Одной тропой

Это было невероятно. Как будто Боги, так долго забывавшие о своём непутёвом сыне, наконец, вновь обратили на него свой сияющий взор. Иначе чем можно было объяснить, что он, некогда так пугавший Пташку, стал теперь её единственной опорой и защитой в этом мире? То, что она, раньше не осмеливавшаяся прямо взглянуть ему в лицо, теперь то и дело касалась его руки и больше не отводила взгляд? То, что он, когда-то лишь издали наблюдавший за ней, теперь видел её, был с ней рядом днём и ночью? Это было так же невозможно, как если бы его вдруг сделали королём на Железном Троне, но это было по-настоящему. И за это Сандор поклялся поставить свечи к алтарю Воина и ласковой Матери в первой же попавшейся септе, да только они, как назло, всё не встречались. Он стоял на коленях рядом со спящей девушкой и внимательно рассматривал её, словно видел впервые. Бледная кожа, длинные изогнутые ресницы, отбрасывавшие полукруглую тень на щёки, маленький аккуратный носик, алые губы, прядь рыжих, цвета золотой осенней листвы волос, выбившаяся из-под капюшона… Огрубевшую кожу на кончиках пальцев нестерпимо покалывало от желания прикоснуться к её щеке, волосам, заправить непослушную прядь за ушко, задержаться нежным прикосновением на бархатной коже… Сандор зло закусил губу и сжал руку в кулак. Он был лишь телохранителем, наёмником, и не имел права на подобные порывы. Она была нежным цветком, побитым и изломанным вдруг налетевшей вьюгой, ручной птахой, выброшенной на мороз. Ей следовало бы путешествовать в окружении преданных слуг и воинов, в крытых носилках или карете, а не делить тяготы пути с одиноким угрюмым воином с разбойничьей рожей. Но всё-таки она не выглядела несчастной, и Сандор тешил себя надеждой, что было на свете место, где Санса Старк была ещё более несчастливой. Будто почувствовав его присутствие рядом с собой, девушка заворочалась во сне. Её собственный плащ и тёплый плащ Сандора, которым он укрыл спящую девушку, съехали, и Санса обхватила себя обеими руками, согреваясь. Мужчина поднял взгляд, следя за медленно, будто нехотя выплывающим из-за горизонта солнечным диском. Им следовало бы двигаться быстрее: что-то нехорошее затевалось вокруг, он чувствовал это подобно старому битому псу. Немногочисленные люди, попадавшиеся им по дороге, казались мрачными, озабоченными, напряжёнными, и уже трижды им повстречались вестовые из Королевской Гавани, нещадно гнавшие коней куда-то на север. Сандор не знал точно, что происходило, и не был уверен, что хочет знать. Он знал только одно: им следовало как можно быстрее убраться подальше от Королевского Тракта. Но, как бы Клиган не торопился, двигались они медленно, потому что Санса быстро уставала, а теперь время отнимали ещё и каждодневные тренировки. - Миледи Санса, - помедлив ещё несколько минут, он потормошил девушку за плечо. – Вставайте. Нам предстоит долгий путь. Девушка тотчас распахнула глаза, в которых на миг мелькнуло уже привычное Сандору удивление: прежде по утрам её явно не будил никто похожий на него. Но уже через минуту она поднялась, зевнула и потянулась, выгибаясь в талии. Мужчина поднялся и поспешно отвернулся; как бы он ни старался свыкнуться с непривычной ему личиной благородного рыцаря, он всё-таки оставался мужчиной и солдафоном. Не желая лишний раз вгонять Сансу в краску, Клиган отвернулся и принялся раздувать потухшие к утру угольки в костре. Краем глаза он видел, как девушка поднялась с импровизированной постели, зябко закуталась в плащ и засеменила в сторону ближайших кустов. Сандор усмехнулся: она и прежде никогда не расставалась с ножом, отдаляясь от него, вот и теперь ножны с клинком исчезли из-под седла, служившего ей подушкой. Санса вернулась так быстро, что он даже не успел забеспокоиться, устроилась рядом с ним и принялась извлекать из сумки съестные припасы. Она делала это так ловко, словно провела в подобных путешествиях всю свою жизнь. Разделив поровну краюху хлеба и внушительный кусок копчёного сала, она вздохнула, пряча остатки обратно. Это не ускользнуло от мужчины и, откусив порядочный кусок от своей порции, он проворчал: - Не бойтесь, миледи, мы пополним свои припасы в ближайшем трактире. Санса подняла на него взгляд. - У