ладонь. Рикон послушно откусил кусочек – хлебец был солёный и пах морем и водорослями. Теперь Оша то и дело называла его «маленький король», но он лишь морщился в ответ. За прошедшие годы он перестал считать себя и лордом, не то, что королём. Тем более, до Винтерфелла путь был ещё не близкий, да и там… Ему вовсе не улыбалось сражаться за корону с единственной выжившей сестрой. Видя, что он задумался, одичалая тронула его за плечо. - Не грусти. Держи, - на её раскрытой ладони мальчик увидел ярко-алые ягоды, слишком яркие для серой погоды вокруг. - Что это? Ягоды источали дивный сладкий аромат, какого Рикон никогда не слышал. Слюна мгновенно собралась во рту, но он нашёл в себе силы поднять строгий взгляд на Ошу вместо того, чтобы набить ягодами рот. - Купец утверждал, что привёз их из Эссоса. А ещё он говорил, что они сладкие, как мёд. Попробуй. - Из Эссоса? – мальчик нахмурился, пытаясь вспомнить что-нибудь об этой стране, но тщетно. – Должно быть, они очень дорогие. Где ты их взяла, Оша? У нас нет денег. - Украла, - просто ответила она. – Он хотел за них целого дракона. Мыслимо ли это, а? Одним движением Рикон закрыл ладонь женщины, скрывая ягоды. - Ты не должна делать этого. Это неправильно. Скоро мы будем в Винтерфелле…и если я правда стану королём, смогу ли я смотреть в глаза своим людям, зная, что ради меня ты крала?.. - Убивала. Обманывала, - пожала плечами Оша, и его глаза расширились от ужаса. – Послушай меня, маленький король: чтобы добраться до Винтерфелла, тебе нужны силы. Чтобы на тебя возложили корону, нужно выжить. Любой ценой. Посмотри на них, - прикоснувшись к его подбородку, она повернула его лицом к пристани, кишащей людьми. – Эти люди – контрабандисты, убийцы, разбойники, обманщики, авантюристы, иначе бы их не было бы в этом всеми Богами забытом месте. Каждый из них выживает, как может, не стесняясь убить или ограбить. Сейчас ты среди них, Рикон, ты – король, но каждый из них сейчас в разы могущественнее тебя. Запомни этот миг, маленький король. Если ты хочешь выжить, ты должен полагаться только на себя, на меня и на своего зверя. Словно в подтверждение её слов волк у ног мальчика заворчал и мотнул туда-сюда хвостом. Старк доверял Лохматому Пёсику, как себе, и подумал, что, должно быть, Оша действительно права. Честь, которую так ценили все Старки, была не в цене в мире, в котором оказался он. С сомнением взглянув на яркие ягоды на ладони женщины, он осторожно взял одну и положил себе в рот. Сладкие ягоды напоминали о лете, которое давно закончилось, о южных странах, которые Рикон никогда не видел. Съев ещё несколько ягод, он заметил, с какой улыбкой смотрит на него одичалая, и смутился. Отодвинув от себя её руку, мальчик произнёс: - Это тебе. Ты тоже должна попробовать. - Негоже это, Рикон. Для меня они слишком дорогие. - Ешь, - отрезал он. – И я ничего не желаю слышать. Поблагодарив его, женщина одним махом отправила оставшиеся ягоды в рот и зажмурилась от удовольствия, как кошка, наевшаяся сметаны. Рикон, не выдержав, хихикнул. Они сидели рядышком на огромном камне в стороне от шумных моряков и передавали друг другу бурдюк с водой. Ледяная вода обжигала внутренности, и Старк то и дело закашливался, но продолжал пить, стараясь заполнить желудок хоть этим. Потом Лохматый Пёсик, может быть, поймает зайца или Оша подстрелит что-нибудь, и у них будет полноценный обед. Но пока приходилось довольствоваться малым. Покончив с нехитрым обедом, женщина поднялась, отряхнула плащ от снега. - Далеко твой Винтерфелл, маленький король? Рикон прикрыл глаза, вспоминая. Мейстер Лювин был замечательным учителем. Конечно, тогда Старк был слишком мал, но даже сейчас он отчётливо помнил, как сидел вечерами рядышком с хмурым неподвижным Браном над картами, вслед за братом заучивая замки своих вассалов. Мейстер говорил, что память у Рикона была лучше, чем у Брана. Теперь он попытался воскресить в памяти карты из выделанной кожи, разрисованные выгоревшими разноцветными красками. - Кажется, ближайший к нам замок – Кархолд, родовой замок Карстарков. - Карстарки – это как Старки? – наморщив лоб, спросила Оша. - Почти. Вообще-то Старки и Карстарки родственники… Но сейчас это не имеет никакого значения, верно? - Верно, - кивнула она, - как только мы доберёмся до любого замка, мы тут же раскроем тебя. Тогда-то уж нам не придётся довольствоваться краюхой хлеба. - Но сначала нам нужно добраться хотя бы куда-нибудь. С этими словами мальчик поднялся и зашагал в сторону моряков. Поравнявшись с одним из них, носившим добротный меховой плащ и длинную с проседью бороду, он обошёл мужчину и храбро заглянул ему в глаза. Оша стояла сзади, положив твёрдую мозолистую ладонь ему на плечо. - Простите, вы не подскажете нам путь? - Путь? И куда же ты, мальчик, - взгляд мужчины небрежно скользнул по ним, - направляешься? Рикон открыл было рот, но одичалая опередила его. - Кархолд, - старательно проговорила она, - мы идём в Кархолд. - Вот как? Так он посреди леса стоит. - Спасибо, сир, - прежде, чем