Одной тропой

Чёрные братья шептались по углам: лорд-командующий спит с девкой из одичалых. С той самой, золотоволосой и злой, как змея, которой наступили на хвост. При нём, конечно, они ничего такого не говорили, но кое-что всё-таки долетало до его высокой одинокой горницы. Может, ему и стоило наказать пару-тройку не в меру языкатых парней, вернуть воинам Ночного Дозора уважение к своему предводителю, граничащее со страхом. Но Джон только усмехнулся, в очередной раз слушая посмеивающегося Атласа. Пусть себе болтают. Я не возьму себе ни жены, ни земель, не буду отцом детям. Каждый из братьев говорил эти слова, до боли в пальцах сжимая обтянутый чёрной кожей щит. И каждый хоть однажды, но нарушал её. Не стал исключением и он сам. Прошло столько лет, а он всё ещё видел её, закрывая глаза: огненно-рыжие волосы, разметавшиеся в беспорядке, усыпанное веснушками лицо, вызывающую улыбку. И, когда Джону было особенно одиноко, он чувствовал рядом с собой тепло её тела, огонь её души – будто и не ушла туда, к праотцам и Старым Богам, а всё ещё здесь, вот-вот засмеётся, вызывая его на словесный поединок. Ничего ты не знаешь, Джон Сноу, говаривала Игритт по всякому поводу, а он отчаянно спорил. И только когда она ушла навсегда, он понял, как многого на самом деле не знал. Всякий мужчина на земле хоть раз оступался. Даже его безупречный отец однажды забыл невесту, которой был обещан, ради его безымянной матери. Но, нарушив свою клятву один раз, Джон не желал больше повторять свою ошибку. Он не собирался становиться таким же, как множество командующих до него; не желал проводить ночи напролёт в борделе Кротового Городка или содержать любовницу прямо под носом у своего чёрного воинства. Хотя, видят Боги, времена переменились, и люди на многое смотрели теперь проще, чем сто лет назад. Но он воспрещал сам себе даже помышлять об этом и был вполне доволен этим запретом. Поэтому, ударив плашмя в грудь юнца, с которым «сражался», Джон отбросил от себя тренировочный меч и пошёл прочь, ещё успев заметить, как улыбнулась ему Вель и призывно вильнула бёдрами, играючи отмахиваясь мечом сразу от двух парней. - Хорош пялиться на баб, - прозвучал густой бас откуда-то сверху. – Или Лорд-ворона думает, что мы здесь в игрушки играем? – Тормунд Великанья Смерть грозно смотрел на него сверху вниз, и Сноу подавил в себе отчаянное желание громко расхохотаться. Но лорду-командующему полагалось вести себя степенно и важно, даже если ему было всего двадцать три года от роду. - Я и не пялился, - примирительно ответил он, опоясываясь своим мечом. - Я всё видел, - одичалый не отставал от него ни на шаг, и снег, потемневший от копоти, хрустел под его ногами. – Что, твоя сестрица тебе не пишет? – он с тоской посмотрел на затянутое серыми тучами небо. Джон мрачно подумал, что солнце день ото дня всё реже показывалось из-за густых, тяжёлых облаков, а это значило, что Арье с её воинством стоило поторопиться. - Она присылала ворона на прошлой неделе. - Неделя… Сколько недель нужно, чтобы добраться сюда от… Откуда она там едет? - Королевская Гавань, - машинально ответил парень. – Они успеют, Тормунд. Успеют. - И да помогут нам Боги, если они опоздают, - хмуро ответил ему одичалый. Джон ничего не сказал, лишь пожал плечами и уселся на колоду. Отсюда, из угла замкового двора было удобно наблюдать за мельтешащими, как муравьи, чёрными братьями. Почти все, кто находился здесь, сражались с невидимым врагом, оттачивая удары. Успеют ли они нанести хоть одну рану прежде, чем сами падут, подкошенные нечеловеческой силой? Он не желал думать об их гибели, но ни о чём другом просто не думалось. О том, что рядом с тем чёрным братом, может быть, сложит свою голову и он. Или