Why Do We Fall

— На случай, если ты забыл, в Аркхэме несколько сотен вооружённых психов! Лиам смотрит на Луи, утопая в кресле. Он уже немного жалеет, что посвятил его в свой план. Луи, нависая над столом, чиркает ручкой по карте Готэма, круг за кругом обводит водонапорную башню. Найл растянулся на диване и дремлет, а Лиам прикладывает все усилия, чтобы держать глаза открытыми. — Луи, мы же всё решили, ты не можешь успокоиться хоть на пару минут? Луи едва не разрывает карту напополам. Он поднимает сердитый взгляд на Лиама. — На пару минут?! Идиот, твоя жизнь на кону. О, нет, стой, не только твоя — всего города! Извини, что я не могу сидеть сложа руки, — он едва не кричит, и Лиам честно пытается перестать думать, что в этом виноват Гарри. Гарри стоит позади Луи, глядя на него с осторожностью в зелёных глазах и нервно кусая губы. Они все знают, что стоит Гарри обнять Луи, и тот станет не то чтобы покорной овечкой, но гораздо сговорчивее. Вместо этого Гарри крутится где-то вокруг, словно Луи — осиное гнездо. — Я голоден, — заключает Найл, и внимание Луи обращается на него. Прежде, чем он успевает начать ругаться, его мобильный начинает вибрировать на столе. Он резко оборачивается, смахивает на пол бумаги и хватает телефон. Он не произносит ни слова, только сжимает челюсти и коротко хмыкает прежде, чем повесить трубку. — Я должен идти. — Куда? — спрашивает Гарри, и его рука почти накрывает руку Луи. Они оба упорно продолжают ломать комедию, но он волнуется за Луи так же, как Луи за него. Лиам знает, он видит, как они, сами того не замечая, тянутся друг к другу. Как магниты. — Полиция намерена окружить водонапорную башню, — мягко отвечает Луи, но его глаза горят адским пламенем, когда он поворачивается к Лиаму и Найлу. В тот момент Лиам чертовски завидует Гарри. — Я отлучусь ненадолго, и лучше бы вам начать действовать к тому времени, как я вернусь, — предупреждает он Лиама и шлёпает Найла по животу, заставляя его подскочить, — и хватит спать! Он прекращает носиться по комнате, как делает это обычно, и целует Гарри в лоб прежде, чем выскочить в коридор. Гарри выглядит шокированным таким прилюдным проявлением нежности и проводит несколько секунд, потирая лоб с искренним удивлением. Лиам едва сдерживается, чтобы не изобразить тошноту, как это иногда делает Найл. — Скажи, как будешь готов, Гарри, — кашляет он вместо этого и склоняется над картой. Вспыхнувшие щёки Гарри взывают к его совести, и он бормочет что-то вроде извинений. — Повтори для меня, что мы собираемся делать? — спрашивает Найл. Лиам и Гарри поднимают на него сердитые взгляды. Но Найл серьёзен, судя по тому, как он потирает нос и пытается пригладить тот хохолок, который никогда не лежит как надо. — Ты худший сайдкик за всю историю супергероев, — стонет Лиам и зовёт Альфреда, чтобы тот принёс ещё чаю. Найл пожимает плечами и ухмыляется: он прекрасно знает, что Лиам не променяет его ни на кого на свете. + Луи включает радио погромче и игнорирует шипение полицейской рации. Его расстроенным нервам больше нравится музыкальный хит-парад, чем сухие команды. Он ненавидит волноваться, обычно он не волнуется — но сейчас он на пределе. Он предпочитает думать, что опасность, угрожающая конкретным людям, тут ни при чём. Он не может перестать бояться, что с Гарри снова что-нибудь случится. Или с Найлом. Он знает, что Лиам может позаботиться о себе, он чёртов Бэтмен, но Луи любит его. Он любит их всех. Он думает, что успеет выпить до того, как прибудет к водонапорной башне, но, кажется, нет — даже издалека видны отблески красных и синих огней с полицеских автомобилей. Он резко жмёт на газ, и машина рывком дёргается вперёд. Затормозив, он едва не выламывает дверь, торопясь выбраться из машины. Это место в абсолютном хаосе. Издалека кажется, что водонапорная башня вся в глубоких трещинах, но Луи щурится и понимает, что это верёвки. Он поднимает взгляд туда, где они исчезают — на крышу, но ничего там не видит. Ничего, что ожидает увидеть. У подножия башни потасовка, иначе это не назвать — полицейские и какие-то люди, наверняка беглецы из Аркхэма. Хороший друг Луи, офицер Хэл Грин, машет ему сразу же, как Луи выходит