Королева серых мышек

Саундтреки: Lily Allen - Not Fair Tracy Chapman - Fast Car Kate Bush - Running Up That Hill Lana Del Rey - California Довольно символично - уже второй раз Полина принимает важные решения на большой перемене в коридоре. Вот только сейчас она точно делает правильный выбор. Они стоят, напротив друг друга. Одна - с растрепанными блондинистыми кудрями, всё еще пытающаяся напустить на себя храбрый вид, но в каждой нотке ее голоса сквозит разочарование и недоумение. Конечно, впервые кто-то по собственной воле уходит из придуманного по никому неведомым стандартам её закрытого общества с таким пафосным названием. Вторая - лениво слушающая глупую одноклассницу, усмехаясь в некоторых местах, абсолютно уверенная в себе и своих словах. Ни в одном ее движении не видно серой мышки. И в какой-то момент Лине кажется, что Мара слабая. Нет, не кажется, так и есть. Тенькиной действительно ее жаль, ведь королева класса не умеет ничего, кроме как унижать людей. Марина всё трещит. О том, как жаль, что Полина ушла, потому что у них не получилось вдоволь над ней поиздеваться. О том, что она бы вскоре стала их служанкой, девочкой "принести-подай" и в "благодарность" получала бы упреки. О том, что всё равно зря она это сделала, потому что ее школьная жизнь теперь будет сплошным адом. А Полина думает о сегодняшней встрече в кафе с Машей и Настей Литвиновой, маленькой художницей из ее класса, которая будет учить их красиво рисовать лошадей. Она думает о том, что хорошо бы помириться с Андреем и рассказать о своем уходе. И лишь где-то на краю сознания у девочки мелькает мысль: "а что, собственно, вот эта вот маленькая барби со сжатыми кулачками ей сделает?" Обзовет серой мышкой? Это всё, что она может? Лина краем уха слышит, что Мара рассказывает, что в любом случае она в проигрыше, что элита одурачила ее. И ее начинает раздражать этот писк над ухом. Полина усмехается чему-то своему, разворачивается и, не обращая ни малейшего внимания на одноклассницу, уходит, оставляя Марину возмущенно кричать ей вслед. Прощай, Мариша. В этот раз одурачили тебя. *** В КСК было непривычно тихо и спокойно. Не было громкого "почему Бьянка до сих пор не поседлана?!", не было ворчания конюхов, ржания лошадей, не было стука копыт входящей в конюшню или выходящей из нее лошади... Наверное, потому что было не больше семи утра. Лина заранее предупредила маму еще с вечера, что поедет в КСК пораньше. Девочке хотелось насладиться последними деньками осени. И все вокруг словно чувствовали ее настроение. Мика, маленькая помесь джек-рассела терьера с Бог знает кем, не дралась с конюшенной кошкой, а спокойно дремала на сене. Уже проснувшиеся в денниках лошади всё еще молчали, изредка кто-то тихонько фыркал или меланхолично жевал сено. Лина медленно проходила мимо денников, лошади доверчиво высовывали носики и обязательно получали свою порцию ласки. На местах были не все лошади, видимо, Али не поленился отвести некоторых в леваду, но оставшиеся были ласковыми и спокойными. Даже Твики, единственный жеребенок в КСК, уже живший в отдельном деннике от мамы Сицилии, обычно недоверчивый и шугающийся людей, в этот раз позволил почесать себя за ушками. У последнего денника, где всё еще дремала Вивальди, Полина остановилась. Пару секунд она простояла, задумавшись, а затем, поддавшись какому-то порыву, резко распахнула двери из конюшни. Перед ней во всем своем великолепии предстал рассвет. Небо переливалось множеством оттенков, переходя из красного - в оранжевый, а из оранжевого - в золотой... Облаков не было, и эта природная красота выглядела настолько гармонично рядом с деревьями в разноцветных листьях и уже опавшим осенним ковром, что у Лины просто захватило дух. Пожалуй, ничего более прекрасного она в жизни не видела. - Красиво, да? Полина вздрогнула. Всё было бы, как в романтических мелодрамах, если бы сказавший это сейчас обнял ее за талию, Рубин, которого он поглаживал левой рукой, магическим образом стал бы светло-серым, и оба повзрослели бы на лет так