нас не так уж много денег, не так ли? Его кошель и правда был более, чем наполовину пуст, а до его родового замка путь был по-прежнему не близкий. Но ему не хотелось ещё больше волновать девушку, поэтому он только махнул рукой. - Хватит, - отрывисто произнёс он. – Голодными не останемся, это точно. - Хвала Богам, - тихо отозвалась она. В молчании они закончили свой нехитрый завтрак, так же молча Санса принялась собирать их пожитки, а Сандор – седлать лошадей. Изредка поглядывая на девушку, мужчина всё больше и больше мрачнел. В памяти то и дело всплывал её звонкий смех, и песни, и беспечная болтовня, которой она одаривала этого ублюдка Джоффри и его сумасшедшую мамашу. Казалось, всё это она оставила в Королевской Гавани или там, в безопасной вышине гор, с которых что-то вдруг погнало её, - с ним она всё больше молчала, а если и говорила, то жалобно, чуть не плача. Сандор понимал, что его внешность не слишком располагала к задушевным беседам, и сам он не был обучен искусству светской болтовни, да и не любил он болтать, всегда полагаясь на сталь больше, чем на слово. Но всё же ему хотелось, чтобы Санса хоть изредка улыбнулась ему, повела себя не так, будто он был самое меньшее её похитителем. Конечно, она то и дело благодарила его и, кажется, даже переживала за него, но всё же в глазах её всё так же стояли слёзы и печаль, а голос дрожал и был полон тоски. По привычке Сандор помог Сансе взобраться в седло, заставил себя ни на миг не задержать ладони на талии девушки и, злясь на самого себя пуще прежнего, вскочил на своего коня. В небе разгоралось на редкость ясное утро, редкие снежинки седыми каплями расцвечивали угольно-чёрную шкуру и длинную гриву Неведомого. Мужчина отодвинул Неведомого так, чтобы маленькая лошадка Сансы шла вровень с могучим боевым конём. Лошади шли неспешно, мерно переставляя ноги, и его начало клонить в сон. Сандор провёл достаточно времени в седле, чтобы научиться спать, не слезая с коня и не боясь упасть и расшибиться, а потому только чуть крепче сжал в пальцах поводья и прикрыл глаза, отдаваясь дрёме. - Сир Клиган… - тихий, несмелый голос позвал его и тут же умолк. Он нехотя открыл глаза, хотя и думал, что ему это снится. Но всё-таки повернулся на тихий зов и встретился взглядом с синими глазами, в которых определённо застыло ожидание. Тогда он посмотрел вниз, полагая, что расслабилась подпруга или выскочила из стремени миниатюрная ножка – леди Санса редко обращалась к нему без крайней нужды. Но всё было в порядке, только девушка продолжала выжидающе смотреть на него. - Да? – осторожно осведомился он. На лице Сансы вдруг отразилось облегчение, словно она боялась его ответа. - Расскажите мне о моей сестре, пожалуйста, - она тронула пятками лошадь, заставляя животное ускорить шаг. На губах девушки появилась лёгкая улыбка. Мужчина криво усмехнулся. Раньше он думал, что не сможет без ненависти думать о маленькой мерзавке, не подарившей ему даже последней милости, но теперь, пожалуй, ему стоило отблагодарить её за это. Он постепенно свыкался с мыслью, что однажды он встретится с Арьей Старк, и тогда ему придётся почтительно склониться перед ней, а не надавать пощёчин, памятуя о прежних обидах. - Что вы хотите знать о ней, миледи? – сдержанно спросил он. Девушка на мгновение застыла на месте, мечтательно прикрыв глаза, а затем выдохнула: - Всё. Сандор хохотнул. - Прости меня, Пташка, - старое прозвище вдруг сорвалось с его языка, - но я не знаю всего. И не уверен, что хотел бы знать. Санса нахмурилась, перевела на него недоумённый взгляд, а затем просто пожала плечами. - Тогда расскажите мне, как вы повстречались. - Зачем это вам? - В последний раз я видела Арью в день казни нашего отца, а затем…затем я вдруг узнаю, что она стала королевой. Я думала, что она мертва, но теперь мне хотелось бы узнать, как вышло, что она выжила. Теперь настал его черёд хмуриться: он не хотел бы вспоминать своё бесславное пленение Братством Без Знамён. Но во взгляде Сансы, направленном на него, было столько ожидания и живого интереса, что ему стало совестно разочаровывать девушку. - Мы повстречались с вашей сестрой в плену у лесных разбойников – Братство Без Знамён, быть может, вы слышали. Они украли