из машины. — Какого чёрта здесь происходит? — выдыхает Луи, вытаращившись на эту неразбериху. Он быстро оглядывает Хэла и морщится, видя глубокий порез на щеке старшего мужчины. Он выглядит неважно. — Мы пытаемся не дать им пробраться в башню, но они очень настаивают. Мы уверены, что тот бак уже внутри, — говорит Хэл и сжимает плечо Луи. Луи решает, что самое время для громкоговорителя. Он возвращается к машине и роется в багажнике, пока не находит то, что нужно. Рабочий мегафон придурочно-красный, и Луи редко им пользуется; он сам по себе достаточно громкий. Но перекричать вопли и — чёрт, только не это — выстрелы ему вряд ли удастся. Он подносит громкоговоритель ко рту и понимает, что это не сработает. Что ж. Тогда Луи достаёт свисток — он никогда не думал, что придётся им пользоваться — и резко дует. Толпа моментально замолкает, и Луи победно улыбается. — Отлично, слушайте сюда, — говорит он в мегафон и идёт к остановившимся людям. Беглецы и полиция замерли в разнообразных позах, как от заклинания, и смотрят на Луи. Он просто держит в руках громкоговоритель, но они повинуются — и ему это нравится. Он никогда не был самым высоким в отделении, но власть с лихвой компенсирует недостаток роста. Ему хватает секунды, чтобы оценить ситуацию. Полицейских больше, но им не хватает боеприпасов. Луи с опаской смотрит на явно нелегальные огнестрелы в руках беглецов. — У вас есть минута, чтобы сложить оружие, — сообщает он в громкоговоритель. Кто-то из беглецов презрительно фыркает, но большинство начинают опускать оружие. — ИЛИ ЧТО? — раздается вопль откуда-то левее водонапорной башни. Луи замолкает на секунду. — Не заставляйте меня повторять, — говорит он. Сносная замена блефу. Хуже всего — когда видно, что ты лжёшь. Что-то меняется в настроении беглецов, и Луи это не нравится. Он навостряет уши и щурит глаза, ожидая чего-то плохого. Луи предполагает, что это лидер группы — мужчина, который выходит вперёд, гораздо выше и мощнее, чем Луи. Если бы Луи не был комиссаром, он бы улепётывал без оглядки, но теперь он только прочищает горло и отставляет ногу назад для более устойчивого положения. Смотрит мужчине прямо в глаза. — Джокер и Бэтмен заключили сделку, вам, ублюдкам, здесь делать нечего, — рычит он прямо Луи в лицо. Луи изо всех сил пытается не обращать внимания на остальных преступников, которые начинают собираться за его спиной. — Я, конечно, извиняюсь, но не собираюсь подчиняться правилам психопата и линчевателя, — фыркает Луи, и нижнее веко мужчины заметно дёргается. — Ну, на этот раз, кажется, ты не в том положении, чтобы выпендриваться. Так что, может, стоит? — говорит мужчина и остальные за его спиной энергично качают головами. Луи знает, что у него проблемы. — Мне нужно, чтобы вы сложили оружие и покинули это место, — говорит он. Он определённо мастер делать хорошую мину при плохой игре. — Думаю, минута, которую ты дал, уже вышла, — ухмыляется мужчина и смотрит на Луи, ожидая его дальнейших действий. Луи вздыхает, и миллионы мыслей наполняют его голову. Его подчинённые стоят поодаль, ожидая, пока он прикажет, что им делать. Столько ответственности на плечах одного, такого маленького человека. Так что Луи достаёт пистолет из кобуры и приставляет его между бровей мужчины напротив. — Катись отсюда, — шипит он, глядя мужчине в глаза — холодные голубые, со слабым намёком на разум в них. Это яркий контраст с тёплыми голубыми глазами Луи, которые светятся жизнью и вызовом. Мужчина делает шаг вперёд, и пистолет Луи уже должен оставить след на его лице. Луи хочет отступить, но не делает этого — он остаётся на месте. Громкий звук взрывает воздух, и мгновение Луи продолжает смотреть на чудовище напротив. Потом он чувствует резкую боль в груди, которая медленно начинает распространяться по всему телу. Остальное происходит как в тумане. Крики. Они кричат его имя, думает он. Мельтешение. Мир ускоряется до такой степени, что он не успевает сфокусироваться на чём-то одном. Падение. Он оседает на землю и, кажется, кричит что-то, пока боль не добирается до его головы. Темнота. Он теряет сознание. + Лиам заканчивает рассказ — его план остроумный и непредсказуемый, по