Нереально

Шибата лежал недвижим. Его мертвенно-бледное лицо выражало то особое умиротворение, которое настигает человека в первый миг, после принятия неизбежного. Итачи оставил мальчика у стены, почти в углу, а я присела рядом с ним, мысленно возвращаясь к событиям последних недель. Мне стало мучительно жаль несчастного мечника Сюриносукэ. Мне было жаль его ученика и вновь осиротевшего Шибату. Я винила себя, немного – этот мир. Но эта ночь еще не прошла, а на рассвете мне придется сделать следующий шаг. Следующий. Ноющая боль сдавила затылок, мешая думать. В голове стелился липкий туман. Я чувствовала себя птицей, увязающей в смоле. Но более всего меня пугало то, что впервые в жизни я не знала, что же мне делать. Цели и задачи, которые я без тени сомнений ставила перед собой, рассыпались в пыль, оставив мне пресный привкус пепла. Я вдруг поняла, что безумно устала. Но не сон был мне необходим. - Мне нужны ответы, - мой хриплый голос раздался в тишине. Все трое черноглазых обратили на меня внимание. – Что я такое? - Орочимару, - после некоторых раздумий ответил мне Саске. – Он держал тебя при себе все эти годы. Не удивлюсь, если ты выползла из его пробирки. - Змеиный саннин мертв, - сухо хмыкнул Шисуи, в упор посмотрев на младшего. - Он пытался поглотить мое сознание. И часть его все еще остается во мне. Вместе с джуином, - вздернул подбородок Саске, ответив Шуншину тем же колким взглядом. - Только не говори девчонкам, что в тебе побывал Орочимару, - насмешливо выгнул бровь Шисуи. – Не поймут. Саске только поджал губы, точно поняв, на что намекает очередной оживший родственник. В воздухе повисла тяжелая тишина. Мой взгляд рассеянно скользил по полу и ровному ряду колонн, вернулся к безмятежно спящему мальчику. Ребра сдавил раскаленный обруч, мешая вздохнуть. И все же, я смогла произнести: - Мы воскресим Орочимару. Итачи и Шисуи переглянулись. Они видели меня, видели, как смотрю я на невинного ребенка, что сейчас видит свои мальчиковые сны. Они поняли. - Ты уверена? – бесцветно спросил Итачи, моей выдержки хватило на то, чтобы кивнуть. - Я не позволю тебе принести ребенка в жертву своим интересам, - вспыхнул Саске, с отвращением воззрившись на мою сгорбленную фигуру. – Это омерзительно даже для тебя. - Орочимару будет воскрешен, - терпеливо проговорила я, зябко поведя плечом. – Рано или поздно, но он вернется. Разве не лучше сделать это сейчас? - Если он воскреснет, то ты уйдешь вместе с ним, - подал голос Шисуи, и это не было вопросом. - Я уйду в любом случае, - я подняла на не-брата стеклянные глаза. – Ты знал это всегда, с того самого момента, когда понял, что мы чужие люди. - Мы не чужие, - упрямо выдохнул он, словно в этой зале мы были одни. Или же, ему действительно было наплевать на братьев. – Ты знаешь, что мы не чужие друг другу. И то, что мы не кровные родственники не отменяет связь между нами. - Эта связь искусственна, Шуншин, - стальным тоном изрекла я в ответ. – Я стимулировала выработку гормонов, чтобы вызвать в тебе чувство привязанности ко мне. - Да к черту твои гормоны! – он махнул рукой в сторону, словно отметая эту мысль. – Люди привязываются друг к другу, создают связи, которые намного прочнее, чем ты думаешь. И дело тут не в биологии, не в крови и схожей днк, а в осознании того, что где-то там есть душа очень похожая на твою. В одиночестве, которое можно разрушить, и в мире, который мы создаем сообща, не смотря на то, из каких семей мы произошли и какой опыт мы несем на своих плечах. Это и есть настоящая связь, а не твои проклятые пробирки. Я обхватила свои плечи руками, вслушиваясь в каждое его слово. Итачи и Саске замерли, явно вдохновленные речью Шисуи. У каждого из нас вдруг перед глазами появились люди, которые когда-то были очень важны. Я явственно представила себе болезненную улыбку на тонких губах и пепельные волосы, каскадом ниспающие на острые плечи. - Если ты веришь в это, - тихо-тихо начала я, так и не подняв глаза. – Тогда помоги мне вернуть Орочимару. Саске? Я обратилась к молодому парню, тот нехотя кивнул, стараясь не смотреть мне в глаза. Итачи окинул вдумчивым взглядом