The Only Time

По дороге домой Влад притормозил у аптеки. - Ты точно сам справишься? - Точно. Подожди меня здесь, пожалуйста, я быстро вернусь. - Постой, - Влад порылся по карманам, достал кошелек и извлек из него банковскую карточку, - возьми… Артем на автомате схватил протянутое, повертел в руках и вернул обратно, отрицательно мотнув головой. - В этом нет необходимости, у меня достаточно денег. Яновский пытался возражать, но Темыч уже вымелся из машины и захлопнул дверь. С финансами у него, конечно, была напряженка. Но это не повод садиться на шею человеку, который и так сделал для него запредельно много. За исключением родителей, об Артеме никто и никогда так трепетно не заботился. Возможно, поэтому Владу удалось с небрежной легкостью преодолеть все возможные протесты и сомнения, прочно поселившись в зоне максимальной близости – в самом сердце. Пессимист, отвечающий за инстинкты самосохранения, нудно гундел, что события закрутились слишком быстро, прямо по канонам Шекспировских трагедий. К слову, они всегда плохо заканчивались. Однако, все прочие чувства встали в противовес, голосуя за то, чтобы довериться. Накануне Артем уже потерял голову, и именно Влад вытащил его из той передряги. Каждым своим поступком, каждым словом он завоевывал расположение Темы. Не пытаясь произвести впечатление ни деньгами, ни статусом, словно и сам считал это несущественным. Такой подход к делу значил гораздо больше, чем полдюжины прочитанных вместе книг. А музыка у них и так была общая. Конечно, размышлять на тему социальной совместимости можно было сколько угодно. Это не имело бы никакого значения, если бы не проскочила искра. То, что по-настоящему заставляет потерять голову. Хрипловатый голос, пробирающий до мурашек. Жаркие, чертовски смелые руки, которые точно знали, как нужно прикасаться. Губы, играючи доводящие до экстаза. Глаза, вынимающие душу… Артем отвлекал себя этими образами, стоя в очереди и покупая все необходимое под пристально-понимающим взглядом фармацевта. Вернувшись в машину с полным пакетом добра, Темыч порадовался тому, что забыл дома все таблетки. Иначе повода заехать не нашлось бы. Ни о чем не подозревающий Влад ободряюще улыбнулся и вырулил с парковки: - Еще пять минут, и будем на месте. Яновский жил в новостройке, стоящей в стороне от дороги – подъезд закрыт шлагбаумом, тихий двор, укрытый снегом… Машину оставили на подземной парковке и поднялись наверх на лифте. Влад открыл перед Артемом дверь, пропуская вперед – в холл, сравнимый по размерам со всей Темычевой берлогой. Помог ему снять куртку и шагнул к гардеробу, приглашающе махнув рукой: - Проходи, осваивайся… Скажи, если тебе будет холодно, я прибавлю отопление. - Нет, спасибо, все и так хорошо. Заробевший Темыч глазел по сторонам, вцепившись в пакет обеими руками – чтобы не уронить… и чтобы ни к чему случайно не прикоснуться. Много зеркал, увеличивающих и без того обширное пространство. Мало мебели, по виду далекой от привычных взгляду вещей – как декорации к фантастическому фильму про космос. Крикни – и эхо пойдет гулять по комнатам, отражаясь от стен. Каково жить тут одному? Не удивительно, что Влад на остановке кого попало подбирает… Ему бы хоть хомячка завести. Темыч зацепился глазами за ящик с инструментами, стоящий посреди открытой кладовки и поинтересовался, радуясь, что может найти тему для разговора: - У тебя ремонт? - Да так, решил подлатать кое-что по мелочи… Яновский принялся отчитываться о проделанной работе, заодно ненавязчиво показывая квартиру. Спальни дипломатично избежал… На кухне, демонстрируя починенную дверцу шкафчика, он спохватился: - Ты не голодный? Наверное, нужно вскипятить чайник, чтобы заварить