вот с тем. Валар моргулис, говорят люди на другом конце света, где тепло и не боятся Иных. Валар дохаэрис, отвечают им немногословные жрецы в двухцветных одеяниях. Это означает «все люди должны служить» - Сэм однажды перевёл ему с высокого валирийского. И он служит, служит, не помышляя о земных благах, о славе или любви благородной девы. Он не помнит замка, где родился и теперь ему плевать на имя, под которым он родился. Сноу или Старк – какая разница? Если он не оборонит Стену и то, что за ней, на этой земле навсегда отпадёт нужда давать людям родовые имена. Каждый день он едва сдерживался, чтобы не побежать за ворота выглядывать сестру во главе большого войска, вооружённого мечами и копьями из драконова стекла. Он посылал Атласа или кого ещё, но всякий раз его посыльный возвращался ни с чем. Не стоило и надеяться – путь от Королевской Гавани до Стены не близкий, ох не близкий, и зимние заметённые дороги скорости не прибавляют. Но он говорил всем и каждому, стараясь убедить заодно и себя: они успеют. И Боги будто жалели его, давая проснуться утро за утром, отсрочивая день небывалой битвы. А он, презрев все опасности Застенья, раз в пару дней всё-таки уходил в богорощу в сопровождении одного лишь Призрака и подолгу молился там, преклонив колени под суровыми взглядами чардрев. Он думал о своей семье: об отце, которого боготворил, о братьях и сёстрах, сгинувших невесть где. Иногда ему даже чудились их голоса – особенно голос Брана – и он упорно тряс головой, прогоняя прочь соблазнительное видение. Он больше не мальчишка – теперь он отец многим воинам и даже тем, кто и знать о нём не знает. И именно на его плечах лежит отеческая забота об их безопасности. Когда открылись огромные ворота, Джон поднялся со своего места и поспешил к ним. Ведя в поводу коней с заиндевелыми гривами, в проёме показались пятеро чёрных братьев. Побросав поводья своим товарищам, вернувшиеся переняли из их рук ковши с подогретым вином и жадно припали к ним, как путники, долгие дни бредущие по пустыне, к сосудам с водой. Даже на расстоянии Джон прочитал на обветренных лицах облегчение: вернулись. Уходя, они шутили и грязно ругались и божились, что надерут задницы Белым Ходокам, но он лучше многих знал, что мысль о неминуемой погибели неотступно зудела в их головах. Когда-то он сам так же уходил в заснеженную, негостеприимную даль и не знал, вернётся ли. Теперь настал его черёд посылать других. Крупная фигура впереди, закутанная в чёрный плащ, привлекла внимание лорда-командующего, и он подошёл к другу. Похлопал Сэма по плечу, с радостью глядя, как на полном лице расцветает уверенная улыбка. В руках Тарли держал футлярчики с истрёпанными, бесценными картами – Джон был уверен, что он и спал с ними в обнимку. Наверное, ему бы стоило произнести хвалебную речь пятерым смельчакам, отчаявшимся на подобную вылазку, когда над их головами так угрожающе сгущались тучи, но он просто спросил Сэма: - Ну как? - Сами взгляните, лорд-командующий, - в присутствии подчинённых мейстер Тарли предпочитал называть друга полным титулом, помня о том, что кое-кто из дозорных ещё мог бросить Джону вызов. Джон посмотрел туда, куда указывал Тарли, и едва не вскрикнул от радости: небольшие замковые лошадки осторожно несли на спинах тюки, в которых что-то позвякивало. И этот тонкий дребезжащий звук на один миг показался Сноу самым чудесным звуком из всех, какие когда-либо рождала природа. - Разгружайте! – скомандовал он. Глядя, как несколько солдат принимаются за исполнение его поручения, он на секунду остановил их: - только очень осторожно. Очень, - драконье стекло – материал хрупкий, а каждое лезвие и каждый наконечник из обсидиана ценился теперь больше, чем золото и драгоценные