крайней мере, так ему кажется, — и Найл смотрит на него растерянно и с долей недоверия. — Итак… Ты хочешь, чтобы мы просто прыгнули туда? Ты об этом говоришь? — Именно. Этого никто не будет ждать. Найл таращится на него ещё несколько секунд, потом вздыхает и пожимает плечами. — Ты босс, — говорит он, снова пожимая плечами, и садится на диван. — Это немного глупо, но ты босс. Иногда Лиам не понимает Найла, совсем не понимает. Он постоянно доверяет людям свою жизнь так, словно она ничего не стоит, он верит каждому. — Спасибо? — говорит он, хотя хочет броситься на парня и задушить его в объятиях. Гарри смотрит на телевизор, нервно крутя в пальцах бэт-диллюминатор. Лампы включаются и выключаются каждые десять секунд. — Гарри, ты посадишь батарейки, — предупреждает Лиам и осторожно пытается отобрать прибор. — Ерунда. Как будто моё изобретение способно сломаться, — фыркает Гарри, даже не взглянув в его сторону. Лиам вздыхает и идёт за пультом, чтобы включить телевизор. Найл и Гарри подаются вперёд, и Лиам знает, что сделал правильный выбор. — Ты хочешь новости, да? — спрашивает он Гарри, который благодарно кивает головой. Лиам видит, как расслабляются его плечи. Он переключает на новостной канал и идёт на кухню, чтобы помочь Альфреду прибрать. Погрузившись в свои мысли, Лиам снова и снова протирает уже чистый стол; он пытается не думать о Зейне — что проще сказать, чем сделать. Нужно что-то, что поможет выкинуть его из головы. Лиам надеялся, что всего произошедшего дерьма будет достаточно, но, кажется, нет. ЗейнЗейнЗейн. — Лиам. Лиам думает о его глазах. О том, как они темнели, когда Лиам целовал его живот, и о том, как наполнялись обидой, когда Лиам ругал его. — Лиам! О том, как Зейн цеплялся за него, когда Лиам дразнил его, и то, как он сжался, когда Лиам отвернулся от него. — Блять, Лиам! — кричит Найл и влетает на кухню. Лиам выскакивает из неё сразу, как видит выражение лица Найла. Они бегут в гостиную, где Гарри в ужасе смотрит на экран телевизора. Лиам собирается спросить, в чём дело, когда позади ведущей вспыхивает заголовок: «Экстренное сообщение: перестрелка у водонапорной башни Готэма. Среди пострадавших комиссар полиции Луи Томлинсон». + — Сверни на обочину, — просит Найл с заднего сидения, где Гарри уткнулся лицом в его колени. — Нет времени, — отвечает Лиам, нажимая на газ. — Господи, Лиам, его сейчас стошнит, сверни на обочину, — паникует Найл. Лиам выкручивает руль и бьёт по тормозам. Он оставляет машину заведённой. Гарри выползает с заднего сидения, Найл следует за ним и держит волосы Гарри, пока того выворачивает наизнанку. Гарри жадно хватает ртом воздух, Лиам барабанит пальцами по рулю. — Ребята, давайте же! Гарри, мне всё равно, можешь блевать в машине, но нам нужно ехать! — кричит Лиам, и Найл что-то говорит Гарри, водя рукой по его спине. Гарри с трудом встаёт, и Найл помогает ему сесть в машину. Лиам избегает смотреть в зеркало заднего вида — он знает, что взгляд на друзей сейчас разобьёт его сердце. Звуков, которые издаёт Гарри, достаточно, чтобы эмоции тугим комком свернулись в горле. Ему хватает. Когда они прибывают к водонапорной башне, там толпы людей. Не так просто разглядеть что-то среди мигающих синих и красных огней спасательных машин, но и не глядя ясно, что здесь случилось что-то плохое. Слышны звуки ударов и крики. Скорая помощь и полиция включила сирены, и весь этот шум сбивает Лиама с толку. Он хватает бэтаранги с пояса и кидает их один за другим туда, откуда доносится звук. Через пару секунд наступает тишина, и все взгляды прикованы к Бэтмену. — Где он, Ли? — шепчет Гарри за его спиной, и Лиам беспомощно оглядывается. Он замечает бригаду медработников, склонившихся над темнеющей фигурой. Лиам бросается туда, но Гарри опережает его. Он падает на колени рядом с Луи, и Лиам знает, что всё плохо, даже не подходя ближе. Гарри издаёт мучительный вопль, который стреляет Лиаму прямо в сердце. Найл уже рядом, и он закрывает лицо руками, бросив на Лиама нечитаемый взгляд. — Что случилось? — спрашивает Лиам одного из офицеров. Ему хочется присоединиться к друзьям, но он должен быть Бэтменом — а если он увидит то, чего так боится, он