лекарство. - Да, было бы неплохо. А вот есть не хочу. Артем опустился на стул, по привычке поджав под себя ногу – несмотря на подавляющую обстановку, он старался держаться максимально свободно. Влад, должно быть, так же странно чувствовал себя у него, где на кухне вообще не повернуться. Яновский гостеприимно суетился – ставил чайник, доставал посуду, пытался все-таки накормить Артема… Темыч смотрел на Влада в привычной ему среде обитания и понимал, что гости здесь бывают редко. Приятно быть в числе немногих избранных, черт возьми. - Держи, – Влад подал ему кружку кипятка и устроился напротив, задумчиво болтая в своей чашке чайный пакетик. Некоторое время они молчали, прихлебывая каждый свое питье. Влад исподтишка посматривал на Артема, Темыч – на него. Наконец, дозрев до какого-то решения, Яновский откашлялся и осторожно предложил: - Тебе бы переодеться. Если захочешь, я подберу тебе что-нибудь из своих вещей. Артем сделал щедрый глоток лечебного пойла и украдкой принюхался к себе. Запах пролитого виски прошибал даже забитый нос. Да и в целом не мешало бы привести себя в порядок… - Здорово. А можно я напрошусь принять душ? - Да, конечно. Бросив свой чай, Влад сорвался с места искать подходящую одежду. Темыч успел допить лекарство и сполоснуть обе чашки, когда Яновский вернулся со стопкой вещей и парой чистых полотенец. - Вот. Если тебе еще что-нибудь нужно… Артем благодарно улыбнулся, сгреб тряпки в охапку и скрылся за дверью ванной. Повернув рычажок замка, он без сил опустился на пол. Ноги подгибались – отчасти из-за слабости от болезни, отчасти от волнения. Кое-как трясущимися руками вывинтив краны воды на полную мощность, Темыч заполнил шумом льющейся воды облицованную кафелем комнату. И достал из аптечного пакета клизму. Лишь бы здесь была хорошая звукоизоляция. *** Рубашка оказалась Артему изрядно велика. Болталась белым флагом, липла к влажной коже, обрисовывая стройное мальчишечье тело. Под мешковатой, с чужого плеча, одеждой – пара штрихов, не промокнутых полотенцем. Более чем достаточно для разгулявшейся фантазии, грызущей голодным псом. Те полчаса, что Артем провел в ванной, Влад метался по квартире и пытался чем-нибудь себя занять. Все валилось из рук, даже сигареты, которые обычно помогали держать равновесие. Предложить ему досмотреть фильм? Может быть, он слишком устал и захочет сразу лечь спать? Или… В это самое «или» все упиралось, раз за разом возвращая мыслями к тому, на чем их прервали. Влад был вовсе не против продолжить с того самого момента. Но сейчас следовало учитывать пожелания больного Артема, которому эта близость могла претить. Вполне вероятно, что он сейчас мечтал о постели в совсем другом смысле. Когда Влад предложил Теме гостеприимство, то вовсе не подразумевал секс обязательной частью программы. Хотел, разумеется. Но не животное же, чтобы бросаться. Пусть близости у него не было уже… Год? Полтора? Просто хотел увезти от навалившихся проблем и провести с ним еще немного времени. Даже если это подразумевало под собой чинное распитие чая и ночевку в разных комнатах. Перебирая в памяти все прошлые связи, Яновский понял, что никогда не был раньше так осторожен, продвигаясь вперед. Не боялся напортачить и все потерять, поэтому получалось гораздо легче. Теперь маялся, как мальчишка, под стать тому, что нежился под душем. Здорово, конечно, чувствовать себя лет на десять моложе. Но все же в несколько иной области… Влад четко решил для себя, что не хочет, чтобы все шло по обычному сценарию. И почти взял себя в руки, когда Тема вышел из ванной – в его рубашке, с мокрыми волосами, пахнущими эвкалиптовым шампунем. Запах, который раньше ассоциировался с каплями для