залу и неторопливо зашагал к выходу. Я смотрела на его спину, не пытаясь гадать, что же задумал гений клана на этот раз. Звук его неторопливых шагов отдавался от стен, проносясь над нашими головами, и растворялся в зыбкой тишине, пока не смолкли окончательно. Саске мешкал. Я видела, что он отчаянно не хочет причинять вред мальчику и даже сейчас ищет иной способ решения моей маленькой дилеммы. Его рука потянулась к краю белоснежной рубахи, медленно оттянула ворот, обнажая проклятую метку. - Нет, - качнул головой он, опуская руку. – Есть другой способ. - Поясни, - нахмурился Шисуи, мельком взглянув на меня. - Ямата но Дзюцу, - Саске в упор посмотрел на меня. – Техника Восьми Ветвей. Я позволю Орочимару на время взять контроль над своим телом, чтобы ты смогла поговорить с ним. А потом Итачи или Шисуи добьют его. - Это опасно, - я качнула головой. - Это безопасно для мальчишки, - отрезал Саске. – Это стоит того. Я перевела взгляд на Шисуи, тот коротко кивнул, соглашаясь с планом младшего. Ужасно захотелось покурить. *** - Где Кисаме?! – я кричала во все горло, ибо Шисуи был слишком далеко от меня, а Итачи и вовсе пропал из поля видимости. Учиха но Аджито виделось где-то далеко на горизонте, под алеющей полосой рассвета. Вокруг бушевала буря Восьми Ветвей, вырывая с корнями деревья, поднимая в воздух комья земли и пыль. - Недалеко! - Шисуи пыхтел, сражаясь с тремя головами Бога Змея. Те извивались, пытаясь то откусить от Шуншина кусок, то проглотить его целиком. Саске, скрюченный и разбитый, полулежал на земле, закатив глаза и мелко дрожа. Из метки по его плечу текла густая белая жижа, формируя тело Змея. - Орочимару! – позвала я, обращаясь ко всем головам. – Орочимару, ты нужен мне! Я кричала, ощущая, как все во мне заходится от жуткой смеси восторга и страха. Сердце билось где-то в желудке, взгляд мой горел. Я видела истинное величие змеиного саннина и, - о, ужас – гордилась им. Одна из голов обратила на меня внимание, извернулась в каком-то невероятном кульбите, в мановение ока оказавшись прямо передо мной. Огромная пасть раскрылась, обнажая изогнутые толстые клыки, вместо длинного языка я увидела обнаженное по пояс тело бывшего учителя. В руке он сжимал истинный Кусанаги. - Саэки, берегись! – встревоженный окрик Шисуи где-то вдалеке. Одним резким движением Орочимару занес меч для удара. Я остолбенела, по-детски зажмурившись. - Обако… - я широко распахнула глаза, чувствуя, как каждый нерв отзывается на такой знакомый голос. Хриплый, низкий, влекущий и возбуждающий умы. – Обако. - Саэки, стой! – голос Шисуи на периферии, так далеко. Я делаю шаг вперед, к смердящей пасти, нежно сжимаю пальцами белоснежный клык, потянув на себя. Желтые глаза смотрят на меня с неизменной насмешкой. - Учитель, - наши лица наравне. – Прости, что пришлось так долго ждать. Он совершенен. Идеален. Почти богоподобен. Янтарь глаз топит в себе сотни поглощенных душ, тело сплетает воедино непрожитые годы их жизней. Я тяну руку вперед, в мучительном желании прикоснуться к этому совершенству. И мир замирает, превращаясь в собственную тень, когда пальцы мои путаются в смоляных прядях. - Я столько должна рассказать тебе, - севшим от волнения голосом произнесла я. – Столько… Я знаю правду, Орочимару. Правду ли? Ответь мне, я была очередным экспериментом? Твоим опытом? Орочимару прищурился, по-птичьи склонив голову на бок и смотря на меня. На его идеально ровном лице не дрогнул ни один мускул, даже губы все так же кривились в смешливой полуулыбке. - Правда – вещь весьма относительная, обако, - растягивая слова, произнес он. - С возрастом и приобретенным опытом, ты начинаешь понимать, что в мире нет правды, кроме той, что выбрали мы сами. Нужна ли правда мертвецам? - Хватит говорить загадками, - взмолилась я, чувствуя как подкашиваются ноги. – Орочимару, пожалуйста, расскажи мне. Пожалуйста, расскажи мне. - Ты изменилась, - отметил он. – Приобретенный опыт изменяет всех нас, не так ли? Взгляд саннина вдруг стал безучастным. Он возвысился надо мной, по-хозяйски осматривая местность, умудряясь говорить со мной и одновременно держать на