Оша успела что-либо сказать, произнёс мальчик. Всё их морское путешествие Рикон вспоминал, чему учила его так давно леди-мать. Столько лет, пока средоточием его мира была женщина из одичалых, он и не вспоминал уроки матери и мейстера, но теперь, похоже, настало время пустить в ход всё то, что он ещё не успел окончательно забыть. Неожиданно для Старка мужчина громко расхохотался. - Сир? Эй, - его смех громовыми раскатами разносился под серым низким небом над пристанью, - слышите?! Он назвал меня сиром! Благие Боги, да откуда же ты свалился, мальчик?! Рикон почувствовал, что краснеет, и поспешно отступил за спину Оше. Женщина положила одну руку на рукоять своего кривого ножа и улыбнулась. - Мальчик хотел порадовать тебя, добрый человек. - Порадовать! Вот уж… - он несколько раз всхлипнул, утирая выступившие на глазах слёзы. – А не составить ли мне вам компанию? – вдруг лукаво улыбнулся он. - Нет, спасибо, - процедила сквозь зубы одичалая. – Мы как-нибудь сами… - Подумайте. В лесу вам могут встретиться разбойники куда менее дружелюбные, чем я. Сжав плечо Рикона, Оша заставила его повернуться и быстрым шагом пойти прочь. Рикон был бы не против перекинуться ещё парой словечек с моряком – из вежливости, но крепко державшая его женщина только ускоряла шаг, и ему ничего не оставалось, кроме как поспевать за нею. Лес темнел ровной чертою где-то на горизонте. С каждым шагом шёпот моря, визг мокрых досок, завывание кусачего ветра в снастях и гомон моряков становились всё глуше. К тому моменту, когда Рикон с Ошей добрались до первых деревьев, на землю опустились сумерки, принеся с собою ветра и метель. Устроившись на небольшой опушке, они развели костёр. - Может, нам стоило согласиться на предложение того господина? – робко произнёс Рикон, протягивая озябшие руки к огню. - Господина! - фыркнула одичалая. – Этот «господин» прикончил бы нас обоих ради пары ножей и горстки медных монет прямо здесь, на этой поляне, даже не заходя в лес поглубже. А Лохматого Пёсика бы освежевал и сшил бы из него себе ещё один меховой плащ. Несмотря на мрачную картину, нарисованную ею, мальчик улыбнулся. - Хотел бы я посмотреть на того, кто попробовал бы схватиться с Лохматым Пёсиком. Несколько минут они сидели, молча глядя на пляшущие языки огня, пока хруст веток не привлёк их внимание. Рикон уже схватился было за кинжал, но, увидев знакомые очертания звериной фигуры, перевёл дух. - Ну и напугал же ты нас! - Ничего он меня не напугал, - весело ответила женщина, но руку с ножен не убрала. Лютоволк подбежал к хозяину и выплюнул ему на колени серую заячью тушку. - Отлично, Лохматый Пёсик! Отлично! – растерев руки, Оша принялась свежевать зайца. – Сегодня у нас будет просто сказочный обед, мой маленький король. Зверь уселся рядом с хозяином, внимательно наблюдая за каждым движением рук женщины. Рикон по привычке запустил пальцы в густой волчий мех – это всегда успокаивало его, придавало уверенности. Он легко бежал по белому покрову, без труда читая припорошенные снегом следы. Его острый нюх не мог подвести его даже несмотря на то, что снежинки, летевшие сверху, скрывали любой след пребывания зверя или человека. Сбавляя шаг, он старался двигаться как можно тише, подкрадываясь к ничего не подозревающему зверю. Вот уже из-за деревьев стало виднеться стройное лоснящееся тело, тонкие ветвистые рога. Подобрался для прыжка, прицелился… Но тут олень беспокойно зашевелил ушами, завертел головой. Не успел он ничего понять, как с другой стороны поляны с рычаньем на его добычу выскочил другой волк. Зубы соперника мигом вонзились в нежную плоть оленя, впиваясь всё глубже с каждой новой попыткой жертвы вырваться. Он собрался было вступить с чужаком в бой, отвоевать добычу, и уже почти выскочил на поляну, когда в глаза бросился знакомый светло-серый мех, отблеск торжества в почти забытых жёлтых глазах… - Рикон… Он ощутил прикосновение, услышал запах жареного мяса, отчего рот мгновенно наполнился слюной. Казалось, он ел не сегодня утром, а несколько дней назад. Едва разлепив глаза, мальчик схватил заячью ножку и откусил от неё внушительный кусок. Оша засмеялась. - Да уж, твои придворные будут шокированы твоими манерами, мой мальчик. Он только криво улыбнулся, обдумывая увиденное во сне. Волк, с которым он столкнулся на порождённой сном поляне, был очень похож на Лето, сгинувшего вместе с Браном в жестоких землях близ Стены. Могло ли случиться так, что его брат-калека выжил? Тогда почему Арья сидит на троне в Винтерфелле, а не он? Мог ли Лето покинуть хозяина и скитаться по лесам? Нет, это исключено: за столько лет Лохматый Пёсик ни разу не выпустил его из виду. - Знаешь, - подняв голову, он посмотрел на Ошу, - я не хочу воевать с Арьей за корону. А ведь этого не избежать? - Если она добровольно не передаст её тебе. Рикон покачал головой. Он плохо представлял, какой сестра стала теперь, но помнил он её не маленькой леди, подобной Сансе, а сорванцом с деревянным мечом. А такие, наверняка, добровольно ничего не отдают.