Скальпель чакры

Трудно поверить, что человек говорит вам правду, когда вы знаете, что на его месте вы бы солгали. Генри Луис Менкен

Минато разбудил нас с рассветом. Пробуждение далось мне с трудом – слишком много всего произошло за один день. Я с горечью вновь осознала, что все это не сон. И как бы мне не хотелось вернуться назад, пока это сделать невозможно. Стоило выспаться, как появилось приятное покалывание в центре живота, очаг отзывался теплом. Кажется, моя чакра окончательно восстановилась, а компоненты пришли в гармонию. Мне снился не очень приятный сон. В моей голове прочно укрепилась паранойя – издержка профессии. Во сне Минато подошел к моему спальнику, попутно доставая кунай, закрыл мой рот рукой и нанес молниеносную атаку по шее. Я наблюдала это со стороны и никак не могла докричаться до своего тела. Мне казалось, что перед этим было еще что-то. Какой-то фрагмент из сна, который не запомнился. Оставалось неприятное ощущение недосказанности. Доверия у меня к команде как такового не было, но я всеми силами старалась себя настроить на то, что знаю этих людей. Что мы все, кроме Рин, встречались в будущем. Получалось это откровенно плохо. Особенно после того, как мы с Минато встретились, и я получила неизгладимые впечатления от его персоны. Удивительно уже то, что я вообще смогла уснуть. Путь был неблизкий, но ранний подъем и отсутствие перерывов позволили нам добраться до Конохи к вечеру. К сожалению, мне даже не удалось понять, что мы близки к деревне. В моё время эти деревья намного выше, да и ландшафт после нападения Пейна сильно изменился. Я совсем не узнавала родных мест, и от осознания становилось так горько на душе. В данном времени нет новой больницы, построенной при Цунаде-сенсей, нет центрального парка, нет родных мне лавочек и теплиц. Возможно, Ичираку Рамен еще не открылся, а Теучи-сан точно не дедушка. Могу ли я называть эту Коноху — родной? У высоких деревянных ворот, таких, какими я их помню из детства, нас встретил караул, состоящий из двух токубецу-джонинов. Что интересно, один из них был Хьюга, примерно моего возраста, может чуть постарше. Его длинные иссиня-черные волосы были собраны в тугой хвост на затылке, а протектор завязан на шее, позволяя разглядеть печать на лбу. Это показалось мне такой странной деталью. Неджи никогда не показывал свою печать, даже в страшный зной продолжая носить повязку на лбу. — С возвращением, Минато-сан! — с улыбкой произнес второй джонин. Он был на две головы выше Хьюги, с темно-коричневыми короткими волосами и черными глазами. Ничего выделяющегося в его образе не было. Как и эмблемы клана. Моих губ коснулась легкая улыбка, я гордилась людьми, которые достигали высот, преодолевая трудности. Бесклановые не имеют хорошего старта, но они намного свободнее, чем представители великих кланов. В отличие от них, мы всегда несём в себе эффект неожиданности. Встретив Учиху, можно с уверенностью ждать атаки огнем, а вот бесклановые всегда непредсказуемы. — Рад видеть тебя в добром здравии. Как поживает Акеми-сан? — Минато подошел к мужчине и пожал ему руку. Его голос выдавал настоящую заинтересованность. Кажется, ему на самом деле было важно знать, как поживает «Акеми-сан». Получается, у него много знакомых и среди бесклановых. Ками-сама, как я могла забыть! Минато-сама же и сам из бесклановых! Тем более из сирот, у которых просто не было другого пути, как пойти в шиноби. Наличие чакры решало всю их жизнь. Я так сильно привыкла воспринимать его как Великого Четвертого Хокаге, что совсем забыла об этом факте. Насколько же нужно быть способным и упорным, чтобы добиться таких успехов? Он ведь сам создавал техники, которые требовали колоссального контроля. Как в его голову вообще пришла идея с Хирайшином? Как он понял, какие печати нужны для перемещения? Я почувствовала себя ужасной дурой. Мне было так стыдно от осознания того, что я воспринимала Минато-сана как человека с идеальными условиями для становления великим. В нем же на самом деле не было ничего особенного. Ни каккей-генкая, ни тайных знаний клана, ни опоры в политической жизни деревни. Единственный раз, когда ему действительно повезло – это когда Джирайя-сан стал его сенсеем. Но ведь Джирайя сам учился у Минато-сана рассенгану! Пребывая в своих мыслях, я