носа и жвачкой, ныне показался невероятно эротичным. Штаны Артем оставил свои – видимо, в брюках Яновского совсем утонул. Повесив на шею полотенце, Тема схватился обеими руками за его концы и весело поинтересовался: - Ну, какие у нас планы на остаток вечера? Затащить тебя в койку и мучить до изнеможения. Но вместо того, чтобы озвучить свои мысли, Яновский дипломатично уклонился от ответа: - Зависит от того, как ты себя чувствуешь… Тебе лучше? - Голова немного кружится, а так нормально. Температуры нет, вроде как. Проверь? Тема приблизился, подставляя лоб. Яновский коснулся его губами, целомудренно, как ребенка. Окончательно севшим голосом сообщил: - Чувствуется немного. - Это я после душа… горячий. Артем улыбался ему, снизу вверх глядя мерцающими серыми глазами. И самым верным решением было бы притиснуть его к ближайшей стене, проверить, где еще этот мальчишка так горяч… Но Яновский собрал свою волю в кулак и отступил. Сдержался, памятуя про свое намерение быть бережным. Сделал все возможное, чтобы избежать привычных путей. Так и стояли, как два дурака посреди гулкого холла. - Хочешь досмотреть фильм? У меня где-то был диск с подборкой Кустурицы, – Прохладным светским тоном. - Конечно, давай, – Не менее светски в ответ. В гостиной Яновский включил торшер и отошел к полкам, перебирая диски в поисках нужного фильма. Стопка была небольшой, но названия плясали перед глазами, не давая вчитаться. Поскучневший Артем с ногами забрался на диван, взялся за пульт и включил телевизор. Пощелкал кнопками, переключая каналы. Остановился на том, где крутили клубную музыку под невнятный видеоряд. Задрыгал ногой под знакомый ритм. Влад обернулся к нему с диском в руках, задержался глазами на плавно покачивающейся босой ступне и нервно сглотнул. Темыч, проследив за направлением его взгляда, спрятал ногу под себя и смущенно пояснил: - Не могу удержаться, люблю танцевать… - Да, я знаю. – Яновский кивнул и приземлился в кресло, остро заинтересовавшись аннотацией, написанной на обложке фильма. - А ты? Танцуешь? – Артем вспомнил обстоятельства их знакомства и то, как именно Влад его вычислил. Вопрос заставил мужчину усмехнуться. Он отрицательно покачал головой: - Нет. Не умею и не люблю. - Но в клуб все-таки ходишь… - Время от времени. Иногда мне нравится смотреть на то, как танцуют другие. У тебя здорово получается. - Правда? - Потому и запомнил. – Влад пожал плечами, будто говорил о чем-то совершенно естественном. Темыч откинулся на спинку дивана, размышляя о том, как поступил бы, если бы увидел Яновского, наблюдающего за ним в клубе. Того Яновского, которого уже знал. И который, по-видимому, снова собирался положить между ними разделяющий меч. Осторожность и последовательность – это, конечно, хорошо. Но для начала неплохо было бы поинтересоваться мнением другой стороны на этот счет. Артем, которому поцелуев в лоб было недостаточно, решил мстить со всей коварностью, на которую только был способен. Прибавил звук. Спустил ноги на пол. Поинтересовался вкрадчиво: - Хочешь, станцую для тебя? И, не дожидаясь ответа, поднялся с места, выходя на середину комнаты. Прикрыл глаза, представляя себя на танцполе клуба, в тесной толпе, двигающейся под раскрепощающую мелодию, обращающую кровь в напалм. Никогда раньше он не танцевал так, как сейчас, когда Яновский смотрел на него своими глазами цвета Тихого океана – бесконечными и безумными. Бедра покачивались, откровенно провоцируя. Руки скользили по телу, повторяя его недавние движения. Артем двигался, чувствуя, как музыка все больше проникает в него, заставляя забыть о смущении. Влад застыл в кресле, наблюдая за ним с совершенно нечитаемым выражением лица. Невозможно было