у меня золото, а я у них – вашу сестру, их главную добычу. Я надеялся сбыть её Роббу Старку или, на худой конец, вашей тётке, леди Аррен, но и там, и там меня постигла неудача, а леди Арья осталась при мне. На мою беду, - он усмехнулся, вспоминая грубоватую, говорливую девчонку, которой меньше всего шёл титул леди. Сандор считал, что рассказал достаточно, но Санса всё равно смотрела на него во все глаза, и испуг смешался в них с любопытством. - Какой…какой она была? – спросила она. - Упрямой и злой. Слишком злой для такой маленькой девочки. - Злой?! – переспросила девушка, и в её голосе он отчётливо разобрал нотки негодования. Может, они с сестрой никогда не были близки, может, она забыла, как выглядит Арья, но неизменное чувство сестринской любви ещё теплилось где-то в сердце Сансы. – Нет, вы ошибаетесь. Арья всегда была упрямой и непослушной, это правда, но злой… - не договорив, Санса убедительно покачала головой. Мужчина только пожал плечами. Похоже, Пташка по-прежнему представляла свою сестру хрупкой девчушкой с тоненькими косичками и задиристым нравом, и даже помыслить не могла о том, что эта девчушка научилась отменно лгать и вгонять сталь в живую плоть, даже не моргнув глазом. В какой ужас пришла бы Санса, если бы он рассказал ей об их долгом и невесёлом пути! Но эти россказни были не для её ушей, даже если речь шла о её собственной младшей сестре. Поэтому мужчина сказал только: - Она была девочкой, потерявшей всю свою семью. Она собиралась уехать в Браавос – без конца об этом твердила – и стать первоклассным убийцей. Она хотела мстить и больше ничего. Зловещее молчание повисло между ними. Санса ехала, низко опустив голову, вперив взгляд в рыжие пряди гривы Леди. Она отказалась подарить мне последнюю милость, мог бы сказать он. Но промолчал. Быть может, потому что теперь сам не мог по-настоящему злиться за это на Арью: он выжил, стал наследником какого-никакого поместья и повстречал на дороге Сансу Старк. А, быть может, он не желал пугать Пташку, ведь кто знает, во что превратилась сейчас её сестра? Какое-то время они ехали молча, лишь был слышен негромкий скрип снега под копытами лошадей. Но затем, вдруг осадив лошадь, Санса впилась в его лицо таким прямым, таким горящим взглядом, какого трудно было ожидать от неё. Словно кто-то сдёрнул плотный покров манер, приличий, лживых улыбок и льстивых слов, обнажая тлеющие угли её души. - А кто из нас не хотел отомстить, сир Клиган? – и голос её дрожал, звенел, но не привычным жалостливым плачем, а сдерживаемым гневом и, кажется, таким же нестерпимым желанием увидеть кровь своих врагов, каким была полна её сестра. Сандор ничего не ответил. Может, она и правда ненавидела Джоффри и королеву Серсею, может, и правда страстно желала отомстить, может, даже желала мучительной смерти губителям своего рода. Но это всё-таки не то же самое, что вогнать в живого человека изрядный кусок стали. Санса не могла убить. Она не могла даже как следует ударить его во время их учебных поединков, а за нож и вовсе бралась с опаской. Она была мягкой, пугливой, избалованной заботой и всеобщей любовью. Арья же могла убить. И убивала. Может, поэтому Арья Старк стала королевой, а Санса Старк осталась одинокой и всеми покинутой на безлюдных дорогах Вестероса? Мужчина молчал, не желая больше обсуждать своё малоприятное путешествие в компании Арьи Старк. Но тут заговорила Санса. Она пускалась в воспоминания и смахивала украдкой слезинки с ресниц, думая, что он не видит. Она ловкими словами рисовала Винтерфелл и всю свою семью от сурового и молчаливого лорда Эддарда до капризного малыша Рикона. Она болтала без умолку, оживлённо и весело, как говорила с королём Джоффри и принцем Томменом, и королевой, и придворными дамами, но никогда – с ним. Она заглядывала ему в лицо, терпеливо ожидая ответа, и понемногу, неожиданно даже для самого Пса, разговорила его. И он смеялся вместе с нею, и улыбался, забыв о том, как уродливо морщится шрам, и сам пускался в воспоминания, которые, казалось, были навечно похоронены в глубинах его души. Он отогревался рядом с нею, согретый чуть застенчивой тихой улыбкой и отблесками солнца на медно-рыжих прядях её волос. - Что, может, привал? – когда солнце