расстоянии Шисуи, Кисаме и непонятно откуда взявшегося Итачи. Головы Бога Змея бесновались вокруг, отражая атаки врага, вились вокруг нас белым живым кольцом. - Однажды я нашел мальчишку неподалеку от границы Ото, - он продолжал смотреть на развернувшееся побоище, но не видел его, вместо этого змеиный саннин видел обезображенное лицо мужчины с алыми, как кровь, глазами. – Я выяснил, что его организм обладает редчайшей способностью – он не отторгает чужеродную днк. Любые ткани, додзюцу, новые части тела – он был способен принять все. Я назвал его «Истинный». - Шин, - нахмурилась я, еще не до конца понимая, к чему ведет старый змей. - В то время я все еще действовал под негласным патронажем Корня, в обмен на часть результатов исследований. Мне пришлось отдать руку Шина, - без тени раскаяния продолжил свою отповедь Орочимару. – Я думаю, не стоит нагружать тебя множеством деталей. Я покинул Коноху и продолжил свои исследования. - При чем здесь я? - Через несколько лет Данзо нашел меня и потребовал часть записей о тех экспериментах, в частности – о клеточном делении и клонировании. Это показалось мне интересным. Кабуто проделал огромную работу, чтобы найти то, что прячет Шимура. - Меня? – я застыла, приоткрыв рот. Вдруг все звуки пропали, остались лишь отголоски. Весь мир застыл, оставляя мне лишь омуты желтых глаз. – Я… была… экспериментом Данзо?.. Как тебе удалось выкрасть меня? - Точно так же, как убить Казекаге и Хокаге, - без самодовольства ответил мне змеиный саннин. – Я умею планировать. И ждать. У тебя остались ко мне вопросы? - Ты пересадил мне шаринган? - Нет. Судя по всему, Данзо желал использовать тебя как замену взбунтовавшимся Учиха. Тебя. И многих других. - А Шин? Мы с Шином одинаковые? – я затаила дыхание. Это было очень важно для меня, хоть я и не понимала, почему. - Ты хочешь понять, есть ли между вами кровное родство? – тягуче проговорил Орочимару. – Я бы не был так уверен. После всех модификаций ваших тел, уже никто не скажет наверняка. Я хотела спросить еще столько всего. Ответы Орочимару вызывали еще больше вопросов, голова шла кругом от количества информации, к которой я оказалась совершенно не готова. Я покусала щеку, опустив взгляд. С моих губ был готов сорваться последний вопрос, но тут Орочимару издал какой-то дикий полукрик-полустон, выгнувшись дугой. Из его рта сочилась бурая жидкость. Медленно, я опустила взгляд ниже, туда, где виднелось лезвие Тоцука. Оно пробило грудную клетку Орочимару, в один миг лишив меня последнего шанса узнать о себе. - Ты здесь закончила, - устало и зло обрезал Итачи, отпуская технику и развеивая меч. Я рефлекторно отшатнулась, вперевшись взглядом в едва живого Саске. Итачи обошел меня стороной, поднял тело брата с земли и растворился в направлении чудом сохранившимся Учиха но Аджито. Вокруг меня не было ни одной живой души. Некогда цветущая жизнью поляна предстала передо мной уродливым котлованом. Я шумно выдохнула, опустившись на землю. Рваные края кимоно задрались, обнажая метку проклятия. Солнечный свет пролился над долиной, обнажая ужас изувеченной земли. - Данзо. *** - Ты поспешил, - едва сдерживаемая злость сводила с ума. Я, черт возьми, почти вытащила из него все ответы! Саске скрючился у фамильного трона, жадно глотая воду из фляги. Рядом, белый как полотно, стоял Итачи. - Ты не успела? – он прищурился, недобро посмотрев на меня. – У тебя было достаточно времени. Я подлетела к гению разъяренной фурией, ковыляя на здоровой ноге, практически спотыкаясь через каждый шаг. Мне хотелось вцепиться в его лицо и кромсать, кромсать, кромсать! Пока сухая кожа его не лопнет под моими ногтями, заливая горячей кровью мои руки. - Недостаточно! – прочти прокричала я, замахнувшись рукой, желая ударить так сильно, как только это возможно. Итачи не шелохнулся. А мою руку ловко перехватил Шисуи, болезненно сжав и заведя мне же за спину. - Саэки, успокойся, - строго приказал он, ослабив хватку. – Тебя захлестнули эмоции, а они сейчас не к месту. Как Саске? – тут же обратился он к Итачи. - Жить буду, - ответил младший вместо брата. – Я всё слышал, - он поднял на меня