понять, то ли набросится сейчас, то ли заклеймит шлюхой и выпнет за дверь… Раздираемый противоречиями Артем, на излете очередного движения приземлился к Яновскому на колени. Тело его горело, но оставалось неподвижным, как камень, нагретый на солнце. Извиваясь под музыку, Темыч прижался спиной к его груди, запрокинул голову, опустив затылок на плечо, и ласково прихватил зубами мочку уха. Яновский с шумом выдохнул сквозь сжатые зубы и положил руку на трепещущий живот танцующего Артема. Тот изогнулся еще больше, позволяя пальцам мужчины слегка заползти за пояс штанов… И поднялся с кресла, игнорируя явные попытки его удержать. Довольный произведенным эффектом, Тема отступил на пару шагов, давая Владу возможность хорошенько разглядеть себя. Убедившись, что полностью завладел его вниманием, начал расстегивать пуговицы. В том, как Артем раздевался, не было никакой акробатики, вообще, ничего – сверх… Он сбросил с плеч рубашку, едва удержавшись от того, чтобы покрутить ей над головой, как заправский стриптизер. Ненужный более предмет одежды отправился к скомканному полотенцу, валяющемуся на диване. На спине высыпали мурашки, повторяя ход опаляющего взгляда Яновского. Артем ощущал его на себе так же отчетливо, как тепло ласкающей ладони, скользящей над самой кожей, заставляющей дыбом вставать короткие прозрачные волоски. Щедрое внимание раскрепощало, танцующий Темыч больше не боялся показаться смешным или вульгарным. В какой-то момент он поймал глаза Влада своими и, не прерывая зрительного контакта, опустился на колени, неторопливо расстегивая ширинку. Остро переживая все взлеты и падения мелодии, он танцевал, вместе с ней опускаясь на пол и поднимаясь обратно на колени. Он знал, что Влад, не сводящий с него пристального взгляда, краем глаза видит джинсы, которые сползали вниз и уже болтались в районе колен. Когда Яновский подался вперед, сжимая подлокотники кресла, Артем опрокинулся назад, на спину. Лег на пол и окончательно избавился от одежды, стряхнув с себя штаны ногами. Теперь он лежал перед ним полностью обнаженный в неярком свете напольной лампы. По коже гуляли разноцветные блики, отбрасываемые телевизором и дрожащие пальцы, не перестающие танцевать. Упираясь затылком в пол, Артем приподнялся, демонстрируя свое тело, прогладил себя по плечам, по шее, спустился по груди – к поясу… И развел в стороны колени, подставляясь под жадный взгляд. Не оставляя больше никаких секретов. Мелодия истаяла последними плавящимися аккордами, один клип сменился другим. Артем перевернулся на живот и поднялся с пола, продемонстрировав напоследок напряженный изгиб спины и оттопыренную задницу. Это стало последней каплей. Все аргументы и увещевания, цветными стикерами развешанные по подсознанию, оказались сорванными порывами ураганного ветра – крыша улетела к чертям. Перестав изображать истукана, Яновский рывком поднялся с кресла и прижал Артема к себе, крепко обнимая со спины. Темыч, умирающий от собственной дерзости и пережитого откровения, почувствовал, что у Влада на него стоит. И только тогда позволил себе тихонько выдохнуть. Он знал, чего хочет, но вовсе не был уверен, что поступает правильно. Ему не хватало поддержки и одобрения своих действий. А что ни говори, такую реакцию можно было считать вполне одобрительной… Тем более что отмерший Яновский начал наконец-то поступать правильно. Он терся сквозь одежду о нагое тело Артема и целовал его в шею, чуть ниже кромки роста волос, языком лаская кожу, пузырящуюся мурашками. Темыч изгибался в его жестких руках и кусал губы, сглатывая сдавленные стоны. Свитер ужасно кололся, раня разгоряченную кожу. Артем исхитрился обернуться, не покидая кольца обнимающих