пятнадцать. Но, к сожалению, Дима просто стоял в леваде, на которую невольно облокотилась Лина, и улыбался. Обоим было не больше десяти лет, а около конюшни красовалась небольшая куча навоза. Не очень романтично. - Да, здорово, - согласилась девочка, завороженно глядя на пейзаж перед ней. - Вот бы еще это как-нибудь заснять... Мне кажется, я никогда больше такой красоты не увижу. - Залезай, - категорично указал на своего коня Дима. - А он не скинет? - на Рубике не было ни седла, ни уздечки, ни даже недоуздка. Не то чтобы Лина боялась, но не со всякими лошадьми можно было такое проделать, какой-нибудь Сатурн уже давно бы сбросил осмелившегося залезть на него без всякой амуниции. - Нет, меня за три года ни разу не скинул, - улыбнулся друг. После этой фразы Полина уже не сомневалась. Залезть на высокого Рубина с земли было нереально, поэтому Тенькина поставила ногу на сложенные лодочкой Димины руки, и мальчик подкинул ее. Лина поудобнее уселась на спине коня и снова посмотрела на рассвет. Он стал еще ярче, насыщеннее, богаче красками. И девочку вдруг захлестнуло какое-то непередаваемое чувство - восхищение, радость, счастье смешались в одну кучу, образуя свободу. На спине спокойно стоявшего Рубина, который словно тоже любовался пейзажем, Полине казалось, что она может всё. Она и не заметила, как Димка отошел в сторону и сделал пару фотографий, пусть и на дешевый смартфон, но вполне пригодных. Конечно, ни одно фото не отражало того великолепия, которое раскинулось перед ними, но всё-равно выглядело красиво. Мальчик уже давно закончил фотосессию, просто усевшись по-турецки на опавшие листья и смотрел на Полину, улыбаясь чему-то своему. Когда рассвет уже совсем потускнел, Димка очнулся и тихо позвал подругу: - Лин, я всё... Наверное, это надо было сказать шепотом. Потому что приобрел осмысленность взгляд не только Лины, но и Рубина. Конь мотнул головой, словно отгоняя навождение, и, дав своей всаднице лишь секунду, чтобы уцепиться за гриву, размашистой рысью, а чуть позже - уже ленивым галопом, поскакал вдоль левой стенки левады. И, будто бы в эту секунду, проснулась вся конюшня. Закукарекал петух, заржала Мелодия, заматерился Али, из сена выскочила кошка, за которой с громким лаем бросилась Мика, а у Димы и Лины полным ходом шла операция "останови галопирующего коня без любых сподручных предметов"... КСК "Алания" просыпался. *** К десяти на конюшне было уже большинство ребят. Не было Леры, впрочем, как и весь последний месяц, и Кирилла, который заболел. Ира и Елена обсуждали, кто возьмет сегодня прокат, а кто позанимается с ребятами. Последние пили чай в арендаторской. Тот сковывающий внутренности страх, который преследовал Лину еще неделю после того случая с Кристиной, уже отошел на задний план. Даже Дима уже выздоровел и не был живым напоминанием об этом, но, всё равно, иногда девочка инстинктивно вздрагивала. Во время ленивого разговора о предстоящей тренировке и предположениях, что они будут делать, Андрею в голову пришла гениальная идея - поехать в лес. Они там уже сто лет не были все вместе, да и в последний осенний день там должно было быть здорово. Елена, проходившая мимо и случайно услышавшая этот разговор, радостно согласилась, только сказала, что она поедет с ними, проветрится, да и к тому же надо кому-то работать Дженни вместо Кирилла, и что поедут они без седел. При последней фразе Лина с Димой переглянулись и хихикнули, - девочка сегодня без седла уже наездилась. Полина решила поехать на Амаро. В последнее время она прониклась любовью к этому жеребцу. Она продолжала любить и Сабрину, которую в последнее время просто боготворил Андрей, и Ромашку, но при одном взгляде на Марика девочка невольно улыбалась, и так было только с ним. Лиза взяла Кимберли, которая уже через месяц становилась по праву ее. Дима седлал Брикета, из-за чего довольно сильно поругался с сестрой. Та не знала об утреннем происшествии и считала, что Рубика еще надо работать, и мальчику волей-неволей пришлось нагрубить Ире. От обоих искрами сыпалось