Закрытая школа. Новые секреты.

Наступил вечер и ребята могли спокойно обсудить все нюансы. — Нам нужно поскорее выбраться отсюда, — произнес Андрей. — Иначе наше прибывание здесь обернется для нас каторгой. Посудите сами: мы как в тюрьме! Мы выходим из комнаты только в присутствии кого-нибудь из компании "Ингрид", питаемся в определенное время, да и не в какой-то отведенной для этого комнате, а прямо здесь! — Но как? Как мы сможем незаметно выбраться? В коридоре три камеры слежения, да и в остальных помещениях не меньше, — с досадой сказала Вика. — Я, честно говоря, совсем потеряла веру в то, что мы когда-нибудь вернемся обратно в школу, увидем друзей, близких. — Нам определенно нужно что-то предпринять, — поддержал Авдеева Макс. — Не нужно отчаиваться раньше времени, ведь шанс есть всегда! Мы нужны Виктору и всем тем, кто сейчас наверху. А мы просто сидим здесь, как в тюрьме. Нужен план. — Только не говори, что сам его придумаешь! — произнесла Лиза. — Ты уже много чего придумал. Особенно хорошо тебе удается ускользать от неприятностей, ведь так? Нет уж. На этот раз план придумает кто-нибудь другой. Это не обсуждается. — Может, сама тогда займешься этим? — А знаешь, я непротив. Но для начала я должна убедиться, что ты получишь антидот и не умрешь уже завтра. Неожиданно для всех Барышников открыл тот шкафчик с внешней стороны и положил несколько пробирок с антидотом. На каждой было указано имя человека, для которого этот препорат предназначен. Рома подошел и взял все пробирки. — Андрей, это твоя, - сказал парень. — Есть еще моя, Викина и Макса. Не хватает... — Моей, - произнесла Лиза. — Он решил убить тебя вместо меня! Ну, я ему сейчас задам, — выкрикнул Максим. — Не горячись. Могу объяснить, почему он поступил так. — Давай, я послушаю, а уже потом пойду убивать его, — сьязвил он. — Мой вирус несколько отличает#ся от вашего. Я могу продержаться без антидота пять дней и только потом он начнет прогрессировать. — И что? — А то, что я должна принимать антидот через день, а вам приходиться делать это каждый день. Я слышала, как Леша разговаривал об этом с Раубер. — Тогда почему я получил антидот? — Видимо, Барышников пожалел тебя, — сказала Вика, которая уже давно была в нормальном состоянии. — Или же он придумал что-нибудь пожестче, в чем я уверена на сто процентов. Он очень сложная личность, и его действия трудно предугадать. — Остается только ждать, — сказал Андрей. — Уже поздно, пора спать. Через полчаса все уже спали. Часы показывали двенадцать ночи. Но что-то в этой, казалось бы, обычной, такой же, как все, темной половине дня было странным и загадочным. Тёмное помещение. Пятеро школьников. Глубокая ночь. В комнату вошли двое неизвестных, в руках у каждого из которых находился небольшой чемоданчик. Вероятно, в нем были медикаменты. Не закрывая дверь до конца, чтобы хоть как-то осветить помещение, они прошли в середину комнаты и прислушались. Все крепко спали и можно было расслышать лишь тихое сопение. Неизвестные поставили чемоданчики на стол и, вскрыв их, достали шприцы с какой-то жидкостью. Затем, обойдя всех ребят и введя им данный препарат, личности удалились, плотно заперев за собой дверь. Неизвестными оказались Барышников и Раубер. Они прошли в лабораторию и разговорились. — Зачем мы им это вкололи? — спросил Леша. — Ты сам слышал. Наши друзья подумывают о побеге. Я прослушала их разговор. Зачем, по-твоему, мы обеспечили им такие удобства? — ответила Теодора Раубер. — Не знаю. Объясни. — После этого препарата их мозг начнет осознавать, что они находятся в привычной для них среде — в школе. Они как бы в той же комнате, где и жили наверху. Их тоже держали взаперти. Они не захотят больше уходить. Но есть одна проблема. — Интересно, какая? — Все их анализы после осмотра смешались в кучу. Кто-то забыл их подписать. Случайно не знаешь, кто? Ну да ладно. Кто-то из них может неожиданно вспомнить, где он находиться. А проблема в том, что мы не можем понять кто это. Если бы мы знали, то могли бы устранить эту неприятность, но увы. Вызывать их снова на осмотр просто нет смысла, да и они наверняка заподозрят что-нибудь. — Это, конечно, проблема. А кстати, почему ты сказала мне выдать всем антидот? Ну я исключаю Виноградову, ведь ей он понадобится завтра. Я про Макса. Он меня достал, а ты так благородно поступила. Я не понимаю. — Мы поступим по-другому. Все они будут принимать антидот в течение двух дней: сегодня и завтра. А потом все. Пусть выживают, как хотят. Посуди сам: на что они нам сдались? — Ты хочешь, чтобы они умерли? — Именно так. Только мы решаем кому жить, а кому покинуть сей мир. Я выбираю для них второе, а ты? — Я даже не знаю. Ведь мы раньше дружили, да и Вика. Я любил ее. — Ты возвращаешься в прошлое. А мы живем здесь и сейчас. Они ненавидят тебя. Ты их враг. Враг номер один. Они и сами непротив избавиться от тебя, но вот нет возможности. — Наверное, ты права, — сказал Барышников и отправился спать, размышляя об этом разговоре. Все-таки он не желал им смерти. Что-то доброе осталось в этом парне, но это что-то находится где-то в глубине души. Может, еще возможно что-нибудь изменить?