Не создай себе кумира

      Это неловкое чувство, когда понятия не имеешь, что происходит в твоей жизни. Я всегда думала, что безответной любви не бывает, а если уж и бывает, то любящий человек никогда не сможет поцеловать объект своего обожания. Думала, пока такая история не произошла со мной.       Если кто забыл, то напомню, что я, дура редкостная, взяла и поцеловала Микасу. Просто так. Я, конечно, последние месяцы только об этом и мечтала, но не в такой же ситуации. Мне почему-то на секунду показалось, что либо сейчас, либо никогда, и именно в эту секунду я и решилась. Этот поцелуй просто перевернул весь мой мир. Зато теперь я знаю, что мне точно ничего не светит и можно забить все надежды в дальний угол.       Хотя кого я обманываю… Я слишком слаба, чтобы просто взять и выкинуть все свои чувства на помойку. Мне нужна хотя бы маленький шанс того, что моя любовь станет взаимной. Совсем чуть-чуть и я могу продолжать жить дальше.       Неожиданно окно громко ударилось об раму, открывшись нараспашку. Я, сильно испугавшись, быстро села в кровати. Сильный поток ветра ворвался ко мне в комнату, шурша листочками, фантиками и прочими вещами, лежавшими на столе. Волосы зашевелились под потоком воздуха, и я отчего-то зажмурила глаза. Было настолько приятно. Казалось, что чья-то рука потрепала меня по волосам, дабы успокоить и привести мысли в порядок. Мне хотелось думать, что это рука Микасы. Вдруг я услышала её голос. Этот мягкий бархатистый голос брюнетки. - Саша, - прошелестела она, как ветер, - Саша, очнись же ото сна.       Я открыла глаза и увидела прямо перед своим лицом… маму? Что? Что происходит? - Саша, наконец-то ты очнулась! – чуть не срывая голос, прокричала мама, больно взяв меня за плечи. Ее голос был настолько громким, что он отдался в моей голове жуткой болью. - Где… Микаса… - еле слышно проговорила я, приложив к этому немалое усилие. Каждое слово отдавалось в моей голове пронзающей болью, от которой мне хотелось застрелиться. - Какая Микаса? – удивленно пробормотала мама. Она быстро приложила к моему лбу что-то холодное, от чего мне сразу сталось лучше, и я смогла немного поразмыслить над тем, где я и кто я. – Да у тебя жар! Ты вся горишь! – снова прокричала мать, заставив меня зажмуриться. Этим «чем-то холодным» оказалась её рука, которую она только что убрала. - Я сегодня не пойду в школу, - медленно, тихо, но уверенно проговорила я, пытаясь привстать, чего, конечно же, у меня не получилось. Мама посмотрела на меня с таким видом, будто я сейчас такую глупость сморозила, что я уже подумала, она сейчас скажет что-то наподобие «что за глупости? Конечно ты пойдешь!» - Что за глупости? С таким жаром ты с кровати-то встать не сможешь, не то, что до школы дойти, - сказала она и вышла из комнаты, не закрывая дверь. Я устало упала обратно на подушку. У меня сложилось такое чувство, что мой бред был не сном, и я действительно слышала голос Микасы.       Через некоторое время мама вернулась ко мне с градусником в руках. Зачем она это делает? Я ей и без этого могу сказать, что моя температура достигает максимума. И я бы сказала, если бы не скорчилась в приступе сухого кашля. Легкие сжимались с такой силой, что мне казалось, я выплюну их. Неожиданно я почувствовала во рту металлический вкус крови. Резко переставая кашлять, я уставилась на свою руку, на которой была маленькая капля крови вперемешку со слюной. Мама заметила это, к сожалению. Будь я полностью уверенна в своем здравии, я бы начала уговаривать ее не вызывать врача, но мне стало настолько страшно за себя, что я просто молча кивнула, когда мать глухим голосом сказала, что пойдет вызывать скорую. У неё был шок. Кажется, что такого в том, что я кашляю кровью, но у меня-то кровь из носа никогда не шла, а тут сразу такое. В глазах начало темнеть, голова резко закружилась и я упала на подушку без чувств. Последней моей мыслью была, как ни странно, Микаса.       Очнулась я явно не в своей комнате. Оглядевшись, я поняла, что это и не моя квартира вовсе. А запах медицинских препаратов точно дал понять, что я лежу в больнице. Я попыталась восстановить свои воспоминания, но от этого моя голова затрещала по швам и я решила оставить это занятие на более подходящее время. Палата была пуста. Через большое окно, рядом с которым находилась моя койка, я поняла, что уже вечереет. Значит, я проспала весь день? А моя мама, наверняка, сидела со мной всё это время, а сейчас куда-то ушла. По крайней мере, мне хотелось так думать. Я ждала, пока откроется дверь и в палату зайдет мама, но этого не происходило. Прошло примерно полчаса тишины и всё это время я, не отрываясь, смотрела в окно. Совсем рядом стояло дерево, и при малейшем ветерке его ветки стучали по стеклу. Его чуть-чуть присыпало снегом, что в нашей местности нередкое явление. Я полностью вспомнила, что со мной произошло, но я никак не могла вспомнить, как очутилась в больничной койке. Наверное, я очень крепко уснула или вовсе сознание потеряла. За окном стало еще темнее, но не на столько, чтобы не видеть дерева, дороги и соседних домов. Судя по всему, я находилась на втором этаже.       