раздражение. Когда, наконец, отряд из семи конников сформировался и выстроился у входа, смена во главе с Еленой поехала в лес. Там было тоже красиво, завораживающе хрустели листья под конскими копытами, было приятно вдыхать этот неповторимый запах уходящей осени, но, конечно же, с утром это было не сравнить. Дима с Линой понимали это, и, когда другие восхищенно озирались по сторонам, они лишь понимающе улыбались друг другу, вспоминая рассвет. На поле ребята, по традиции, устроили скачки до дуба. Марик, вопреки обычному, был очень ленивым и пришел лишь четвертым. Вторым прибежал вечно активный Брикет, третьей - Катина Мелодия. В хвосте плелись Саби Андрея и Лёшина Бьянка, видимо, сегодня не готовые к подвигам. А вот Лизе не повезло. Кимберли, прибежавшая первой, вдруг, развеселившись, встала на свечу. Девочка не удержалась и полетела прямо в ворох опавших листьев, при этом, как настоящий конник, успев схватить кобылу за повод. Лёша, увидев это, бешеным галопом поскакал к блондинке - Бьянка бежала, наверное, раза в три быстрее, чем во время "скачек". Полина улыбнулась, глядя, как светятся оба, когда мальчик помогал подруге встать и для верности подкинул на лошадь - и это еще она, как говорила Лиза, втрескалась в этого вот дурака! - Эй, парочка, все только вас ждут! - кажется, Елена разделяла умиление дочери, тоже улыбаясь от уха до уха. Услышав это, оба залились трогательным румянцем и быстренько встали в смену. На обратной дороге Лина уже хитро улыбалась, предвкушая, как будет бесить подругу расспросами о ее новом кавалере. *** Но, к сожалению, надежды девочки не сбылись. У конюшни их встретила Ира. Девушка стояла, уперев руки в бока, и сверлила учеников холодным взглядом, не предвещающим ничего хорошего. - Рубин сбежал из левады, - немного помолчав, без предисловий начала она. - У меня к вам всего один вопрос: кто последним заходил к нему? Лина крепче сжала в руках повод и закусила губу. Она мысленно вспомнила всё сегодняшнее утро и поняла, что, всё еще опьяненная рассветом, действительно забыла закрыть леваду, хотя друг и напомнил ей об этом. Тенькина уже приготовилась сознаться и дожидаться смертной казни, как вдруг подал голос Дима. - Я, - коротко сказал он, так же как и сестра не говоря ничего лишнего. С лица мальчика сползла вечная улыбка, глаза немного потускнели. Полина во все глаза вытаращилась на него. Зачем? Зачем он это сказал? Ведь это она забыла закрыть леваду! То, что друг взял вину на себя, было, несомненно, благородным поступком, но его намерений девочка упорно не понимала. Тем временем Ира подошла к Диме и тихонько прошептала, так, что услышал лишь он и стоящая рядом с ним Лина. - Мне всё труднее и труднее становится на тебя надеяться, - горько произнесла брюнетка. Ее брат опустил глаза. Было видно, как он перебирал повод в руках, лишь бы не смотреть на сестру, было видно, как он хочет сказать, что не виноват... Но он молчал. И, как только Полина открыла рот, чтобы сознаться во всем и избавить друга от душевных терзаний, тот поднял голову и посмотрел прямо ей в глаза, едва заметно покачав головой. Отчего-то девочка поняла этот жест как "молчи". - Ну, что стоите? - тем временем раздраженно фыркнула Ира. - Он, скорее всего, к Вивальди побежал, приглянулась она ему. Ловить пойдут Дима и... Лина, - у Тенькиной появились ощущение, будто девушка обо всем догадалась и поэтому выбрала ее. Но она тут же отмела эту идею - ее тренер ведь не телепат, да? Ребята отдали Елене лошадей, и, пока остальные пошли расседлывать их, они побежали к отдельной леваде, в которой последнее время почти целые дни паслась Вивальди. У кобылы были больные ноги, и, пока земля не стала сырой, для нее было хорошо находиться не свежем воздухе. Рубин и правда нашелся там. Обе лошади стояли, соприкасаясь носиками и выглядя при этом очень мило. Многие считают, что животные не умеют чувствовать, но это не так. Глаза Рубика были теплыми и ласковыми, Вивальди лишь лениво шевелила ушами, что тоже выдавало ее наслаждение. Но, зная прыгучесть