рук и, подцепив его за край, потянул вверх, намекая Владу, что неплохо было бы раздеться. Яновский послушно стянул свитер через голову и сбросил его, на мгновение отстранившись от Артема. Тот, лишенный тепла согревающего тела, тихо зашипел и немедленно прижался обратно. На этот раз к голой груди Яновского, волосы на которой были гораздо мягче. Влад подхватил его под ягодицы, отрывая от пола, и потянул на себя, роняя обоих в кресло. Артем опасливо ойкнул, обнял его руками за шею, но волновался зря – приземлились удачно. Темыч обнял бедра Яновского коленями, усаживаясь на нем верхом. Ткнулся губами в губы, толкнулся меж них языком, пробегая кончиком по кромке зубов... Игриво и боязливо, опасаясь укуса. Мужчина втянул его язык в свой рот, и еще раз и еще, не давая прервать поцелуй, так же как до этого Артем не давал ему разорвать сплетенные взгляды. Стук сердца в ушах напрочь перекрывал звуки музыки из телевизора и жалобное поскрипывание кресла, сопровождающее их упоительную возню. Руки Влада выглаживали его, будто вырисовывая на ощупь скульптуру – от кончиков пальцев на ногах до затылка. Повторяя прикосновениями то, что так жадно впитывали глаза, пока Артем танцевал перед ним, раскрывая всего себя. Это было красиво, но мало… Любопытство Яновского не знало предела. Он хотел услышать, как Тема едва слышно хрипит, подставляя шею под поцелуи, расцвечивающие кожу пурпурными подпалинами. Как кусает свои и чужие губы, когда Влад берет его топорщащийся член в кольцо крепких пальцев, как стонет, когда он скользит рукой вверх и вниз, оценивая размер. Как дрожит на каждое прикосновение к уху горячего рта, целующего и шепчущего пошлости… Путаясь в собственных пальцах, Артем смог, наконец-то, расстегнуть ширинку Влада, возвращая их к исходной точке. Больше некому было мешать, больше не было терпения ждать… Темыч змеей сполз с Яновского, бухнулся коленками об пол и ткнулся лицом ему в пах, касаясь губами члена у самого основания. Дорожкой поцелуев прошелся по всей длине до головки и медленно погрузил ее в рот – насколько хватило сил и способности. Влад приподнялся в кресле, спуская мешающиеся джинсы, и положил руку ему на затылок, осторожно сжав волосы. Надавил на макушку, направляя движения головы, показывая нужный ритм. Артем зажмурился и послушно следовал за рукой, ощущая на языке биение пульса. Член Яновского, скользкий от стекающей по нему слюны, твердел все больше. Темыч шумно дышал через нос и гладил его распухшими от поцелуев губами, увеличивая скорость. Почувствовав ток спермы в стволе, Артем выпустил его и подставил приоткрытый рот, в последний раз лизнув бархатным языком. Это стало последней каплей. Яновский стиснул его волосы в кулак, до искорок боли в глазах и кончил Артему на лицо, роняя на губы и подбородок липкие всплески семени – раз, другой, третий… Царящее между ними напряжение не истаяло ни на секунду – лишь получило небольшую отсрочку, пока оба не переведут дух. Темыч задумчиво облизнулся, пальцем подтирая и отправляя в рот потеки спермы. Вкус оставлял желать лучшего, но выражение лица Влада, завороженно наблюдавшего за ним, того стоило. Артем хитро улыбнулся, обнял губами все еще пульсирующую головку и пощекотал кончиком языка щель уретры, подбирая последнюю каплю. Яновский взревел. За волосы затащил Тему к себе на колени, спиной к груди, запрокинул его голову и вгрызся в рот особенно жестоким поцелуем. Он кусал его губы до крови, не давая вздохнуть, и обнимал до треска тонких ребер. Артем вторил ему с той же силой. Но скоро смог только скулить в ответ, когда поглаживающие ладони Влада перебрались вниз, заставляя растопырить ноги и закинуть их на подлокотники. Требовательные