прослушала весь диалог, когда капитан, внезапно для меня, обратился к команде. От неожиданности я вздрогнула. — Что ж, поздравляю нас с успешным окончанием миссии, — губы мужчины изогнулись в широкой улыбке, а Обито довольно хихикнул. — Вы можете идти по домам и как следует отдохнуть. — Ну, наконец-то! Рин-чан, давай я провожу тебя? — Учиха с такой надеждой в глазах взглянул на девушку, что она просто не смогла отказать и коротко кивнула. В голове невольно всплыли моменты, когда Наруто точно так же предлагал меня проводить. Я всегда ему отказывала. И, если быть честной перед собой, теперь жалею об этом. Мой эгоизм ранил других людей, а я этого и не замечала. Мне казалось, что Наруто заслуживает такого отношения. Хоть я и не понимала, почему. Просто так делали все, а я повторяла за ними. Вот оно, ярчайшее проявление стадного чувства. Какаши не сказал ни слова, просто махнул рукой на прощание и запрыгнул на крышу здания. Почему он так холодно ведет себя с другими членами команды? Да, когда Какаши взял нас в ученики, от него тоже не приходилось ждать приятного слова или тепла, но я думала, что это связано со смертью его друзей и учителя. Но сейчас же все живы! Это просто черта его характера? — Сакура-сан, нам нужно будет пройти к Хокаге-сама и решить несколько вопросов, касающихся твоего будущего пребывания в деревне, — голос Минато стал холоднее, а взгляд серьёзнее. Однако он продолжал улыбаться. И это пугало сильнее, чем яростный оскал. Мы пошли по центральной улице деревни, ведущей прямо к резиденции. Я не могла оторвать взгляд от фасадов зданий и лавочек. Все здесь мне было незнакомо. Там, где должен быть магазин оружия, стояла пекарня. Вместо бани — кафе. И так почти с каждой постройкой. Какие-то дома были ещё не возведены, а некоторые я помнила. Их не стало уже в мое время, при нападении Пейна. Я так увлеклась улицей, что не заметила, как Минато стал теснить меня вбок, а после резко схватил меня и затащил в переулок. Я больно ударилась спиной об стену, а он встал напротив меня и сложил руки на груди. — Как ты думаешь, почему ты здесь и ещё жива? — Он дал мне несколько секунд на размышление, но продолжил, не выслушав мой ответ. — Не потому что ты ирьенин и вылечила меня. Ты бы сделала это в любом случае, потому что Какаши убил бы тебя, сделай ты хоть шаг не в ту сторону. Однако ты не напала на нас после, когда у тебя была такая возможность. Как врач, ты спокойно могла устранить нас одним сенбоном. Но ты уснула вместе с нами. Ни один шиноби не уснул бы в окружении врагов. В тот момент я окончательно убедился, что ты либо ненормальная, либо и правда не воспринимаешь нас как угрозу. А значит и у тебя самой нет намерений нам навредить. Я надеюсь, ты понимаешь, что приведя тебя в деревню, я беру полную ответственность за тебя. Если ты хоть как-то подозрительно начнёшь себя вести, то я самолично избавлюсь от тебя. Глаза Минато светились в тени здания, как два ярких камня. Только вот свет в них был обжигающий. Я боялась его. Действительно боялась. В моей голове никак не вязался образ того светлого и доброго Минато, которого я видела на поле битвы, и этого, говорящего такие страшные, но правдивые вещи. Я тут на птичих правах. Только потому, что мне посчастливилось встретить его команду. И потому, что я уснула с ними в лесу. Как бы странно это не звучало. Было ли поведение Минато хитиновым покровом, образовавшиеся в ходе войны, или его истинной натурой, я пока не понимала. Однако мне вспомнилась фраза Цунаде-сенсей: «В политике приходится делать много такого, чего не следует делать». * А ведь он будущий Хокаге. Капитан вышел первым. Мне потребовалось чуть больше времени, чтобы собраться с силами и пойти за ним на дрожащих ногах. Теперь никуда, кроме его спины, смотреть я не могла. Весь мой мир сужался до этих размеров и каждая складка на форме вызывала тревогу. Мне казалось, что он развернётся и разделается со мной прямо на этой людной улице. И я готова была расплакаться. Как в детстве. Навзрыд. Когда мы дошли до резиденции и прошли в кабинет Хокаге, я поняла, что все самое сложное ещё впереди. Тонкий дым поднимался из курительной трубки, а пара хитрых глаз, окружённая морщинами, впивалась в мою душу. Третий Хокаге уж точно не был тем, кого Наруто называл «дедушкой»...