взгляд. – Я пойду с тобой. - Куда? – моргнул Шисуи, посмотрев на меня. - За Данзо, - я дернула рукой, требуя освободить меня. - И – нет, Саске, ты со мной не пойдешь. - Я не спрашиваю тебя разрешения, - раздраженно хмыкнул он. – Учиха ты или нет, мне без разницы. Он использовал тебя, так же, как использовал Итачи. С самого начала, ты ненавидела его, даже не осознавая этого. У него хранится то, что принадлежит только нам. Я бессильно выдохнула, возведя глаза на Итачи. Злость растаяла, не оставив от себя и призрачной дымки. Итачи же выглядел удивленным. На какой-то миг, я смогла отчетливо увидеть растерянность на его лице. Гений клана прижал пальцы к переносице, шумно выдохнув: - Саске, мы уже обсуждали это. Всё, что произошло с тобой – полностью моя вина. И только мне нести ответственность за эти поступки. - Нет, Итачи. Ты столько лет говорил мне «позже» и «потом». Теперь, когда я знаю причины твоих поступков, моя ненависть к тебе осталась в прошлом. Но я никогда не прощу Данзо за то, что он приказал тебе уничтожить наш клан! Прикрываясь заботой о деревне, он хотел просто манипулировать нами, тобой. Всеми вокруг! Я вздохнула, делая маленький шаг назад. Эта перепалка грозилась вылиться в очередной громкий скандал, в котором эти двое обязательно попытаются снести еще одну несущую стену. Снова очень захотелось закурить. Мой взгляд упал на все еще бессознательного Шибату. Пришло время принимать решение. Ругань и крики остались за спиной, как и громкие обвинения, бьющие в спину. Все слилось в один надрывный гул. Остались лишь я и маленький мальчик. - Ты возвращаешься в Коноху? – Шисуи встал позади, обращая свой взгляд на хрупкое тельце. – В нем действительно такая большая сила? - Феноменальная для его возраста, - кивнула я, невидящим взглядом смотря на спящего. – Я и не думала, что смогу найти что-то подобное. Полагаю, он потомок одного из малочисленных кланов, не переживших войну шиноби. - А те, с кем он пришел? - Мертвы. Помолчали. Я сжала руку в кулак, из последних сил подавляя в себе желание обернуться. Шисуи – чужой, а это значит, что может в любой момент ударить в спину. - Здесь наши пути расходятся, - тихо сказала я. – Не обещаю, что мы не станем врагами, но я постараюсь максимально отсрочить этот момент. - Что ты несешь? – он схватил меня за локоть, резко обернув к себе. – Ты слышишь себя вообще?! - Прекрасно слышу, - меня хватило лишь на вежливый взгляд. – Сейчас я даю тебе то, чего ты так долго хотел. Свободу от Северного и от моего общества. Ты жив и свободен. Взамен, прошу лишь прислушаться к моему предостережению. Я отказываю тебе в своем доме и своем приюте. Больше не появляйся на моей территории. - Иначе что? – сощурился он. - Убью. Я решила, что делать с мальчишкой. *** Камешек упал на пол, прокатился чуть вперед. Следующий камешек упал чуть дальше, опережая предыдущий всего на несколько сантиметров. - Я скоро вернусь к учителю? – Шибата поднял на меня свои большие глаза. Третий камешек недолетел до первых двух всего каких-то несколько сантиметров. Рука дрогнула. - Учитель не сможет больше присматривать за тобой, Шибата, - ласково прошелестел мой голос. – Твой потенциал оказался невероятно велик, гитэй. Сюриносукэ-сан просил меня позаботиться о тебе, пока его не будет рядом. Правда, она ведь очень относительна. Я обернулась к мальчишке, ласково пригладив непослушные вихры его волос. - Но я хочу быть с учителем, - плаксиво проговорил он. – И к братику Чихиро! Госпожа Змея, почему я не могу быть с ними? - Потому что, - я провела пальцами за его ушком, легко царапнула короткими ногтями по нежной коже, - тебе повезло. Ты – светоч невероятной силы, которая копится и хранится внутри хрупкой телесной оболочки. В этом мире осталось не так много по-настоящему удивительных вещей, но если ты позволишь мне быть рядом, то я смогу показать тебе некоторые из них. Позволь мне позаботиться о тебе, Шибата? Я протянула руку, нежно сжав маленькую ладошку мальчика. Огромные детские глаза смотрели на меня со смесью страха и любопытства. - Мы идем в Северное? - Нет, мой дорогой. Я покажу тебе дорогу домой. - Домой...