коня, ребята поспешили нацепить на него недоуздок - не хватало им еще одного совершенно не запланированного жеребенка! В итоге Дима с Линой возвращались на конюшню с ужасно недовольным Рубином, постоянно мотавшим головой и пытающимся посмотреть в сторону возлюбленной. К счастью, обошлось без происшествий, и к себе в леваду Ирин любимец вошел спокойно. На этот раз ребята плотно закрыли калитку и даже, уходя, обернулись, чтобы проверить. - Дим... - начала Полина. Этот разговор уже нельзя было откладывать. - Почему ты это сделал? - Что? - было видно, что друг прекрасно понимал, о чем идет речь, но ему тоже не хочется говорить об этом. - Почему ты взял мою вину на себя? - терпеливо пояснила девочка. - Понимаешь... - задумчиво начал Дима. - Ира и так на меня злилась, и я решил сказать, что виноват я, чтобы она не срывалась на тебе. Ее вывести из себя очень трудно, но можно, - добавил мальчик. - Но зачем? Тебе что, лучше, чтобы она очень сильно злилась на тебя, чем разделить эту горькую участь со мной? - попыталась пошутить Лина, но получилось плохо. Димка насупился и ничего не ответил, только быстрее зашагал вперед. В конюшне уже все расседлали лошадей, кто-то великодушный даже помог с Брикетом и Амаро, за что их всадники были безумно благодарны. - О! Вернулись! - хихикнул Лёша, сидящий рядом с Лизой. Ну, кто бы сомневался. - Держите, гости дорогие, вот чай с печеньем, угощаем! - Это кто тут еще гости! - весело отпарировал Дима, нацепив на лицо дежурную улыбку, но глаза его оставались задумчивыми. Вскоре они уже сидели и пили чай вместе со всеми. - Это вам повезло, что Леры нет, она б вам устроила адские муки, - подала голос до этого почти весь день молчавшая Катя. - У нее бзик был насчет сбегавших лошадей, после того как Али неплотно закрыл денник Сатурна. Хотя, я ее понимаю, коня чуть машина не задавила, - в голосе девочки слышалось тоска. "Тоже мне, приятельницы!" - подумала Полина. "Катя весь этот месяц как ходячее приведение, да и Лера, наверное, такая же, а позвонить друг другу не могут. Гордые какие!" - А Леры больше нет, - вдруг словно невзначай тихо добавила до этого стоявшая в дверях Ира. Все взгляды сразу приковались к ней. В голосе девушки был сплошной металл. - Ну, что уставились? *** - Леры. Больше. Нет. Ира повторила еще раз. Тем же механическим голосом, без эмоций. В тренерской повисло молчание. Лина невольно проследила за реакцией других. У Лёши в глазах было недоверие, видимо, он всё еще не понимал, что тренер говорит серьезно. У Лизы на лице был написан ужас, шок, девочка всегда верила каждому сказанному слову. Дима нахмурился, уже начиная вникать в суть. Андрей вообще не особо понимал, о чем говорят, так же как и сестра, пытаясь узнать по реакции других, что случилось. А Катя... Катя усмехалась. Криво так, на левую сторону только. - Вы ведь шутите, да? - голос девочки в полной тишине всё равно прозвучал тихо, хрипло и надломленно. - Смешно. Ха-ха. Ха-ха-ха. И вот тут, впервые за всё время, которое она проводила на конюшне, брюнетка показала свои истинные эмоции. У Кати просто началась истерика. Она захохотала, запрокинув голову назад. Горько очень. И совсем невесело. Катя умеет смеяться невесело. Ведь она первая из всех поняла, что происходит. - Катя. Катя, ты должна успокоиться. Екатерина Воронцова! Только последний крик Иры заставил девочку замолчать и пробежать взглядом по комнате. И все, даже пуленепробиваемый Лёша немного съежились от ее взгляда. Глаза у нее были страшные и больные. Как у убийц на судах. Как у смертельно больного. Как у человека, которому уже нечего терять. - Успокойся. Помнишь? Не падать, держаться. Спокойно. Ира говорила с Катей холодно, поджав губы. Она была недовольна, все ребята это заметили. Непонятно, чем. И это "не падать" еще больше запутывало. У Лины в голове промелькнула мысль, что об этом они говорили с тренером после занятий, ведь последнее время Катя всё время задерживалась, но так же быстро исчезла. Сейчас не до этого. - Я спокойна. Я, блять, абсолютно спокойна! Лера