каменья. Поручив Атласу наблюдать за разгрузкой и не обращая внимания на ворчание дозорных, Джон приобнял Сэма и отвёл его в сторонку. - Ну, как там? – с трепетом в сердце спросил он. Светлые глаза мейстера обратились на него. Сэм смотрел на него так долго и задумчиво, что ему стало неуютно и он опустил голову, принявшись по привычке сжимать и разжимать покалеченную когда-то ладонь. - Сэм! - Знаешь, Джон, когда-то я боялся выходить за Стену, - размеренно, будто читал какой-то древний фолиант, начал Тарли, - но теперь я понял, что бояться нужно сейчас. Там так тихо…словно вот-вот из-за ближайшего холма выскочит целая армия Иных. Видел бы ты ребят! Они всю дорогу молились и проклинали. Такой смеси, - он вдруг нелепо хихикнул, - жарких молитв и отборных ругательств я ещё не слышал. В Цитадели некоторые мейстеры душу бы отдали, чтобы услышать такое, а я… - Кого они проклинали? – перебил его Джон. Кому молились, спрашивать не стоило. - Иных. Тебя. Меня. Это прозвучало так буднично, словно не значило ровным счётом ничего. Вдруг, совершенно не к месту, Джон вспомнил старый сон, который время от времени приходил к нему, окрашивая его ночь в цвета крови и стали. Там были ножи и его чёрные братья, и боль, и страх, и безразличие. Дрожь прошла по телу Сноу, он нервно потёр ладони одну о другую, радуясь, что его дрожь можно списать на кусачий мороз. - Вы нашли то, что искали? Мейстер заулыбался и кивнул. - Пришлось повозиться, конечно: наши братья делали тайники на славу. Благо, все были тщательно помечены на картах. Правда, мы добрались не до всех…кое-куда наши славные воины идти отказались, - улыбка сменилась виноватым выражением лица. - Отказались?! Это приказ и… - Тише, - Сэм примирительно положил руку на рукав его дублета. – Им страшно, да и мне тоже. Мы отошли лишь немного от Замка Крастера, а было такое ощущение, что мы перенеслись в загробную страну. Видишь ли, Джон, не все обладают твоей храбростью… - При чём здесь моя храбрость? – почти прорычал он. Он предавал, лгал и убивал, когда ему приказывали, а этим соплякам не достало храбрости пройти несколько лишних миль в поисках оружия, которое, быть может, спасёт их никчёмные шкуры! - Мы все знаем, что тебе ничего не стоило бы пройти этот путь. А мы не смогли. Кто знает, может, если бы мы пошли дальше, мы погибли бы и не смогли доставить и то, что привезли? Гневные слова замерли у него на языке. Сэм вовсе не корил его, но Джон почувствовал, что щёки его покрываются пятнами стыдливого румянца. Если бы этот маленький отряд навсегда остался в снежной пустыне, они бы не получили и того оружия, которое теперь у них было. А кроме того, он ведь мог потерять Сэма, его бесценного друга и советчика! От этой мысли на душе у Джона стало совсем гадко. - Прости, - пробубнил он, не в силах даже взглянуть на друга. - Пустое, - пожал плечами Тарли. – Я ведь понимаю, что на тебе теперь лежит забота не только о горстке воинов, которые только машут своими деревянными мечами во дворе замка и иногда совершают вылазки на другую сторону. И остальные это тоже понимают. - Так ли? – криво усмехнулся Джон. - Я уверен. А вот он совсем не был уверен в этом. Но Сэм кое-что понимал получше, чем он, и это, наверняка, относилось именно к таким вещам. Во всяком случае, Джону отчаянно хотелось верить в это и забыть о блестящих острых клинках, неотступно преследующих его во снах. Но он знал, что, пока Сэм с ним, он не останется один. А это значило, что он ещё может побороться со своими страхами и сомнениями и может даже победить. Следуя порыву, Сноу крепко обнял друга, потрепал по темноволосой, запорошенной белым крошевом голове. - Идём в трапезную. Там Хобб такую похлёбку соорудил – пальчики оближешь!