пальцы исследовали его без всякого смущения, потирая нежную кожу бедер, плотными поглаживаниями касаясь живота, пробегаясь самыми кончиками по короткой щетине лобка… Широкая ладонь накрыла член и властно сжала его несколько раз. Артем затрепыхался, понимая, что один-единственный поцелуй в шею – и он обкончается, опозорившись как несдержанный школьник. Яновский почувствовал, что Артем близок к финалу и крепко обхватил его мошонку, оттягивая яйца и, как следствие – разрядку. Темыч, перед глазами которого уже плясали багровые круги, отчаянно захныкал и заерзал задницей по коленям Влада. Тот отпустил его и безжалостно шлепнул по бедру, наказывая за нетерпение. Тема негромко всхлипнул и закусил губу. Закинув руки за голову, он обнял мужчину за шею, и покорно приподнялся, позволяя ему продолжать. Яновский придержал его одной рукой, запуская другую глубже между ног. Нашарил меж ягодиц анальное отверстие и пропихнул в него указательный палец. Аккуратно и настойчиво он начал растягивать его, настраивая постанывающего Артема как диковинный музыкальный инструмент, добиваясь чистого и громкого звука… Но вместо «ля» первой октавы в ухо ему раздался срывающийся шепот перевозбужденного мальчишки, в которого без труда входили уже два пальца: - Трахни меня… Если ты меня сейчас не трахнешь, я умру. Достаточная мотивация. Яновский извлек из него пальцы и подгреб к себе ближе, примерившись к растянутой заднице членом, еще влажным от слюны. Дрожащий, покрытый испариной Артем опустился на него, с трудом пропуская внутрь. На середине движения он приподнялся, соскальзывая, сглаживая сопротивление сжимающегося кольца мышц. И снова опустился, на этот раз глубже. Размеренно покачиваясь на Яновском, Артем сосредоточенно убавлял расстояние между ними до нуля. Кожу жгло от тесноты и трения, в голове мелькнула и пропала запоздалая мысль о презервативе. Влад раз за разом погружался в тугое, горячее тело, гася крики укусами в загривок. Артем стонал, не стесняясь, и вскидывался в придерживающих его руках, ускоряя темп. Он и раньше никогда не страдал от обилия комплексов, но впервые позволял себе быть настолько откровенным в сексе. Как и многое, впервые – с ним. Стоило встретить Влада хотя бы для того, чтобы узнать, каким он может быть на самом деле. Если есть для кого… Темыч сорвался первым, когда Яновский, все яростней насаживающий его на себя, снова потянулся рукой к его члену. Хватило двух-трех движений в том же ритме, чтобы набухшее в паху напряжение прорвалось. Артем забился в судорогах, задыхаясь и пачкая спермой пальцы Влада. Тот зарычал, еще раз резко дернулся, пробиваясь через сопротивление скрученного спазмом тела и замер, кончая глубоко внутри. Почти одновременно. Захлебываясь в волне вроде той, что накрыла их на откосе в канун Нового года. Только теперь – без всяких ограничений. По-настоящему правильно. После они еще долго валялись в кресле, не меняя позы. Вяло целовались, переживая упадок сил, прислушивались к гуляющим по телу отголоскам удовольствия. Артем, у которого ужасно затекли ноги, наконец приподнялся, выпуская из себя опавший член Влада. Свернулся калачиком у мужчины на коленях, совершенно не собираясь покидать облюбованное (во всех смыслах) место. Лениво потерся носом о щетину на подбородке Яновского – жест, к которому успел привыкнуть – и раскрыл карты: - Для справки, это был мой первый стриптиз. Что скажешь? Влад недоверчиво хмыкнул. Но Артем смотрел на него так серьезно, с трепетом ожидая вердикта, что не поверить было невозможно. Яновский успокаивающе усмехнулся в ответ: - Есть над чем поработать. Надо еще потренироваться. Темыч легонько ткнул его кулаком в плечо и рассмеялся. Ему было хорошо.