умерла, а я спокойна! Я всегда спокойна! Самоубийство, да? Конечно! Кто бы сомневался! Бросила меня! Одну! Эгоистка! Предательница! Ненавижу! - до этого брюнетка никогда не нарушала правила конюшни, в том числе и насчет громких звуков. Если за дверью тренерской кто-то позволял себе громко засмеяться и покричать, она шикала на этого камикадзе и просверливала дыру взглядом странных непонятного цвета глаз. Но не в этот раз. Девочка еще раз крепко выругалась, что, в общем-то, было не принято в КСК. Более того, жестко порицалось. Когда полгода назад Лёша перенял у одноклассников привычку вести себя как гопник со всеми ее вытекающими - матом, грубым голосом и семечками, Елена неделю запрещала ему ездить. Но Кате сейчас и на это было всё равно. Судя по взгляду пустых глаз, ей сейчас на всё было всё равно. Так могло показаться. Но в глубине души Полина понимала, что нет, не на всё. Просто иногда даже сильные ломаются. Громкий хлопок двери вытащил Тенькину из собственных мыслей. Ира проводила ученицу разочарованным взглядом. А потом продолжила, всё тем же механическим голосом. Он не был надломленным, как у Кати. Ира взрослая, она уже научилась прятать боль. Она прятала ее в сжатые кулаки и закушенные губы. - Я считаю, что вы уже взрослые и должны знать, - серьезно начала девушка. - Лера наглоталась таблеток. Ее нашла вчера ночью дежурная в женском туалете. Никакой предсмертной записки, ничего, указывающего на причину смерти, не было, - в этот момент тренер почему-то бросила короткий взгляд на закрытую дверь. - Д... Дежурная? - удивленно и напуганно спросила Лиза. В глазах подруги всё еще был шок и уже начала появляться скорбь. - Да. Лера, если вы не знали, жила в детдоме на соседней улице. К нам она, оказывается, сбегала, что было запрещено правилами детдома, - хмуро произнесла сестра Димы. Еще раз мельком глянув на дверь, девушка перевела тему. - Брикета, которого раньше работала Лера, будет работать Дима, Сатурна - Лина. Завтра в четыре всем на тренировку как обычно, не опаздывайте. И Ира, даже не попытавшись улыбнуться, ушла. И только в этот момент на Лину накатил шок и понимание всего происходящего. Ужас, страх. Лера. Умерла. Ее больше нет. Всё. Не будет рыжих волос, прилипающих к вальтрапам, не будет сердитого фырканья, когда кто-нибудь будет медленно соображать, не будет насмешливых и немного высокомерных взглядов на новичков... Ничего не будет. Леры не будет. А как к этому относится Катя? Испытывает ли она боль, или эта истерика была просто от волнения? Конечно, испытывает. Что бы там Катя не говорила, но они с Лерой не были просто "приятельницами", как любили обе выражаться. Они были больше. Это было видно. Полина это видела, Ира это видела, даже Андрей это видел. Обе обманывали себя и так жестоко поплатились. Лина опять оглядела остальных. Лёша с Димой хмуро переглядывались и молчали. У Лизы по щеке текла одна единственная слеза. Андрей, как настоящий парень, старательно сдерживал влагу в глазах, но, столкнувшись взглядом с сестрой, не выдержал. Забыв про все ссоры, мальчик кинулся к Полине и крепко обнял, утыкаясь носом в шею и тихонько всхлипывая. Тенькина крепко-крепко зажмурила глаза, чтобы не заплакать самой. *** Еще полчаса они сидели так, молча. Всхлипы Андрея уже были почти неслышными. Лёша присел рядом с Лизой, обняв ее за плечи. Первым не выдержал Дима. Кулак друга врезался в стену прямо над головой Лины и Тенькина-младшего, отчего брат с сестрой дернулись. Мальчик с ноги открыл дверь и вышел, таким же образом ее захлопнув. Этот поступок, кажется, разбудил Полину. Девочка осторожно пересадила Андрея с колен на соседнее кресло и тоже вышла из тренерской. Пожалуй, она была единственной, спокойно закрывшей многострадальную дверь. Лина понимала лишь одно - сейчас надо найти Катю. Она могла наделать много глупостей, о которых потом сожалели бы все. Катя нашлась у сеновала. Девочка лежала на спине, лениво поглаживая конюшенную кошку и глядя в небо всё тем же пустым взглядом. Лина тихонько окликнула