вошло в зенит, спросила девушка. Сандор поднял взгляд вверх, на небесное светило, чуть припорошенное белыми крапинками снега. По его расчетам, болтая, они преодолели довольно внушительный отрезок пути – больше, чем он вообще ожидал проехать сегодня. Пожалуй, они оба заслужили пару часов отдыха у костра, а лошади – по пригоршне золотистого овса. Тогда мужчина согласно кивнул и спешился. Подошёл к лошади Сансы, готовясь помочь девушке, но вдруг Санса сама соскользнула с седла прямо в кольцо его рук. Она подняла на него синие глаза и вдруг залилась краской. Мужчина поспешно отступил, окинул поляну, на которой они остановились, оценивающим взглядом, подыскивая хорошие дрова и место для костра. Девушка тем временем разложила на разостланной на снегу попоне их нехитрую снедь. Сняла притороченную к седлу Сандора фляжку, осторожно откупорила, понюхала и смешно сморщила маленький носик. - Медовуха, - забирая из её рук флягу, усмехнулся Клиган. – Напиток не для леди, но греет хорошо, - с этими словами он сделал два больших глотка, с наслаждением ощущая, как спасительное тепло побежало по венам, разгоняя кровь, заставляя сердце биться быстрее. Девушка несколько мгновений наблюдала за ним, а потом вдруг выхватила у него фляжку одним молниеносным движением. - Согревает? – она бросила полный сомнения взгляд на потрёпанную, видавшую виды флягу и отпила несколько глотков. Поморщилась, закашлялась, замотала головой, а Сандор едва сдерживал смех. Конечно, Пташка ведь ни разу в жизни не пила ничего крепче вина, напитка истинных леди. Но, утерев слёзы, выступившие на глазах, она улыбнулась и выдохнула: - и правда согревает. Теперь-то мужчина расхохотался в голос, не в силах сдерживаться. И Санса захихикала тоже. Впервые им вдвоём было так легко. Может, давно уже нужно было разделить с нею медовуху? Насмеявшись вдоволь, он окинул девушку задумчивым взглядом. - Замёрзли? - Немного, - она обняла себя за плечи и поёжилась. - Тогда я знаю отличный способ согреться. Санса удивлённо вскинула брови, а в следующий миг Сандор сомкнул руки на её плечах в крепком захвате, вынуждая её вырываться. Девушка недовольно пискнула и повела плечами, как он её учил. Тоненькая ручка протиснулась между их телами, длинные пальцы не смогли сомкнуться на его запястье, но дёрнули ощутимо, разрывая объятия, которые в другой миг могли бы оказаться смертельно опасными. Сандор поддался, удовлетворённо улыбаясь: с каждым днём у неё получалось всё лучше и лучше. Может, скоро он научит её прилично управляться с ножом. Ощутив свободу, Санса повернулась к мужчине, и у того перехватило дыхание: она была так близко, что он мог ощущать запах мёда и сивухи, ещё оставшийся на её губах. Не было сил противиться подступившему желанию; Сандор сгрёб девушку в охапку и прижался губами к её губам, жадным поцелуем сминая податливую плоть. Санса застыла в его объятиях, кажется, она даже не дышала. А потом…потом её губы дрогнули, едва ощутимо возвращая поцелуй. Биение сердца гулом отдавалось в ушах, и время будто замерло навсегда. Ради одного прикосновения к этим губам стоило терпеть дурацкие прихоти мерзкого сопляка в короне, стоило сражаться насмерть в отблесках изумрудного пламени, стоило даже метаться в горячке по острым камням. Ради этого стоило жить. Казалось, этот поцелуй длился вечность, но на самом деле очень скоро Сандор почувствовал, как девушка попыталась оттолкнуть его, отвернуться. И тогда ему пришлось выпустить её из кольца своих рук и спешно отойти на пару шагов. Санса тяжело дышала, изумлённый взгляд её скользил по лицу мужчины, избегая останавливаться на губах. - Прошу меня извинить, - Сандор почтительно и виновато склонил голову, скрывая блестевший восторгом взгляд – он ни о чём не сожалел. Девушка отошла на шаг, заломила руки, опустила взгляд. - Я… Вы, сир… Я… Должно быть, она хотела оправдаться. Или укорить его. Он так и не узнал, потому что в следующий миг Санса развернулась и взобралась на свою кобылку – неловко путаясь в юбках и стременах, но всё-таки взобралась и, ударив пятками в бока лошади, пустила Леди рысью. Сандор смотрел ей вслед, пока стук копыт не замер у следующей развилки, а потом вздохнул и принялся собирать забытые Сансой пожитки.