не уверен, что сможет сдержаться. — Комиссар прибыл и попытался утихомирить преступников, но они не послушались. Один парень… Он пошёл на комиссара Томлинсона. Комиссар не отступил, но у того парня… У того парня был пистолет, и Луи, — офицер прочищает горло и снова открывает рот, но Лиам перебивает его: — Я понял, — говорит он, и мужчина выглядит благодарным. Он присоединяется к своим коллегам у самого подножия башни. Лиам запрещает себе думать о сцене за своей спиной и осматривает местность. — Известно, кто стрелял? — он ловит одного из медиков возле машин скорой помощи. — Кажется, двое полицейских нашли его за башней. Лиам оглядывается в указанном направлении, но не видит ничего, кроме людей, столпившихся у подножия башни. Сложно сконцентрироваться на чём-то, когда Гарри такой тихий, а Найл уже шмыгает носом, потому что его лучший друг лежит почти мёртвый в паре сантиметров от него. Так что Лиам позволяет себе обернуться и посмотреть в их сторону. Луи лежит на земле, и если бы Лиам любил врать сам себе, он сказал бы, что похоже, будто он мирно дремлет. Его глаза закрыты, и он не двигается. Но Лиам не любит врать. Кожа Луи фарфорово-белая, и это разительно отличается от его обычного лёгкого загара и румянца. Его рука неестественно вывернута, и он — чёрт — лежит в луже крови. Один из медбратьев колдует над ним, пока Гарри сидит на коленях рядом и раскачивается почти шизофренически. — Он будет в порядке? — шёпотом спрашивает Лиам, и медбрат даже не слышит его. Лиам вспоминает, что он Бэтмен, и прочищает горло. — Каковы повреждения? — холодно спрашивает он и видит, как вздрагивает Найл от его равнодушия. Медбрат, который осматривает рану Луи, недобро смотрит на Лиама. Его помощница грустно улыбается, раскладывая носилки. — Пуля едва не задела сердце. Мы не можем знать, насколько всё плохо, пока не отвезём в больницу. Но кое-что точно: он потерял огромное количество крови, несколько рёбер сломано, и это может угрожать внутренним органам. Выглядит не слишком хорошо. — Он выживет? — спрашивает Найл, не заботясь о том, чтобы изменить голос. — Я бы хотела сказать «да», комиссар Томлинсон — невероятный человек. Но, как я уже сказала, это не выглядит хорошо. Гарри сдаётся. Он склоняется над Луи, как щит, и кричит. От его крика Лиам сжимает зубы, потому что хочется заорать самому. Гарри гладит лицо Луи, и его рыдания становятся сбивчивыми, задушенными; всё его тело содрогается, и Луи дрожит тоже. Между судорожными всхлипами Лиам слышит: «Луи, нет, я люблю тебя, не оставляй меня, не надо, нам ещё столько надо сделать». Это невыносимо. Медики смотрят с жалостью и пытаются уложить Луи на носилки. — Гарри, давай, — Найл тянет Гарри за руку, но Гарри вырывается и пытается ухватиться за Луи. — Сэр, пожалуйста, нам нужно увезти его. Нельзя медлить, — мягко просит врач, Найл продолжает тянуть Гарри до тех пор, пока тот не отпускает Луи. Лиам сражается с собственными слезами, и Найл шмыгает носом всё громче, когда им удаётся оттащить Гарри. Им приходится пообещать ему, что они поедут следом за скорой. Лиам обдумывает ситуацию у башни. Видя, что полиция способна справиться с преступниками своими силами, он поворачивается к Гарри и Найлу. — Я отвезу вас двоих в больницу и найду ублюдка, который выстрелил в него, — говорит он, и Найл кивает, вытирая глаза. Лиам идёт к машине и борется с тошнотой, которая подступает, когда он видит кровавый след на траве там, где лежал Луи. Они едут молча. Найл всхлипывает, Гарри безучастно смотрит в окно, а потом опирается лбом о стекло. Такое ощущение, что жизнь Луи зависит от того, насколько быстро они едут, и Лиам до упора вжимает в пол педаль газа. Найл пытается протестовать, когда Лиам высаживает их у больницы, что-то о том, как он хочет быть хорошим сайдкиком и помочь. Лиам просит его пойти с Гарри и побыть с Луи. Он обнимает их обоих, забыв о своём супергеройском наряде. Отпустив Гарри, он мягко сжимает его плечо и проваливает попытку сказать что-то подбадривающее. Гарри смотрит на него с грустной улыбкой. — Я не знаю, как мне быть без него, — говорит он, и его голос срывается в конце. И Лиам думает о том же, снова садясь в машину. / /