ее, отчего та сразу напряглась. - Что? - сердито спросила брюнетка. - Мне не нужны ваши соболезнования! Она была мне никем! Ни-кем! Она не была моей подругой, ясно?! Мы просто иногда общались! - сердито шипела она. - Да? - тихо спросила Лина. - Тогда почему же ты так напрягаешься? И Катя сдалась. Бросила на нее короткий, уже не пустой, а безумно виноватый взгляд, и начала сбивчиво говорить. - Это ведь я во всем виновата! Я, понимаешь? - отчаянно шептала она. - Когда Кристина... Когда она сказала о сестре, то снова вскрыла старую рану. Я не соображала ничего. Более того, я поверила не Лере, с которой общаюсь уже пять лет, а почти незнакомой пятнадцатилетней дылде. Понимаешь? Я обвиняла Леру в предательстве, а на самом деле предала ее я, проверив каким-то бумажкам и документам, а не человеку! У нее вся жизнь отвратительная была, - поморщилась Катя. - Отец-убийца, детдом... Она ведь и так безумно устала нести на себе этот груз за ошибки своего отца, и я была единственной, кому она доверила свою тайну добровольно, кому она верила. А я тоже предала ее. И она не выдержала, понимаешь? Не выдержала! - девочка сжала руки в кулаки и отвернулась, глядя прямо перед собой. - Почему же ты не извинилась, когда узнала о Кристине? - Лина потрепала брюнетку за плечо, заставляя опять смотреть ей в глаза. - Я не... Я не знала, что ей сказать. "Извини, Лера, я доверяю отредактированным в фотошопе бумажкам больше, чем тебе?" "Прости, Лера, я предала тебя!" И гордость моя чертова, - фыркнула Катя. - Никогда первой не извинялась. Я ж не знала, что всё будет... Так. - Да, ты виновата, - беспощадно вынесла вердикт Полина. - Но ты не должна так себя вести. Ты должна быть сильнее. Иначе закончишь так же, как Лера. "Устанешь" нести груз. Вины. И Тенькина, развернувшись, пошла обратно в конюшню, оставляя Катю раздумывать над ее словами. И отчего-то Лина была уверена, что Катя справится и не сдастся, пусть и с пустыми глазами. *** Елена давно не верит в "никогда не поздно". У нее в волосах всё реже запутываются лучики солнца, а в глазах становится всё проще разглядеть тщательно замаскированную тоску. У нее двое детей, две редких в ее жизни радости, младшего из которых она иногда называет Сережей, вызывая у того недоумение. Случайно абсолютно. Елена не верит в "на ошибках учатся". Из-за ошибок что-то сжигает тебя, оставляя лишь пепел из воспоминаний и разнося по всему сердцу. Она не видит вокруг себя никого, она замкнулась в себе и своих детях. Сосед, упорно одаривающий знаками внимания, ее тоже не интересует. Из-за ошибок потом страдаешь всю жизнь... Елена не верит в "лучше для всех". Когда-то она поверила, и теперь живет жизнью, в которой сплошной туман, машинальные движения и холодная постель. Она должна быть примером для своих детей, поэтому отчаянно прячет грусть, но Полина взрослеет, и скоро будет всё труднее и труднее скрывать от нее слезы на подушке... Елена уже ни во что не верит, поэтому, выслушивая дочь, взахлеб рассказывающую о школе, "элите", одобряет ее уход из подозрительной компании, несмотря на все издевки, которые ее ожидают. Да, Лина первая, кто ушла оттуда по собственному желанию. И Елена не идеализирует ее одноклассников, конечно, никто за ней не потянется. Но Полина права. Ведь издевки можно вытерпеть, а вот поддельное счастье - нет. Потому что так будет лучше только для ее репутации, потому что на такой ошибке учиться не надо. Потому что потом будет уже поздно. Сама Елена уже опоздала. Так пусть хотя бы у дочери всё сложится. *** А на следующий день в школьном коридоре висит большая распечатанная фотография, на которой показан один момент из их с Настей и Машей вчерашнего похода в кафе. Видимо, Мариша послала кого-то своего следить за девочками. На фотографии большими красными корявыми буквами подписана каждая из девочек: "серая мышка" - написано рядом с Настей и Машей. Фраза, которую придумала Мара для Лины, заставляет ее усмехнуться. Королева серых мышек. Полина победно улыбается. Лучше быть королем нищих, чем нищим из королей.