Вдруг в дверь легко постучали и в палату кто-то зашел. Как бы лениво мне не было, но я всё же повернулась к зашедшему. Это была медсестра. Ее короткие рыжие волосы выглядывали из-под забавного чепчика. - Здравствуй, Саша, - обратилась она ко мне с улыбкой. Я только кивнула, садясь в кровати. Оказывается, мое горло пересохло настолько, что я даже не смогла рот открыть. – Меня зовут Петра, и я твой лечащий врач.       Женщина подошла ко мне и села на стул, стоящий возле моей кровати. Она что-то записывала в блокноте, периодически спрашивая меня о самочувствии и других вещах. Петра дала мне выпить стакан воды, когда я попросила об этом, и продолжила опрос. Она рассказала мне, что со мной случилось. Оказывается, я бредила, а потом и вовсе упала в обморок от нервного срыва и усталости. Большинство вопросов Петры было о причине срыва, которую я ей, естественно, не рассказала. - Петра-сан, - обратилась я к ней, впервые за весь наш разговор по имени. – Где моя мама? - Не волнуйся, Саша, - ответила она, мило улыбнувшись. – Она переволновалась и уснула прямо в больничном коридоре. Нам пришлось отправить её домой. Скажу честно, такой упертой женщины я еще не встречала. – Она звонко засмеялась, заставив тем самым меня улыбнуться.       С этим врачом было весело и спокойно. Она не на много меня старше, поэтому мы быстро нашли общий язык. Скорей всего, девушка недавно окончила институт и устроилась здесь интерном. Мне быстро становилось лучше, а разбитость после долгого сна начала постепенно исчезать. Мы проболтали где-то с час, и весь этот час Петра задала мне столько вопросов, сколько в жизни мне никто не задавал. Вскоре меня начало клонить в сон из-за усталости. Все-таки мой организм подвергся сильному, нет, даже очень сильному утомлению. - Кстати, Саша, пока ты не уснула, - сказала Петра весёлым голосом. – К тебе приходила какая-то девушка, пока ты спала. Назвалась Микасой. Говорила, что ты ее одноклассница и очень переживала за тебя. - Микаса была здесь? – удивленно проговорила я, справляясь с шоком. Она что, правда беспокоилась? Но между нами же столько произошло… Я думала, она меня ненавидит. - Да, - кивнула Петра. – Она просила передать тебе это. – Девушка мягко вложила мне в руки конверт. - Спасибо, Петра-сан, - улыбнулась я ей, всё ещё не веря в происходящее. Что в этом конверте? Может быть угрозы? Или слова любви? Конечно, я надеялась на второе. - Петра-сан, можно мне чего-нибудь поесть? – спросила я у врача. Об усталости и сне я тут же забыла. - Да, конечно, - кивнула та. – Я сейчас тебе принесу ужин.       Дождавшись пока девушка выйдет, я быстро распечатала письмо и удивилась его объему. Оно было не большое, нет, всего пол листа. Я внимательно, вчитываясь в каждое предложение, начала читать его.       «То, что произошло на тренировке, было странно для меня. Мне нужно было время подумать. Я хотела встретиться с тобой лично, но узнала, что ты в бессознательном состоянии попала в больницу. Чтобы хоть как-то донести до тебя свои мысли, я написала это письмо в приемной больницы, и передала Петре. Она говорила, что является твоим врачом, поэтому я полностью доверилась ей. Когда я услышала, насколько тебе плохо, то была уже полностью уверенна в своих чувствах. Тогда, в зале, во мне боролись две стороны: смущение, непонимание и чувство полета. Этот поцелуй перевернул мою жизнь. В общем, я только хотела сказать, что поняла кое-что. Мне кажется, что я влю Мне кажется, что у нас может что-то получиться…»       Пока я читала эти строки, моё сердце отбивало бешеные ритмы. Я не верила, что холодная Микаса способна писать такие слова. Для неё это было, наверное, очень сложно. В носу легко защекотало от наступающих слез, но я старалась держаться. Я знала, что скоро придет Петра, и если она увидит меня в таком состоянии, то начнет расспрашивать. А это кончится плохо. Но Петра не приходила. Я уже успела спрятать письмо в тумбочку, чтобы врач случайно не прочла его.       На улице тихо завыл ветер, и тонкая веточка стукнула по стеклу. Сегодня будет морозная ночь. Наконец в дверь вошла Петра. В руках она несла поднос с горячей картошкой. У меня от одного запаха скрутило живот, и потекли слюнки. - Я слышала, что это твое любимое блюдо, - улыбнулась она мне, поставив поднос мне на коленки. - Откуда? – улыбаясь, проговорила я, смотря на кушанье. Честно признать, на картошечку в любом виде я могу родину продать. - Мне рассказала твоя мама. Пока ты спала, она мне все уши прожужжала тобой. - Да, мама может.       Я с детской радостью начала уплетать горячее блюдо за обе щеки, бормоча с полным ртом о том, какая же вкусная вышла картошка. Не спрашивайте меня, почему именно картошка, ведь она настолько проста, я вам ответить не смогу. Это всё равно, что спросить, почему тебе выбрали именно это имя или, почему твои предки пошли именно оттуда, откуда она пошли. Петра с улыбкой смотрела на меня и, кажется, умилялась. Прожевав последнюю ложку пюре, я с облегчением откинулась на подушку, поблагодарив Петру за её заботу и внимательность. Она же просто кивнула, взяла поднос и вышла из палаты, наказывая мне поспать. В этом я ей не перечила. В сон клонило жутко. Поэтому я поудобней устроилась на твердой кровати и тут же уснула.