Огонь и океан

Проснувшись, я стала готовиться к ночной вылазке. Времени осталось совсем мало, и я старалась как можно быстрее собраться и проверить всё перед уходом. Каждую ночь мы подходили все ближе к центру Капитолия, туда, где находится дворец президента, и старались соблюдать максимальную осторожность. - Ты готова, Китнисс? – спросил Финник. - Да, - тихо ответила я и больше ничего не сказала. На душе у меня было странное ощущение, словно предчувствие опасности. Мы вышли из комнаты и отправились к выходу, где собрался уже весь отряд. На улице уже было темно, и мы могли выдвигаться. Ночные вылазки утомляли всех, и каждый хотел как можно скорее вернуться домой. - Я знаю, что вы все измотаны и скучаете по дому, хотите увидеть своих родных и близких, но знайте, что всё, что вы делаете сейчас, не напрасно. Вы все защищаете своих близких от власти Капитолия и президента. Вы боретесь за светлое будущее! – говорил Боггс. Его речь многих воодушевила, но не меня. Я думала совсем о другом. Это война, думала я, и на ней не обходится без жертв. И неизвестно, кто отдаст свою жизнь, ради светлого будущего. *** Мы вышли из дома и направились дальше центру. Всё было как обычно, на улицах ни души, всё тихо и спокойно, но меня не покидало странное чувство тревоги. Я чувствовала, что должно что-то случиться и была на пределе. Неожиданно меня кто-то коснулся сзади, я развернулась с оружием наготове. - Эй, эй… спокойно, Китнисс, – сказал Финник, отступая назад. - Ты напугал меня, – сказала я, опуская оружие. - Извини, я не хотел. Да что с тобой происходит? - Ничего, просто у меня тревожное предчувствие, что-то случится. - А что именно? - Я… я не знаю, но меня это очень беспокоит. - Попробуй не думать об этом, очисти свои мысли, – предложил он. - Не знаю, вряд ли то получится, но я попробую, - ответила я и попыталась подумать о чем-то спокойном и легком. Совет Финника мне помог, и скоро мысли об опасности ушли на второй план. Мы медленно шли, смотря по сторонам, и старались не производить лишнего шума. Ничто не предвещало беды, как друг из-за угла начали стрелять. Мы спрятались за одним из заброшенных зданий и стреляли в ответ. Но через мгновение Боггс нас остановил и сказал прятаться в доме. Мы не могли его бросить и продолжили стрелять. Огонь на мгновение прекратился, и мы услышали голос. - Сдавайтесь повстанцы, вы в ловушке, – говорил один из миротворцев. - Прячьтесь! – скомандовал Боггс. Все быстро забежали в дом, все, кроме командира. Последним заходил Гейл, и Боггс сказал ему: - Теперь ты командир. Судьба всего Панема в ваших руках, не провалите операцию. Когда Гейл зашел, и дверь за ним закрылась, мы услышали ряд выстрелов, а после всё затихло. Все понимали, что случилось и знали, что такое могло произойти. Это война, повторяла я про себя, стараясь успокоиться. Все же Боггс был хорошим человеком, немного суровым и строгим, но он был командиром, и от него зависели все наши жизни, поэтому эти качества были ему нужны. Миротворцы до сих пор там стояли, мы были в этом уверены и не собирались сдаваться без боя. Они старались как можно ближе подойти к дому и захватить его, но мы их не подпускали, пытаясь отстреливаться. Вскоре огонь прекратился и настало затишье. Мне показалось, что миротворцы выжидают. Скорее всего, так и было, ведь мы не могли прятаться в заброшенном здании долго. Припасов у нас было ровно столько, сколько нужно, чтобы добраться до центра Капитолия и не более. Во время выстрелов на улице, я успела разглядеть старика, которого мы встретили прошлой ночью. В моей голове моментально построилась вся картина. Той ночью Гейл не убил его, он сохранил жизнь старику, а тот в свою очередь, рассказал всё миротворцам. Боггс был прав, нельзя доверять жителям Капитолия, а я не слушала его. В доме, в котором мы прятались, был подвал, а значит в особо крайних случаях мы могли укрыться в нем. Но экстренных случаев не предвиделось, иногда миротворцы открывали огонь и, возможно, делали это, чтобы проверить, живы ли мы вообще. Ожидание было невыносимо, припасы подходили к концу, и мы должны были что-то сделать. Оставаться в доме мы не могли, в нем не было ни воды, ни пищи, лишь голые стены, но и выйти было невозможно. Это казалось ловушкой, у нас был один выход. Мы могли вызвать подкрепление из дистрикта-13, но Боггс говорил сделать это, лишь когда мы будем рядом с президентским дворцом. У нас не было больше вариантов, и, если мы не вызовем подмогу, то просто погибнем. Гейл теперь был командиром, и я решила отправиться к нему со своим планом. - Занят? – спросила я при входе в комнату, где он сидел. - Нет, ты что-то хотела? – спросил он. - Да, я… Гейл мы в ловушке и, если не вызвать подкрепление, мы все погибнем. - Нет, этого нельзя делать, если планолеты из дистрикта-13 прилетят сейчас, то потом мы не сможем взять президентский дворец и провалим операцию. - Но если планолеты не прилетят, то мы погибнем, и операция тоже будет провалена, а президентский дворец останется стоять, так и не взятым. - У меня есть другой план, Китнисс, – сказал Гейл. - Ну и какой же? - Я отправлю несколько человек, и они попробуют отвлечь миротворцев, а мы постараемся уйти из дома и спрятаться в другом месте, ближе к центру, там я и вывозу подкрепление. Я не верила тому, что услышала. - Что? Ты отправляешь на верную смерть людей в надежде, что это поможет нам выбраться? – спросила я, надеясь, что просто не правильно поняла его план. - Да… но я делаю это, чтобы спасти остальных. - Не может быть, Гейл, но люди, которых ты хочешь оправить туда, тоже хотят жить и... - срываясь на крик, я больше не знала, что сказать. Я никогда бы не смогла представить, что Гейл на такое способен. - Знаешь, что сказал мне Боггс, перед тем как мы вошли в тот дом? – сказал он. Я ничего не ответила. - Он сказал, что от нас зависит жизнь всех жителей Панема, и главное, чтобы мы не провалили операцию. - Но он бы никогда не отправил погибать своих подчиненных, он бы никогда так не сделал… - сказала я и вышла из комнаты. Гейл говорил еще что-то, но я не слышала его. Мысли заглушали все вокруг, а в глазах стояли слезы. Мне было очень жалко тех людей, которых ждет смерть, я ничего не могла сделать, но плакала я от того, что Гейл изменился. Он уже не тот мальчишка, которого в детстве я встретила в лесу, с которым мы вместе выживали и охотились. Он изменился и, наверное, уже никогда не станет прежним.